― Да что тут страшного? ― возражал я себе, ― взгляну одним глазком и сразу же уйду… Наверняка он пуст ― пылится, наверное, здесь не один десяток лет. Разве уж ты, Ворон, не смог пройти мимо этого заброшенного храма, то теперь просто обязан посмотреть ― что там, а иначе долго будешь сожалеть, проклиная собственную нерешительность… Ещё несколько шагов, и вот уже рука коснулась холодного белого камня с золотыми прожилками. ― Надо же, какая красота… Это тебе не простой деревянный ящик, в котором хоронят солдат, и даже не последний приют Избранного из драгоценного лилового дерева Ванзийской рощи, это ― достойно самого Императора… Господи, прости мою глупость и болтливый язык, да продлятся дни Первого Посвящённого… и всё такое. Но как же хочется посмотреть… А, была не была! Вздохнув и на всякий случай осенив себя «святой защитой», я упёрся руками в край крышки, поднатужился и… чуть не свалился внутрь. Потому что прикрывавшая саркофаг мраморная плита неожиданно легко скользнула в сторону, открыв испуганному взгляду фигуру человека, почти полностью укрытого серебристой тканью. Из-под дорогого покрывала торчали только каблуки изрядно поношенных, измазанных в глине и песке сапог. ― Ничего себе… Получается, покойника даже не переодели в чистое ― какое неуважение, так-перетак… Когда же один сапог усопшего внезапно дёрнулся, и под «саваном» началось шевеление, я вскрикнул и, ругаясь не хуже любого другого бойца отряда, попятился, на ходу пытаясь вспомнить подзабытые молитвы, которые в детстве дядя «вбивал» в меня строгими наставлениями, а порой и просто хорошей поркой. Между тем борьба покойного с «одеялом» закончилась, и из мраморного ящика вылез растрёпанный и заляпанный с ног до головы грязью… Леам. Он чихнул, поправляя косу, и, вытянув вперёд руку, торопливо заговорил: ― Успокойся, Терри! Пожалуйста, не пугайся ― это всего лишь твой друг-болван, ― он снова чихнул, ― ты же сам столько раз просил меня о встрече. Но не было ни времени, ни сил. Я теперь в бегах, вот, наконец, смог ненадолго вырваться. Прости за ужасный вид и всё это, ― он указал на саркофаг, ― пришлось использовать то, что под рукой… Надо ли говорить, как я был потрясён, и потому закричал, глотая поднятые им в воздух клубы пыли: ― Лисёнок, ты? Правда, это… Дурак! У меня чуть сердце не разорвалось, дай хоть обниму, дубина золотоволосая ― я так, так… Руки хватали пустоту, пока «видение» грустно улыбалось сквозь слёзы: ― Прости, Терри… Сил осталось только на это ― не то, что раньше, но я счастлив снова хотя бы увидеть… друга. Успокой меня ― скажи, что с тобой всё в порядке. Кивнул в ответ, стараясь унять дрожь в теле: ― Да что с дураком может случиться? Выходит, опять сплю, вот зараза… Быстро говори, где ты сейчас ― даже если придётся всё бросить, став предателем, я буду всегда рядом… ― ком в горле не давал дышать, и отчаянный крик перешёл в хриплый шёпот, ― умоляю, Ле, не оставляй меня больше… Мы смотрели друг на друга, и на мгновение показалось, что видение уплотнилось, превращая бесплотный призрак в реальность. Но, похоже, это и в самом деле было выше его сил: тяжело вздохнув, Леам устало прикрыл золотистые глаза ― жилки на висках набухли, а по щекам струились капли пота. Его улыбка снова была полна печали: ― Кажется, теперь Лис и Ворон поменялись местами ― я чувствую в тебе удивительную силу. Это даёт надежду, Терри… ― он прислушался к чему-то, ― они идут, значит, мне пора… Но мы обязательно встретимся ― ищи в Западных горах, там где… Продолжения я не расслышал, потому что кто-то сильно встряхнул капюшон моего плаща, безжалостно вытаскивая из долгожданного волшебного сна. Звонкий голос Дрю над ухом чуть не оглушил: ― Просыпайся, соня! Сворачиваем привал и уходим… Ресницы дрожали, пропуская свет под красные от усталости и бессонницы веки, пока тело покорно двигалось, взбираясь на коня. Всю ночь мы втроём с вернувшимся Первым Избранным отряда Хорстом и юным Грастом, ставшим теперь его Учеником, пытались спасти тех, кому ещё можно было помочь… Тварь выскочила из прорехи прямо на нашем пути к Западным горам как всегда неожиданно, ведь подготовиться к появлению огромной туши пятнистой кошки, одной лапой раздавившей балагура-кашевара Дика и откусившей голову мирно болтавшей с ним красавице-маркитантке Эльзе, было невозможно. Боже, сколько пролилось крови, мне никогда этого не забыть… А дальше, прежде чем отрядные маги бросились в бой, началась настоящая катастрофа. Нет, люди не сдавались так просто, отчаянно сопротивляясь, но что они могли против этой свирепой мощи? Всё происходило слишком быстро, и, даже сжигая Тварь в магическом пламени, я плакал, не в силах слушать крики искалеченных бойцов. Остаток дня и всю ночь мы боролись за жизнь тех, кому «повезло». Если можно назвать везением оторванные руки и ноги и глубокие, долго не заживающие раны. Пятеро навсегда нашли свой последний приют под безымянным холмом у дороги, и не было сил и времени их оплакать. Мрачный капитан Шверг торопился продолжить путь, ведь Твари редко появлялись в одиночку, поэтому, погрузив раненых на повозки, отряд двинулся вперёд… Неторопливый размеренный шаг Верного убаюкивал седока, и я чуть было снова не уснул. Дрю протянул чёрный, пахнувший смолой шарик: ― Пожуй, это тебя взбодрит. Да не смотри так ― проверенная вещь… Молча засунул его за щёку ― вкус был «так себе», но очень скоро меня и правда перестало клонить в сон. Голова была полна мыслей о Леаме и его словах: ― Мы ещё встретимся… Ищи в Западных горах… Я невесело ухмыльнулся: ― Опять эти проклятые горы. И что, интересно, мне придётся там искать? Надеюсь, тебя, Лисёнок… Ты же не обратил внимание на ту глупость, что случайно вырвалась из моего болтливого рта, правда? А то при следующей встречи сгорю со стыда… Подъехавший Граст радостно улыбался: ― Как здорово, ребята, что мы снова вместе ― Хорст отпустил меня, пока не доберёмся до гор. Он ещё не здоров, а сражение с Тварью отняло у него остатки сил ― Учитель не хочет, чтобы я видел, как ему плохо… ― Учитель, ― передразнил его Дрю, ― быстро же ты переметнулся… Я поднял руку: ― Хватит, нам нельзя сейчас ссориться ― впереди горы, а значит, возможна серьёзная опасность; обещайте, что будете присматривать друг за другом. Мальчишки кивнули, и в это время нас догнал Дар, тут же отправивший приятелей «посмотреть, как дела в повозках». Глядя на его усталое, постаревшее после вчерашних событий лицо, я невольно напрягся ― в этой ситуации рассчитывать на хорошие новости не приходилось. Но даже и представить себе не мог, насколько всё плохо… Наши кони двигались бок о бок, Дар внимательно оглядывался по сторонам, не начиная разговор, и я не выдержал: ― Что случилось-то? Такое чувство, что ты ожидаешь нападения… Командир посмотрел на меня непривычно сурово: ― Похоже, некоторые бойцы настолько беспечны, что уже забыли о предупреждении ― обладателю «особой силы» надо быть всегда начеку. Терри, сынок, ― его голос смягчился, ― я волнуюсь за тебя. Будь серьёзнее ― вчера во время боя ты применил «новую силу». Да, это помогло уничтожить тварь быстрее, но тот, кто за тобой наблюдает, возможно, заметил этот промах… Я фыркнул: ― Почувствовать разницу мог только маг… Дар печально вздохнул: ― Ну что за дурак, прости Господи… У нас в отряде три мага ― думаю, Граст был слишком напуган, чтобы следить за тобой, хотя он всё время крутится рядом. Это подозрительно. А вот Хорст с его-то опытом наверняка что-то почувствовал, и хоть мы с ним знакомы не один десяток лет, не могу поручиться, что у него нет своих секретов… И это только те, кто у всех на виду, но ведь в отряде наверняка есть человек, до поры до времени прячущий свои способности. Нельзя недооценивать «красные сутаны», Терри, но помимо них существуют и другие организации, которым позарез нужна твоя сила и не нужна жизнь. Поверь, некоторые из них в разы опаснее наших «святош». Да, вот ещё что ― я не маг, но зато очень наблюдателен и заметил вчера новые голубые искры в твоём заклинании. Такие дела… После этих слов я и в самом деле почувствовал себя полным идиотом и повесил голову. Командир похлопал по плечу, грустно усмехнувшись: ― Держись… Если хочешь знать моё мнение ― они попытаются тебя убить, возможно, уже сегодня. Прошу, не спи на ходу и не позволь им добиться успеха, а то Старику будет очень грустно без «сынка» ― я слишком к тебе привязался…― Дар пришпорил коня, умчавшись к штабу, оставив ошарашенного мага-недоумка переваривать услышанное. Было очень стыдно ― я заслужил его иронию, а ещё ― страшно, ведь если верить командиру, чтобы выжить, надо было подозревать всех без исключения. Даже его самого… На вечернем привале я молчал, стараясь держаться рядом с ребятами, и, как казалось, незаметно оглядываясь по сторонам. Ироничное фырканье Дрю стало для меня полной неожиданностью: ― Эй, маг Терри, почему у тебя такой вид, словно весь отряд собирается прикончить нашего «героя»? Смотришь исподлобья и с подозрением… Чувствуя, что заливаюсь краской, ответил, гордо задрав нос: ― Не мели чушь, просто задумался… А тебя разве не пугают эти Западные горы? Все о них только и болтают, а ведь уже послезавтра к полудню мы подойдём к подножию Сторожевой башни… Кстати, а почему её так называют? Молчавший Граст тут же радостно затараторил ― похоже, он чувствовал себя виноватым за то, что «предал» Учителя, пусть и не по своей воле: ― Я знаю… Эта первая гора в гряде, не самая высокая, но именно там полно пещер. Некоторые считают, что они образовались на месте старых штолен, хоть Жорес и утверждал, что там никогда не добывали драгоценные камни, и пещеры созданы природой… Однако, тот, кто видел их, рассказывал… ― Кто же этот смельчак, посмевший вторгнуться во владения демонов и поделившийся с тобой такими ценными сведениями? ― засмеялся Дрю, ― у него имя есть? ― Есть, меня зовут Батиста, ― от этого мягкого вкрадчивого голоса по спине поползли мурашки, и, вздрогнув, я резко повернулся к говорившему. Это был молодой парень чуть старше двадцати лет с яркой, выразительной внешностью типичного южанина ― темноволосый и кареглазый, густые волосы собраны в небольшой хвост, вот только непривычно светлая кожа говорила о том, что в его венах текла и толика холодной «северной» крови. У него было скучающее выражение лица, чуть прищуренные миндалевидные глаза смотрели куда-то поверх наших голов, но я сразу подумал, что он совсем непрост, а ещё, что этот тип способен, даже не моргнув, перерезать горло… ― Наёмный убийца― это по мою душу… Вот и началось, ― запаниковал я, и, чтобы скрыть волнение, начал лихорадочно подбрасывать ветки в и без того ярко полыхавший костёр. Батиста без приглашения сел рядом с Грастом, его холодная ладонь легла на руку, и я снова вздрогнул от неприкрытой иронии в голосе чужака: ― Не стоит больше «кормить огонь» ― он уже сыт… Я ― новенький, командир Дар только сегодня принял меня в свою группу. Слышал, у вас недавно были потери… Надеюсь, мы сработаемся. Он скривился, видимо, изображая улыбку, и только тут я заметил тонкий шрам на узком подбородке, рассекавший и нижнюю губу, отчего его ухмылка казалась ещё неприятнее. Ребята молчали, смущённые напором новичка, но я «завёлся»: ― А ты, Батиста, похоже, не любитель церемоний. Посмотрим, каков ты в деле… Для начала расскажи нам о себе… Он пожал плечами: ― Я уже больше десяти лет в разведке, где только не воевал… Это всё. А ты, наверное, тот самый знаменитый Терри-Ворон? Командир говорил о своём маге с уважением… Наши взгляды встретились, но теперь в сердце уже не было страха, и, кажется, это понравилось новичку. Он бесцеремонно хлопнул меня по плечу, нарушая все правила субординации, и, быстро поднявшись, растворился в темноте. ― Как он смеет так себя вести с офицером? ― вспыхнул нервно теребивший косу Граст. ― Нахал, это точно, ― вздохнул Дрю, шлёпая себя по шее, ― поздно уже, пошли спать в палатку, там хоть меньше москитов… ― Угу, ― поддакнул мой бывший Ученик, ― завтра рано вставать. Махнул рукой: ― Идите, идите… Посижу ещё немного у костра, ― и, глядя, как задёргивается полог, подумал, что начинаю переживать за так и не появившегося в отряде Тимса. Что же с ним могло случиться, раз он надолго оставил своего ненаглядного «непутёвого господина»? Небо было ясное, и, чтобы отвлечься от пугающей перспективы превратиться в сумасшедшего, подозревающего всех и каждого, какое-то время рассматривал звёзды. Не забывая, однако, при этом чутко прислушиваться к любым звукам в ночи. Постепенно стихали негромкие разговоры у соседних костров, и вскоре, вместо того, чтобы как все укрыться в палатке ― я остался один у огня, весело рассыпавшего в темноту золотистые искры… ― Паршивый фаталист, чего ты добиваешься? ― злился на себя, ― не хочешь жить, постоянно ожидая смерти, и потому решил разом покончить со всем? Трус…