– Те, кто в зоне безопасности, не пострадают, – сказал Мордекай. Мы ждали начала итогового выпуска. Мордекай с Пончиком умудрились приобрести две дромадерские базуки и десять реактивных ракет. Это были ракеты прямого полёта, такие, которые следовало выпускать в зоне прямой видимости. Верблюды наотрез отказывались продавать управляемые модели. Я уже разобрал одну ракету и передал химический приводной механизм Мордекаю, чтобы он перепрошил его. Мордекай сказал, что теперь точно знает, как работает такой механизм. Он сможет снабдить меня некоторыми компонентами, которые я смогу использовать при изготовлении собственных ракет на Столе сапёра. Они, по его словам, не будут обладать такой ударной силой, какой мне бы хотелось, но радиус их действия будет поразительным. А если добавить к некоторым из них Верного стрелка, то в моём распоряжении будут настоящие управляемые ракеты. – Если будет взорван весь город, зоны безопасности будут безопасны? – поинтересовалась Катя. – Да, – ответил Мордекай. – Но не все бары представляют собой настоящие зоны безопасности. Как правило, если владелец не бопка, то вероятность бывает пятьдесят на пятьдесят. «Палец» – не подлинная зона безопасности, но пока мы пребываем в личном пространстве, с нами всё будет в порядке. Я думаю, здесь есть только одно или два места, которые предоставят обходчикам защиту. Я вспомнил Гэри с предыдущего этажа. Его бар не дал ему защиты. – Значит, неигровые персонажи будут в безопасности в правильных барах? – уточнил я. Судя по числу бомб, сброшенных с Бесплодной Земли, в городе уже ничего не осталось. – Ну, вопрос сложный, – протянул Мордекай. – Некоторым неигровым ничто не угрожает. Мне ничто не будет угрожать в зоне безопасности. Вся зона будет защищена. Если нет обходчиков, бывших обходчиков или НПС из других миров, то зона, вероятнее всего, будет разрушена. Есть и ещё некоторые правила для случаев, когда в округе имеется всего одна зона безопасности, но это уже сложные материи. В сухом остатке: принадлежащие «Боранту» неписи не защищены системой зон безопасности, когда в зонах находятся только они. Защищены они только тогда, когда с ними вы. – Я не уверен, что вполне понял, – сказал я. – Ты говоришь, что все неигровые персонажи, возможно, погибли, если не находились в баре вместе с обходчиками? То есть зоны безопасности таковы только при условии, что в них находятся обходчики? Мордекай изобразил сомнение. – Вероятно, очень вероятно, что так. Опять же, и тут есть некие правила. Руководство по эксплуатации зон безопасности – что-то вроде телефонного справочника. – Что ты скажешь по другому вопросу, который нас интересует? О первичных и вторичных зонах? – Тут другая подоплёка. – Мордекай послал мне предостерегающий взгляд. – Этот вопрос прямо не касается ни обходчиков, ни НПС. Я вздохнул. Очень уж многого я до сих пор не понимал. А ты, похоже, знаешь больше, чем девяносто процентов других обходчиков. – Значит, может быть и так, что где-то посреди разрушенного города стоит нетронутый бар? – Ну да. Зоны безопасности – защищённые пространства. Вот в чём суть. Бывает, что во время квестов или ещё каких-то особенных мероприятий система закрывает доступ в них, как ты уже убедился. Но если гномы обращаются так с этим городом, то просто заходи в бар, и будешь под защитой. – Я надеюсь, простые люди в том, другом городе всё это знают, – вклинилась Пончик. Она сидела на стойке бара и очищала банку кошачьего корма из синтезатора еды. По выражению на её морде я догадывался, что кошка недовольна. Монго не мог получать питание из ящиков, поэтому мы были вынуждены еду для него покупать. Но в этот раз он получил печенье для животных. Мы до сих пор не знали, по какой причине гномы сравняли с землёй город бактрианов. Истерическая реакция дромадеров подсказывала мне, что они тоже этого не знали. Мы только высовывали головы наружу, чтобы отслеживать местонахождение могучей летающей крепости. Пока она не двигалась в нашем направлении. Начался итоговый выпуск. Сначала на экранах появилась картинка, напоминавшая пузырчатую плёнку. Камера быстро прошлась по ней, выхватывая крупным планом один пузырёк за другим. Снежные бури, ураганы, непроходимые джунгли, болота, горы, лабиринты проносились по экрану, как и ещё многое другое. Но прежде чем нам начали показывать пятый этаж, мы увидели несколько сцен из последних минут «Железного клубка». Мы увидели, как Мириам Дом активирует заклинание, которое сшибло огромного босса провинции. Тот продержался всего несколько секунд. Непреодолимый ударил по нему полудюжиной разных зелий и заклинаний, в результате чего период его обморока подпрыгнул с десяти секунд до пяти часов. – Гений, – одобрил Мордекай подвиги козла. – Убивает, собирая дебафы. Однако они не сумели добить босса провинции. На экране из ниоткуда в комнату ворвался Куан Че. Он выпустил в босса синий магический болт, который заставил того очнуться. Козлиной команде пришлось спасаться бегством, причём Непреодолимый вопил, что убьёт Куана. Тот остался в комнате и несколько раз выстрелил в босса. Этого хватило, чтобы уменьшить уровень здоровья наполовину. Но когда чудовище ринулось на обидчика, Куан ретировался. – Он же мог его убить! – возмутилась Пончик. – Нет, драпанул, как заяц! Он опасен! – На нём необычный балахон, – заметил Мордекай. – Выглядит так, как будто даёт способность летать, обладает свойствами заклинания Щит и, может быть, и ещё что-то. Я подумал, что тут не исключён Разрушитель, редкое и при этом сильное заклинание. Его действие похоже на Магические ракеты Пончика, и оно хорошо пробивает дыры. Кроме того, разливает жидкости и оглушает противника. Единственная проблема – малый радиус действия. – Оно будет нашим, – прошипела Пончик. Дальше в выпуске прошла моя битва с Груллом. Было упомянуто, что Грулл находился под контролем принца Маэстро, но упомянуто вскользь, роль Маэстро не попала в фокус внимания. В центре оказались: команда Элли, Пончик, Катя плюс команда Ли Цзюня. Показали: прохождение паровоза через портал и его падение в пропасть. Не показали: Зачинщицу и Тизквика у паровоза. Вместо них выпуск переключился опять на меня. Мы увидели, как на меня сыплются баллы опыта после того, как поумирали Настенные соглядатаи и повзрывались Кристаллы души, открывая путь к бегству с обречённого этажа. Просмотрев этот эпизод, Мордекай окинул меня одобрительным взглядом. – Ты знаешь, что ты полоумный? Ведь знаешь? Я кивнул. Сюжет неожиданно прервался, и программа перешла к дани памяти человека по имени Ифечи. – Так вот, значит, кто ещё умер, – проговорил я, наблюдая за тем, как африканец неохотно входит в Подземелье. – Лекарь. Бедный парень. Ифечи вошёл в Подземелье с группой солдат, у каждого из которых был АК-471[40]. Ифечи единственный не был вооружён. И одет он был иначе, чем прочие, на нём была ярко-красная рубашка и куртка поверх. На плече у него висел медицинский чемоданчик со знакомым символом «Красного Креста». – Не парень, – неожиданно сказала Катя, не отводя глаз от экрана. – Ифечи – это женщина. – Что? – удивился я. – Ты уверена? С чего ты взяла? Мне он всегда казался мужчиной. Тонкий как спичка, ниже остальных. Робкий, зажатый, пугливый. Бритая голова. Совсем я не эксперт, да и никакого значения данный вопрос не имел, но я видел в Ифечи парня. – Назови это сверхспособностью. Я умею отличать. Мы увидели, как прежнюю команду Ифечи, Le Mouvement[41], истреблял прозрачный, желеобразный босс величиной с дом. С того часа Ифечи слонялся по Подземелью совершенно одинокий, пока не встретил Флорина. Тот был человеком, и его история оказалась своеобразной. Сам он сказал, что приехал из Франции, но говорил с австралийским акцентом. Когда рухнул мир, он находился в Африке. В выпуске не приводилась его полная биография, но сам он вскользь упомянул о «частной охране». Род наёмника. Он, как и его команда, пришёл к Подземелью вооружённый до зубов, но затем ему пришлось полагаться исключительно на свой карабин, который, судя по его виду, прошёл радикальную модификацию и получил магическое обновление, при котором всегда имел неограниченный запас патронов. В итоге Ифечи остановился на классе Лекаря, а Флорин выбрал крокодилиновую расу. Добравшись до третьего этажа, они разделились, но вскоре снова нашли друг друга. Нам показали кадр их встречи, когда они обнимались и всхлипывали. Они, как я понял, были не просто друзьями. Оружие Флорина было смертоносным для большинства мобов, а Ифечи, несмотря на свой класс, обладал такими эффективным и невиданными приёмами нападения, что я понимал, каким образом эта пара набрала достаточно пунктов, чтобы войти в первую десятку. Они призывали пиявок и разбрасывали их. Очень много пиявок. Пиявки покрывали моба и высасывали из него все жидкости, тем самым убивая в считаные секунды. После этого извивающиеся пиявки, наполненные кровью и другими веществами, добытыми из погибшего моба, съедались и давали нашим героям богатый комплекс баффов. Флорин пожирал их, не сходя с места. Невообразимая мерзость. – Захватывающая история, – прокомментировал Мордекай. – Я ничего похожего не встречал очень давно. Думал, что от этого заклинания уже отказались. Крокодилины имеют способность утраивать все баффы, которые приобретают при поедании любых существ. Возможно, он выбрал расу, исходя из данного свойства. Наконец нам показали обстоятельства гибели Ифечи. Двое друзей вошли в группу, которая после того как открылась станция с колодцем, двинулась в сторону одной из бывших станций гулей. На лестнице образовалась цепочка идущих; все торопливо спускались. Станция была почти пуста. Движение было быстрым и упорядоченным. А затем на сцене появилась Люсия Мар. Обходчица номер один выступила так, словно станция принадлежала ей. По бокам её сопровождали псы – Сиси и Густаво 3. Люсия находилась в облике колдовской красавицы. Её раса ладжаблесс[42] предусматривала, что половину суток она будет прекрасной женщиной, а остальное время – сильной, мастерски владеющей рукопашным боем женской версией скелетора. Редеющая толпа расступалась перед женщиной-которая-была-ребёнком со сверкающими волосами. Она слегка прихрамывала из-за козлиной ноги. Над её головой светилась вереница черепов, означающих убитых ею боссов и игроков. Ротвейлер Сиси тоже подвергся трансформации: он увеличился в габаритах и теперь почти вдвое превосходил в размерах обычную собаку. Этот огромный пёс рыкнул на попавшегося ему обходчика, и тот шарахнулся назад. Люсия остановилась, осматривая помещение. Оставшиеся обходчики продолжали цепляться за шанс попасть в колодец. У выхода образовалась давка. Флорин и Ифечи приблизились к Люсии, явно желая поздороваться. Она обхватила себя за плечи. – Нет, это моё. Псы зарычали. – Хорошо, подружка. Флорин отступил, поднял руки над головой, после чего отвернулся и чуть слышно пробормотал: «Сумасшедшая сука». Люсия не колебалась. Она схватила ближайшего к ней обходчика, парня лет восемнадцати, который отчаянно старался остаться незамеченным. Она подняла его, словно он ничего не весил, и буквально швырнула его на Флорина. Парень упал, подскочил и ударился о стену сзади, уже потеряв сознание. – Что за чёрт? – закричал Флорин. Ифечи кинулся на помощь пострадавшему. – Леди, вы нездоровы на голову. Мы здесь все друзья. – С моей головой полный порядок, – отозвалась Люсия, как ни странно, обиженным тоном. – К чему вы это сказали? – Она указала на Ифечи, который старался что-то пропихнуть в рот не приходящему в себя молодому обходчику. – Больше ничего не говорите, иначе не поздоровится вашей приятельнице. – Приятельнице. Я же тебе говорила, – сказала Катя глядя на экран, словно заворожённая. – Иисусе, – произнёс я. – Я-то думал, что козёл сошёл с ума. – Непреодолимый – сумасшедший и есть, – заявила Пончик. – Ты тоже сумасшедший. Люсия – другой случай. Она безумна. С этим не приходилось спорить. Флорин отступил, не произнося ни слова. Я бы сказал, что поступил он умно. Он распознал безумие. Последние обходчики пробивались к лестнице; в центре помещения остались только трое плюс раненый. И псы. – Это печально, – констатировала кошка. – Что именно? – спросил я. – Никто не остался с беднягой, которого Люсия швырнула через комнату. Одна Ифечи помогла. Я погладил Пончика по голове. Всё тело кошки было напряжено, так внимательно она следила за происходящим на экране. Флорин не сказал ничего, он просто отступал, продолжая смотреть на Люсию в упор. Затем он тронул Ифечи за плечо и сделал ей знак следовать к лестнице. Она кивнула. Пострадавший молодой человек сел и потёр ушибленную голову. Бросил испуганный взгляд на Люсию, поднялся и поплёлся к лестнице. Густаво – ротвейлер обычного размера – сделал шаг, чтобы перегородить ему проход. Во рту пса мелькнула молния, когда он зарычал. – Ты что сказал? – заорала Люсия на старающегося удрать парня. – Ты что сказал про моего папу? – Он ничего не говорил про твоего папу, ты, звездючка, – вмешался Флорин, отвлекая её. – А вот я сказал бы ему кое-что при случае: прекрати бросать своих детей головой вниз. От этого они тупеют. – Он помог Ифечи выпрямиться. – Идём, Ифи. К лестнице. – Не бери ни от кого гадость. Это просто игра. Это не всамделишнее. Люсия обращалась к кому-то через плечо. К кому-то, кого в комнате не было.