― Веди нас, парень, сил нет как хочется глотнуть свежего пивка! Вернёмся в Затош, всех угощаю… Дальнейший путь не занял много времени, или просто Терри-Ворону было не до того― мысль, что кто-то только что управлял мной, как марионеткой, прочно засела в до боли распухшей голове. Странная новая сила стремилась подчинить себе человека, и пока это у неё неплохо получалось. Кто же стоял за ней ― Бог или Дьявол, Добро или Зло? В любом случае, я точно не хотел быть ничьей игрушкой… Даже освежающий лесной ветерок, налетевший на выбиравшийся из замаскированного лаза в овраге отряд, не принёс облегчения. Меня шатало не столько от усталости или напряжения сил, сколько от накатившего отчаяния ― только сейчас до молодого мага, наконец, дошло, что он серьёзно влип… Срочно надо было посоветоваться с одним «понимающим в этой хр…и» золотоволосым типом, вот только сделать этого я пока не мог ― вокруг было слишком много посторонних ушей… Стоило только отряду выйти из леса на дорогу, как нас окружили «серые плащи». Их лейтенант, худой как палка желтолицый человек с близко посаженными глазами и орлиным носом, неприятно улыбнулся, глядя на Дара: ― Ба, какая встреча… Куда же вы так торопитесь, ребятки, неужели не понравилось наше гостеприимство? А ведь я ещё даже не начал с вами «разговаривать». Прошу за мной, господа «молчуны», у Тайного сыска много способов развязать убийцам языки… Пожалуй, никогда ещё я так не радовался суровому рыку капитана Шверга, от которого конь под клювоносым лейтенантом «сыскарей» встал на дыбы, чуть не сбросив седока: ― Поаккуратней со словами, господин Советник. Мои люди здесь по заданию Высочайшего Двора и не имеют отношения к вашим паршивым делишкам, ― он вынул из-за пазухи обтянутый красной кожей и украшенный сверкающими камнями жетон, проворковав с ехидной ухмылкой, ― Именем Императора, приказываю отпустить бойцов… Разведчики довольно улыбались, глядя, как опускались на одно колено злые «сыскари», покорно склонив головы перед знаком Императорской власти, и, матерясь, мчались прочь, а капитан Шверг под свист и улюлюканье бойцов кричал им вслед: ― Не забудьте вернуть имущество отряда ― коней и оружие! Капитан тепло обнимал Дара, пока его люди помогали разведчикам забираться в сёдла запасных лошадей, а я, как мог, отбивался от приставаний восторженных учеников, требовавших немедленно и подробно рассказать им об «операции спасения» и всех «ужасах» плена… От «настырных придурков» меня спас подозвавший к себе Старик ― он так нахваливал «своего талантливого мага», что от стыда я готов был провалиться сквозь землю. Капитан Шверг слушал рассказ Дара, довольно улыбаясь и поглаживая седые усы, в конце обняв меня и настолько сильно хлопнув по больной спине: ― Молодец, парень! ― что чуть живой «герой» еле устоял на ногах, ― вижу по горящим глазам, что тебе не терпится спросить, откуда у капитана «Императорский знак», угадал? Я обрадованно кивнул и получил ответ, которому не поверил, хотя и посмеялся от души: ― Видишь ли, маг, тётушка в молодости была необыкновенно хороша собой, и наш престарелый Император очень к ней… хм… благоволил. Вот и подарил девчонке с пьяных глаз эту штуку, а она отдала «подарок» мне «на удачу» ― и оказалась права… Только ― тсс, это секрет, так-перетак… Отряд не стал возвращаться в Затош, нас ждало новое задание, и я завидовал не унывавшим разведчикам, несмотря на усталость, снова ехавшим впереди. А вот новоиспечённому герою было откровенно плохо: желудок скрутило в дугу, а голову разрывала боль как от тяжелейшего похмелья. Эти симптомы сильного магического истощения были Терри-Ворону хорошо знакомы ― вот она, расплата за сегодняшние «подвиги». Казалось бы, надо всего лишь расслабиться, позволив магии заполнить тело. Но вот беда ― у меня ничего не получалось, словно что-то захлопнуло дверь, отрезав мага-Избранного от привычного источника. В то же время внутри призывно крутилась, требуя немедленно впустить её и суля безграничные возможности, «новая сила». А я не хотел этого, продолжая сопротивляться: ― Не позволю, не дам… пока не узнаю, что ты такое, ― твердил упрямец, сжимая зубы, ― лучше умереть среди друзей, чем стать чьей-то послушной куклой. Буду держаться, пока кровь не хлынет из ушей… Я покачивался в седле Верного, кусая губы и бормоча: ― Где же ты сейчас, Ле, болван, когда так мне нужен… ― и сквозь уплывающее сознание прислушивался, как внутри рыдал бушующий ураган: ― Тогда умри, непокорный глупец, умри в мученьях… P. S. Теперь новые главы по вторникам. Глава 11 Ночь в лесу — 1 Чтобы помочь Грасту, Терри приходится вместе с ним прятаться в лесу, где их ждут трудные испытания… Я не верил своим глазам ― золотая коса Леама была распущена, словно у невесты в брачную ночь[1]. Шелковые волосы струились по худой спине подобно переливающейся на солнце реке, и каждый раз, когда он наклонялся среди густой, доходившей до пояса травы за очередным цветком, светлые локоны закрывали лицо, так что мне никак не удавалось его рассмотреть. Давно промокшие ноги вязли во влажной, пружинящей почве болота, путаясь среди длинных сочных стеблей, но, упрямо раздвигая их руками, я не оставлял попыток догнать друга, снова и снова окликая: ― Подожди меня, Ле! Да остановись же, болван, не видишь, что ли, впереди ― топь… Объясни, наконец, что случилось? Всё равно же догоню дурака… ― горло пересыхало от волнения, а голос хрипел, ― умоляю, не делай глупостей, Лисёнок, а то поймаю и всыплю. Ей-богу, поколочу… Но он не спеша двигался вперёд, игнорируя мои вопли. Или просто не слышал их, собирая свой проклятый букет… Внезапно я потерял его из виду, запаниковав, и лишь когда светлый плащ мелькнул среди деревьев, снова рванулся «в погоню». На этот раз друг остановился, позволив приблизиться, и, повернувшись, откинул волосы назад. Его глаза снова потемнели, но теперь я не боялся этой перемены. Пугало другое ― отчаявшееся, обречённое выражение красивого лица. Слова звучали холодно и грустно: ― Уходи, Терри, не трать на меня время ― решай свои проблемы… Возмущённо крикнул в ответ: ― Хватит нести чушь! Просто скажи, кто тебя обидел, и я убью сволочь, посмевшую это сделать. Неуверенное дрожание губ Лиса было лишь подобием его прежней чудесной улыбки: ― Я сам расплёл косу, потому что недостоин… Твой друг так и не доставил «Золотую сеть» в Совет, мы потеряли возможность наконец-то прекратить вторжение Тварей. Моя вина, мой позор… Стоявшие впереди тонкие деревца внезапно вытянулись, образовав страшную клетку для Леама, и он заметался внутри, пытаясь из неё вырваться. Меня же тянула вниз тёмная болотная вода, уже захлестнувшая колени, но, ухватившись за склонившуюся ветку, я из последних сил вцепился в неё и… Звонкая пощёчина прервала этот страшный сон. Покрасневший от напряжения Дар кое-как расцепил впившиеся в воротник его куртки пальцы и, тяжело дыша, со смехом похлопал «соню» по горящей щеке: ― Ну ты силён драться, сынок, думал уже ― всё, на этот раз не выкручусь… И чего с коня свалился, уснул, что ли? Хорошо, что Граст с Дрю успели тебя подхватить. Перепугал нас ― бледный был, как… хотя ты всегда бледный. Держись за меня, голова кружится? Он суетился, как наседка над цыплёнком, помогая сесть и проверяя, не сломано ли чего, пока Дрю заботливо подсовывал под нос флягу с водой, в конце концов облив и без того замызганный плащ. Я потирал пострадавшую щёку, пытаясь отогнать от себя Граста, с несчастным видом обмахивавшего Учителя как опахалом каким-то огромным, поеденным гусеницами листом: ― Уйди, богом прошу, не мельтеши ― я не барышня, мне веер не нужен. Просто немного устал. Хватит, ребята, правда, всё уже в порядке… Но это их не убедило… Хорошо ещё, что рядом не было Тимса ― Дрю рассказал, что он зачем-то задержался в Затоше, пообещав догнать отряд через неделю. Если бы и этот нытик присоединился к всполошившимся друзьям ― я бы точно сошёл с ума от такой заботы… Дар что-то шепнул Дрю на ухо, и тот, довольно кивнув, умчался прочь. Граст выбросил сломавшийся лист, попытавшись накормить Учителя куском подсохшего до состояния окаменелости сыра. Желудок благодарно заурчал, но больная челюсть не оценила его широкого жеста ― пришлось ограничится несколькими глотками кислого вина, икая и думая о притаившейся в животе, недавно устроившей мне «весёлую» жизнь «новой силе»: ― Надеюсь, ты подавишься этой отравой, зараза… «Ответа» пока не последовало, и это было к лучшему, ведь я так ослаб, что даже встать сам не мог. Рядом прогрохотали колёса отрядной повозки, и Дрю с гордостью доложил: ― Командир, карета для нашего мага подана… Общими усилиями «страдальца» закинули внутрь, где на мешках с разным барахлом уже сидел знакомый монах, лицо которого покрывали обрезки капустных листьев. Выглядело это забавно, но я не стал над ним подшучивать, помня, как крепко бедолаге досталось от «трудолюбивых» работников Тайного сыска. Какое-то время мы ехали молча, и от нещадной тряски меня начало подташнивать. В очередной раз проверил, не вернулась ли магия, чтобы поскорее исцелить и челюсть, и ушибленные при падении рёбра. Но отклика, увы, не было… И тут послушник вдруг спросил: ― Как Вы себя чувствуете, лорд Терри, сила внутри больше не беспокоит? Это было так неожиданно, что я даже кое-как сел: ― Нет… А откуда… какого… кто Вам сказал? Монах вздохнул: ― «Орден Ищущих» многие столетия изучает всё, что связано с появлением в нашем мире магии. Но вопросов по-прежнему больше, чем ответов. Что касается этой… прямо скажу ― очень странной силы ― тут мы почти не продвинулись. Примерно раз в сто-сто пятьдесят лет она появляется в мире Избранных, выбирая для себя сосуд― человека, который становится её носителем. Хочешь спросить, по какому принципу она это делает? Да кто её знает… В хрониках написано, что такими сосудами становились и короли, и крестьяне, а порой и просто сумасшедшие. И отказаться от своего предназначения никто не смог. Подумай, Избранный ― сила всё равно заставит принять себя, но прежде причинит боль тем, кого ты любишь. Так что не теряй время и не подвергай друзей опасности ― соглашайся. Тебе предначертано стать Особенным магом, и этого не изменить… Я задрожал от возмущения: ― Ненавижу, когда меня используют… Монах снова тяжело вздохнул: ― Так заставь «это» действовать в своих интересах, и получи могущество, не снившееся даже Императору… Но учти, придётся всё держать в секрете, даже от друзей. Ведь с этого дня за тобой будут охотиться как наши «красные рясы» ― чтобы поджарить «отступника», так и орден «демонопоклонников», стремящийся подчинить себе чудесный «дьявольский» сосуд. Кстати, Избранный Леам происходит как раз из такого клана и, возможно, втянут во всё это, совсем не случайно появившись в жизни Терри-Ворона. Враг, притворяющийся другом, всего лишь коварный шпион― старо как мир… От таких слов я потерял дар речи, а он печально засмеялся: ― У тебя теперь будет непростая жизнь, мальчик, в которой никому нельзя доверять ― все боятся и ненавидят «особенных» людей… Один из наших братьев-послушников пытался предупредить Дара, что вскоре появится «подходящий сосуд» для страшной силы, но погиб ужасной смертью[2]. И тут меня, наконец, прорвало: ― Не морочь голову, монах! Сначала наговариваешь на Лиса, а теперь… при чём здесь Дар? Какое он имеет отношение к этому бреду? В ответ послушник приложил палец к губам, пожав плечами: ― Будь осторожен, а мне пора возвращаться в обитель. Дрожащая рука вцепилась в рясу, пытаясь его удержать: ― Скажи, а что потом случалось с носителями «странной силы»? Он ловко выпрыгнул из повозки, оставив на тюках обрывки капустных листьев и горько усмехнувшись на прощание: