– Значит, «пары» действуют лишь в месте, где полным полно деревьев, – предположил я. – Молодец, возьми с полки пирожок. Я уже и сам догадался. Что там по поводу жратвы? – Скоро дойдем и спросим у наших новых друзей. По поводу «друзей» я, конечно, погорячился. Еще непонятно, что нас там ждет. Будут ли знакомые Добряка помогать нам? И, собственно, кто они вообще такие? Но мы шли. Все дальше и дальше уходя вглубь Ченка. В места столь пустые и дикие, что здесь не встречалось ни одно живое существо. Пусть даже неразумное. Мы взбирались по каменистому плоскогорью, куда не каждый мог добраться. Джагг вот все чаще спотыкался, вследствие чего ругался. – Ну, если у этих уродов не будет мясного пирога и пива… Я им ноги поотрываю и в жопу засуну. – Им-то за что? – А нечего, блин, тут! – свирепыми взглядом посмотрел на меня кирдец. – Я тут не нанимался устраивать голодовку ради освобождения пленников. Голову кому пробить – это запросто. – Джагг… – А что, Джагг? Это тебе, остолопу каменному жрать не надо. Ну, или из чего вы, Вратари, там состоите. – Джагг… – Нет, не надо меня уговаривать потерпеть. Я хочу есть. Вот прямо сейчас! И… – Джагг, мы пришли. Кирдец сначала остановился, а потом недоуменно завертел головой. Я понимал его удивление. По сути, мы еще никуда не пришли. Впереди, у подножья горы пещера, явно сотворенная природой этого места. А вокруг ни души. Ни деревца, ни птицы. Но карта не врала. Мы пришли ровно туда, куда нам указал Добряк. – И чего теперь? – спросил Джагг, смотря в сторону пещеры. Я пожал плечами, но тоже не сводил взгляда со входа в недра горы. Собственно, больше-то скрываться от нас негде. И кто там мог быть: полуразумные горные тролли, цверги, может, гноллы? Про последних я вообще мало что читал, лишь натыкался на несколько сводок. Мол, встречались Ищущим. Разумны, необщительны, агрессивны. Кстати, как бы поделикатнее обратить на себя внимание? – Эй, мы долго тут стоять будем?! Я же вижу, что вы пялитесь! – решил мою проблему Джагг. – Ты кого-то видишь? – удивился я, полностью положившись на свое зрение, но не особо преуспев. – Да не, это я на понт беру. Теперь, если они там, то должны выйти. Но никто не торопился засвидетельствовать нам свое почтение. Джаггернаут для порядку покричал еще немного. Потом стал поругиваться. А в конце перешел на отборный мат. Не выдержав, он размашистыми шагами направился ко входу, явно намереваясь найти наших потенциальных союзников и заставить их сейчас же нам помогать. Но сначала накормить несчастного кирдца, которого все вокруг морят голодом. Не дойдя шагов двадцати, Джагг остановился, а после и вовсе попятился назад. Да и я впервые за все время ощутил нечто вроде страха. Потому что из пещер, закованные в броню и сверкая стальными щитами на солнце, вышли трое. Они двигались неторопливо, уверенные в своей мощи. И единственное, что от них исходило – эманация любопытства. А я все думал, подставил меня Добряк или здесь действительно мне могут помочь? Но все же легонько кивнул и поприветствовал незнакомцев. – Здравствуйте, Братья. Глава 18 Так уж получалось, что в последнее время встречи с Братьями не несли для меня ничего хорошего. Я бы сказал, даже наоборот. Увидишь на горизонте Вратаря – жди беды, Седьмой. Оттого чувства от появившейся троицы были, мягко выражаясь, смешанные. Джагг, который понимал, что среди Вратарей есть только один нормальный парень и тот сейчас стоит позади него, тоже слегка растерялся. И несмотря на короткие ноги, довольно быстро допятился до меня. Пробурчал что-то скорбное про свой молот, точнее посетовал про его отсутствие и сжал кулаки. – Кто ты? – выдвинулся вперед один из троицы. – Вратарь, – прозвучал ответ, который сам напрашивался. – И как твое имя? Вот подобного вопроса я точно не ожидал. Мне постоянно твердили, что у нас не должно быть имен. Брат он и в Ядре Брат. А вот новые знакомцы хотели от меня обратного. Я запоздало заметил, что Вратари довольно сильно внешне отличаются друг от друга. К примеру, говоривший был без шлема. И при этом его грубое, четко очерченное лицо выглядело живым. Как у обычного смертного. Ростом он превосходил всех остальных, что говорило либо о преимуществе изначальной матрицы, либо о множественных инициаций. Тот Брат, что слева, был поменьше. И тоже без шлема. Я почувствовал, что в развитии он недалеко ушел от меня. Думаю, даже только-только перешел от обычного послушника к Вратарю. Копна его темных длинных волос закрывала часть лица, но в глазах плескался некий озорной задор. Более того, он в нетерпении постукивал пальцами по доспеху. И этот металлический звук меня совсем смутил. Вратари должны стоять неподвижно, не выказывая нетерпения! Не меньше удивил и последний Брат. Начнем с того, что в его доспехи были вплетены разноцветные ленты. И смотрелось они, развеваемые на ветренном плоскогорье, довольно странно. Джаг и вовсе скривился, при виде этого Вратаря, и недоуменно посмотрел несколько раз на меня, ища поддержки в своем неодобрении. А потом негромко произнес слово, которое никаким образом не могло относиться к Брату. Причем здесь «сидор»? – Седьмой. Меня отправил сюда… – Мы уже догадались, кто тебя сюда отправил. Хорошо, Седьмой, – чуть поколебавшись (да что это за Вратари такие?) сам себе кивнул тот, что в центре, – будем знакомы. Я Авич. Здоровяк протянул мне руку и еще один шаблон рухнул. Мы не обмениваемся рукопожатиями! Но, видимо, в странном мире действуют не менее странные обычаи. Поэтому противиться я не стал. – Это Рунд, – указал Авич жестом на Вратаря справа, – а это Свет. Малыш с задорным взглядом кивнул и пожал руку, а вот с последним Братом произошло забавное. Вратарь подал ладонь тыльной стороной вверх, отчего рукопожатие вышло неловким. – Признаться, к нам уже много лет не прибывали новые… Братья, – последнее слово далось Авичу с трудом. Точно он не произносил его долгое время. – Более того, не думал, что кто-то приведет сюда и Ищущего. – Кстати, уважаемый, а у вас тут ничего пожевать нет? Голоден просто жуть, – подал голос Джагг, раз уж ему представилась возможность. Кирдец понял, что прямо сейчас убивать нас никто не собирается. Скорее даже наоборот, новые знакомые расположены поговорить, оттого Ищущий сразу стал прощупывать границы дозволенного. Ну, и, наверное, у смертных действительно была сильная зависимость от еды. Помнится, об этом в библиотеке упоминалось лишь вскользь. Авич не ответил, махнул рукой, развернулся и отправился в пещеру. Джагг, на удивление, пошел намного быстрее меня. Он, видимо, рассудил так – если бы нас хотели убить, то сделали это раньше. А так есть вероятность, что тебя покормят. Меня напрягало, что Свет пошел (в данный момент мне необычайно хотелось почему-то сказать «пошла») следом за мной, но говорить вслух я ничего не стал. Мы и так здесь гости, потому и вести себя должны соответствующе. Я ожидал как минимум подземного города с сонмом ходов, помещений, множеством других Братьев. Все оказалось гораздо прозаичнее. Пещера была пещерой. Ни больше, ни меньше. Чуть подальше она расширялась до внушительного зала с тусклыми прорехами в горе, откуда исходил свет. Без него бы Джаггу было совсем худо. Он не обладал Вратарским зрением. А так мог хоть что-то разглядеть. Из-под земли пробивался небольшой ручей, чуть подальше снова уходящий в недра горы. Оттого здесь было достаточно влажно. Капли срывались с потолка, оглушительно разбиваясь о камни в тишине. Замечательно, ну, хоть от жажды мой Ищущий не помрет. По поводу других Братьев – они тут были. Только всего двое. Причем, один из них лежал на камнях в весьма странном состоянии. Половина руки у него отсутствовала, точно она была давно отсечена и со временем зажила. И без того не такое уж приятное лицо Вратаря оказалось испещрено глубокими морщинами, напоминая расползающиеся в разные стороны ущелья. Но тело оставалось недвижимым. Казалось, последние силы оставили Брата. Второй Вратарь, самый обычный, сидел подле первого. Без доспехов, лишь в длинной рубахе и свободных штанах. Самый что ни на есть обычный Брат. Может даже слишком обычный. – Это Фрей, – указал Авич на обернувшегося Брата, – а тот, что лежит, Бурс. Это Седьмой, – слова адресовались уже Фрею, – и его Ищущий… Произошла заминка, потому что имени Джагга никто не знал. Благо, смертный был довольно сообразительным, когда находился не под «парами» и представился сам. – Джаггернаут. Так и где у вас тут можно поесть? – Вон, – вытянул руку Авич, указывая на стену пещеры. – Эт че? – брезгливо и вроде бы даже обиженно выпятил нижнюю губу Джагг. – Карифус гейре, они же кирельские грибы… Не ядовитые, – чуть поколебавшись, добавил Вратарь. – Спасибо, что не камни, – буркнул Ищущий, но все же подошел к стене. Он сорвал гриб, повертел в руках его огромную шляпку и кастанул Струю огня , принявшись поджаривать будущую еду. От Джагга исходили эманации злости. Видимо, кирдец ожидал немного другого. Но это всяко лучше, чем ничего. – Что с ним? – указал я на лежащего Брата. – Он прекращает существование. Или, как сказали бы смертные, умирает. Вратари более зависимы от пыли, чем все остальные существа. Она дает нам силу и одновременно отнимает. – Я не совсем понимаю. – Как ты думаешь, Седьмой, кто мы? – Ну… Братья. Вратари то есть. – И что мы здесь делаем? Вопрос был интересный. У меня имелось несколько версий, но я озвучил наиболее очевидную. – Скрываетесь? – Именно. Мы – Вратари-отступники. Те, кто не вписался в общую концепцию Ядра. В ком возобладала старая матрица. Кто начал задавать ненужные вопросы. Кто стал думать, а не исполнять волю других Вратарей. Ты, наверное, знаешь, что делают с такими Братьями? – Их уничтожают. – Верно. Подобное должно было случится и с нами. Но Драйк помог нам. Он видел, что мы не представляем опасности. Называл нас лишь овцами, отбившимися от стада. Долго пытался убедить, что можно оставаться собой и одновременно Вратарем. Как он. Но это был не наш путь. По эманации, которую Авич вложил в имя Вратаря, я понял, что Драйк – это Добряк. Однако… Получается, что Старший Брат тоже испытывает определенные эмоции? Впрочем, понятно, почему он так благосклонно относился ко мне. – Когда Старшие Братья проголосовали за наше уничтожение, Драйк предупредил прежде, чем нас нашли. И вот мы здесь. Пытаемся существовать столько, сколько позволят нам запасы пыли в оболочках. Пока последняя не станет разрушаться.