Среда, 27 марта Скрип и грохот, сопровождаемые оглушительным барабанным боем – то, что ее сын считал музыкой, – сообщили Алиссе, что пришло время Холли и Айзеку собираться в школу. Она с благодарностью улыбнулась Броку, который поставил перед ней первую за день чашку кофе и наклонился поцеловать в макушку, прежде чем взять пульт от телевизора и включить утренние новости. На экране появилось фото Калли. «…помочь в поисках Калли Маккормик, которую видели в последний раз в понедельник утром, на станции техобслуживания “МСМ” на Игл-Ранч-роуд. Муж Калли, Рейф Маккормик, владелец сети кафе “Эспрессо Грайнд”, предлагает денежное вознаграждение за любую информацию, которая может способствовать возвращению его жены. Полное интервью с ним смотрите в 10:00». Диктор переключился на следующую новость, и Алисса приглушила в телевизоре звук. – Ты знала про вознаграждение? – спросил Брок. – Да. Сомневаюсь, что это поможет, но надо задействовать все ресурсы. Даже если нам придется впустую копаться в сотнях ложных наводок. Ей не надо было напоминать мужу, что шансы найти Калли живой убывают с каждой минутой. При звуке выключившегося душа Брок сменил тему: – Кстати, мама звонила. У нее опять непорядок с желудком, так что на ужин она сегодня не придет. – Он подмигнул жене. – Постарайся не слишком расстраиваться, ладно? Если уж быть до конца честной, Алисса успела забыть, что Брок говорил ей про предстоящий визит Мейбл. – Постараюсь, – ответила она ровно в тот момент, когда на кухню вошла Холли. Увидев мать, та замерла от изумления. – Постараешься что? – спросила дочь и открыла холодильник, чтобы взять оттуда апельсиновый сок. Налила себе стакан, глянула на часы и сказала: – Удивительно, что ты до сих пор дома. Тебе разве не надо быть в участке? Через плечо дочери Алисса увидела, как улыбнулся Брок, и едва не рассмеялась сама. – Не раньше семи. И потом, я так мало вижу вас с братом, что решила задержаться и посмотреть на ваши умытые физиономии. Их беседу прервали тяжелые утомленные шаги Айзека, ввалившегося на кухню. Как и его сестра, он сильно удивился при виде матери, задержавшейся дома с утра. В отличие от Холли, вслух он этого не сказал. Прямиком направился к шкафу за печеньем с клубничной начинкой – единственным достойным существовать на земле, по его мнению, – и только когда проглотил несколько штук, Алисса решилась с ним заговорить, зная на горьком опыте, что лучше не провоцировать возможный взрыв, прежде чем утренняя доза глюкозы не поступит к нему в организм. Она улыбнулась. Если кто из детей унаследует ее пристрастие к кофе, это точно будет Айзек. – Доброе утро. – Привет, – сказал сын все еще хриплым со сна голосом. – Ты чего здесь? Алисса мрачно подумала, что ее не очень-то рады видеть в собственном доме, и вместо того, чтобы ответить на вопрос, повернулась к Холли: – Папа мне сказал, что тебя приняли на стажировку в лабораторию, куда ты подавала заявление. Я так тобой горжусь, родная! Когда ты начинаешь? Холли, миниатюрная версия матери, хоть и на пару дюймов выше – что она припоминала при любой возможности, – довольно усмехнулась. – В самом конце июня. И только на месяц, не на все лето. – Она сделала паузу. – Я все равно смогу поехать в Европу на пару недель. Это, конечно, не так захватывающе, но… Айзек встрепенулся и выжидательно поглядел на родителей, с надеждой и восторгом одновременно. – Мы с папой еще не решили. – Э-хей! – воскликнул Айзек, прежде чем Брок бросил на него предупреждающий взгляд. – Что? – пробормотал он. – Нельзя порадоваться за сестру? – Именно, порадоваться за меня. Ты тут никаким боком и даже не надейся оказаться тем, кого я приглашу с собой, – саркастически заметила Холли, закатывая глаза. – Ни при каком раскладе. Алисса поймала взгляд мужа – по молчаливому соглашению они пока не сообщили сыну, что, даже если Холли позволят ехать (а это еще под большим вопросом), совершенно точно их четырнадцатилетний сын, даже не выпускник школы, не станет слоняться без сопровождения по Европе. Господи боже, до нее больше пяти тысяч миль! А их дочь, хоть закон и признает ее совершеннолетней, ни в коем случае не может считаться полноценным опекуном. Айзек уже открыл рот, собираясь спорить. – Твоя мама сказала, что мы еще это обсуждаем, – перебил его Брок, кладя конец разговору. Они с Алиссой еще раз переглянулись, и он вытащил из-за огромной банки для печенья с изображением Винни Пуха белый конверт, который положил на стол перед Холли. – К тому же не исключено, что у твоей сестры будет еще хорошая новость, чтобы с нами поделиться. Озадаченная, та склонила голову набок и спросила: – Правда?.. Это из Корнеллского университета? – Трясущимися руками она начала вскрывать конверт. – А что, если там отказ? Холли закусила нижнюю губу, напомнив Алиссе о том, как ее собственный младший брат делал так же, когда был взволнован или обрадован. Она потрясла головой, чтобы горечь не отравила ей нынешний момент. Айзек, все еще рассерженный комментарием сестры насчет возможной поездки в Европу, закатил глаза. – Есть только один способ выяснить это. Может, откроешь уже? Холли по-прежнему колебалась, поэтому Алисса подошла к ней и обняла за плечи. – Давай сделаем это вместе. Сложно сказать, чьи руки дрожали сильнее. Наконец конверт открылся, и Холли, достав оттуда свернутый лист бумаги, протянула его Алиссе: – Прочти ты, я не могу. Только, если новость плохая, сообщи ее аккуратно. – «Поздравляем! Приемная комиссия Инженерного колледжа одобрила…» – Как только Алисса дошла до этих слов, вся семья разразилась торжествующими возгласами, а дочь кинулась ей в объятия. Айзек забыл, что сердится на Холли, и протянул ей через стол кулак. – Молодчина, сестра! Улыбаясь во весь рот, она ударила своим кулаком о его, после чего оба отдернули руки и изобразили взрыв. – Бум! – заорали они хором, громко смеясь. – Моя очередь, – сказал Брок, с повлажневшими глазами прижимая дочь к груди. – Вы только подумайте, моя маленькая девочка вступает в Лигу плюща[8]! Я так тобой горжусь, родная! – Боже мой! Надо скорей сказать бабушке. – Холли развернулась и побежала в гостиную за телефоном. Алисса сразу поняла, когда Мейбл взяла трубку, потому что из гостиной донесся возглас дочери. Она улыбнулась и положила голову мужу на грудь, а он нежно ее обнял. – Спасибо, что не показал ей письмо вчера вечером. Я никак не могла это пропустить. Брок в ответ тихонько поцеловал ее волосы. Вот как Алисса смогла на несколько драгоценных минут забыть о Калли Маккормик и об опасном мире, в котором она живет. * * * Полчаса спустя, все еще улыбаясь, Алисса вошла в переговорную. Она была ужасно рада за Холли. Мечта всей ее жизни – поступить в университет из Лиги плюща, – некогда казавшаяся недостижимой, все-таки воплотилась благодаря упорной работе. Дочь справилась. Алисса проверяла свой телефон, когда вошел Корд, а следом за ним остальная команда. Как только Хэл вкатился на своем инвалидном кресле, прикрыл дверь и присоединился к ним за столом, они перешли к делу. Алисса начала с Джо и Тони. – Рассказывайте, что у вас. Тони вытащил лист бумаги и подтолкнул его к Алиссе. – Мервин Уоллес живет с сестрой в кондоминиуме на холмах. Помогает в приюте для бездомных и участвует в разных ветеранских комитетах по всему округу. Алисса задрала одну бровь, но Тони, угадав ее мысли, покачал головой. – С Калли нигде не пересекался. Разные организации. Я уже проверил. Разочарование было ощутимым, но она заставила себя продолжать слушать. – Уоллес оказался в сервисе из-за сестры, которую описывает как «бестолковую приставучую старую дуру, которая вечно считает, что ей лучше знать, как ему жить». Она вроде как приболела, и ему пришлось отвезти машину в сервис за нее. Если Хэл не накопает чего-нибудь в биографии Уоллеса, подозрения с него можно снять. – Я продолжу, – сказал Джо, вслед за напарником подталкивая к Алиссе по столу свой отчет. – Хантер Дженкинс. Живет в маленьком съемном домике с одной спальней в Саут-Вэлли. Когда мы туда приехали, сразу пригласил зайти. Припомнил, что видел женщину в зале ожидания, но не обратил на нее внимания – вроде бы она разговаривала с отцом. – Он сделал паузу. – Дженкинс принял Мерла Лероя за ее отца. Что касается мистера Уоллеса, Дженкинс сказал, что никогда не видел его до этого понедельника. Они сдавали машины в ремонт одновременно. Еще он сказал, что собирался пойти в «Макдоналдс» перекусить, но машину обещали отремонтировать быстро, так что он предпочел подождать. Полицейский захлопнул папку. – Переговорив с ним, я попросил номер владельца дома, и он охотно мне его дал, и даже подсказал, где тот живет. Сам предложил звонить ему, если будут еще вопросы. По словам арендодателя, мистер Дженкинс и мухи не обидит, не говоря уже о том, чтобы похитить женщину. – Он обвел взглядом переговорную. – Последнее я сам добавил, не он. В общем, так или иначе, по его словам, Дженкинс обычно сидит дома, гостей у него мало, и арендную плату он вносит исправно. – Слегка покраснев, добавил: – С виду он странноват, но пока что ничего на него нет. Иными словами, они никуда не продвинулись. Алисса кивнула и продолжила: – Хэл? – Ну, если ты ждешь, что у меня для тебя есть дымящийся пистолет и серебряная пуля, то нет. – Прежде чем продолжить, он рассмеялся при виде изумленного лица Лиз. – Надо, чтобы в жизни был юмор, ты не согласна? – Затем снова перевел взгляд на детективов. – Пока могу сообщить следующее: молодой человек по имени Ларри Уилкинс работает частным сыщиком. – Он ухмыльнулся. – Муж секретарши заподозрил жену в измене с неким Марком Джейкобсом, поэтому нанял Уилкинса проверить. Что ж, это объясняло удивление Обри, когда она внезапно вошла в кабинет управляющего и обнаружила, что детективы еще там.