– Здесь не один правитель. Шесть торговцев, которые входят в Совет и по очереди управляют общиной. Собирают процент со всех сделок, реализуемых в общине, на эти деньги держат стражу. Лет двести назад пытались наладить здесь небольшое производство оружия, но им быстро показали их истинное место. А те, кто выжили, поняли, что не надо заниматься не своим делом. – Почему? – Понимаешь, производство оружия давно распределено между центральными мирами. Кто-то специализируется на высоких технологиях, другие на искусных зачарованных мечах. Но входа в этот бизнес нет. И пока ты клепаешь на коленке какой-нибудь самострел, то дела до тебя никому нет. Однако стоит начать массовое производство... – Дай угадаю, тебя дают понять, что так делать нельзя? – Ага. Сначала делают предупреждение. Как правило, оно всегда бывает единственное. – А если оружейник не внял уговорам? – То к нему наведывается команда супертяжей. Игроков, которым мы и в подметки не годимся. С супероружием и хорошей подготовкой. Они раскатывают все под каток, убивают Ищущих, оружие забирают. Перекупить или уговорить их невозможно. Некоторые оружейники, конечно, пытаются сопротивляться, нанимают сорвиголов, но куда копьеносцу против несущегося на него танка? Так что оружейники сами концентрируются в центральных мирах, а добровольно или принудительно, это уже от их гордости зависит. Лестница закончилась и мы вышли в просторную галерею. По бокам стояли домики, с трубами, упирающимися в свод пещеры. Ясно. Вентиляция тут простейшая, протянутая наружу. Я думал, что община окажется крошечной, но она была достаточно обширной. Петляла меж камней, стен, соляных столпов и уходила все дальше. Наверное, где-то в глубине и стоял самый большой дом, где восседал совет. Но мы туда не собирались. Лиций махнул на пятый дом слева, и мы вошли внутрь. Еле поместились, кстати, потому что пространство оказалось совсем маленьким. Два на три метра, прилавок, заваленный шмотьем, шторка за ним. Встретил нас перг с направлением Мастеровой, чуть не подскочив до самого потолка. – Лиций, сколько лет. – Около тридцати… Пургаторских. Здравствуй, Крель. Нам нужна одежда на этого молодого корла. Он идет домой. – Ну прям-таки и корл, – усмехнулся продавец, но уже каким-то образом пробрался ко мне и стал щупать, – жидковат для корла. Человеческой крови много. Поэтому и одежда должна быть соответствующая. Сейчас я. Он метнулся за шторку и вернулся, нагруженный шмотками. – Вот, алабасская шерсть. Ее обычно люди берут, что в Ногл первый раз отправляются. – Ну ты подумай получше, – вмешался Троуг, – он хоть и полукровка, но корл. В этой херне сварится заживо. – Хорошо, хорошо. Вот это можно посмотреть. Характеристики важны? – Не важны, но желательны, – ответил я. Спустя четверть часа, после бесконечных примерок, вспотевший и уставший, я держал перед собой плотные шерстяные штаны серого оттенка. Но больше всего меня позабавили приписки к вещам. Видимо, их придумывал сам Крель. Теплые штаны горных племен + 4 к Бездоспешному бою +2 к Скрытности – 1 к Атлетике В штанах от горных племен ходит в Ногле бард Креон. Я вообще довольно сильно сопротивлялся и хотел взять портки без минусового значения к Атлетике. Но хлопковые легкие брючки зарубил Троуг. Пришлось довольствоваться этим. Также корл обязал меня взять меховую шапку с ушами. Тем более, она была очень даже неплохой. Шапка Маронаха + 50 единиц Маны + 2 к Колдовству + 1 Воровству На воре и шапка горит, если это не шапка Маронаха. И, наконец, шерстяная коричневая кофта с высоким горлом. С ней продавец отдавал бонусом льняную рубаху без характеристик. Кофта с Предгорья + 3 к Бездоспешному бою + 2 к Подкупу + 1 к Сопротивлению В мороз хорошее подспорье – теплая кофта с Предгорья. Да уж, когда Крель пишет свои стишки, где-то в гробу вертится со скоростью промышленного вентилятора один Сергей Есенин. Однако меня они даже немного повеселили. – Сколько ты хочешь за все? – сгреб я одежду. – Совсем немного. Сто двадцать грамм. – Сколько? – Такого ты нигде больше не найдешь. К тому же не забывайте, мы платим процент от продаж. – Конечно не найду. У тебя свитер пахнет… нет, воняет какой-то мерзостью. – Это не мерзость. Запах личиц очень въедливый. Чтобы хоть как-то от него избавиться я прокуриваю одежду дымом. Потому и стоит всего сто двадцать. Я вдруг замер, прислушиваясь к себе. После вытащил деньги и протянул горсть торговцу. – Сергей, даже я, существо неконфликтное, понимаю, что это дорого, – будто из-под земли вырос до того времени молчавший Лиций. Я даже забыл о его присутствии. Все это время Троуг и Рис болтали, ехидничали или шутили. А вот зверолюд молчал. – Нет времени торговаться. Я быстро облачился и поморщился. Штаны жутко кололи. Сразу всплыли воспоминания из детства. Когда забегаешь с мороза, снимаешь гамаши и начинаешь с остервенением чесать ногтями ноги. Аж передернуло. В новых шмотках я напоминал капусту. Это которая сто одежек и все без застежек. Жарко, неудобно, непривычно. Выбрался наружу и с грациозностью толстяка, пытающегося влезть в собачью конуру, направился к лестнице. – Эй, Серег, а трактир? – взбунтовался Троуг. Видимо, в этот момент на него посмотрела Рис, потому что тон корла изменился на оправдывающийся. – Я имею в виду, поесть чего. Да и в горле пересохло. – Нет времени. Нам пора. – Проход открылся? – догадалась девушка. Я прислушался к себе. Ощущение было странное. Ранее неведомое. Будто волшебная сирена пела мне песню. Манила и звала, а слышал ее только я. – Да. Почему раньше ничего такого не было? – Потому что ты и не собирался путешествовать. Сама не знаю, почему так происходит. Но если в твоей голове есть конечная точка пути, то Система будет помогать ее достигнуть. В рамках разумного, само собой. – Говоря про рамки разумного, ты имеешь в виду Архейт? Рис на мгновение смутилась, но все же ответила. – Так ли надо стремиться туда, куда долгое время никто не может попасть? – Ну а кто расскажет мне, зачем подставился хорул? Почему именно я стал Игроком? И какой в этом сакральный смысл?... Ладно, замяли. Сейчас другие проблемы на носу. Подниматься оказалось не в пример тяжелее. С меня в прямом смысле сошло семь потов, пока мы выбирались наружу. Не думал, что буду радоваться этому вонючему токсичному воздуху, от которого хотелось скрючиться и проблеваться. Однако с наслаждением повесил сложенный плащ на руку и подставился под слабый ветерок. Красота. Хотя особой любви к личицам так и не появилось. Я для себя крепко осознал, что даже если Лиций будет настаивать, обратно мы переместимся другим городом. Костьми лягу, переплачу, но сюда не вернусь. Пусть сами живут под землей, одеваются в вонючую одежду и едят жирное мясо, так похожее на свинину. Крайн в антирейтинге городов внезапно вырвался на первое место. Оставил позади даже Вирхорт. Обитель Вратаря оказалась пуста. Ну конечно. Все, кто могли свалить из пахучей ямы, давно это сделали. Мы скинулись по пятьдесят восемь грамм (с подобными путешествиями я скоро по миру пойду) и взялись за руки. Рис крикнула. – Тол! Ничего не изменилось. Я даже направился к выходу, но меня схватили несколько пар рук. – Лучше тут отсидеться. – А что такого в этом Толе? – Много чего, – уклончиво сказала Рис, – Атрайн вообще не самый гостеприимный мир. – З-з-здесь будет б-б-безопас-снее, – подтвердил Лиций. И таки пришлось сидеть. Наверное, с полчаса, пока в груди не появилось странное и приятное тепло. Я поднялся на ноги и кивнул своим. Рис облачилась в куртку, красивые сапожки сменила на угги, да и мои корл со зверолюдом стали утепляться. Ну чисто не Игроки, а покорители дальнего Севера. На всякий случай накинул плащ, хотя по вискам тек пот. Посмотрим, что у нас там. – Тебю! Что похолодало, понял сразу. Факелы в обители трещали, будто угрожая погаснуть. От нашего дыхания шел густой пар, а нос стал кусать мороз. Руки сами собой вытащили из инвентаря шапку и напялили на бошку. Я же не Джон Сноу какой-нибудь – бродить по холоду без головного убора. Троуг вытащил платок, обмотал им половину лица и обратился ко мне.