– Полиция продолжает разыскивать свидетелей многочисленной уличной драки произошедшей в Ленинском районе. По свидетельствам камер наружного наблюдения, около полутор десятка мужчин без каких-то видимых причин набросились на проходищих мимо жителей. Последние получили легкие повреждения, но от медицинской помощи отказались. Всех, кто что-либо видел… От медицинской помощи отказались? Почему у меня такое стойкое ощущение, что это были не простые жители, а Ищущие? И кто это мог напасть на Игроков? Да еще организованно. Ох, какое плохое предчувствие. А ведь Ленинский район это именно там, где у Видящих новая резиденция? Неужели и до нас уже докатились боевые действия? Вопросы, вопросы, вопросы. Надо будет наведаться к новым приятелям. К тому же, я там вроде не последний человек. Спросить, что да как. А то как бы войну не проспать. Внутри родилось какое-то гадливое чувство. И я понял. Вот ее я точно не пропущу. Я практически не опоздал. Ну разве что на десять минут. Рассчитался с таксистом, позвонил в домофон, поднялся на нужный этаж. Открыла насупленная Юлька. Я чуть не рассмеялся, ну вот бывают люди, которым не идет быть серьезными. – Папа уже два раза засыпал, – с укором сказала она, – и мама волнуется. Спрашивает, что за работа у тебя такая ненормированная. И действительно… – Да там жесть в области, – махнул рукой я, разуваясь. – Сергей, здравствуй, – выскочила тетя Вера, – ты прям с работы? Ну заходи. В комнате скрипнул диван и в проеме появился чуть потрепанный Константин Игоревич. Видимо, действительно задремал под негромкий бубнеж телевизора. Мы обменялись рукопожатиями, и я отправился в ванную. – Вот это полотенце для рук возьми, – появилась Юлька. Я попытался ее поцеловать, но она увернулась. И демонстративно протянула полотенце. Мол, сердится еще. Закончив водные процедуры, я прошел в самую большую комнату, где и был разложен стол. Да, давненько ждут, оливье чуть заветрился, а сельдь под шубой кто-то уже продегустировал. И развернул начатым краем к фруктовнице. Хе, я бы сам так сделал. – Я манты поставила, – вернулась из кухни в комнату тетя Вера, – Сергей, ты пока салаты накладывай. Меня второй раз уговаривать не пришлось. Учитывая, что завтракал я утром, а в обед устроил отличную чистку желудка, поесть сейчас было самое то. Я даже удивился, как на моей тарелке поместились оливье, «подшуба», холодец, корейская морковь и колбасная нарезка. Константин Сергеевич поднял перед собой бутылку водки и жестом показал на меня. Не остановило даже, что алкоголь оказался каким-то совсем дешевеньким. Сам виноват, лапоть, приперся в гости с пустыми руками. Но я все же кивнул в знак согласия. Спустя минут десять и три стопки я тяжело отодвинулся от стола. Жить, как говорится, хорошо, а хорошо жить – еще лучше. Может и прав Охотник, найдя себе обычную жену? И не стоят все эти миры и игровые приключения банального человеческого счастья? Притопал домой, жена поцеловала, борщ налила, сидит на кухне, рассказывает, как день прошел. – Серега, у тебя там пульт под рукой, сделай чуть погромче. Новости. – Костя, у нас вообще-то гости. – Да это же итоговые! – Давайте посмотрим, – предложил я, – тоже интересно. Прислушался к Интуиции – молчок. Собственно, я проглядел в телефоне ленту, пока ехали, но там ничего важного не писали. Про рост доллара, про то, что мы к этому росту морально готовы и еще немного про какую-то звезду, которая после долгих лет совместного брака развелась с другой звездой. То есть, полный информационный вакуум. И итоговые вести не принесли пищи для размышлений. Президент на совещании, президент посетил завод, премьер-министр отругал чиновников за неисполнение указов президента, в сочинском зоопарке родились лигрята. И никаких терактов или стихийных бедствий. Хотите сказать, что Всадники осознали свою вину, меру, степень, глубину и решили начать новую жизнь? Вот не верю. Тогда что? Нет ничего хуже врага, который затаился. Не люблю хитрых людей, потому что они всегда сильнее меня-простодыры. А Всадники не просто хитрые, они еще и матерые, опытные Игроки. Существа, которые, сдается мне, научились ждать. И как вот с таким настроением в Элизий сваливать? – Вот, манты, – поставила тетя Вера на стол дымящееся блюдо. Я взял два и принялся без аппетита жевать. Нет, не то чтобы Сережа давно испорчен Лаптем в плане еды. Было вкусно. Просто, во-первых, я успел нажраться, а во-вторых, накрутил себя мыслями, что опять ничего не понимаю о происходящем вокруг. И аппетит как-то сразу пропал. – Вкусно? – Очень, – попытался улыбнуться я. – Ну я тебе тогда с собой положу. Живешь ты один, готовить некогда. И салатика еще. Какой тебе понравился больше. Я уныло ткнул в «селедку под шубой». Представляю физиономию домового, когда он обнаружит гостинец. Как бы не выгнал. Хотя, чего это я. Мой дом вообще-то. Хочу – чебуреки на улице ем и домой приношу. Колеблясь между степенями приличия – чтобы не засиживаться и не уходить рано – еще минут пятнадцать посмотрел телевизор под комментарии Константина Игоревича и начал собираться. По общему настроению, отеческому похлопыванию по плечу, поцелую в лоб от возможной будущей тещи, я вдруг осознал, что меня давно уже женили. Сам не заметил, как крепко взяли в оборот. Что дальше? Если честно, думать было страшно. Поэтому я аккуратно и довольно целомудренно чмокнул Юльку в щеку и вышел из квартиры. Тем более, что таксист уже пять минут ожидал внизу. Вот что страшнее: украсть камень у архалусов или жениться? Явного ответа пока не было. Задумчивый, в полудреме я доехал до своей пока еще холостяцкой крепости. Расплатился и хотел уже юркнуть в подъезд, как вдруг замер. Что-то было не так. Точнее, вокруг до фига чего было не так. Во-первых, скамейка, на которой обычно дежурил Петр Сергеевич – сломана. Ровно в середине. Будто на нее сел любитель чипсов с парой центнеров лишнего веса. Фонарь, что должен гореть – разбит. Я неосторожно наступил на остатки стекла и оно захрустело под сапогами. Но вишенкой на торте оказались два полицейских уазика припаркованные на заснеженном газоне. Судя по фигурам в подъезде и громким разговорам, там сейчас и шло главное веселье. Я дрожащими от нетерпения пальцами вытащил ключи и открыл домофонную дверь. Поднялся всего лишь на один пролет и тут же был остановлен доблестным сержантом – долговязым парнем младше меня, на котором форма висела мешком. – Куда? – К себе. Живу я тут. – Этаж какой? Квартира? Я сказал, терпеливо глядя ему в глаза. К сержанту спустился еще один из ппс-ников и после полученной информации кивнул мне. Дескать, иди за мной. Мы поднялись до моей площадки, и я смог лицезреть картину маслом. Трое сотрудников патрульно постовой службы стояли, глядя наверх. Рядом с ними теребила замаранный в муке фартук жена Петра Сергеевича, все время забываю ее имя. А с последнего, пятого этажа доносились утробные завывания. – Здравствуйте. – Здравствуйте, – кивнул мне соседка. Причем, в ее голосе слышались извиняющиеся нотки. – А что тут у вас? – Да Петюня мой, все, допился, до белой горячки. Не узнает никого. Вызвали милицию, он напал на них. – Гражданка, лишнего не болтайте. А вы проходите к себе домой. Не мешайте. Я посмотрел на говорившего. Лейтенант. Младший или старший, непонятно. Учили нас отличиям на ОБЖ, но я как-то все забыл. Но, видимо, он тут и есть главный. Придется применить свое читерское Убеждение. Помнится, у меня там был какой-то волшебный аргумент, который безотказно действовал на обывателей. – Просто я с Петром Сергеевичем хорошо общаюсь. Он меня слушается, сынком называл. Может мне поговорить с ним? Навык Вранья повышен до пятнадцатого уровня. – Он двух полицейских с лестницы спустил. Одного укусил до крови. Здоровый, как лось. И невменяемый. Представляешь, что он с тобой сделает? – И какие варианты? – Сейчас наша группа захвата приедет. Из отделения. Мы его и возьмем. Ну что ж. Думаю, настала пора псевдоаргумента. – Это сколько еще ждать непонятно. Я бы тихонечко поднялся, поговорил. Если не удастся, спущусь. Ничего же не теряем. В нормальной ситуации меня бы послали. Далеко и надолго, не стесняясь в выражениях. Но лейтенант как-то искусственно, точно кукла, кивнул головой и отошел в сторону, давая пройти. Навык Убеждения повышен до девятнадцатого уровня. А я что? Пожал плечами и пошел к рычащему и подвывающему Петру Сергеевичу. Надо же в самом деле посмотреть, что там такого произошло.. Глава 22 Мудрость человека также определяется не количеством несовершенных ошибок, а числом исправленных. Главное – успеть вовремя собрать камни, которые ты ранее разбросал. Почему осторожно отворяя и без того приоткрытую дверь, что была обита дерматином, я вдруг задумался о своих ошибках? Ответ прост. Под ногами зазвенела пустая бутылка из-под бренди, что я подарил Петру Сергеевичу. В груди кольнуло привычное уже мне нехорошее предчувствие. А потом я увидел его. Я с иронией про себя заметил, что сосед хоть и не доктор, но профессор. Вроде представитель интеллигенции, как и Джекил в известном произведении. А вот Хайд. Он стоял передо мной. Полуголый дикарь со вздувшимися буграми мышц и настолько напряженными венами, будто единственное их желание было порвать кожу. Вечно сутулый профессор выпрямился, отчего стал выше и… страшнее. – Петр Сергеевич, здрасьте, – кивнул я, пытаясь разглядеть хоть какой-то намек на мысль в мутных бессознательных глазах, – а мимо шел. Думаю, дай зайду. Вы же выпиваете? А выпивать без закуски нельзя. Вот, я тут принес вам немного. Я поставил пакет со снедью тети Веры рядышком. Появление нового предмета на полу не ускользнуло от профессора. Он будто проснулся, хищно оглядев сначала пакет, а потом меня. Нехорошо улыбнулся и широко осклабился. При этом слюна вытекла изо рта и свесилась почти до пола. – Петр Сергеевич… – Аааа… – бешено выпучив глаза, подступало нечто. – Профессор. – Аааа... – Ну что же вы? Я много видел фильмы про постапокалипсис и зомби, но ни один из них не начинался так. Может потому, что их не продюсировал Ищущий? Профессор со звериным рыком метнулся к мне. Его руки устремились к шее, однако и я не лаптем щи хлебал. Быстро подсел и нырнул под него, оказываясь за спиной нападавшего. – Петр Сергеевич! – Аа… – повернулся ко мне профессор. Нет, так дело явно не пойдет. Надо его из этого состояния срочно выводить. Только как? Я чуть не хлопнул себя по лбу. Господин Светлейший, у тебя же все козыри в рукаве! Важно вытянул руку и стал монотонно вещать. – Экзорциамус тэ омнис имундус спиритус омнус... Простите, не помню, как там дальше, всего один сезон «Сверхъестественного» посмотрел.