Хотя просмотровый зал был полностью звукоизолирован, все затаили дыхание. – Господи, он действительно хорош! – прошептал Грант. – Виваан – лучший, – тихо согласился Бреннан. Доктор Сингх никогда не хвалил и не бранил пациента, не соглашался и не отвергал его ответы. Своим звучным голосом он продолжал задавать простые вопросы в убаюкивающем и одновременно метрономическом ритме. – Какая цифра идет за шестеркой? – Не могу сказать. – Мы снова смотрим через телеобъектив. Первая цифра семерка. Вторая – шестерка. Поднимите указательный палец, когда я назову третью цифру. – Доктор Сингх назвал все цифры от нуля до девяти, но Дуайт не шевелился. – Это прямая цифра или изогнутая? Молчание. – Мы делаем горизонтальную панораму вправо, через задний бампер, к задней правой стороне. Там есть маленькая наклейка. Мы делаем стоп-кадр на этой наклейке. Мы смотрим на нее через телеобъектив. Изображение становится крупнее и яснее. Вы видите наклейку на бампере? – Да. – Какой она формы? – Квадратная. – Какого она цвета? Молчание. – Он темная или светлая? – Светлая. И выцветшая. – На выцветшей светлой квадратной наклейке есть изображение. Мы смотрим на это изображение через телеобъектив. Изображение становится более четким. Пальцы молодого копа вцепились в подлокотники. – Вы видите изображение на наклейке? Шепот: – Да. – Опишите, что вы видите. – …Лицо. – Какое это лицо? Опишите его. Губы Дуайта зашевелились, но он не издал ни звука. – Мы делаем еще один шаг. Лицо на наклейке на вас смотрит. Что за лицо на вас смотрит? Дуайт начал дрожать и наконец выдохнул одно-единственное слово: – Зубы. – У лица, которое на вас смотрит, есть зубы? – Да. – Опишите эти зубы. Какие они? Почему вы обратили на них внимание? Дрожь полицейского усилилась. Он начал потеть, хотя в кабинете работал мощный кондиционер и в помещении было довольно прохладно. – Солнце светит вам прямо в лицо, – успокаивающе сказал доктор Сингх. – Вы идете по гравию. Вы слышите хруст под ногами. Вы чувствуете запах самшита, растущего возле дороги. Вы ощущаете утренний ветерок на плечах и шее. Дуайт как будто немного расслабился. – Вы видите лицо с зубами на выцветшей квадратной наклейке на бампере. Мы смотрим на нее через наш телеобъектив. Изображение становится более четким. Опишите лицо, которое вы видите. Почему вы обратили внимание на зубы. Что в них такого примечательного? Наступило долгое тягостное молчание. – Вы видите другие черты лица, кроме зубов? Никакой реакции. – Поднимите руку и укажите на наклейку. Правая рука Дуайта покинула подлокотник, проплыла сквозь пространство вверх и остановилась. – Ткните указательным пальцем в лицо на бамперной наклейке. Четыре пальца Дуайта согнулись. – Что это за лицо, на которое вы указываете? Кто или что смотрит на вас, показывая зубы? Секунда шла за секундой. Указательный палец Дуайта немного дрожал, тыча в воздух, будто пронзая плотную ткань воспоминаний. – Барсук, – очень тихо проговорил он. – Это морда барсука, с рылом и выступающими острыми зубами? – Да. В обзорном помещении Грант уже запускал поиск на своем ноутбуке, а агент Ли набирала номер на мобильном телефоне. Том с сомнением посмотрел на Бреннана и покачал головой. – Я просто не могу в это поверить. Зеленый Человек ни в коем случае не стал бы оставлять наклейку на своем фургоне, отправляясь на операцию. Особенно наклейку с рисунком, который говорит так много… – Это говорит нам не так много, как ты думаешь, – негромко произнес Грант, глядя на экран своего компьютера. – В Мичигане больше двух тысяч школ и спортивных клубов, талисманом которых является барсук. Глава 22 Пробираясь под темнеющим небом сквозь пустынные Северные Леса[34], они говорили о токсичных химикатах в выбросах при отработке скважин. Это была совсем не романтичная тема, но каждая минута, которую они проводили вместе, была окрашена мучительными эмоциями. Почти тридцать лет они были сначала любовниками, а потом друзьями и тайными союзниками и понимали, что могут больше не увидеть друг друга. Даже в те выходные, когда поток туристов был максимальным, этот заросший деревьями холмистый участок в северо-западном углу Центрального парка площадью шестнадцать гектаров оставался совершенно безлюдным, не считая редких наблюдателей за птицами. Но в этот холодный будний день, с неминуемым ливнем, Зеленый Человек и Эллен оказались совершенно одни. Было трудно поверить, что они находятся в центре Манхэттена, а не где-нибудь в пятистах километрах к северу, хотя время от времени, когда они поднимались на вершину холма, серые фасады высоких зданий, словно призраки, появлялись над кронами. В качестве приглашенного исследователя Зеленый Человек два дня провел в Научно-технической библиотеке Колумбийского университета. Он сам находил журналы, в которых нуждался, и возвращал их на полки, не оставляя записей о том, что прочитал. Теперь он был уверен, что выбросы сточных вод при отработке скважин – наилучшее средство для удара по нефтяному месторождению. Что может быть мощнее и символичнее для атаки на сланцевую отрасль, чем огнеопасная, легковоспламеняющаяся, а иногда даже радиоактивная жидкая бомба ее собственного изготовления? Жидкость для гидроразрыва с помощью дизельного двигателя подавалась в глубь земли под высоким давлением с единственной целью – раздробить горную породу на части – и после выполнения этой задачи выбрасывалась на поверхность, становясь подходящим агентом для дальнейшего разрушения. Эллен оступилась, он подхватил ее под руку и почувствовал электрический разряд. Так было всегда, когда он касался ее. Он женился на Шэрон тринадцать лет назад, был верен своим брачным клятвам и никогда не изменял ей с другой женщиной. У них с Эллен была общая история, которую оба не могли забыть. Он встретил ее в Беркли, когда ему было двадцать четыре года, а ей девятнадцать, и их непреодолимо влекло друг к другу во всех отношениях. Они могли долго спорить о лучших способах влияния на различные аспекты изменений окружающей среды, вместе исследовали леса Северной Калифорнии с палаткой и двухместным спальным мешком, а через год после знакомства он купил небольшую лодку, и они плавали вдоль побережья и страстно занимались любовью в каждом заливчике, куда приставали на ночь. Он отпустил ее руку и поспешно задал вопрос о летучих углеводородах, чтобы скрыть то, что они оба сейчас почувствовали. Элен получила ученую степень в области химии и, хотя теперь была мировым экспертом по парниковым газам и угрозе озоновому слою, отлично знала все о летучих углеводородах и прочих токсичных веществах, использующихся в процессе гидроразрыва и всплывающих потом на поверхность. Сточные воды имели в составе песок и соль, но для разрыва глинистого сланца также использовались десятки огнеопасных и легковоспламеняющихся химикатов. Выброшенную жидкость нужно было утилизировать так, чтобы сохранялась возможность либо снова закачать ее под землю, либо хранить в специальных металлических резервуарах или бассейнах на буровой. Несмотря на то что резервуары вентилировались, в них собирались летучие газы, а на гигантском нефтяном месторождении Хэнсон, где собирался сосредоточить свои усилия Зеленый Человек, находилось тридцать резервуаров в тридцати метрах от реки Килдир, на которой было установлено охранное заграждение. По этой реке он и проникнет внутрь – туда, где его будет ожидать бомба. – Если ты подожжешь резервуар с выбросами, то в дополнение к взрыву в газообразном состоянии будут выделяться летучие углеводороды, – сказала Эллен, когда он отпустил ее руку. Поднявшись на холм, они стояли на его вершине, глядя на красные дубы, неясные очертания зданий Западного Центрального парка и быстро темнеющее серое небо над головой. – Этот газ будет токсичным и канцерогенным. Но с учетом расстояния до ближайших населенных пунктов не думаю, чтобы это нанесло большой ущерб здоровью людей. – Кроме самих нефтяников, – тихо сказал он. – У многих из них есть защитные средства, включая индивидуальные дыхательные аппараты. – Но не у всех. Или же они могут вовремя не услышать сигнал тревоги. Он замолчал, думая о них, и боль его была так очевидна, что она дотронулась до его щеки, заметив круги под глазами, свидетельствовавшие о бессонных ночах. – Пожалуй, это неизбежно, – наконец сказал он, отстраняясь. – А что будет, если загорится сразу несколько резервуаров с нефтью? Был такой взрыв в… – …в округе Сан-Хуан, в Нью-Мексико, в 2016 году, – ответила она. – Тогда загорелось тридцать шесть резервуаров. Через несколько дней все резервуары потушили, погибших не было.