— Потому что ты сожгла все мосты, чтобы Коннор мог заняться своей маленькой штучкой с солнечной энергией. — Это не «маленькая штучка с солнечной энергией», — горячо запротестовала я, — это поможет миллиардам людей… — И это его мечта, — добавил Себастьян слащавым голосом, как у-у-у, Лили и Коннор, сидящие на дереве… — …и это его мечта, — согласилась я, чувствуя себя глупо. Себастьян ткнул в меня пальцем. — Это прямо здесь? Это «это его мечта, и ему это нравится, поэтому я должна сделать его счастливым»? Вот почему он такой гребаный идиот. — Это то, за что, что я тебе нравлюсь? — Нет, дурочка, за то, что бросил тебя. У меня защемило сердце, но уголок рта слегка приподнялся. — Я, конечно, не сделал бы того, что сделала ты, — сказал Себастьян. Еще несколько слов Коннора прокручивались у меня в голове: «Они друзья, и я бы позаботился о них, если бы что-то случилось. Но если бы мне пришлось пожертвовать ими сегодня, я бы так и сделал». — Да, но это было просто то, что я сдалась… неважно, — сказала я. — Неважно?! Я думаю, ты имеешь в виду свою жизнь, — отрезал Себастьян. — Это снова говорит коврик у двери. Я не хотела вступать в спор, поэтому просто сказала: — Я не знаю, смогу ли я вынести его потерю. — Что ж, дорогая, — небрежно сказал он, — если ты ничего не будешь делать и просто будешь придерживаться намеченного курса, ты его уже потеряла. Это всего лишь вопрос времени. Это все еще был голос Себастьяна, высокий и слегка женственный, но то, что я услышала, с таким же успехом могло быть церковными колоколами, глубокими и зловещими, звенящими во время похорон или предвещающими какую-то надвигающуюся гибель. 53 Себастьян оказался прав, как бы я ни пыталась это отрицать. Первым признаком было то, что Коннор не позвонил в пятницу. Но да, ура, позвонили мои родители. Не хочу задерживаться на этом разговоре. Скажем так, это было невероятно ужасно. Никому из вовлечённых в такие истории никогда не бывает приятно, когда отец узнает, что папина маленькая девочка занимается сексом. Немного сумасшедшим, раскованным, слегка извращённым сексом. Добавьте сюда то, что в вечерних новостях транслируют фотографии всего этого, и вы получите Наихудшую Ситуацию из Возможных. Я узнала, что с моими родителями связались десятки репортёров, как дома, так и на работе. Местные съёмочные группы в этот момент разбили лагерь перед их домом. Думаю, я извинялась примерно тысячу раз. Единственный раз, когда я разозлилась, это когда мой отец начал ругать Коннора и называть его мерзавцем. Я защищала его — конечно, защищала! — хотя именно этого и не хотела делать. Не после моего вчерашнего разговора с Себастьяном. После телефонного разговора с родителями, который длился пару лет (на самом деле ровно 32 минуты), я заказала бутылку вина и сильно напилась. Себастьян был занят до 8 вечера, а после того как все его звонки были сделаны, он присоединился ко мне. 54 Беру свои слова назад, Коннор в пятницу всё же позвонил. В половине одиннадцатого. Пока мы с Себастьяном смотрели повторы сериала «Хор» (В конце концов, он измотал меня своими просьбами включить его). Коннор казался усталым. ─ Эй, как дела? Звук его голоса отрезвил меня. Наполовину. Конечно, другая половина всё ещё была чертовски пьяна. ─ Хорошо, ─ солгала я. ─ Это Коннор? ─ позвал Себастьян из бара, где смешивал что-то розовое с мараскиновой вишней. ─ Да, ─ закричала я. ─ Передай придурку привет от меня! ─ фыркнул Себастьян. ─ Себастьян передаёт тебе привет, ─ озвучила я отредактированную версию. ─ Я его слышал, ─ сухо сказал Коннор. ─ Ты пила? Упс. Он помолчал несколько секунд. ─ Лили… ─ Как дела с поли… политиками? ─ пробормотала я. ─ Довольно хорошо. В частном порядке все они говорят, что поддерживают меня, но некоторые из довольно консервативных округов, где их избиратели думают, что всё связанное с солнечной энергией — странный социализм Обамы. Но стоит мне достать чековую книжку, как они тут же забывают о своих избирателях. Большинство этих парней у меня в кармане, потому что им нужна куча денег на их кампании по переизбранию. Даже если мой отец доберётся до них, в первую очередь им придётся беспокоиться о первичном внутрипартийном голосовании. С этими парнями государственного уровня всё в значительной степени гарантировано, но никогда не знаешь наверняка. Губернатор определённо в курсе. ─ Это здорово, ─ нерешительно сказала я. ─ И я никак не смог бы сделать это без тебя. Серьёзно, именно ты сделала всё это возможным. ─ Рада была помочь, ─ сказала я легкомысленно, потому что иначе получилось бы угрюмо. Он помолчал ещё несколько секунд. Я уловила нерешительность в его голосе, когда он продолжил: ─ Послушай, я не хотел бы возвращаться к тому, что тебе сказал, но… Что-то дикое вскипело во мне. ─ Тогда НЕ НАДО. Он казался удивлённым моей вспышкой, но продолжил настаивать своим в высшей степени разумным тоном. ─ У меня есть ещё некоторые незавершённые дела, которые нужно… ─ Я сегодня разговаривала с родителями, ─ перебила я его. Он замолчал секунд на пять. ─ …как всё прошло? ─ Скажем так, никогда в жизни не хочу снова вести этот разговор. ─ Ну да, наверное, было не очень. ─ Но ты и я… ты и я…, ─ в пьяном состоянии я не могла до конца понять, что было правильным. ─ Нам нужно поговорить. Я услышала, как он вздыхает. ─ Ладно, начинай. ─ Нет. Не по телефону.