Коннор подошел и сел на кушетку, положив локти на ноги, согнув спину и положив голову между колен. Он был похож на усталого старика, побежденного миром. Я подошла и села рядом с ним. Я не знала, что делать, поэтому положила руку ему на плечи и прислонила голову к его плечу. — … Мне очень жаль, — прошептала я. — Почему ты извиняешься? Ты ничего не сделала. — Я… я могла бы сказать «нет». Я могла видеть только один глаз, когда он слегка повернул голову, чтобы посмотреть на меня. Его бровь была игриво приподнята, а голос звучал озорно. — Нет, не могла. Я отодвинулась. — Что, ты собирался меня заставить? Он откинулся на спинку дивана, что было лучше предыдущей позы. Теперь он просто выглядел усталым, а не подавленным. — Нет, конечно нет. Но «нет» ты бы не сказала. — Ой, потому что ты ооочень неотразим, — сказала я насмешливо. Его бровь поднялась выше, и он беззвучно усмехнулся. Я начала краснеть. — Хорошо, — отрезала я. — Ладно, так и есть. Он засмеялся, прижал меня к себе и поцеловал меня нежно и глубоко. Ооооо… Так намного лучше. Пока он не отстранился и не сказал: — Я довольно неотразим… Затем он просто рассмеялся, когда я несколько раз шлепнула его. Когда я закипела, он обнял меня и погладил по руке. — Я имел в виду, что, когда я к что-то решаю, не позволяю ничему стоять у меня на пути. А я был полон решимости получить тебя прямо сейчас, неважно где. Во мне поднялся жар. Я хотела прикоснуться к нему, поцеловать его, утащить в спальню — но остановила себя. Сейчас было действительно неподходящее время. — Так почему бы тебе просто не подумать, что ты способен победить Миранду и своих родителей? Он помолчал несколько секунд. Затем, наконец, сказал: — Потому что это противоречит чему-то еще, чего я хочу. — Чему..? — Чтобы ты была в безопасности. Я чуть не заплакала, когда он это сказал. Но потом я отстранилась и посмотрела ему прямо в глаза. — Я не хочу, чтобы ты об этом беспокоился. Происходящее важнее меня. — Ты говоришь, что сейчас… Он замолчал. Невысказанный конец этого предложения напугал меня, поэтому я откинулась на Коннора спиной, и он обнял меня. Больше мы ничего не говорили, пока Джонни, наконец, не вернулся. 7 Дверь пентхауса открылась и ворвался Себастьян. — Боже мой, я уехал из Лос-Анджелеса, думая, что иду на вечеринку, а в итоге приехал на похороны. Он оказался не таким, каким я его представляла. Не знаю, чего именно я ждала — Стэнфорда из «Секса в большом городе»? Джека из «Уилл и Грейс»? Я определенно не ожидала, что парень ростом шесть футов пять дюймов с непослушной копной платиновых светлых волос, которые выглядели так, будто в салоне красоты тратили два часа, чтобы заставить его выглядеть так, будто он только что скатился с кровати. На нем были дорогие синие джинсы, итальянские лоферы из замши, бледно-лиловая футболка под спортивной курткой и красивый шелковый шарф, небрежно завязанный на шее. Я просто таращилась на него. Голос точно принадлежал Себастьяну… но он просто не вязался с его обладателем. Как неловко. Коннор мрачно улыбнулся своему помощнику. — Спасибо, что приехал. — Помнишь, что я тебе сказал? Еду в отпуск, и все развалится. Затем глаза Себастьяна переместились на меня, и он изобразил волнение, хлопнув в ладоши. — Ооо, даааа, наша собственная маленькая Вавилонская блудница! — Эй, — рявкнула я, не в настроении и не в восторге от слова «блудница», которое так небрежно бросали все вокруг, особенно в отношении меня. — Ты здесь, чтобы сделать жизнь лучше, — предупредил его Коннор, — а не хуже. — Ой, извините, у меня создалось впечатление, что именно так Миранда планирует изображать ее в новостях, в Интернете и в детских субботних утренних телешоу. Я ошибаюсь? — Ты уже знаешь — спросила я, во мне поднялся ужас. Мне показалось, что в этот самый момент по радио передают новости, что он слышал их по дороге сюда… — Джонни уже кратко проинформировал меня, — сказал Себастьян. Я немного расслабилась, зная, что Миранда еще не разрушила мою репутацию. «Пока» — ключевое слово. Что меня немного напугало, так это то, насколько я была напугана, когда думала, что это уже началось. Себастьян снова повернулся к открытой двери. — Где Джонни? У него мои вещи. Мне нужно кое с кем встретиться, прежде чем мы полностью перейдем к делу. А, вот и они. Кто-то еще вошел в пентхаус. «Хавьер», — предположила я. Опять же, не такой, каким я его себе представляла. Из предыдущих комментариев Себастьяна — «я пью Май Тай у самого восхитительного бассейна с самым красивым мужчиной в Калифорнии» — я ожидала молодого Антонио Бандераса. И, учитывая, каким горячим был Себастьян. Не настолько. Хавьер был невысокого роста — намного ниже Себастьяна, вероятно, около 5 футов 5 дюймов. Его кожа была не слишком темной. Он был одет только в облегающую черную футболку, черные классические брюки и шикарные черные туфли. У него была безупречно подстриженная бородка, а его длинные волосы были зачесаны назад и собраны в короткий хвост. У него были большие мягкие карие глаза и дружелюбная улыбка. В каждой руке он держал по тяжелой сумке, демонстрируя мускулы, достойные спортзала. Он был симпатичен самым обычным образом, но определенно не был «самым красивым человеком в Калифорнии». Он мне сразу понравился. И еще больше мне понравился Себастьян за то, что ему понравился Хавьер — особенно когда я увидела выражение его глаз. Он был явно влюблен.