– Прохладно. Ну так что? – Сережка, да я с удовольствием. Лучше побегаю. Я же бегать начала по вечерам. Круто! Значит, внушенная жизненная парадигма замечательно улеглась в голову сестры. – В своем районе? – вспомнил я о грядущей битве. – Да. – Ну тогда нормально. Пока. – Пока. Так, полдела сделано. Теперь на очереди Рис. Ее надо проинструктировать, потому что без четких указаний она может наломать дров. Но позвонить ей я не успел – на дисплее высветилось сообщение от Лиция. Я вдруг подумал, как же он написал смс? У него же лапки. Представил картину, как Троуг под диктовку зверолюда медленно набирает сообщение и невольно улыбнулся. «Сергей, ты прав, это отличительный знак одного древнего Ордена Отстойника. Впервые он упоминался около двух тысяч лет назад. Создан двенадцатью Игроками для защиты Ищущего с очень редким Ликом. К сожалению, как раз о персонаже, ради которого все создавалось, не говорится. Но сопоставляя историю Отстойника и события в других мирах, могу предположить, что речь идет об Ищущем с Ликом Спаситель. Орден был распущен из-за предательства одного из членов. Я видел еще несколько упоминаний о нем в средних веках, когда Игроки с данным знаком в одиночку вмешивались в дела обывателей. Но о воссоздании Ордена речь нигде не шла». Орден из двенадцати Игроков, которые пытались оберегать Спасителя, но у них ничего не получилось из-за предательства одного из членов… Тут не надо быть Лицием, чтобы понять что к чему. Меня аж до мурашек пробрало. Прочитаешь подобное в какой-нибудь фантастической книге – загремишь за оскорбление чувств верующих. Чем дальше, тем все стремительнее разворачивался свернутый клубок тайн. Зачем Охотник ввязался в восстановление давно разрушенного Ордена? Или он простой участник? Хотя что-то мне подсказывало, что мой наставник вряд ли пошел на роль обычной пешки. Ладно, выясним. Сейчас у меня на повестке дня было кое-что посерьезнее. Я набрал номер и начал с вопроса. – Привет, ты где? К удивлению, Рис оказалась дома и назвала свой адрес. Выходило не сказать, что очень близко, но бешеной собаке семь верст не крюк. А когда под задницей такси, так и вовсе быстро. Девушка жила в высокой новостройке, с крохотной, огороженной сеткой, детской площадкой, и узкими тротуарами. С парковкой тут явно беда. Даже сейчас, днем, все было плотно заставлено машинами. Представляю, что тут творится вечером. Инфраструктура? Не слышали. Куча воткнутых без разбора «свечек», чтобы срубить бабла – это к нам. Я набрал номер на домофоне, и Рис открыла без лишних разговоров. Подъезд оказался немного потрепанным – черные полосы на стенах, помятые почтовые ящики, несколько расплавленных кнопок в лифте. Да уж, когда ты въезжаешь в новый дом, то надеешься, что все будет свеженькое и чистенькое. А вот, что у некоторых людей голова только для того, чтобы кушать – не учитываешь. И достаточно одной паршивой овцы, дабы создать плохое впечатление о всем стаде. – Ты из лифта выходить будешь или нет? – спросила Рис. Я тряхнул головой, отгоняя морок. Вот ведь, постоянно я не к месту о России начинаю думать. Золотой человек, что и говорить. Вышел из лифта, чуть оказавшись зажатым створками и хмыкнул, разглядев Рис. – Чего ты? – Просто необычно тебя такой видеть. Выглядела он действительно очень… по-обывательски. Растянутая майка, спортивные штаны, шерстяные носки. О причастности Рис к ее направлению говорил лишь лежащий за ухом карандаш. – Так и будешь стоять? Заходи давай. Обувь здесь снимай. Это было действительно непривычно.. Девушка жила в светлой и чистенькой двушке. Мебель хоть и недорогая, явно с Икеи, но намного лучше моей. Все в скандинавском стиле – преобладали серые и светлые тона. Однако все на своих местах. Ничего не нагромождено. Дверь в спальню закрыта, поэтому мы переместились в гостиную. Та была соединена с кухней, потому помещение казалось громадным. Да еще и планировка в новостройке была не в пример моей, комнаты просторные, будто для людей строили. Наверное, я ожидал какого-то лофта в промзоне. – Уютненько. Я плюхнулся на диван, стараясь не задеть стеклянный журнальный столик. На нем, кстати, было разбросано множество зарисовок, в основном оружия. Видимо, Рис оттачивала свое мастерство сначала на этих огрызках, а потом уже использовала альбом. – По поводу вечера… – Я поняла, мне надо прикинуться для твоих родителей их дочкой. Ничего такого, использую Маскировку. А твоя дульцинея будет лицезреть меня обычной. В смысле, какой видят обыватели. – Не Дульцинея, а Юля. – Мда, книжек умных мы не читаем, – уселась Рис на кресло и закинула ногу на ногу. – Я документалки смотрю, иногда. Ну хорошо, редко. Это считается? – В приличном обществе только о таком не говори. – Ладно, слушай, мало назваться Лилькой. Надо вести себя соответствующе. Собственно, ничего сложного. Моя сестра тихоня, редко вступает в разговор, тем более спорит. – Конформистка, – брезгливо бросила Рис. – Вот фига с маслом. Она если что решила, мехом внутрь вывернется, но своего добьется. Но это так, к слову. Обычно Лилька сидит, ест и изредка кивает. Отвечает односложными фразами. – Королева вечеринок, я поняла. – Именно. Вот и от тебя требуется то же самое. – Покажи мне фотографии своей сестры. Чтобы понять, как «одеваться». Пришлось лезть в соцсеть. У Лильки был еще инстаграмм, но я с ним не особо дружил. – Поняла, все будет в лучшем виде. Не парься, прикинуться шлангом и поесть на халяву нетрудно. Надеюсь, твоя мама, прости, наша мама хорошо готовит? – Есть блюда, в которых она может поконкурировать с Лаптем. Ладно, будет о фигне. Я тут кое-что узнал… С каждой новой минутой моего рассказал лицо Рис принимало все более озадаченное выражение. В итоге из насмешливо надменной Дарья Михайловна стала тревожно-испуганной. Я ее понимал, мне тоже было как-то не по себе. Вот именно в такие моменты и хочешь, наверное, стать обывателем. – Нам не надо участвовать в сражении? – поинтересовалась Рис. От этого «нам» я почти улыбнулся. – Получается, Видящие даже не просили о помощи? – Нет. Я сам растерялся. Вроде не чужие люди, но они нас продинамили. В хорошем смысле этого слова. – Они что-то знают, – встала Рис и принялась ходить из стороны в сторону. – И намеренно не говорят. Почему-то поймал себя на мысли, что когда девушка поворачивается ко мне спиной, то я смотрю на верхнюю часть штанов, чуть пониже резинки. Слава богу, Рис этого не заметила. – Предлагаешь ввалиться к Гроссмейстеру и требовать ответов? – Ничего они тебе не скажут. Те еще жуки. – Согласен. И на этой оптимистичной ноте я отчаливаю. Не забудь, через три часа у моих родителей. Адрес я тебе скидывал. – Не беспокойся, буду во всеоружии. Я не совсем понял, что она имела в виду – достаточно надеть обычную одежду и накинуть куртку сверху – Маскировка же есть.Накинул сапоги, схватил плащ, вызвал такси и помчал в METRO. Насколько помнил, только там продавался десятилетний Glenfarclas. Однако уже стоя перед полкой, я вдруг подумал, что почти четыре тысячи рублей для обычной студентки (а виски дарить должна была непосредственно Юля) – перебор. В итоге взял восьмилетний Grant’s. Надеюсь, что он неплох, я всегда был больше по пиву или водочке. Матери купил букет – скромный, но красивый. Отошел от ларька, подумал чуть-чуть и вернулся за вторым. А после уже почти со свободной совестью поехал к Юле. Времени оставалось не так много и я почему-то дергался сильнее, чем при последней встрече с Темнейшим. Ведь тот не за жизнь со мной разговаривал, а пытался достать из моего дряблого живота Грам. – Здравствуйте, тетя Вера, – сказал я, когда открылась дверь и протянул цветы, – это вам. – Ой, Сергей, не стоило. Ага, не стоило, конечно. Рассказывайте. Нет уж, лучше я перестрахуюсь. Заодно подумал, что можно и Юльке было веник приобрести, чай не из нищебродов, деньги есть. Как-то все время выпадало у меня из головы, что женщины любят внимание и подарки. Не поголовно, конечно. Те, что укладываются во временной диапазон от трех до ста двадцати двух лет. Исключений нет. Мужики редко это понимают, за что рано или поздно расплачиваются. Как правило, очень дорого. – Уже разве пора? – спросила Юлька, выглядывая из своей комнаты. Я с сомнением осмотрел завитые волосы, приталенное платье с каким-то торчащим тюлем из-под юбки и блестящие колготки. Не стал язвить, что у нас не выпускной. Она, наверное, и правда хочет понравиться. Мои приколы только усугубят ситуацию. А нервничать ей сейчас не надо. Одного меня хватает. – Нет, я заранее заехал. Прекрасно выглядишь. Юлька зарделась как маков цвет и убежала в комнату. Все-таки настоящую красоту не испортить непонятной прической и килограммами косметики. Пока предмет моего сердца заканчивала нелегкий труд по наведению марафета, мне пришлось составить компанию тете Вере. Мама Юли была хорошей женщиной, разговорчивой. С такой не надо активно поддерживать беседу, достаточно изредка кивать и что-нибудь отвечать. Главное не терять нить беседы. За сорок минут, за сорок долгих, растянувшихся в вечность минут, я узнал многое. Что ее муж сегодня работает почти до поздна и жаль, что мне не довелось его застать. Про соседку со второго, которая гонит самогон и продает его молодым пацанам. А участковый и в ус не дует. О двух подругах, одна из которых в сорок лет открыла свой бизнес, а вторая вообще училась на филологическом, потом ее уволили, а теперь она в интернете статьи для сайтов пишет. Заодно, несмотря на вялые протесты, был накормлен двумя кусками пирога с курагой, потому что «съешь хоть один кусочек, аппетит разыграется перед ужином». И когда Юля сказала, что готова, я чуть не расцеловал ее. Не совсем, правда, понял, что она делала все эти сорок минут. Разве что-то с глазами – они и раньше были большими, а теперь стали совсем огромными. Привет анимешникам! Ладно,опять Остапа понесло. – Юля, шапку возьми! – Мама, у меня прическа. – Мы на такси, – встрял я, – машина уже у подъезда. А обратно она обязательно наденет. – Ничего я не надену, – буркнула Юля уже выйдя за дверь. – И не надо, – поцеловал ее я. – В карман убери. Пойдем. Ехали мы, что называется, на нервяках. Я пытался шутить и отвлечь от темы, а Юля даже улыбалась, но ее словно что-то внутри зажало и не отпускало. Впрочем, я и сам до конца не мог расслабиться. Честное слово, так не нервничал даже, когда с ее родителями знакомился. Около подъезда нас ждал сюрприз в виде Рис. У меня создалось ощущение, что она нарочно высматривала нас. Хотя, так даже лучше. А то, если бы Дарья Михайловна зашла одна и раньше, начались бы лишние расспросы, на которых легко проколоться. А так Юля отвлечет внимание. Выглядела Рис подозрительно хорошо. Ее волосы уложены и, такое ощущение выпрямлены. На лице совсем немного косметики, одета она как всегда не по погоде, но довольно изящно. Правда, именно здесь чуть-чуть неуместно. Будто Коко Шанель посетила Чертаново. Вообще странно, учитывая, что эту красоту кроме меня и Юли никто не увидит. – Знакомьтесь, Лиля, Юля. – Очень приятно, – каким-то странным, наигранным голосом произнесла Рис. – Взаимно, – ответила моя девушка, заливаясь краской. Видимо, до сих пор помнит тот неловкий момент, когда я «болел». Что ж, пора брать ситуацию в свои руки.