— Товарищ генерал…так если вся имеющаяся информация в наличии, зачем нам Сазонов и этот…Каргин? Я так понимаю, что в рядах наших соперников, оборотней, есть какой-то наш агент, и этот агент слил информацию о преступниках. Так вот и нужно воспользоваться! — Ты что, самый умный? — генерал посмотрел на «меня-его» пустым взглядом, но я готов поклясться, что в глазах его мелькнул ехидный смешок — Без тебя бы не догадался? Во-первых, с Сазоновым и Каргиным это было бы весомее. Они ведь исполнители. Во-вторых…нет у нас там никакого осведомителя. Уже нет… Генерал замолчал, отвел взгляд от «меня-его», уставился в пространство: — Не успели мы. Зачистили его. Вычислили. Исчез, и скорее всего никогда не найдется. И теперь пошла полная зачистка. Операция «Возмездие», как они ее назвали — прекратила существование. И теперь должны исчезнуть и ее участники. Повторюсь — ты не должен дать им исчезнуть! Они нам нужны! Задача ясна? — Ясна, товарищ генерал. Спецсредства применять? Сыворотку правды? — Я же сказал — любые средства! Лю-бы-е! Главное зафиксировать показания, и лучше с видеокамерой. Получишь со склада. Все! Вперед! Жду с результатом! Я отпустил картинку и она медленно ушла в туман. Голова болела, виски ломило. В первый раз, с тем негодяем, которого я сжег в фургоне — такого не было. Голова не болела, все было в порядке. Так почему теперь так получилось? Впрочем — и тут есть объяснение. Там я увидел просто череду картинок бандитского прошлого этого подонка. Здесь — целенаправленно искал то, что мне нужно, копаясь в мозгах этого человека. Как я это делал? Да откуда я знаю! Просто — хотел найти, и нашел! Хотя…если вспомнить — я искал информацию по фамилиям, как в каталоге. Каргин, Сазонов. Поймал картинку и вытащил наружу! Вот как это выглядело. Утрирую, конечно — все не так просто, наверное. Но как можно дать объяснение тому, чего не понимаешь? Знаю только — надо коснуться тела человека, к которому хочу залезть в мозг, и…все! Больше ничего не знаю. Просто коснулся, захотел — и увидел. Или не увидел. Ладно. Дело сделано — и что теперь делать дальше? Ну вот передо мной валяются два представителя второй группировки, которые хотят меня оставить в живых, как ценного свидетеля — до тех пор, пока не выжмут, как половую тряпку. Кстати, даже забавно — все это похоже на спор двух банд. Ну вот встретились возле жертвы две банды — одни кричат, что должны меня убить, вторые — вначале ограбить, и убить. Чем они отличаются? Да практически ничем! Конечный результат все тот же! Встаю, цепляю наручники на запястье одного типа, тащу его к столу, протаскиваю руку через ножку, крепко приделанную к полу (проверил!). Подтаскиваю второго, и тоже надеваю ему наручники. Потом беру стул, отсаживаюсь подальше — во избежание возникновения ложных надежд на победу в поединке и прочих безобразий, сижу, жду. Приложил я их крепко, но уже когда тащил — они начинали шевелиться и постанывать, так что ждать пришлось недолго. Минут через пять поднял голову местный гражданин начальник, и мутными глазами стал обозреватьокрестности вокруг себя, явно не соображая, где находится. Второй типус очнулся через минуту после первого, но пришел в себя гораздо быстрее, даже на удивление быстро. Боксерское прошлое? Умение вставать после нокдауна? Может и так. Но мне до этого никакого дела нет. Не до того! Я так глубоко в заднице, что свет в этом «тоннеле» совершенно не виден. Не вижу я никакого света, сплошная чернота. А если я не вижу света — буду пробиваться на ощупь. Как тварь из фильма «Чужой» — мне надо вылезть в самый интересный, и неподходящий для окружающих момент. Что я сейчас имею, какие у меня активы, козыри? Два козыря, стонущие на полу у стола? Не козыри это. Спишут их на-раз, и меня из СИЗО не выпустят. Вариант с заложниками не прокатит. Террористов всегда убивают — не сейчас, так потом. Надо как-то хитрить, договариваться! Кстати, а зря я не просканировал местного человечка…ошибка! Действую по шаблону, а надо бы уже привыкнуть к новым реалиям. Надо использовать все средства, которые мне доступны. — Очнулись? Я постарался, чтобы мой голос слышался как можно более жизнерадостным. Будто нет для меня большего счастья, чем разговаривать с этими двумя уродами. — У тебя нет шансов выйти отсюда! — проскрипел «плохой следователь» — освободи нас сию же секунду, и мы забудем об этом прискорбном случае! Обещаю! — Что ты обещаешь, придурок? — так же жизнерадостно бросил я — Что выпотрошишь меня, а потом и грохнешь при попытке к бегству? Решили сделать меня разменной фигурой в ваших ведомственных играх? Чую — москвич напрягся! А местный лох только хлопает глазами, явно ничего не понимая в происходящем. — Возмездие, да? — продолжил я давить москвича — агента вашего пришибли, и вам теперь нужны мы? А твой соратник, Кукин, он знает, зачем ты тут конкретно? Вот что-то я сомневаюсь! Кукин, ты знаешь, зачем в нашем городе оказался этот столичный хлюст? Вижу — нет. Так вот я тебе сейчас все расскажу! И про «Возмездие», и про то, кто такой я, и кто такой Сазонов. И о том, как ты тоже оказался пешкой в этой игре! — Не надо! — Сергачев смотрел на меня мрачно, в упор, будто целился из пистолета — Что ты хочешь? — Я что хочу?! — искренне удивился я — А догадайся! Черт возьми, вы сломали мою жизнь, какую-никакую, а жизнь! Вы загнали меня в зиндан, хотите уничтожить, или посадить — и ты спрашиваешь, что Я хочу? Сергачев, ты идиот, что ли? Ты что, действительно думаешь, что я напал на десяток человек с автоматами, подставив свою подругу? Ты вообще понимаешь, что твоя жизнь сейчас висит на волоске? Что мне нечего терять? Что меня все равно убьют — в камере, или на воле, но на воле у меня больше шансов уйти. А потому — мне надо отсюда сваливать, и как можно быстрее! И сейчас я думаю — то ли вас завалить, и потом попробовать уйти, дождавшись охранника, вооружившись его пистолетом, то ли…а никакого другого «то ли» я не вижу! Нет у меня другого выхода! — Есть! — голос Сергачева стал густым, сильным, из него исчезли следы нокаута — Ты сдаешься, сотрудничаешь с нами, а я обещаю тебе жизнь! И даже государственную защиту! Мы сделаем тебе новые документы, новую жизнь, даже денег дадим — из твоих же денег! Не мы убивали твою подругу, не мы зачистили твой офис! Это была группа из нашего ведомства — им дали приказ! Наша…моя задача — получить у тебя показания! И от Сазонова тоже! И вычистить нашу контору от преступников! Да, ты убивал, считая, что делаешь хорошее дело. Я все знаю. Но тебя использовали втемную, ты не мог знать, что это преступники! И Сазонова использовали втемную! Мы пытались с ним поговорить, но он уложил группу захвата и ушел. — Насмерть? — быстро поинтересовался я. — Нет. Вырубил… — неохотно ответил Сергачев — Ну так вот: сдаешься. Рассказываешь все, что знаешь, связываешься с Сазоновым, устраиваешь нам встречу. И мы расстаемся практически друзьями — если не обманешь, конечно. Я сделал вид что думаю. Нет — ну по законам жанра ведь должен человек подумать, прежде чем повестись на посулы спецслужбы! Поверить, что она не такая бессовестная, какая есть на самом деле! Распустить слюни, сопли, прийти в объятия доброго следака! Я же простой наивный киллер, ну как не поверить добрым людям! — У меня будут условия — начал я медленно, едва не начав загибать пальцы для пущего эффекта — Вы не надеваете мне наручники и не устраиваете тут дебильных шоу со злым и добрым следаком. Вы обеспечиваете мне госзащиту и позволяете перевести деньги на счет моей новой личности. Вы позволяете мне похоронить мою подругу и моих друзей. И вы обеспечиваете мне защиту от ваших противников. Очень уж не хочется оказаться на асфальте с дыркой в башке. Так-то я всегда готов умереть, но не так глупо, как это могло бы быть. (И про себя добавил: и отомстить за Надю и за моих друзей!) — А вы что нам дадите за вашу безопасность? — глаза Сергачева заблестели как у лиса, который увидел ничего не подозревающую мышку — дадите нам информацию о том, как вы убивали людей? Сдадите нам Сазонова? — Само собой! — максимально искренне пообещал я — Все, все расскажу! Но вы должны мне обещать, что выполните все то, что я поставил условием! — Конечно, обещаю! — Сергачев просто сочился искренностью — Раз вы стали с нами сотрудничать — какие проблемы?! Все будет! Это же Контора! Раз она пообещала, значит сделает! Я перехватил быстрый взгляд соратника Сергачева, брошенный на своего московского напарника, и внутренне усмехнулся — видать даже того затошнило. Контора, видишь ли — гарантирует! «Контора пишет!» — как сказал один литературный персонаж. А выполнять свои обещания никогда не торопится. Если сказать проще — плевать им на все данные обещания. Главное — целесообразность. Итак, чего я добился? Узнал, в руках какой группировки нахожусь. И это обнадеживает — те, другие, они бы и разговаривать со мной не стали. Вывезли бы, и грохнули — мол, попытался бежать. Ну…во всяком случае попытались бы грохнуть. Убить меня не так-то просто. — Хорошо. Я согласен (кидаю ключи от наручников). И пожрать что-нибудь дайте — я со вчерашнего утра ничего не ел. — Конечно, конечно! Вас разве не покормили? Безобразие! Это в самом деле безобразие! — едва не воркует Сергачев, предвкушая победу. Нет — а почему бы и не считать победой? Я дал согласие на сотрудничество, все развивается так, как он задумал, по плану, так почему не порадоваться удаче? Растирают руки, взяли со стола удостоверения, бумажники. Косятся на меня, а местный майор с нескрываемым удивлением смотрит на то место, где был привинчен табурет. Болты, завернутые в пол остались на месте, только их шляпки проскочили через растянувшиеся отверстия в ножках. Забавно выглядит, да. Сам не ожидал, что смогу. А если бы не смог? А если бы не смог — порвал бы цепь наручников. Первый раз, что ли? Испытано. Мутант я, чего уж там… — Мда… — Сергачев поднимает табурет, осматривает ножки, вытянувшиеся четырьмя соплями — Говорили мне, что ты типа монстр какой-то, да я не поверил. Нет, ну так-то верил, что крутой парень, но чтобы до такой степени! Это что-то ненормальное. Тебе бы в цирке выступать, ей-ей! — Бог с ним, с цирком — вмешался хмурый, нервно покусывающий губы «абориген» — ты лучше расскажи, в какое гавно вы меня вляпали! Это правда то, что он говорил? — Слушай, коллега, а тебе не все равно, во что тебя вляпали? — пожал плечами Сергачев, усаживаясь на стул так, чтобы между ним и мной была спинка стула — Тебе отдали приказ — помогать мне всеми возможными средствами. Ты приказ исполняешь. А что дальше будет, с какими целями это связано — это не твое дело. — Вы мне сказали, что этот…хмм…Каргин — наемный киллер. Что Сазонов — его Диспетчер. Что они принимали заказы на предпринимателей и чиновников. А сейчас что получается? Что это чуть ли не Белая Стрела? Народные мстители? Мне вот нахрена это безобразие? — Если тебе не нужно это безобразие — иди в народное хозяйство! — Сергачев нахмурился, лицо его стало жестким и неприятным — ты вообще-то служишь за жалованье! Служишь, повторюсь! Тебе приказали — ты исполняешь, как и все солдаты! А свои рассуждения оставь при себе! Молчание. Сопение. Скрип стула под грузным телом — все-таки здоровый мужик этот Сергачев, крепкий. Сколько ему? Лет тридцать пять? Под сорок? Или меньше? Похоже, что видал виды — вон, шрам возле левого уха, незаметный, но есть. Чечня? Вполне может быть. Или Афган? И это наверное может быть. Когда был Афган? В 89-м закончилось, последние солдаты мост перешли. Так что вполне мог зацепить и Афган — всего семь лет назад. — Мне не нравится, когда меня работают втемную! — голос Кукина звучал почти примирительно, и даже извиняющее — Можно же было предупредить? — Ты что, дитя наивное? — теперь Сергачев был зол и даже презрителен — Первый год работаешь в Конторе? Чего несешь-то? И вообще — зачем затеял этот разговор при подследственном? Потом обсудим — кто должен был тебя предупредить, а кто нет. Совсем нюх тут потеряли! Надо исправлять! Вот разница между местным опером, и опером из столицы. Сразу видно — кто есть кто, и кто есть — где. Проверяющий из главка может быть и в лейтенантском звании, полковники будут перед ним на цирлах бегать, потому что — как он скажет там, наверху, так и оценят несчастного проверяемого. И нет разницы — менты это, или Контора, Система-то одна! Старая, как мир! Да, это не проверяющий, но какая разница? Посланец с Олимпа к простым труженикам. Вестник Богов. — Итак, какие наши дела? — вмешался я, постаравшись, чтобы голос был максимально нейтральным — дальше что? — Пока — в камеру! — Сергачев кивнул, как бы подтверждая свои слова — Я докладываю начальству, получаю подтверждение, и поехали! — Куда поехали? — Ну это я так…начнем дело! — хмыкнул Сергачев — Драться больше не будешь? — Если вы не будете — пожал я плечами — я же предупредил, что отвечу. А я всегда выполняю обещания. А можно я кое-что спрошу? — Ну…спрашивай — Сергачев покосился на Кукина, потупившего взгляд, и чуть поджал губы. Не хотелось ему разговаривать при напарнике. Но я и не собирался спрашивать ничего особенного. Так…философия. Кстати — странно и немного смешно то обстоятельство, что преступник (я) для Сергачева сейчас чуть ли не ближе, чем провинциальный зашуганный опер. Мы с Сергачевым будто бы принадлежим к одному кругу — высшему кругу, кругу посвященных в некое знание, знание, недоступное плебеям. Разве это не смешно? — Скажи, Сергачев — начал я задумчиво — тебя все устраивает, да? — Ясно… — майор задумчиво пожевал нижнюю губу — раз меня не устраивает, я должен убивать направо и налево? Всех, кто покажется мне злодеем? Кстати, насколько ты доверяешь своему диспетчеру? Ты уверен, что все, кого ты убил заслуживали смерти? Что тебе среди тех, кто и правда виноват не подсунули человека, который просто мешает конкурентам? — Я проверял. Прежде чем исполнить — полный расклад и по человеку, и по его деяниям. А ты сейчас работаешь на врага. Реально — на врага! — Каргин, ты вроде умный парень, но дурааак! Сейчас я работаю на ЗАКОН. Закон не позволяет без суда валить всех направо и налево! Если все начнут вершить правосудие — от государства не останется ничего, кроме вонючих кровавых развалин! И нам нужна твоя помощь, чтобы прекратить этот бардак! — Бардак — он уже бардак! — зло ощерился я — Ты что, не видишь, до чего страну довели?! Грязь! Бандиты! Мразь во власти! Я чистильщик! Я ассенизатор! И ты думаешь я боюсь смерти?! Ошибаешься! Я давным-давно умер! Я труп! И меня испугать невозможно! Меня можно только убить, но это трудно! И чтобы доказать мне, что я должен тебе помочь — придется очень потрудиться! — Но разве мы уже не договорились? — Сергачев насторожился, глаза его впились в мое лицо — Что, теперь на попятную? — Я же сказал — всегда выполняю свое слово. Сказал — сделаю. Но как сделаю — с душой, или из-под палки, это другой вопрос. Твоя позиция понятна. Только еще спрошу — как думаешь, кто на меня покушался? Кто убил мою подругу? Кто штурмовал мой офис и убил моих друзей? — На этот вопрос я не отвечу (Сергачев снова покосился на Кукина, задумчиво ковыряющего указательным пальцем в правой ноздре). У меня своя задача, у той группы другая. Он быстро взглянул на меня — понял ли, и да — я все понял. Две группы — одну, предположительно, возглавляет Сергачев, другую…не знаю кто. Та группа — это «представители заказчиков». Их задача зачистить меня и всех, кто тут есть. Понятно — зачем зачистить. Чтобы не вышли на организаторов операции. Как она там называется? «Возмездие»? Странно вообще-то. На самом деле — как будто мы обычные киллеры-наемники, и после окончания операции надо нас убрать. Не вяжется. Скоропалительно, грубо, и трудозатратно. Нет бы просто взять, и подорвать! Или пулю всадить из снайперской винтовки. Зачем так-то? Надо подумать. Пока что не то место, и не то время, чтобы думать об этом. — Я свяжусь с Сазоновым, встречусь с ним, но вы должны мне гарантировать жизнь и защиту в том числе и для Сазонова. В противном случае он не будет давать показания. Уверен. Глупо было бы иначе, ведь правда же? — Мне нужно переговорить с начальством — кивнул Сергачев — уверен, что если Сазонов даст показания, его освободят от ответственности, ведь он только выполнял приказы. — А если Сазонов не захочет встречаться? Ну вот взял, и залег на дно! Мы с ним вообще-то не друзья, и он знает, что со мной случилось. Скроется, и вы его никогда не найдете. Может ведь такое быть? И что тогда со мной? — Может и такое быть. А наши договоренности в силе! Госзащита, и все, что ты хотел. Сергачев отвел глаза, и я про себя усмехнулся — врет ведь. Не нужен им киллер. Им Сазонов нужен. А я так…винтовка. Пуля. Расходный материал. — В камеру хочу. И пусть еды принесут. Устал я! Я демонстративно отвернулся к стене, закрыл глаза, как бы показывая — насколько мне осточертел разговор. Сергачев попытался еще что-то сказать, но я молчал, тогда с досадой сплюнув, он махнул рукой и пошел к двери. Долго стучал, вызывая охранников, наконец появился помятый, какой-то даже заспанный тип в зеленой армейской форме, и меня повели по коридору. Руки снова заковали в наручники, только теперь наручники были сзади, за спиной, а не спереди. На ошибках учимся, да, товарищ майор?