Без особого энтузиазма начал читать и… пропал. Со мной такого давно не было. Я и литературой перестал интересоваться в классе десятом, когда дома появлялся только, чтобы поспать. Переходный возраст, все дела. Ну в институте приходилось что-то для учебы читать. И то, по диагонали. А чтобы для удовольствия, да еще запойно. Оторвался минут через двадцать, заметив, что Аксиология прокачалась на единичку. За это время я узнал: что Геракл, читай Геркулес, и правда был очень крутыми типом. С направлением Сокрушитель. Подвигов было не двенадцать, а двадцать два. И не умер он, а просто скрылся от любопытных глаз. Потому никто не знал точно, что с ним стало. Я только перешел к Ахиллесу или Пиррисию, с направлением Железнокожий, когда внутри родилось странное чувство. Пришло понимание того, что надо вообще-то уже заканчивать с водным процедурами — скоро придет Юля. Наскоро помылся, выбрался из ванны, вытерся. И тут в дверь позвонили. Ничего себе, а мне начинает нравится Интуиция. На пороге стояла Юлька. Холодная с мороза, румяная, с выбившейся из-под шапкой прядью. Увидев меня в одних трусах смутилась. — Ты чего полуголый? — Не полу… Учитывая степень одетости, я скорее на одиннадцать двенадцатых голый. Только из ванны вылез. — Ну хоть оденься, — закрыла она дверь. — Зачем? — улыбнулся и прижал ее к себе. — Ну у тебя волосы мокрые, — слабо сопротивлялась Юлька, — прям как дембель какой-то, с порога, — но ее руки уже взметнулись и обняли меня, а язык страстно ответил на поцелуй… Уже позже, лежа на моей груди, она сквозь дрему заметила. — Ну чего ты там читаешь и читаешь? Давай спать. Время-то сколько. — Сейчас, минуту, просто очень интересно. Зазноба сонно перевернула книжку и посмотрела на обложку. — «Квантовая механика». Ты механик что ли? — Ага, квантовый, — улыбнулся я. Погладил ее по голове, она пробурчала что-то неразборчивое и засопела. А спустя еще полчаса, я, клюя носом, отложил книгу, еле дождавшись долгожданную строчку. Навык Аксиология повышен до десятого уровня. Вы достигли первого уровня мастерства в навыке Аксиология. Вам доступна продвинутая Субвокализация. Теперь при прочтении яркой сцены, вы можете воссоздать ее в своем сознании. Веки сами собой опустились и сразу перед глазами появился могучий Геркулес. Он побеждал Игрока с направлением Оглушитель. Его многие называли Лев, добавляя Немейский, из-за названия провинции, в которой тот обитал. И почему-то вдалеке стоял человек, так похожий на наставника. Привидится же на ночь глядя. Глава 28 Говорят, что каждый день надо проживать так, будто он последний. С учетом интереса к моей скромной персоне одного из Всадников — не самая плохая установка. Тем более, день действительно мог быть последним. Или предпоследним. Думаю, если бы я был близок к смерти, то вот именно так идеальное заключительное утро и должно было начаться. Проснулся я от деликатного поцарапывания по плечу. Перед кроватью стоял Лапоть. — Хозяин, так чего, завтрак начинать готовить? — прошептал он, косясь на Юлю. — Готовь, — так же тихо ответил ему я. Лапоть пропал, а на кухне закрылась дверь и стали тихонечко позвякивать сковородки. Я вытянулся и улыбнулся. Рядом спит красивая девушка, через стенку хозяйничает преданный, как бордер-колли, домовой, в мешке несколько сот грамм пыли. Вот только у моментов абсолютного счастья есть одно неприятное свойство — они рано или поздно заканчиваются. Как правило, рано. Я поднялся на ноги и тихонько прошел в ванную. Поглядел на старую советскую плитку пятнадцать на пятнадцать сантиметров. Ремонт бы тут по-хорошему сделать. Привел себя в порядок контрастным душем. Несмотря на бурную ночь ощущал себя космонавтом перед отправкой на орбиту. — Ты чего там приготовил? — уже потягивалась в постели проснувшаяся Юлька. — Да, сообразил кое-что на скорую руку. Кушать хочешь? — Умираю с голоду. Когда я ляпнул «про скорую руку», то не подумал о нескольких вещах. Первое: домовой всегда к своим обязанностям подходил чрезвычайно тщательно. Второе: я на свою беду затарился продуктами на неделю вперед. Третье: после вчерашней истерики Лапоть пытался всячески выслужиться. Поэтому на кухне нас ожидал шведский стол, не меньше. Если вкратце: вареные сосиски, яйца, каша, омлет, сырники, несколько блинчиков с ветчиной (около двух десятков), шоколадные оладьи, которые я распробовал только недавно и разная мелочь вроде колбасной и сырной нарезки. — Ты когда это все приготовил? — не знала с чего начать Юля. — Да просто встал немножко пораньше, решил сюрприз сделать, — офигел я не меньше нее. Все мы, конечно, не съели. Да тут бы и вся моя семья не справилась. Так, понадкусывали. И Юлька решила, что во мне живет кулинарный гений. Не стал говорить ей правду, что этот самый гений шуршал под ванной, отыгрывая ленивого и самодовольного кота. — Что там по поводу серьезного разговора, которым ты мне угрожала? — спросил я между прочим. Юля поглядела на блинчик так внимательно, будто советовалась с ним — говорить мне или нет. Видимо, мучное блюдо дало добро, поэтому она сказала три страшные слова, которые боятся почти все молодые люди. — Родители хотят познакомиться. Я закашлялся, подавившись омлетом, чем выгадал себе короткую паузу для размышлений. Вот как тут в Бога не поверить? Давало ведь высшее существо вчера мне знак. Не случайно мои предки смотрины устроили. Вообще, вариантов было несколько. Я даже почувствовал себя в неудобном кресле напротив Диброва. А. Бежать без оглядки, менять номер телефона, квартиру. B. Соглашаться на пару часов позора. Надеть свою лучшую рубашку, застегнутую на все пуговицы, причесаться (а в моем случае и подстричь волосы) и вспомнить все свое воспитание. Понять, что обратной дороги нет. C. Сказать, что пассию люблю и уважаю. Однако желания знакомиться с возможными родственниками пока нет. Вариант хорош тем, что правдивый. Но вот поговорка «честность — лучшая политика» так же далека от жизни, как депутат Госдумы от прожиточного минимума. D. Отсрочить неизбежное очень важными делами. Все же понимая, что сколько веревочке не виться… — Я сама понимаю, что рано, но они настаивают, — постучала мне по спине Юля, пока я откашливался. — Да нет, все порядке, — сказал я, утирая выступившие слезы, — просто неожиданно, — сделал глоток чая и уже спокойнее добавил, — познакомиться можно, только ориентировочно через пару дней. У меня сейчас такая запара на работе. Должен сотрудник один приехать, дела ему передам и все образуется. Тогда сразу познакомимся. Навык Вранья повышен до восьмого уровня. Ну или не образуется. В таком случае смотрины будут уже до одного места. Интересно, конечно, что станет после твоей смерти. Точнее, все дети представляли в минуты «смертельных» обид, как их вдруг не станет и родственники и друзья резко все понимают и начинают горевать. Причитают, готовы все простить и вот гроб с тобой опускают в холодную землю. На глазах сразу наворачиваются слезы, потому что ну очень уж себя жалко. Мне вот было скорее любопытно. Грызло, конечно, неприятное чувство стыда перед родителями — как они перенесут все это? Потому что исчезновение ребенка, которого точно не найдут, гораздо хуже, чем смерть. А меня не найдут. Все это я думал, пока Юлька благодарно целовала меня. Значит, правильно ответил. Благо, молодое тело довольно быстро прервало философические размышления. И вертикальный завтрак перетек в горизонтальную плоскость. — Проводишь меня? — спросила Юлька. — Конечно. А еще могу такси вызвать. — Не надо, — замотала головой она, — к хорошему быстро привыкаешь. — На нет и суда нет. Выходя мы столкнулись с профессором. Петр Сергеевич поднес кулак ко рту и притворно закашлялся, чтобы скрыть улыбку. Но моя Наблюдательность не упустила это из виду. Представляю, что он там себе надумал. Сегодня одна, завтра другая. Ну и черт с ним. С какой стати меня должно интересовать его мнение. После прощания с Юлькой, я нетвердой походкой пошел домой. В душе было неправильное чувство счастья и легкого трепета. Движение стали расслабленными, бдительность, если не снизилась до нуля, то значительно упала. Вдобавок, пришло смс от Рис: «Парк Швейцария, около центрального памятника, 18–00». Поэтому, подходя к подъезду, я смотрел куда угодно, но не наверх. И зря. Если бы не мое новое умение, то даже откат не помог бы. По телу пробежала дрожь и появилось нестерпимое желание съежиться и отскочить в сторону. Оно было настолько велико, что я даже толком не смог сопротивляться. Наверное, нечто подобное чувствуют дикие животные в тот момент, когда речь идет о жизни и смерти. Сосулька приземлилась возле левой ноги. Вернее метровая ледяная глыба, разлетевшаяся на куски, часть которых отскочили и в мою сторону. Было бы весело, если Временщик-Сережа кончился бы сейчас, еще до встречи с Моросом. Вы сделали первый шаг к обретению умения Удача. Угу, угу. Я поднял голову и различил на крыше движение. Открыл дверь и вихрем промчался наверх. От резкой нагрузки ноги налились тяжестью, икры так и вовсе одеревенели, зато Игра решила поощрить неожиданную раскачку. Навык Атлетики повышен до десятого уровня. Вы достигли первого уровня мастерства в навыке Атлетики. Скорость восстановления водно-электролитного баланса, активизации синтеза ферментов, белков и аминокислот повышена. Я ни разу не спортсмен, но даже моих познаний в биологии хватило понять, что теперь мышцы будут быстрее отдыхать после физических нагрузок. Только именно сейчас подарок не оценил. Внутри все кипело. Выскочил на крышу и обнаружил два тела в спецовках. Один с топориком, другой с ломом — видимо, ЖЭУ отрядило бойцов для ликвидации сосулек. Дом у нас был с особенностями. Топили хорошо, а вот теплоизоляция потолочных перекрытий никакая. Да и чердак холодный. Вот теплый воздух и поднимался вверх, заставляя снег на крае крыши таять. Этим секретом со мной поделился профессор. — Вы че, мудаки, делаете? — не стал я стесняться в выражениях. — Сосульки сбиваем, — ответил один из них. Я подошел к нему и схватил за грудки. Никаких страховочных тросов, конечно, у мужиков не было. Они и не слышали, видимо, о таком звере, как техника безопасности. Человек оказался на удивление легким. Ботинки оторвались от ледяной корки, а глаза рабочего стали выражать высшую степень испуга. Голова недотепы приблизилась к краю крыши, не без моей, конечно, помощи. И даже старания напарника, который пытался оттащить нас в сторону, не увенчались успехом. Корлова кровь проснулась. — Парень, ты чего? Ты чего? — лепетал бедняга, смотря на меня снизу вверх. — Мы же не со зла. Ты чего?