— Что заставило тебя подозревать их причастность в тот раз? — спросил Ник. — Алхимические символы, вырезанные на трупах? Блэк пожал одним плечом, его глаза не шевельнулись. — И как именно ты столкнулся с ними во Вьетнаме? — надавил Ник. — Прямым образом, — сказал Блэк, и его ровный взгляд не дрогнул. — У нас был контакт. — То есть, ты говорил с ними? Или стрелял в них? — То есть, я стрелял в них, они стреляли в меня, мы разговаривали… затем они попытались меня завербовать, — сказал Блэк, кладя руки на стол. Ник издал очередной мрачный смешок, но я чувствовала, что он раздражён. Все, чем Блэк зарабатывал на жизнь, ему было ненавистно. Я знала, что это не столько связано лично с Блэком, сколько с аналогичными подразделениями, с которыми мы сталкивались на Ближнем Востоке; большинство из них имели контракты с Пентагоном, как зачастую и компания Блэка. Они обычно арестовывали этих парней за «допрос с пристрастием» (пытки) и «мокрую работу» (убийство), так что неудивительно, что Ник был не очень высокого мнения о людях с данным родом занятий. Ник был солдатом, но вероятно, ему стоило родиться на несколько десятилетий раньше. Он не питал любви к людям, нарушавшим правила, даже если они работали на нашей стороне. Возможно, в таком случае — особенно. — Они были хороши? — прямо спросил Ник. Блэк кивнул, эта холодность вернулась в его взгляде. — Да. — Как называлось это мифическое подразделение наёмников? — спросил Ник, и в этот раз в его голосе звучало больше сарказма. — Или ты во время того маленького тет-а-тета в джунглях не уловил имени? — «Архангел». — Что значат символы? — спросила я. — Те, что на Норберге? Блэк взглянул на меня, но его глаза не задержались надолго. — Я точно не знаю, — сказал он значительно более сдержанным голосом. — Но они определённо не символы видящих. Я не уверен, что они от «Архангела» — не имеют ли они какого-то эзотерического, человеческого значения, которое убийца мог почерпнуть из иного источника. В смысле, мотивы этого Тамплиера могут иметь какую-то эмоциональную привязку к той же мифологии, на которую опирался «Архангел». Это объясняло бы совпадения имён и связь с христианскими мифами. Я бы определённо начал с библейских текстов, и вероятно, не со стандартных версий… поискал бы отсылки к ангелам или архангелам. Думаю, это скорее гностические или алхимические тексты… Он опять бегло взглянул на меня, настолько мельком, что я начала гадать, что на самом деле с ним происходит. — Я узнал только два символа, — добавил он. — Какие? — в этот раз Ник, явно раздражённый сосредоточенностью Блэка на мне. Блэк посмотрел на него. — Один — защитная руна. Другой имеет значение в духе «камуфляж» или «фальшь». — Их ты тоже видел с «Архангелом»? — Эти, и другой тоже… значения которого я не знаю. — Который это? Блэк уже вытаскивал ручку из кармана кожаной куртки. Подтащив к себе лежавший передо мной блокнот, он изобразил серию темных чётких линий, используя левую руку. Когда он сделал более жирной линию с одного бока, я поняла, что узнала символ со спины Норберга. Это был один из самых крупных символов, прямо в центре его спины. Он также был одним из тех, которым убийца уделил время. Он располагался прямо в середине остальной резьбы. По другую сторону… — Это были крылья? — выпалила я. — На его плечах? Блэк кивнул, снова взглянув на меня. — Да. Ник нахмурился, глядя на нарисованный Блэком символ. Когда я подняла взгляд от листа бумаги, Блэк смотрел на меня, не на Ника. Его золотые глаза заставили меня помедлить. Он вновь осторожно наблюдал за мной, почти как будто читал меня, хотя я не чувствовала его сознания. Я ощутила, как теплеет моя шея и щеки под интенсивностью его взгляда, пока он продолжал изучать моё лицо. Я лишь наполовину слышала его, когда он продолжил говорить. — …Серьёзно, связь всего этого с «Архангелом» может быть ничтожно слабой без подозреваемого, которого можно прочесть, — его тон звучал деловито, но глаза не отрывались от меня. — «Архангел» не занимался этим все время — не вырезал такое на своих жертвах. И я никогда ничего не слышал о том, чтобы они использовали мечи. Одно или два обезглавливания, возможно. Но во время войны оставление таких отметин могло использоваться как фирменная подпись. Часто — предостережение. — Предостережение? — спросил Ник, поднимая взгляд от нарисованного Блэком символа. — Что за предостережение? Блэк пожал плечами. Разорвав визуальный контакт со мной, он взглянул на Ника. — Территориальное. Они ожидали, что мы станем держаться подальше от групп, на которые они нацелились. — Так и было? — фыркнул Ник. — Вы держались подальше? Блэк наградил его жёстким взглядом. — Да. — Почему? — спросила я. Блэк снова взглянул на меня. Я видела, как он при этом выдохнул, затем запустил длинные пальцы в свои черные волосы. Я начинала гадать, не начнётся ли у него припадок от постоянных метаний между мной и Ником. По правде говоря, это начинало немного дезориентировать. — Приказы, — просто ответил Блэк, сопровождая это очередным грациозным жестом. Голос Ника прозвучал более холодно. — Приказы? Не профессиональная солидарность? Взгляд Блэка жёстко остановился на лице Ника. — Тогда я не был главным. У меня не было роскоши ставить под сомнение то, что мне сказали делать. Или решать, уместна ли тут «профессиональная солидарность». — Дерьмо собачье, — Ник отбросил недоеденный сэндвич на бумажный пакет, в голосе звучало открытое презрение. — Ты будешь сидеть здесь и говорить, что ты не прочёл этого сукина сына, чтобы узнать, почему тебе сказали отступить? Я ощутила, как из света Блэка выплеснулся завиток злобы, его подбородок напрягся. — Прочёл. — И? — И… у тебя нет доступа к грёбаной секретной информации, чтобы узнать, что я выяснил, «Ник». В этот раз голос Блэка содержал столько жестокости, что я застыла. Мне пришлось подавить желание накрыть его руку ладонью, и все же я поймала себя на том, что наблюдаю за его лицом. «Иисусе, успокойся, Блэк. Что с тобой происходит?» В этот раз он вздрогнул по-настоящему, уставившись на меня. Затем он резко вскочил на ноги. Я с изумлением смотрела, как он уходит от стола, удаляясь от нас двоих как можно дальше, насколько это возможно в заваленной коробками комнате. Он остановился там, где заканчивалась комната, ну или где начинались стопки картонных коробок для хранения. Затем он повернулся к нам лицом, скрестив руки на груди. Я смотрела, как он прислоняется к высокой стопке пронумерованных коробок с файлами рядом со старомодным металлическим шкафом. Его золотистые глаза как будто светились в приглушенном освещении комнаты без окон. — Бл*дь, в чем твоя проблема? — спросил Ник. — Я работаю на тебя… бесплатно, видимо, — тут же прорычал Блэк. — И я не припоминаю, чтобы ты об этом просил. Я также немного, бл*дь, сбит с толку, почему тебе кажется, что эта «услуга» даёт тебе право говорить обо мне… и думать обо мне… громко, могу добавить… так, будто я какой-то безмозглый головорез, который ловит кайф от убивания невинных людей охотничьими ножами, — его голос сделался холоднее. — …Это в то время, когда я не насилую женщин, на которых ты совершенно случайно запал… или когда не использую свои экстрасенсорные способности, чтобы манипуляциями заставить их отдаться мне… Подбородок Ника напрягся как гранит. Он густо покраснел перед тем, как бегло взглянуть на меня. В этот раз я все же протянула ладонь, схватив Ника за руку прежде, чем он раскрыл рот. Я ощутила, как исходивший от Блэка жар десятикратно усиливается, когда его золотые глаза опустились к моей руке на Нике. — Он прав, — торопливо сказала я, резко взглянув на Ника. Осознав, что все ещё держу сэндвич в другой руке, я бросила его на белый бумажный пакетик с напечатанным названием магазинчика. — …Ник. Ты не можешь просто затащить его сюда, начать закидывать его вопросами по его специализации и не платить ему. Ты никогда не делал этого ни с кем другим. Если ты собираешься использовать его как консультанта, тогда тебе придётся его нанять. Хотя бы попроси его, как он и сказал. Ник посмотрел на меня, все ещё стискивая челюсти. Как и с Блэком, я видела, как часть этого холодного выражения поблекла, когда он посмотрел мне в глаза — и меня не очень-то успокоило то, что пришло ему на смену. Я также гадала, а не был ли Блэк прав, говоря, что происходящее между мной и им каким-то образом влияло на Ника. Я не понимала, как, но я много чего не понимала о видящих. Ещё до того, как эта мысль полностью сформировалась, я осознала, что убираю руку с голой кожи Ника, слегка покраснев.