Так вот что происходило с тем Вратарем, что лежал. Собственно, его можно было бы сравнить со стариком-смертным, который тихо угасает. Я удивился правильно подобранному слову. Да, мы именно угасали. Но в то же время в нашем случае все проще. Брата можно возродить. – Почему бы не отправиться в Ядро? Не наполнить Вратаря снова? – Мы предлагали Бурсу. Он отказался. Когда мы переместимся в Ядро, нас заметят. А приговор по всем давно вынесен. Бурс не захотел жертвовать нашим существованием. К тому же, он не боится конца. Но ему грустно… – Грустно, – я попробовал на вкус странное слово, как Джагг свои жареные грибы. – У каждого существа есть цель существования. Кроме Вратарей. – Почему? У нас она тоже есть. – Нет, нам просто сказали, что она должна быть именно такой и не иначе. Рунд хотел путешествовать и изучать миры. Свет разгневал своего инструктора постоянными вопросами о возможном родительстве среди Вратарей. Бурс желал изменить мир. Он чувствовал, что создан для чего-то большего, чем просто стоять у алтаря. И именно потому, что никто из нас не исполнил своего предназначения, нам невероятно грустно. Я задумался. Слова Авича были странными. Но он прав хотя бы в том, что никто из Братьев никогда не говорил о подобном. Нам отвели определенную роль, за границы которой мы не должны были выходить. И там и оставили. – И что вы здесь делаете? Просто доживаете? Лицо Авича приобрело странное выражение. Только потом я понял, что он усмехается. – Весь парадокс в том, что мы хотели быть собой. Но не можем. Потому что нас тогда сразу найдут. Все наше оставшееся существование обусловлено лишь тем, что нас вроде как и нет. Вратари забыли или сделали вид, что забыли о нас. А мы остаемся здесь, чтобы продолжать существовать. В этом случае мы довольно сильно похожи на смертных. Они тоже всю жизнь пытаются быть не теми, кем хотят или являются. Только срок им отведен гораздо меньший. – И стоило оно того? – изумился я. Авич потер лоб, будто бы тот вспотел. Так обычно делают смертные, когда им задают неудобные вопросы, но никак не Вратари. – Что ты хочешь? Ради чего прибыл сюда? Уверен, что не для праздной беседы о нескольких отверженных этой вселенной. – Да, но рассказывать придется долго. Я говорил о том, что знал и помнил, начиная с самого первого дня бытности Вратарем. К удивлению, слушали меня все, включая Фрея, развернув сухое, потрескавшееся лицо в мою сторону. Он по-прежнему не отходил от угасающего Бурса. На счет последнего имелись некоторые сомнения. Думалось, что у него нет сил ни на что, но на этой мысли я не стал концентрироваться. Еще я заметил одну особенность – у местных Братьев не было как такового предводителя. Конечно, больше всего говорил Авич, но любой другой мог прервать меня на интересующем их моменте для уточнения. К примеру, Свет очень любопытствовал по поводу моих эмоций на протяжении всего повествования, а Рунд – как раз увлекся описанием Их, увиденных в Кирде. За это я испытал огромную признательность Брату, поэтому начал с увлечением и некоторой образностью рассказывать о стычке с иномирцами. – Добряк, то есть Драйк, говорит, что грядет война, в которую Вратарям надо будет ввязаться. Потому что у нас нет другого выбора, – да, Старший Брат говорил не совсем так, но вектор послания был подобным. – По сути, мы уже воюем. И у нас пока нечего противопоставить Им. Поэтому хорулы… – Нет выбора, – усмехнулся Авич. – Мы должны… Новые Вратари говорят так же, как и старые. – Подожди, я правильно понимаю, – поднял палец Фрей, – тебя объявили вне закона. Старшие проголосовали за уничтожение, но ты решительно до сих пор пытаешься выслужиться перед ними? Я поколебался. Вообще, мне действительно хотелось вернуться в Ядро. Как бы там ни было, это был дом. Но вместе с этим после слов Добряка я действительно начал верить, что на моих плечах судьба не только кучки Ищущих. – Ты не понимаешь, Брат. Дело касается уже не только Вратарей, а всей Вселенной. Ищущих и обывателей, разумных и неразумных существ. Отсидеться, конечно, получится, но вы лишь оттянете срок. – Седьмой дело говорит, – подошел Джагг. – Видел я этих тварей. Еще более мерзкие, чем ваши грибы. И с Вратарем тем расправились, как с… Кирдец замолчал, увидев мой взгляд. Вот о чем сейчас действительно не стоило говорить, так о смерти Брата. Уверенности моим потенциальным союзникам данный факт точно не придаст. – Думаешь, будет какой-нибудь толк от нескольких Вратарей, у которых каждый грамм пыли на счету? – спросил Фрей, но не дал мне ответить. – Ты слишком многого хочешь от нас. Он прервался, потому что впервые за все время лежащий Вратарь поднял руку и притянул к себе Брата. Движение далось угасающему с трудом. И было видно, что он потратил на него последние силы. Бурс говорил неторопливо и с долгими перерывами. Но Фрей ни разу не перебил его. Больше того, остальные тоже двинулись к парочке. Лишь Авич сказал напоследок. – Подожди, Седьмой, нам надо переговорить. – Фуфло это все полное, – встрял Джагг, как только мы остались вдвоем. – Не помогут они нам. Лишь время теряем. – И что, предлагаешь отправиться выручать хорулов вдвоем? – Больной что ли? Мне эта девчонка, нравится, конечно, но не до такой степени. Ты про хорулов забудь. Им кранты. – Значит, будем ждать, что скажут братья. – Да ничего не скажут. Так и будут меньжеваться. Видно, что яиц у них нет. В смысле, внешне не видно, но, блин, короче, ты понял. Ладно, разбирайся, я пойду куда-нибудь присяду. – Присядешь? – Бомболюк открою. Что называется, не приняла родина жертвы патриотов. Хотя мне эти грибы сразу не понравились. И Джагг потопал в сторону выхода из пещеры. Я задумался, удерет? Едва ли. Во-первых, клятва, во-вторых, куда он отправится? Думаю, мои Братья точно не пропустят его в Кирд. А оставаться в здешнем мире, где он станет парнем со свисающей изо рта слюной, Джагг едва ли захочет. Вратари тем временем совещались. Очень странно, присев на корточки, словно какие-то… гопники. Я даже не поверил своей матрице, что ловко подсунула данное слово. Образ всплыл, но слишком уж расплывчатый. Это что, какая-то очередная неизведанная раса с низким центром тяжести? Жалко, что ответ мне никто не даст. Пока выдалась свободная минутка, я решил заняться плодами неожиданного повышения. Уж прости, ченек, но ты сам попал под горячую руку. Что там с заклинаниями, которые открыло Оружие Эха ? Силовая волна – высвобождение чистой энергии, которая наносит незначительное повреждение ближайшим смертным и оглушает их на непродолжительное время. Стоимость изучения – 3 очка распределения. Зеркало – полное отражение урона, нанесенного смертным. Стоимость изучения – 3 очка распределения. Надо же, редко, когда захотелось сразу взять и то, и другое. Жалко, что очков распределения всего четыре. Но, помнится, я изучил Вихрь. Значит, и в способностях должно было прибавиться. Так и оказалось. Карнавал – визуальное изменения оболочки Вратаря, путем превращения ее в одного из смертных, окружающих Вратаря, на непродолжительное время. Стоимость изучения – 3 очка распределения. Шквал – окружение Вратаря сильными порывами ветра, сбивающим с ног ближайших врагов. Стоимость изучения – 3 очка распределения. А вот способности, мягко говоря, не обрадовали. Как-то что ли большего я ожидал. Поэтому и обратил все свое внимание исключительно на заклинания. Что мне может помочь в ближайшее время, чтобы отбить хорулов? Разум как-то сам остановился на Силовой волне . – Все совещаются? – прервал мои размышления Джагг, подходя странной походкой, широко расставляя ноги. – Мерзкое место, ни листочка в окрестностях. – Были бы растения, ты бы опять превратился в замедленную версию себя. – Вот и не поймешь, что хуже, то ли быть слюнявым дебилом, то ли с Ищущим с грязной ж… О, щас че-то будет, я тебе зуб даю. Я не стал спрашивать Джагга, зачем он хочет подарить мне свой зуб. Может, это знак какого-то особого расположения? Душа кирдца – потемки. Но совещание Вратарей действительно закончилось. И все они, включая Фрея, подошли к нам. На своем месте остался лежать лишь Бурс, который теперь даже не шевелился. – Я против того, чтобы помогать тебе, – сказал Авич. – Думаю, данный поступок лишь приведет к нашему скорейшему уничтожению. – Я тоже против, – добавил Свет. – Я за, если тебе интересно, – хитро посмотрел на меня Рунд. – Думаю, лучше погибнуть так, чем рассматривая эту пещеру изнутри. Я сдержался, чтобы не улыбнуться. Один Вратарь – это лучше, чем ничего. Хотя оставался еще Фрей. Но чуда не случилось. Брат был лаконичен. – И я против. – Что ж, спасибо за то, что выслушали. И большое спасибо, Рунд, что согласился пойти со мной… – Ты не понял, Седьмой. Мы пойдем все, – прервал меня Авич. – Я просто обозначил, что не считаю эту идею хорошей. – Все? – не верил я своему счастью. – Чтобы меня горбатые гномы … – закончил свою фразу отборной бранью Джагг, тоже довольно сильно удивившись. – Это последняя воля Бурса. Если бы он мог, то пошел бы сам. – Я хочу выразить большую признательность и вам. И ему, – сказал я так громко, что эхо разошлось от стен пещеры. Хотя все равно сомневался, услышал ли меня лежащий. – Мы пойдем с тобой, – повторил Авич. – Только у нас есть одно условие. Глава 19 Я никогда не путешествовал раньше с большой компанией соплеменников. И тем более не думал, что мне придется быть кем-то вроде инструктора. Ну, или командира, как зовут эту должность смертные. Подумать только – послушник руководит Вратарями. Правда, не совсем нормальными. Но я надеялся, что пороху, точнее пыли, у моих Братьев осталось еще достаточно. – Вы не гоните так, не одни же, – бурчал Джагг на выходе из пещеры. – И вон там осторожнее, не вляпайтесь. Тут какое-то животное продукты своей жизнедеятельности оставило.