— Смирись, Валери, — обжег шею твердый приказ, и он властно подмял меня под себя. Казалось, еще мгновение, и моя невинность окрасит багряными пятнами простынь в его спальне. И вдруг… Где-то совсем рядом послышались громкие мужские шаги. — Господин Мардоре! — раздался раскатистый мужской голос, а за ним последовал громкий стук в двери спальни. — Господин Мардоре, пожалуйста, выходите! У нас случилась беда! Покушение на Эдуарда Якоби! — Черт!.. Громко выругавшись, мой будущий муж наконец выпустил меня из стальных объятий. Я отползла в угол постели, обхватила колени руками и давилась рыданиями. Еще никогда в жизни я не чувствовала себя такой униженной и опозоренной. — Хватит рыдать! Одевайся. Закончим завтра, как ты и хотела. Роман ловко бросил мне мои вещи и начал одеваться сам. О, мне не нужно было второе приглашение! Так быстро я не одевалась ни разу в жизни. Через пять минут мы вышли из дома вместе с конвоем полицейских. Ничто не напоминало о том, что только что произошло. Лишь мои заплаканные глаза, но кому они были интересны? Я с отчаянием взглянула на Мардоре. — Мой отец жив? — Да. Хорошо, что сегодня тебя с ним не было. Ты могла пострадать. Он с нежностью коснулся ладонью моей щеки, а я вздрогнула, как от пощечины. — До встречи завтра утром, моя девочка, — прозвучало, как приговор, и я забралась в полицейскую машину. Всю дорогу до самого дома меня трясло, как в лихорадке. В голове не было ни одной мысли. Как будто Мардоре высосал из меня всю жизненную энергию своими развратными действиями. Растрепал, как тряпичную куклу, опорочил своими прикосновениями, а в последний момент был вынужден выпустить меня из своих цепких объятий. Глаза закрывались от слабости. Как утешение, в сердце горело осознание того, что он так и не добрался до самого главного - не успел лишить меня невинности, пусть даже тело и горело стыдом от его прикосновений. Я вдруг поняла: после того, что произошло между нами в спальне, я никогда не смогу его полюбить. Все, что я испытывала к Мардоре – это стойкое отвращение. В доме Якоби было подозрительно темно и тихо. Скинув с ног сапожки, я опрометью бросилась вверх по лестнице и заперлась в ванной комнате. Сбросив с себя одежду, я забралась под горячие струи душа, и тут дала волю слезам. Как же мерзко… Я мылила себя до тех пор, пока не закончился мой любимый гель для душа с ароматом нежной розы. Все, о чем я мечтала – это стереть позорные прикосновения рук порочного Мардоре! Дверца тихонько щелкнула с обратной стороны, и я вздрогнула. Кого еще принесло?! Выглянув из-за стекла, я увидела сестру в длинном махровом халате. Белый цвет делал ее живот заметным. Нет, он еще не округлился как следует, но и маленьким тоже не был. — Что ты делаешь в моей ванной комнате? — недовольно поинтересовалась я и спряталась обратно под горячие струи. — Ты с ним переспала? — С кем? — С Мардоре, с кем еще! — Почему ты спрашиваешь? — Мне надо знать, Вал. — Для чего? — Я люблю его. — Кого?! — Ребенок, которого я жду — наследник Романа Мардоре. Глава 13 Я отжимала волосы, но застыла на месте. Пыталась что-то сказать, но слова застряли в горле и никак не хотели оформляться в членораздельные звуки. — Он знает?! — просипела наконец. — Знает. Сказал, что ему плевать. Что Себастьян смирится, у него нет другого выбора. — Но… почему он требует меня?! — Потому что цвет твоих волос после покраски свел с ума всех мужчин в округе! Мардоре хищник! На твоем фоне я ему просто не интересна… — А родители?! Им ты говорила?! — Нет. И не скажу. — Почему?! — Потому что на самом деле он уже несколько лет является любовником моей матери! Я лишь пыталась увести его у нее… — Боже мой… Какое же он чудовище… — Твое свадебное платье доставили. И туфли. Очень красивые туфли. Лана вдруг всхлипнула. — Это должны были доставить для меня! Я ношу его наследника под сердцем! В его объятиях я оживала! А теперь – что меня ждет?! – истерично выкрикнула сестра. Закрыв лицо руками, она медленно сползла на пол и разрыдалась. У меня перед глазами все поплыло. Мардоре… с этой минуты я ненавидела его еще больше. Кое как переборов шок от новых открытий, я опустилась на пол рядом с сестрой. — Перестань плакать! Слезами горю не поможешь. Надо добиться от него, чтобы он женился на тебе, а не на мне! — Теперь это уже невозможно. Мама сказала, что все утренние газеты будут кричать о вашей помолвке. — Расскажи обо всем Фаине. Уверена, она не позволит, чтобы Мардоре так поступил с тобой. Ты же ее единственная и любимая дочь! То, что произошло - оскорбление нашей семьи, Лана! Пусть женится, раз ты носишь под сердцем его ребенка. Я, конечно, понимаю, отец дорожит его благосклонностью, но Мардоре тебя обесчестил! Мы с сестрой несколько мгновений смотрели друг на друга. Мое сердце колотилось, как сумасшедшее. — Ты точно будешь на моей стороне, если я скажу матери всю правду? — Лана недоверчиво взглянула на меня. — Клянусь сердцем. По холлу разлетелся чей-то громкий вскрик. — Девочки, где вы?! — раздался в коридоре голос нашей пожилой экономки. — Отцу плохо. Матери нужна ваша помощь! Лана поспешно вытерла слезы и бросилась вон из ванной. Наскоро вытершись полотенцем, я замотала влажные волосы в тюрбан и босиком побежала за ней следом. Отец лежал посреди гостиной. Что-то пытался сказать, но из его горла вырывались лишь несвязные хрипы. — Госпожа Фаина, машина скорой помощи уже на подходе! — ворвалась в гостиную одна из девушек, работающих в доме Якоби. — Эдуард, дорогой, ты можешь дышать? — Фаина стояла перед ним на коленях и пыталась его реанимировать: ослабляла галстук, расстегивала трясущимися пальцами верхние пуговицы рубашки. Я застыла в дверях гостиной и не смела пошевелиться. Как странно – отец, еще днем цветущий и полный энергии, сейчас казался выжатым стариком. Это было неправильно, но мне было ни капли его не жаль. Сердце не дрогнуло от его хрипов. После того, что он разрешил сделать со мной Мардоре, моя сущность наполнилась мрачной ненавистью ко всем, кто носил фамилию Якоби. Сестру, которая добровольно кинулась в объятия Мардоре без всяких обязательств, желая отбить его, мне тоже было не жаль.