Вот тут я ожидал кучу возражений и вообще, был готов к крупному мордобою. Даже держал руку на пульсе. То есть, на откате времени. Но и слов Илии оказалось достаточно. Видимо, дело в ее капитанстве. Один из стражников, по всей вероятности, старший, попросил подождать и скрылся внутри. А спустя минуту вернулся и лишь кивнул Илии. Донжон оказался крохотным. Лестницы с двух сторон у дверей уходили наверх. Но мы двинулись вперед и вышли к залу. Скромному, если честно, квадратов на шестьдесят всего. На стенах потрепанные гобелены, изображающие битвы архалусов с кабиридами. Как правило, демоны испуганно прижимались к земле, а жители Эллизия налетали на них с широко расправленными крыльями и мечом в руках. Лишь на самом дальнем безворсовом ковре все было относительно мирно. Полуголый архалус держал клинок в одной руке, а в другой младенца-ангелочка. На каменных лавках (привет, геморрой) сидело несколько существ. Что меня удивило, тут находилось двое Игроков из людей, трое пергов и один аббас. Поодаль, на невысокой одноместной скамье расположился сам Вифеил. Первое ощущение, которое я испытал, увидев командующего — страх. Здоровенный, на фоне остальных выглядящий, как молодой Шварцнеггер рядом с Александром Курицыным. Со свежим шрамом на щеке и опаленным правым крылом. Весь его вид говорил о том, что это не существо, а стихия. Пусть временно мирно дремлющая, но стоит ей проснуться — худо будет всем. И еще меня очень смущала плашка Огнеборец над командующим. — Илия, что случилось? — его голос прогрохотал как сошедшая с гор лавина. — Этот Игрок очень хотел поговорить с тобой. По поводу одного из пленников. — Корл, — нахмурился Вифеил, — поэтому я не поверю, что ты пришел с выкупом за какого-нибудь оранжевокожего пособника хвостатых. — Ты прав, я здесь, чтобы просить не за них, — мой голос на фоне баса командующего выглядел юношеским фальцетом. Я прочистил горло и продолжил, — у тебя мой друг, Троуг. — Этот расхититель крипт и гробниц твой друг? — Вифеил нахмурился так, что теперь его бровями можно было раскалывать крупные камни, — у людей есть поговорка: «скажи, кто твой друг и я скажу, кто ты». — Нет, нет, я ничем подобным не занимаюсь, — поспешил заверить сердитого гиганта я, — для меня было большой новостью, что Троуг промышлял… этим. Насколько знаю, он давно ведет мирный образ жизни в Отстойнике. — Преступление перед архалусами не имеет сроков давности, — отрезал командующий, — осквернитель должен гнить на рудниках. Ага, тоже мне нашелся Жеглов ангельского разлива. Но договариваться надо, иначе Троугу крышка. — Может, я могу предложить вам пыль и мы забудем это досадное происшествие? — Что? — подскочил на месте Вифеил. — Ты оскорбил меня дважды. Первый раз, когда назвал осквернение могил моих товарищей досадным происшествием. А второй, когда решил, что можно дать немного пыли и забыть об этом. Ох, язык мой — враг мой. Формулировки, всегда все дело в формулировках. Можно сказать одно и то же разными словами. И вместо гнева получить одобрение. Ладно, попробуем. ∞ — …гнить на рудниках. — Я скорблю вместе с вами по поводу осквернения могил ваших товарищей. Это неподобающее поведение для любого представителя моего вида. Именно поэтому я здесь. Если существует хоть малейший способ частично загладить вину Троуга, скажите, и я сделаю все возможное, чтобы вы не судили обо всех корлах по одному их представителю. Навык Убеждения повышен до седьмого уровня. Вифеил даже завис от моего спича. И непонятно, чего он там думает. С таким лицом бы только в покер играть. — Грассем, что скажешь? — спросил наконец командующий. — Иерарх, полукровка лукавит по поводу неподобающего поведения, — поднялся аббас, шевеля своими черными наростами на голове, — в его системе координат осквернение могил несомненно плохой поступок. Но в то же время полукровке плевать, что вы думаете по поводу его вида. Однако, он и действительно готов сделать все, чтобы спасти своего друга. Черт, совсем забыл, что аббасы распознают правду и ложь. Но минутку — раз убеждение повысилось, значит, я все сделал правильно. Не успел подумать, как командующий подтвердил мою догадку. — Что ж… — задумчиво сказал Вифеии. Его суровое лицо разгладилось и теперь архалус не выглядел сердитым, — ты и вправду Светлый. Пришел ко мне, чтобы вытащить своего дрянного друга. И я готов пойти на уступки. Есть кое-что, способное закрыть мне глаза на преступления этого… — Троуга, — подсказал ближайший архалус. — Что надо сделать? — обратился я в слух. — Кабириды используют ангельский прах для создания зелий против нас. Но и архалусы не остались в долгу. Наши алхимики продвинулись далеко вперед в антидемонских зельях. Но нам нужна дьявольская сера. Граммов десять, думаю, будет достаточно для продолжение опытов. Принесешь ее, я отпущу твоего друга. — Хорошо, я сделаю это. На этом аудиенция была окончена. Илия молча вывела меня, заговорив лишь у самых ворот. Покидая донжон я буквально чувствовал прикованные любопытные взгляды. — Видимо, этот корл и вправду дорог тебе. В противном случае, я не вижу причин идти на самоубийство. — Самоубийство? — Именно так. После хорошей битвы мы собираем не больше двадцати-тридцати грамм дьявольской серы с мертвых кабиридов. Как ты понимаешь, не у всех она есть. Но нас легион. А ты один. — Не совсем, — улыбнулся я и пошел вниз. Козырь у меня был. Очень крупный, умеющий уходить в тень. Суперрога-инвиз, если переводить на игровой сленг. И думалось, что с помощью Охотника можно сделать очень многое. Да что там — в конце концов мы бы ворвались к Пулю. Наставник покрошил всю охрану, а уж с тремя откатами я совладал с правителем. Всего и делов. Однако Охотник неприятно удивил. Он пришел перед самым закатом. К тому моменту я небезрезультатно послонялся не только по городу, но и по общине. Нашел кузнеца и отдал ему кошкодер, заплатив всего двенадцать грамм пыли. Старался не переводить это в рубли, чтобы сердчишко ненароком не отказало. Зато кузнец обещал починить меч к завтрашнему обеду. Последил немного за домом Пуля и заметил, что его подопечные изредка все же выполняют свои обязанности. Периодически нетрезвые мордовороты патрулировали общину — приставая к новичкам или докапываясь по всякой фигне к обитателям. Но стоило местным дать несколько грамм пыли, как доблестная охрана продолжала свой путь. Что люди Пуля козлы — это ужасно. Но вот что на минут десять он остается всего лишь с тремя подопечными — замечательно. Четверо против двух расклад непростой, но со мной Охотник… Так я думал, пока не рассказал все пришедшему наставнику. — Нет, — коротко ответил он. — Что нет? — Это не наше дело. — Как это не наше дело? Там же Рис, Лиций, еще Троуга надо спасать! — Их проблемы не твои! — так громко сказал Охотник, что даже ругающиеся в дальней комнате Тартр с Бретой примолкли. — Они влипли, пусть сами и выбираются. — Но Лиций, он же из-за меня… И Рис! Ты бы видел ее, она чуть кипятком не писает, когда о тебе рассказывает. Как только ты ее попросил смотаться в Пургатор и вытащить меня из дерьма, то она ни минуты не сомневалась! — Я ей заплатил, — отмахнулся Охотник, — вот и все наши отношения. Запомни, занимающиеся благотворительностью долго не живут. У тебя есть своя жизнь, вот ею и дорожи. Все остальное тебя не касается. — Но… — Никаких но! — рявкнул Охотник. — Не будь глупцом, проживешь дольше, чем… — Чем кто? — Чем… — голос наставника дрогнул, — мои сыновья. Собирайся, магистр Видящих очень беспокоится. И не только он один. Все эмпаты на взводе. Что-то вот-вот должно случиться. И вряд ли хорошее. Я сейчас забегу к заклинателю, и возвращаемся домой. Понял? Я сильно сжал зубы, но кивнул. Охотник недоверчиво оглядел меня и вышел из дома. Я понимал его, беспокоится, все такое. Но бросить друзей на произвол судьбы? И даже если рассуждать логически и разумно. Он прав — Рис сама взялась за задание, которое провалила. Троуг понес заслуженное наказание за разграбление крипт. Тут не поспоришь. Но вот камнем преткновения был Лиций. Бедный зверолюд, который стал жертвой моего тугоумия и недоразвитой дипломатии. Вот его я точно не мог бросить. Тем более, это если рассуждать рационально. Меня же воспитали на всяких пафосных книжках вроде «Как закалялась сталь» и «Флаги на башнях». Где дружба была намного больше, чем просто слово. У меня периодически появлялись знакомые и товарищи, но по прошествии времен они отклеивались и исчезали. Но именно теперь, с приходом Игры, появились те, кого можно было назвать друзьями. И я не мог их бросить. — Тартр, можно тебя на секунду? — постучал я в комнату алхимика. — Что такое? — Держи, тут десять грамм, — протянул я ему пыль, — вернется Охотник, скажешь, что я ушел. И больше ни слова. Получишь еще столько же, когда вернусь. Понял? Навык Подкуп повышен до первого уровня. — Сделаю в лучшем виде, — проворно забрал пыль коротышка. — И еще кое-что. Скажи, в какой стороне находится та самая пещера Прыгающего?.. Глава 4 Тиха пургаторская ночь. Прозрачно небо. Звезды блещут. И пусть совершенно другие — ни тебе Полярной, ни созвездий Малой и Большой Медведицы, ни Стрельца, Большого Пса и Весов. Все другое, совсем другое. Лишь набирающая силу Синяя луна пытается быть похожей на нашу, земную. Я вспомнил, что у Сатурна есть пара забавных спутников, движущихся по двум орбитам. Они раз в несколько лет устраивали пляски, нагоняя друг друга и с помощью гравитации меняясь местами. Веселил еще интересный факт — один из спутников назывался Янус. Может и тут нечто подобное? Спутники меняются местами, отражая свет местной звезды. И из-за своего состава каким-то образом влияют на живые организмы. Синяя — делает Игроков сильнее, красная — разную неразумную животину. Хотя, будь я создателем, то объяснил все гораздо проще — магия. Сказать по правде, я не чувствовал действия спутника. Уже хорошо, что он освещает дорогу. И на том спасибо. Прыгающий жил чуть западнее от того места, где располагались заброшенные врата. Я боялся, что могу пропустить пещеру алхимика, но Тартр убедил меня в невозможности этого. Дескать, если все время двигаться в нужном направлении, то не будет другого выхода, кроме как наткнуться на нее. Что ж, поверим на слово. Однако единственные, кого я пока повстречал, были анталопы. Группа козлотигров на ближайшем холме замерла, следя за каждым моим шагом. Что еще хуже, заметил я их не сразу, раздумывая о местных астрономических особенностях. А вот когда увидел, тут же остановился. Между нами было метров тридцать. Сущие пустяки для анталопов. Я вытащил нож и пожалел о кошкодере, которого не было с собой. Пусть ржавый, с уменьшенным повреждением, но все же это лучше, чем ничего. Особенно когда против тебя девять голов крупного и очень рогатого скота. А нет, это я погорячился. Одиннадцать. Еще парочка вышла из-за холма, посмотреть за чем там выстроилась очередь. Три отката, четыре заклинания, из которых еще непонятно, что может помочь. И анталопы, медленно, шаг за шагом, продвигающиеся ко мне. Нет, надо вносить в план умерщвления меня этими животными чуточку непредсказуемого сумасшествия. То есть, атаковать первым. Дуга разрезала ночную полумглу на две части, безошибочно найдя цель. Ближайший ко мне анталоп, отличавшийся от других не умом и сообразительностью, а лишь храбростью отлетел назад. По пути он уронил еще парочку сородичей и заставил остальных обратиться в бегство. Отступающие козлотигры испугано мявкали, как дворовые кошаки, которым наступили на хвост. А я все стоял с вытянутой рукой, вчитывался в строчки и одновременно пытался соображать. Навык Разрушения повышен до третьего уровня.