— Спасибо, конечно, за историю и все дела, — сказал я, глядя на бутылку. Вот ведь, теперь захотелось попробовать, что же там внутри, — но я тут причем? — Оливерио периодически проверяет нити судьбы каждого из нас. Так мы можем обезопасить наши жизни. — И в очередной раз вы увидели что-то нехорошее, — догадалась Рис. — Да, — кивнул Гроссмейстер, — разные варианты будущего, но в каждом Морос забирает меня. — Забирает? — Именно. Не убивает, а забирает с собой. — Так в чем проблема, пусть магистр посмотрит, как убить этого Мороса, — предложил я. — Для подобного нужно очень хорошо настроиться на существо. Чем лучше ты его знаешь, чувствуешь, тем результат будет точнее. Когда мы видели Белого Всадника последний раз, Оливерио еще не родился. — Но я зачем-то здесь. — Оливерио видел сегодняшний разговор. Поэтому он попытался настроиться на тебя. Вышло не очень, но кое-что наш магистр разглядел. К примеру, битву с Моросом. — И кто победил? — похолодело у меня между лопаток. — Вышло непонятно, но от этого зависит моя жизнь. И не только моя. Если Морос завладеет любым из имеющихся у тебя Ликов, то предпримет попытку вновь подчинить наш мир. И есть вероятность, что у него может получиться. Белый Всадник найдет приспешников, станет расправляться со Стражами, а потом… — Видящий замолчал, закусив губу, отвернулся к столику и налил себе еще выпивки. — Так что вы хотите от меня? — Чтобы ты ликвидировал Мороса. Так или иначе, вы встретитесь… — Уже встречались, — перебил я его. — Да? — удивился Гроссмейстер. — Мельком. Пронзительный надменный взгляд, от которого тошно на душе, осанка, словно ему кочергу в одно место засунули, белоснежные волосы. — Да, это похоже на него. — Мы летели в Париж. То есть, как его… — Лютум, — подсказала Рис. — И в небе встретились с этим типом. Вроде бы случайность, вот только, когда выходили из ката… одного места, я столкнулся с ним опять. Этот Ищущий просто стоял и наблюдал. А потом развернулся и ушел. — Насколько я знаю, у него, как и у тебя, есть Проницательность. Только, учитывая уровень Интеллекта Мороса, она более развита. Тебе повезло, что тогда он не напал. Видимо, еще не решил, как поступить. Но теперь он знает, кто ты. Понятно, почему Всадник придет ко мне. — Чтобы найти меня, — кивнул я, — сколько у нас времени? — Немного, пара дней, плюс-минус. Видения будущего всегда не совсем конкретны. Я почесал затылок. Как-то все не здорово. Из способностей Лика у меня остались лишь Трансформация жидкостей и Хождение по воде. Боевыми их назвать ну никак нельзя при всем желании. А Всадник Апокалипсиса уже на подходе. — В видении магистра я был один или в окружении своих друзей? — Скажем так, состав тот же самый, что и сейчас, — посмотрел внимательно Видящий на Рис. — Ни Охотника, ни Троуга, ни Лиция, — нахмурился я, — что бы это значило? Как нам вообще готовиться к сражению? — Я не знаю. Я лишь счел нужным предупредить. — А что будете делать вы? — Уведу своих существ, чтобы никто не пострадал. Видящие и так потеряли слишком многих. И буду ждать Мороса. — А если он убьет вас? Гроссмейстер на пару секунд замер, а потом отвернулся, снова наполняя себе стакан. Отошел от стола, поиграл янтарной жидкостью, выпил. На его лице появилась горькая усмешка. — Ты знаешь, что произошло с Оракулом? — Его убил Талсиан. — А сколько лет было Оракулу? Я пожал плечами. — Много, очень много. В какой-то момент я даже подумал, что он специально подставился. Знаешь, вроде устал жить. Но нет. Он действительно не мог убить мага крови. — Но он знал, что тот придет к нему. Он мог избежать смерти. — Мог, — согласился Гроссмейстер, — и знал. Направление Оливерио сходно с тем, что было у Оракула. Если не брать во внимание, что последний в сотни раз сильнее. Он способен провести возможные линии жизни не одного существа, а многих. Десятков, сотен, тысяч. Был способен. — Тогда я не понимаю. — Мне думается, что он спровоцировал Талсиана. Сказал, кстати, правду. Что его убьет полукровка-корл. И маг крови остался ждать тебя. Попытайся Оракул убежать, то и следы Талсиана могли потеряться. Он бы залег на дно, завершил свой кровавый ритуал и кто знает, сколько еще жертв было? Понимаешь к чему я? — Оракул пожертвовал собой, чтобы остановить мага крови. — Это одна из моих версий. Кто знает, что там было на самом деле? Но большая ответственность за людей всегда подразумевает под собой жертвенность. Неважно, кто ты, родитель, любящий человек или просто неравнодушный прохожий, душа которого полна света. Поэтому, я готов умереть, зная, что мои подопечные останутся живы. Понимаешь? Я кивнул, хотя в моей голове еще не все пазлы могли занять правильное место. Наверное, Гроссмейстер в чем-то прав. К примеру, я понимал желание отца или матери пожертвовать собой для жизни и здоровья ребенка. Для меня это было логично что ли. Но вот то, что Оракул позволил себя убить ради сохранения жизни простых обывателей… Он же не знал их, в конце концов. Единственный вариант, что в ближайшем будущем Талсиана уже нельзя было бы остановить. Но это все вилами по воде. Я усмехнулся. Так то, чем занимался Оракул, чем пытается заниматься Оливерио и множество мелких Видящих и есть то самое «вилами по воде». Из всех вариантов пытаются определить тот, что вероятнее всего. Но неужели Оракул действительно так все и рассчитал. Поставил на шахматной доске себя на одно место с пешками, чтобы выиграть партию. Не знаю, не знаю. — Мы пойдем, — сказал я неожиданно для себя и поднялся на ноги. — Надеюсь, тебе поможет услышанное. — Я тоже надеюсь. Если честно, я пока не знаю, что со всем этим делать. У меня вообще ни малейшего понятия. К моему удивлению, Гроссмейстер подошел и просто пожал руку. Рис он удостоил лишь коротким кивком. После чего направился к бутылке. Да, это по-нашему, по-мужски. Когда надвигается глобальный трындец и ты не знаешь, что надо сделать, наступает время бухать. — Оливерио вас проводит, — не поворачиваясь, сказал Гроссмейстер. Но его слова были уже лишними. Потому что магистр открыл двери, точно все это время подслушивал (хотя может так оно и было) и жестом пригласил нас следовать за ним. Оливерио по-прежнему мне нравился больше из всей этой кодлы эмпатов, провидцев и прочих имбовых Ищущих. Даже сейчас он не стал лезть в кирзовых сапогах на накрахмаленную скатерть, а лишь отвлеченно спросил. — Надолго в Прагу? Я улыбнулся. Оливерио использовал не Игровое название, а обывательское. То ли он понимал, что оно для меня привычнее, то ли ему Прага была ближе, чем Порог. — Пока не выгонят. — Даже пива не попьете? — переиначил старую шутку магистр. — Кстати о пиве. Настоятельно рекомендую резаный Будвар в Синдикате. Если не попробуете, будете жалеть об этом всю жизнь. — Всю оставшуюся и возможно недолгую жизнь. Я явно испортил момент, как любитель бобовых портит в лифте воздух. Поэтому дальнейшую часть путешествия по богатому особняку мы провели в молчании. Рис вообще подвисла, словно копалась у себя в интерфейсе. А может думала о чем-то своем. — Удачи вам, — серьезно сказал магистр. От его прошлой веселости не осталось и следа. — И вам, — пожал я ему руку. — Домой? — спросила Рис, как только за нами закрылась дверь. — Нога ноет, надо мазь купить. — Говоришь как старуха. Оливерио прав, нужно хоть пива попить. Когда еще в Чехии будем. Я заодно квест на гарпий сдам. Ну и общину посмотрим, чем живут, чем дышат. Рис не спорила. То ли и ей было интересно, то ли попросту сдалась. Я нашел точку, где мы вышли из врат и поставил там отметку. Теперь можно было идти не боясь заблудиться среди узких улочек. Вообще, Прага мне нравилась. Будто нарисованные, домики со строгими готическими крышами, видневшийся высоченный шпиль явно кафедрального собора, озирающиеся по сторонам туристы. И все вокруг чистое, ухоженное, что прикоснуться даже боязно. Мы перешли по одному из старых мостов, названия которого я не знал, через замерзшую речку, название которой я тоже не знал, и стали петлять между трех и четырехэтажных домов. Мне взгрустнулось. Потому что стоило зайти в один из двориков и ничего не менялось. Прага не потеряла своей волшебной притягательности, наносной лоск не исчезал. Никаких полуразрушенных домов, обвалившихся крыш или покосившихся дверей стоило лишь обойти фасад. Снег убран, лишь запорошены выемки между камнями мостовой. Умеют же, стервецы. Община оказалось в одном из таких двориков. Она занимала промежуточное состояние между нашей и Парижской. Несколько домов, в четырехэтажном — оказывали различные услуги, собранные под одной крышей. Синдикат стоял особняком, в невысоком здании. Что в остальных, Рис не рассказала. Сам Синдикат оказался почти таким же. Первый этаж занимал бар, на втором стояли доски с поручениями, хотя и Игроки с кружками здесь встречались. Но, как я понял, за пивом и прочими напитками, им приходилось спускаться вниз. Тут же расположилась конторка, где поручения сдавали. Я заказал пиво, которое мало того, что сразу налили, так еще и принялись нахваливать. Из всего пересказанного, стало понятно лишь, что резаный Будвар приготовлен из жатецкого хмеля и моравского солода. Плохо это или нет, я не понял. Но пиво оказалось действительно отменным. И мне взгрустнулось во второй раз. Где я еще в своем городе его попробую? А гонять сюда попить пенного напитка, конечно, можно, но уж слишком расточительно. Рис себе ничего не взяла. Лишь молчаливо поднялась со мной и показала на один из столиков, рядом с доской. Я сел, наслаждаясь пивом и заодно поглядывая на поручения. Бешеная горгулья Поручение от Ордена Стражей.