Пончик слегка выдохнула. Пончик: «Я ДУМАЮ ТЫ ПРАВА. ПОКА ЗЕВ!» И кошка радостно подпрыгнула у меня на плече. – Отлично, Карл! Пошли штурмовать тот замок в небесах. Гномий «Падающий медведь» использовал традиционный бензин. Топливный бак оставленного биплана был почти сух. Но в моём инвентаре было достаточно топлива в металлических канистрах. Я осмотрел машину. Так как мне было нужно, чтобы самолёт был максимально лёгок, я наполнил бак всего на четверть. Бомб у «Медведя» под крыльями не было, что тоже работало на мой план. Самолёт выглядел ненастоящим, как будто несчастный пьяница построил его у себя на дворе из металлолома. Совсем не было похоже, что этот предмет действительно может летать. Я глубоко вздохнул, думая, на какую же авантюру мы идём. На носу самолёта был изображён бешеный, с пеной у рта, медведь коала. Были там и слова на синдикатском стандартном, выбитые по трафарету прямо над картинкой. Я стёр слой пыли, и передо мной открылось имя самолёта. – Очень мило, – пробормотал я. Самолёт был окрещён «Ловушкой смерти». Под надписью были нарисованы четыре бомбы. Я взял банку спрея, закрасил буквы, затем написал на боку самолёта: «Кошмарный 2». Пончик повозражала, но как-то без воодушевления. Она казалась мне странно рассеянной после дискуссии с Лойтой. Когда мы подобрались к самолёту, он был наполовину засыпан песком. К счастью, Лэнгли оказался достаточно умён и прикрыл его брезентом перед приходом бури. Все парни разбрелись в поисках негодных для полётов воздушных шаров. Нужно было собрать пять штук, чтобы пройти квест «Спасти Горбатый город». Им пришлось отбиваться и от гномов, и от гигантских ящериц, но к этому времени они набрали достаточно опыта в стычках и с теми, и с другими, а потому успешно справились. Теперь они направлялись в Горбатый город, где им предстояло встретиться с Катей. Когда мы почистили машину, я занял место пилота, а Пончик – обращённое назад место стрелка. Мне пришлось открутить у кресла оба подлокотника, чтобы поместиться. Пока я устраивался, Пончик положила лапы на пулемёт и принялась имитировать стрельбу. Перед нами не было пространства, которое можно было бы использовать как взлётную полосу, так что взлететь мы не могли. В традиционном смысле, во всяком случае. Я завёл двигатель, чтобы убедиться, что он работает. Убедившись, выключил. Я не имел представления, как поднять машину в воздух, хотя панель управления была такой же, как на тренажёрных макетах, на которых я развлекался десятки раз. И эта панель была куда проще той, что стояла на знакомом мне первом «Кошмарном». Здесь было пять датчиков, два дросселя, которыми можно было управлять как по отдельности, так и в тандеме, были педали руля управления и боковой рычаг ручного управления. Вот и всё. К счастью, мне нужно было продержать машину в воздухе всего несколько минут. Ни о посадке, ни о последующем взлёте беспокоиться не приходилось. – Ты готова? – спросил я Пончика. Виртуальное солнце уже опустилось за горизонт, и тьма разлилась в «миске», как в чернильнице. Где-то в высоте светилась, словно звезда, наша цель. – Поехали, – отозвалась Пончик. Воздушный шар экстренного подъёма разворачивался при помощи рукоятки в чересчур тесной для человека кабине. Шар не делал ничего, он служил только для подъёма сломанной машины к вершине пузыря. Я потянул на себя рычаг, как делает водитель, ставя машину на ручной тормоз. Шары-близнецы развернулись вверх, зашипели, наполняясь… Да не знаю я, чем они наполнялись. Какие-то химические реагенты, не воздух, как в обычном шаре. Самолёт тряхнуло, он повернулся хвостом вперёд. Мы начали подниматься в воздух. Сначала медленно, затем быстрее, ещё быстрее. Стрелка индикатора высоты не оставляла сомнений: подъём на высокой скорости. – Карл, в ружье остались заряды! – вдруг закричала Пончик. – Я могу что-нибудь подстрелить! – И не вздумай! – рявкнул я через плечо. Резкий подъём продолжался. Мы поймали ветерок и продолжали двигаться чётко в сторону центра пузыря. Я высматривал крупных птиц, которые время от времени патрулировали небо. Я не видел никаких врагов. Перед бурей под потолком пузыря висели воздушные шары, после бури все они исчезли. Я знал, что некоторые просто упали, врезались в землю, как метеоры. Одни рухнули в секторе земли. Другие свалились в океан. И ничего не осталось, кроме цели. Нам понадобилось меньше времени, чем я рассчитывал, чтобы достичь верха пузыря. Удар о потолок был ощутимым, и подъём немедленно прекратился. Я взглянул на датчик высоты: около пяти километров над краями «миски», а они сами по себе весьма прилично возвышались над уровнем моря. В прошлый раз мы были далеко не так высоко. Я не заметил разницы в атмосферном давлении или в содержании кислорода в воздухе. Вызвал шкалу здоровья, и она не показала признаков кислородного голодания. Уже хорошо. Я сформировал хиестру, зарядил её металлическим шаром и швырнул заряд вверх – просто посмотреть, что будет. Даже на таком близком расстоянии я не мог определить, проницаема ли стенка пузыря или представляет собой глухое ограждение. Шар громко стукнулся о стеклоподобную поверхность и полетел вниз. Пончик наблюдала за его исчезновением в ночи через заднее окно. – А точно, Карл, – сказала она, – ведь упадёт кому-то на голову. Я повернулся и увидел вдалеке – может быть, в полумиле от нас – световой столб, вжавшийся в потолок. Этого ещё не хватало. Мы были дальше от цели, чем я рассчитывал. – Господи, только бы сработало! – пробормотал я. – А будет громко. – Я нажал на два выключателя и завёл двигатели самолёта. – Осторожно! Я двинул дроссели, взялся за боковой рычаг, нажал на педали рулей управления. Самолёт взвыл и дёрнулся вперёд, потащив за собой шары, которые тёрлись о потолок. Перед поворотом я задержал дыхание. Поскольку мы по-прежнему были привязаны к воздушным шарам экстренного подъёма, я, в сущности, не пилотировал самолёт; происходившее больше напоминало тренировку на велотренажёре. Лишь несколько раз я нажимал на педали, чтобы машина продвинулась вперёд. Я выругался, когда мы повернули чересчур резко, и поворотом рычага направил самолёт в другую сторону. Нажал на педаль, и вскоре мы поравнялись с домом. Я отпустил дроссель, и самолёт полетел под потолком пузыря в сторону дома. Я окликнул Пончика: – Будь готова. Дом висел над нами. Его удерживал в воздухе массивный сверкающий воздушный шар, огромный, раза в четыре больше тех, что были прикреплены к другим летающим объектам. Он светился магическим светом, как маяк, и манил нас, словно пламя – мотыльков. «Замок» сам по себе был квадратным участком земли с двухэтажным строением на нём. Строение – вполне обычный дом, из тех, которые можно встретить на любой городской окраине. Я поразился, когда до меня дошло, что эти именно так, не более и не менее. При доме имелся двухместный гараж, было там крыльцо и даже небольшой сад перед фасадом, правда, наполовину уже уничтоженный. Здание было выкрашено бледно-бежевой краской и покрыто алюминиевой облицовкой. Над гаражом был даже прилажен обруч с баскетбольного щита. При этом нельзя было сказать, что дом совсем не пострадал при крушении «Бесплодной Земли». Стёкла в окнах верхнего этажа вылетели, каминная труба частично обвалилась. Водосточная труба свисала с края крыши. Её украшали мигающие гирлянды рождественской иллюминации. – Как думаешь, они там услышали наше приближение? – спросила меня Пончик. – Возможно. Так что будь осторожна. Ты их видишь? – Нет, – ответила кошка. – Зато я вижу колодец. Он на втором этаже дома. Магический шар присоединялся к дому крепкой сетью. Самолёт вплыл под неё, как лодка в док, и завис у шара-колосса. Мы находились не меньше чем футах в сорока над крышей. – Я захожу внутрь, – объявила Пончик и выпрыгнула с заднего сиденья, зацепившись за сеть шара. Я затаил дыхание: меня пугала магическая защита, которая могла повредить Пончику. Мордекай говорил, что она сможет прикоснуться к защитному полю, и оказался, к счастью, прав. Я выкарабкался из кабины, побалансировал на носу самолёта, стараясь поймать равновесие, после чего тоже перепрыгнул к шару и уцепился за сеть. Пончик свалилась сверху на моё плечо. – Ты же не боишься высоты, да, Карл? Она посмотрела вниз и вцепилась в меня мёртвой хваткой. – Не боюсь. Я начал спуск по сетке. «Кошмарный 2» висел, подёргиваясь в воздухе, прямо над моей головой. Как только спасательный шар самолёта коснулся гигантского шара, он тоже засветился, как если бы защитная магия передавалась наподобие инфекции. – Это точно? Ведь это очень далеко, – нервничала Пончик. – Посмотри, видны огни земного уровня. Я думаю, это замок Волшебника. Как же они далеко внизу! – Мы однажды уже падали. Пончик, я многого на свете боюсь. Высота к этим страхам не относится. – Но, Карл, это же ужас. Как ты можешь? – Не смотри вниз. – А куда же мне ещё смотреть? – Ты как будто не боялась, когда мы в первый раз поднимались на шаре. – Это было до того, как мы упали с неба. И я не хочу опять падать. Мы быстро спускались. Защитная сеть крепилась к четырём углам участка земли. Мне казалось рискованным прыгать на крышу и скользить вниз к её краю, поэтому я спустился по стене дома и твёрдо встал на ноги. Земля ощущалась непрочной. Ощущение не совсем такое, как на плоту на поверхности моря, но как будто сосало под ложечкой. Я сделал несколько шагов по направлению к дому. Двигался я медленно, опасаясь ловушки или засады. – Ты ничего не видишь? – спросил я ещё раз. – Ничего. Жильцы дома не могли нас не слышать. В середине двери нас приветствовала покосившаяся табличка «Добро пожаловать!». Буквы были написаны голубой и золотой красками, а звезда под ними указывала на то, что прежние владельцы дома были болельщиками «Даллас Ковбойз»[133]. На коврике перед дверью был нарисован пистолет. Надпись под ним извещала: «Мы не звоним 911[134]». – Я получаю смесь сигналов, – сообщила Пончик. Она выпустила Монго, тот с визгом ступил на крыльцо и огляделся. Его глаза округлились, когда он понял, что земля под ним движется. Он посмотрел на Пончика и тревожно мяукнул. Пончик перепрыгнула с моего плеча на спину динозавра и слегка погладила его по голове. – Мы продолжим стоять или взломаем дверь? Я заметил кнопку звонка и прикинул: не позвонить ли и посмотреть, что будет. Решил: наверное, не будет ничего хорошего. – Хорошо, отправляем Монго и клонов в верхнее окно, а сами вламываемся в дверь. Встречаемся у колодца. Только вели Монго не…