Дромадерам пришлось оставить свои противовоздушные ружья и боем встретить захватчиков. Но прибытие всё новых тварей не прекращалось. Вокруг нас отчаянно дрались и падали верблюды. Катя приняла свою коронную форму танка со щитом на руке и арбалетом над головой. Я при помощи хиестры швырял на улицу Хоблобберы, убивая по несколько десятков песчанок разом. Монго и два его брата-на-час ревели, щёлкали зубами, давили песчанок. Один верблюд ударил ракетой по ковру из монстров, и тем не менее был повален и накрыт ими спустя секунду. – Не глотай их целиком! – предупредил я динозавра. Я помнил Опасного динго, для которого этот подвиг окончился плачевно[118]. Рукавицей, а затем ногой я покончил ещё с одной песчанкой. В сражении следовало соблюдать предельную осторожность. Рты монстров разевались шире, чем это должно было быть возможно, и их челюсти, опровергающие законы физики, могли захватить мой кулак, допусти я небрежность. Пончик была права. Этих отродий было чересчур много. Они были не просто последствиями крушения дредноута. Они зарождались. Это было наказание. Проклятье. Если это продолжится, город будет потерян. Я смачно выругался в воздух. Я поставил дымовую завесу, выбросил парочку Хоблобберов, переступил через наспех сооружённое ограждение и пробрался на улицу. – Карл, Карл, ты что делаешь? – крикнула мне вслед встревоженная Пончик. Я выставил перед собой левую руку с большим щитом. Правой поймал на баклер[119] летящую песчанку, и она тяжело шлёпнулась на землю, ослеплённая и оглушённая. У меня не оставалось сил сражаться дальше, и я просто наступил на извивающуюся тварь. * * * – Это уже не забавно, – изрекла Катя, окидывая взглядом море мёртвых песчанок. Введённые в ступор верблюды возвратились к стенам и противовоздушным орудиям, хотя, по всей видимости, все оставшиеся самолёты уже совершили вынужденные посадки. Всё, что оставалось, – это горстка воздушных шаров, причём большинство уже поднималось над «миской» и покидало зону боевых действий. – Это никогда не было забавно, – возразил я. Мои ноги были в крови до наколенников. Я забил на всё и раздавил никак не меньше пятидесяти этих штук, прежде чем волна отступила так же внезапно, как нахлынула. Я нуждался в душе. В долгом, долгом душе. – В чём-то это было смешно, – не согласилась Катя. – Но ИИ уже не старается даже казаться объективным. То, что мы имеем, – не просто вспышка гнева. Так бывает, когда твой бывший парень из скрытого психа делается явным и пытается прибить тебя и всех твоих близких за то, о чём ты и не догадываешься, что это совершил. Я кивнул. Мне пришло новое достижение. Мне одному. Мне было боязно его открывать, но выхода не было. Новое достижение! Это из-за тебя пьёт твой папаша! Вы по неустановленной причине вызвали ярость системы ИИ. Вы исправили положение, и оно возвращается в нормальную стадию. Акция ускорения откладывается. На этот раз. Хороший мальчик. Награда: вы получаете золотую модель секса в ящике лучшего секса. Вам меня не сломать. Пошли вы все. Это я вас сломаю. – Акция ускорения? – переспросила Катя после того, как я прочитал описание остальным. – Мой первый игровой наставник говорил об этом. – И нам этим грозили несколько раз, – подтвердил я. – Это… Дерьмово так дерьмово. Катя тряхнула головой. – Ты не допускал никаких ошибок. – Во всяком случае, вы снова вдвоём, – сказала Пончик. – А ты ещё и хороший ящик отхватил. Карл, я знаю, тебе это неприятно. Но твоё упрямство делает наше положение только опаснее. Мы в любом случае не вправе не убивать этих тварей. И если ИИ хочет, чтобы ты их убивал таким способом или другим, я не вижу причин придавать этому значение. Это вроде тех конкурсов, в которых я должна была участвовать на всех региональных кошачьих выставках, потому что этого от меня требовала мисс Беатриса. Мне не нравилось в них кривляться, но я знала: если я хорошо себя проявлю, вечером меня лишний раз причешут. Мы все, наверное, в чём-то проститутки. Так мне кажется. – Я… – Я был слишком утомлён, чтобы спорить. – Давайте-ка уходить из личного пространства. Мне необходимо поспать. * * * Луис и остальные добрались в тот день до бактрианских руин и долго бродили там в поисках лута и других признаков жизни, в том числе и обходчиков. Не нашли ничего, кроме единственной зоны безопасности, заброшенной, но всё ещё пригодной для использования, а также обвалившегося входа в клуб «Покоритель». Совершенно бесполезного, так как ни у кого из группы не было доступа. Остаток дня они собирались провести, прочёсывая окрестности. Песчаную бурю при необходимости предполагали провести в зоне безопасности. А мы тем временем откроем наши ящики, перезарядим всё, что необходимо, а после этого выработаем план проникновения в замок, теперь неохраняемый. Верблюды ушли на работу – восстанавливать стену, тушить пожары и латать противопесчаный тент над городом. Пончик заметила, что перевёртышей среди верблюдов почти не осталось. Я не думал об этом нюансе во время беспорядочной схватки с песчанками, но все погибшие защитники города были подлинными верблюдами. Пончик не видела никого из высокопоставленных перевёртышей, в том числе и Хенрика. «Палец» был почти полностью разрушен. Внушительный обломок «Бесплодной Земли» похоронил целый квартал. К счастью, сохранилась возможность попасть в строение через главный вход и войти в личное пространство. Я волновался: если бы мы потеряли возможность войти, все НПС, остававшиеся там, оказались бы отрезаны от мира. Когда мы вошли, дромадерские дети были поглощены фильмом «История игрушек 3» и они требовали дать им досмотреть. Родители некоторых из этих детей, вероятно, уже были мертвы. Наверное, следовало вывести их оттуда. Но у меня не хватило ни духу, ни энергии, чтобы действовать силой, и я оставил их в покое. Пусть себе смотрят кино, – так я подумал. Коробка Сока сидела у кухонного стола и разговаривала с Мордекаем, а бот-уборщик нарезал зигзаги по помещению, сердито щёлкал и пикал, устраняя пятна сока. – Никого из городских властей нет, – сообщил я, когда мы заняли свои места. – Хенрик исчез сразу после того, как «Бесплодная Земля» упала. Коробка Сока пожала плечами. – Я не их сотрудница. У них свои рабочие планы. Может быть, они сейчас в некрополе – ищут призрак. Я не знаю, как они намерены поступать, если найдут его, ведь вы убили Механика плоти. Но этих господ здравомыслящими не назовёшь. – Вода затопляет храм. Они далеко не заберутся. Девушка только подняла на меня глаза. – Они перевёртыши. Вода для них не проблема. – Она отошла от стола. – А сейчас я ухожу. Посмотрю, как много вы трое взорвали в этом городе. Выиграв последний квест, мы все получили бонус к харизме, действующий в контактах с перевёртышами. И я уже ощутил эффект. Нам нужно было обсудить с Коробкой Сока многие стороны вопросов, связанные с Хенриком и призраком в некрополе, но ей в первую очередь требовалось убедиться в том, что мы действительно спасли город. Я проводил её взглядом. Мне предстояло открыть три ящика, Пончику – тоже три, Кате – два. Коробка Сока ушла восвояси, но осталась детская орда, в полном составе прилипшая к экрану. Мы трое получили по серебряному ящику парашютиста с одинаковым содержимым: три зелья Полушлёп. Мордекай хмыкнул. – Цените всё, что получили, и ждите настоящего Перопада. Эти вещи не настолько драгоценны, но они спасут вас от смерти в результате падения, хотя после удара о землю у вас останется всего пять процентов здоровья. – Всё-таки они лучше, чем то зелье Долорес не шлёпается, – буркнул я. – Ладно тебе, – поморщился Мордекай. – Это зелье – шедевр. Может, оно и неприятно, но приземлился ты со стопроцентным здоровьем. Я только застонал, открыв свой следующий ящик. Золотая модель секса в ящике лучшего секса. – А это что такое? Я достал из ящика несколько предметов: лист бумаги, гусиное перо и склянку, наполненную чёрными чернилами и закрытую крышкой. – Любопытно, – произнёс Мордекай, рассматривая приз. – Это предметы встречаются не так уж редко, но ценятся они высоко. Их используют классы учёных и арканистов[120], то есть те, кто специализируется на производстве свитков. Ты никогда не овладеешь навыками использования этих предметов выше, чем на рудиментарном уровне. Если научишься записывать некоторые основополагающие свитки, то, может быть, сможешь зарабатывать какие-то деньги. – Он недоумённо хмыкнул. – Я умею ими пользоваться, но гораздо лучше разбираюсь в зельях. К тому же я могу купить письменный стол и повысить свою эффективность. Твой лучший выбор: продать набор. Последним из моих ящиков был платиновый квестовый ящик. Я придержал дыхание, открывая его. Мне требовалось что-нибудь хорошее. Всё, что мне доставалось в последнее время, было или недобрым, или тем, чем я пока не умел пользоваться. Ящик открылся. В нём обнаружились: пять тысяч золотых монет, двадцать свитков для излечения и маленький чёрный камень. – Прекрасно, – сказал Мордекай. – Очень, очень хорошо. Вот об этом я тебе когда-то говорил. Ты начинаешь получать предметы, которые увеличивают силу тех, что у тебя уже есть. Теперь тебе нужно их использовать. Это для твоей боевой рукавицы. Скорее всего, всем вам досталось что-то подобное. Я изучил чёрный камешек. Платиновый точильный камень Предупреждение: у этого предмета небольшой срок годности. Применяйте к любому наступательному оружию, снабжённому шипами, и получайте следующие баффы: