В конце концов, я увидела места, о которых он говорил. Как только я поняла, что искать, это появилось всюду вокруг меня. Маленькие светящиеся кармашки вибрации, спрятанные в дереве как живые останки, выскакивали всюду, где я сосредотачивала своё экстрасенсорное зрение. Я видела их как открытое свечение, как отпечатки в ультрафиолете. Большинство из них осталось на самом дереве. Более концентрированные участки с более жёсткими пульсирующими вибрациями находились там, где я заметила брызги крови и расщепившееся от глубоких порезов дерево. Даже помимо концентрированных участков, я видела вибрирующие светящиеся отметины, испещрившие и запятнавшие дерево в нескольких других местах — даже на металлических перекладинах, удерживавших сваи на месте буквально над уровнем воды. Я вздрогнула, ощутив внезапную дозу ужаса Норберга. «Чувствуешь? Ты уловила это, верно, док?» — Он был жив, когда его привязали здесь, — сказала я вслух. — И в сознании. Блэк кивнул, бросая на меня одобрительный взгляд. «Продолжай искать, Мири. Что ещё?» Я снова сосредоточилась, стараясь почувствовать ещё больше на мокром дереве, на которое показывал Блэк. Я ощущала резкую дозу ужаса вокруг самого крупного сосредоточения брызг крови, что было логично, но теперь я переключила своё внимание, зная, что эти отпечатки будут преимущественно либо целиком и полностью принадлежать Норбергу. Я чувствовала, что Блэк хочет, чтобы я отыскала во всем этом настоящего преступника. Теперь, имея представление, что вообще искать, я осознала, что сканирую дерево там, где стояли мои ноги, а также лестницу, на которой находился Блэк. Но ничто не вибрировало с той же интенсивностью — ничто, что не принадлежало бы Норбергу. «Ищи другие оттенки, док. В равной степени сложные… но с другой частотой». Я кивнула, отыскивая среди изобилия более слабый свет. Я видела вещи, которые ощущались простыми, и осознала, что это наверное птицы и, вероятно, рыба. Я даже чувствовала то, что могло быть насекомыми. «Сложные, док, — повторил Блэк, его разум звучал чуть резче. — Человеческое сознание сложно. Даже у безумцев, — он помедлил. — Особенно у безумцев». Я нацелилась на одно, которое ощущалось определённо в высшей степени сложным, но Блэк деликатно меня оттолкнул. «Это я, док». Слегка покраснев, я двинулась дальше. Я нашла другой отпечаток с более сложной структурой, но Блэк опять подтолкнул меня — в этот раз более деликатно. «Это человек, ты права… но я отследил этот отпечаток до криминалиста. То, что ты ищешь сейчас — куда более деликатно. Запомни этот оттенок и исключи его, когда почувствуешь в следующий раз. То же самое с копами… начиная со знакомых тебе». Я кивнула, снова прищурившись и всматриваясь в дерево. И вновь я помедлила на более сложной по ощущениям вибрации. «Снова криминалист, док. Тот же парень». Выдохнув с раздражением, я постаралась сосредоточиться на более мелких градациях светящихся отпечатков. Затем я кое-что почувствовала. Кое-что, что все ещё чувствовалось недавним, но не похожим на то, что я ощущала от Норберга или криминалиста или отпечатков копов, которые я чувствовала вокруг себя на пирсе. «Он был там, — послала я через несколько секунд, показывая пальцем. — Где ты сейчас». Блэк кивнул, и в этот раз он выпустил разгорячённый импульс одобрения. «Хорошо. Очень хорошо, док. Расскажи мне о нем». Я нахмурилась, сосредоточившись на оттенке и стараясь получить больше. «Он стоял на лестнице? — послала я после нескольких секунд концентрации. — Держался там, где ты сейчас…?» «Чуть дальше, но близко, док. — Блэк кивнул. — Это хорошо. Что ещё?» Я встретилась с ним взглядом. «Ты не беспокоишься испортить эти отпечатки? Стоя прямо там, где стоял он, когда убивал его?» Блэк покачал головой. «Это не так работает, док. Не в этом случае. Здесь я его лучше чувствую. Что ещё?» Я вернулась к концентрации на месте, где стоял Блэк. Ещё через несколько секунд я нахмурилась. «Он реально… пустой, — наконец послала я. — Вообще никаких эмоций. Ни волнения, ни возбуждения. Ни гордости. Ни страха. Просто… ничего». Блэк снова кивнул, в этот раз едва уловимо. — Что это значит? — вслух спросила я. Вместо ответа Блэк начал подниматься по лестнице туда, где сидела я. Когда он добрался до меня, я ощутила внезапное желание схватиться за него, но Блэк обошёл меня, не коснувшись. Почему-то это причинило ещё больше боли, чем в полицейском участке. В те же несколько секунд он отсоединился от моего сознания. Блэк подошёл прямиком к Нику. — Мне нужно проверить пару вещей, — сказал он. — Позвоню тебе позже, — он собирался уйти, но помедлил, неодобрительно взглянув на Ника. — И пусть твои люди свяжутся с моим офисом, — добавил он холоднее. — По поводу денег, Ник. Ник наградил его раздражённым взглядом, но кивнул, отмахиваясь. Блэк взглянул обратно на меня. На секунду я почти подумала, будто он что-то скажет. Затем он, видимо, передумал и вместо этого лишь кивнул. Прежде чем я успела решить, должна ли я ему что-то сказать, он уже зашагал прочь. Глава 6 Поиски Клайв Таннер взглянул вниз с лестницы его деревянного крыльца, когда на обочине прямо перед его домом остановился мотоцикл. Поначалу он едва взглянул на сам байк и парня на нем, только подумал про себя «Крутой байк». Он здесь привык к дуралеям на японских мотоциклах. Здесь жило много желающих косить под байкеров, треплющих языками и пушками, отвозивших детей на выходные в дюны, чтобы колесить на квадрациклах и пить пиво с жирными жёнами. Однако сейчас до этого ещё оставалось несколько месяцев. В это время года обычно было тихо. Большинство парней, проезжавших в это время дня, относились к «перманентно праздному классу», как сам Клайв. У него хотя бы было оправдание в виде старости. Было жарко, хотя стоял всего апрель, и тем самым, середина весны. Поскольку он переехал сюда примерно пятнадцать лет назад — устроившись где-то посередине Терлоком, Йосемитским национальным парком и жопой мира — можно было подумать, что жара его больше не беспокоит. Или, по меньшей мере, что она не удивляет его каждый год. Но его кондиционер издавал последние болезненные хрипы, а стены старого дома были тоньше неглиже шлюхи, и казалось, что с каждым годом Клайв чувствовал жару сильнее, а не наоборот. — Глобальное потепление, — говорил его друг Дэвис всякий раз, когда он жаловался. Но Клайв не верил в этот бред сивой кобылы. Отпив глоток из запотевшей бутылки пива «Роллинг Рок», которую он держал в одной руке, он осознал, что более пристально разглядывает парня на байке, в дорогой коже, который взглянул на дом самого Клайва. Клайв напрягся, садясь прямо, когда парень положил шлем в отделение для хранения под сиденьем и прошёл через ржавые ворота, которые вели в заросший травой дворик Клайва. Этот дворик, который Клайв очень даже сознательно игнорировал, в настоящий момент был усеян полураскрывшимися одуванчиками и диким горохом. — Ты сейчас же развернёшься и отправишься туда, откуда пришёл, пацан, — посоветовал Клайв, крикнув, когда парень в кожаной одежде закрыл за собой скрипучие ворота. — Ты увидишь конец моего 45-го калибра, если не сделаешь этого. Что бы ты там ни продавал, я не покупаю… — Успокойся нахер, Клайв, — сказал мужчина. Клайв уставился на него. — Я тебя знаю? — Ты меня знаешь, — сказал мужчина. — Так что успокойся. — Успокоиться? Ты думаешь, я шучу, мальчик? — Я думаю, что теперь ты такой же засранец, каким был тридцать лет назад, — сказал парень, стоявший ниже него. Он добрался до низа просевших деревянных ступеней и начал подниматься по ним своими дорогими на вид мотоциклетными ботинками, преодолев первые несколько ступеней без остановки. — …А теперь успокойся нахер. Это друг. — У меня нет никаких проклятых друзей, — выплюнул Клайв. Мужчина, стоявший ниже, рассмеялся. — Вот уж охереть какой сюрприз. — Я серьёзно, сейчас же, — сказал Клайв. Он наполовину выбрался из складного шезлонга, помедлив лишь потому, что его больное колено заклинило, и нужно было его разработать. — Иди отсюда. Пока я не позвонил шерифу… — Клайв, Иисусе…