– Будешь? – Я думал, что ты как минимум заливаешь горе хорошим шампанским. – Бухать в нашей семье это твоя фишка. – А вот сейчас обидно было. Когда у тебя плохое настроение, ты становишься похожа на Дашку. И это не комплимент. – Извини, – вытащила она большую порцию чипсов и почти все за раз засунула в рот. Зрелище было не для слабонервных, – я действительно зря. Ты в последнее время изменился. Курить бросил, спортом что ли занялся. Как-то окреп. Девушка появилась? Ох, старые добрые семейные разговоры, полные неловкости. Как мне давно этого не хватало. – Вообще-то появилась. Но я не из-за этого, просто решил заняться собой. – А я вот… я вот… – Лилька стала всхлипывать. Я сделал единственное, что мог в этом случае. Подошел и обнял. Какое-то время мы стояли молча. Точнее, сестра ревела, а я похлопывал ее по спине. – Ну почему у меня все всегда через жопу? – Издеваешься что ли? Ты единственная, кем отец гордится. Выпустилась с красным дипломом, на работу крутую устроилась. – А что мне толку с этой работы? – размазывала слезы по щекам Лилька. – Почему мне все время такие мудаки попадаются? – С точки зрения статистики, так не может продолжаться вечно. Когда-нибудь и на твоей улице перевернется пазик с пряниками. Знаешь что самое главное сейчас? – Не набрать пять кило за неделю? – Самое главное – отвлечься. Привести в порядок свои мысли, заняться собой. А что этому способствует? – Что? – Бег, – сказал я, улыбаясь, – по мне, конечно, лучше вечером. Когда голова переполнена мыслями, выйти на улицу и трусцой, неторопливо, побежать. И лишние калории сжигаешь, а их, мне кажется, ты употребила уже порядочно, – я аккуратно забрал чипсы. От одного их запаха замутило, – и думаешь обо всем, что случилось за день. Ненавязчиво, в энергосберегающем режиме. Понимаешь? Навык Убеждения повышен до двадцать первого уровня. Лилька кивала. Может, не слишком честно, потому что к спорту моя сестра была почти равнодушна. Пока ее спасал лишь хороший метаболизм и отличные гены. Но благодаря второму уровню мастерства в Убеждении я мог изменить ее жизненную парадигму. Пусть ненадолго, но именно сейчас это было очень необходимо. Вытащить ее из четырех стен и показать, что вокруг есть другой мир. И жизнь не закончилась, просто наступил не самый легкий этап. А его надо пережить. – Бегать, – со стеклянными глазами ответила Лиля. Я сдержался, чтобы не отвести взгляд. Сестра сейчас напоминала фарфоровую куклу. Не нравится мне, как работает это внушение. Но что делать? Я похлопал ее по плечу и в глаза вернулась осмысленность. – Тебе когда на работу? – спросил я. – Послезавтра. – А сегодня что делать будешь? – Не знаю. Может уберусь, побегаю… – она вдруг произнесла это с каким-то неожиданным восторгом, – я со школы не бегала. – Вот и правильно, – снова обнял я ее, – а я пойду. Маму вечером набери, а то она волнуется. – Хорошо. Весь путь до общаги я ощущал себя говном. Таким вонючим, коричневым, в дурацком плаще. Пришел, увидел, разрушил личную жизнь сестре. Потому что если бы не я, то никакой Максим бы и не появился. Охмурял каких-нибудь потасканных тетенек себе под стать и бед не знал. Теперь же его прах развевает ветер, Лилька заедает проблемы канцерогенами, а Сережа мучается угрызениями совести. Перед входом в общину я на мгновение замешкался. Обернулся и встретился глазами с тем самым Прыгуном, что караулил меня возле дома. Вот ведь, зараза, даже не таится. Дать бы ему чему-нибудь хорошим по голове. Однако до супостата метров тридцать, а этому человеку-лягушке перепрыгнуть двухэтажный дом и оказаться на крыше – только подпоясаться. А вот в общине, на удивление, оказалось многолюдно. Причем, это не было похоже на какую-то тусовку а-ля «Посижу в Синдикате, попью пива». Ребята и девчата целенаправлено заявились сюда, а теперь ходили по лавкам и мастерам. Судя по количеству азиатов и темнокожих, складывалось ощущение, что где-то рядом проходит олимпиада. – В курсе, что тут происходит? – спросил я Рис, как только увидел. – Неа. Но всем заправляют Видящие. Я заметила твоего друга с волшебным мечом. – Арту… В смысле, Артана? – Ага. Ну и еще всякие, как я поняла, шишки повыше. – Магистры были? Или Гроссмейстер? – Неа. – Жаль, у меня есть к нему пара вопросов. Ладно, если тут так тесно, то нам самое время свалить. К моему величайшему удивлению расталкивать Троуга не пришлось. Корл, хоть и весьма помятый, сидел на скамейке у своего дома. Рядом, сладко зевая, ютился Лиций. – Ну что, голуби мои сизые, готовы? – Готовы. С-с-сергей, я хотел бы поговорить о целесообразности нашего с Р-р-рис перехода. Есть ли смысл? – Есть, рыбоед, – вмешалась девушка, – в Элизий нас с тобой не пустят. Рожей не вышли. Однако если этих двоих будут преследовать, то Вратарю может понадобиться помощь, чтобы отразить атаку на обитель. – Слова не девочки, а мужа, – усмехнулся я, – надеюсь, все пройдет быстро и без последствий. Я драться бы ни с кем не хотел. – А придется, с тобой Троуг идет. Значит, неприятности особо искать не надо будет. – Мы так и будем здесь стоять или уже отравимся? – спросил корл. – Холодно вообще-то. Ничего себе? Троугу холодно? Хотя сегодняшнее утро можно было бы назвать нетипичным для конца второго зимнего месяца – более, чем тепло. Неужели здоровяк волнуется? Ну да, раньше же он путешествовал в Элизий для разграбления гробниц. – Да, давайте не будем медлить. Надо лишь пойти и достать этот камень. И не дожидаясь остальных я уверенно направился к обители Вратаря. Надеюсь, что этот страж миров на месте, а не сбежал, как в Ретноре. Глава 23 Власть, как известно, развращает. Вера в собственное могущество и безнаказанность играет дурную шутку с восприятием реальности. А если еще до возвышения тебе долгое время приходилось пресмыкаться перед сильными мира сего, то жди беды. Обычно так и рождаются «вахтеры» – люди, наделенные толикой власти и возомнившие себя пупом земли. Точнее, как оказалось, не только люди. К архалусам это также относилось. Потому что стоило выйти из обители, мы почти сразу уперлись в не самого красивого представителя этого народа. Пернатый перед нами был чуть сгорбленный, невысокий по местным меркам, со странным окуляром, надетым на глаз. Благодаря последнему, он напоминал увлеченного ювелира, что рассматривает драгоценные камни. Пернатый брезгливо всмотрелся в Рис, настраивая свою псевдолупу, потом вгляделся в моих спутников. Единственное, на мне задержался и вроде даже кивнул. Ну само собой, Его Светлейшество изволил посетить Элизий. – Игрокам с темной кармой проход запрещен, – отрезал он. И можно было бы послать наглеца. Уверен, что даже наш пацифист-Лиций справился бы с этим недомерком. Однако у пернатого имелась пара козырей, в виде закованных в броню то ли стражников, то ли телохранителей. Вот эти ребята были явно из высшей лиги. Оно и понятно, абы кого на границе не оставят. К тому же, что-то мне подсказывало, что недалеко пасутся еще архалусы, которые подорвутся сюда в случае чего. – Ну давайте прощаться, – улыбнулся я. Рис, явно смущаясь, подошла ко мне и негромко сказала. – Сереж, пожалуйста, будь… те осторожнее. – Не бойся, – заверил ее Троуг, – со мной не пропадет. На прощание поцелуемся? – Нос сломаю, – таким же вкрадчивым и спокойным тоном ответила девушка. – На нет и суда нет, – развел руками корл, – пойдем, Серег. – Мы будем здесь, – кивнул Лиций, с полуслова поняв меня. «Таможню» мы прошли без особых проблем. То есть, никаких печатей в загранпаспорт, заполнения деклараций и прочей фигни. У нас только записали имена и спросили цель визита. Да «Глазок» подозрительно посмотрел на меня, когда я сказал: «Посещение самого красивого в Элизии храма», однако в ответ ничего не произнес. Я зачарованно глядел на будто воздушные шпили города Миллет, что расстелился внизу, у предгорья, и не мог скрыть восторга. Теперь понял со всей ответственностью, что в рекламе про рай и Краснодарский край врали. Вот он, как есть, именно такой, какими его описывали. Посреди живописных, таких зеленых лугов, что от цвета резало глаза, раскинулся… Нет, не красавец-Пятигорск, просто волшебный, точно сотканный из кусочков зефира город.. С высокими, причудливо изогнутыми белыми стенами. Открытыми башенками с рослыми архалусами на них. – Ты клювом не сильно щелкай, это все Морок, – сказал Троуг. – Какой еще Морок? – Увидишь. Пернатые любят пускать пыль в глаза. Нам туда. Я на всякий случай всмотрелся в карту. Если верить той отметке, что дал Липкий, то нужный нам камешек должен был оказаться где-то в городе. Прямой путь не прослеживался, потому что местность впереди не разведана. Однако у меня в руках находился своего рода компас, по которому можно время от времени сверяться. – Старайся не глазеть по сторонам и ничему не удивляйся.