Часа через два он уже собирался заводить мотор, как вдруг на него упал свет фар. Эван скользнул вниз на водительском сиденье, узнав детектива, – она вылезала из своей машины в свете фонаря, горевшего над гаражной дверью. Потом дверь закрылась, и Эвану тут же представились двое мальчиков, на этот раз с угрожающей тенью, нависшей над ними. Страх – откровенный и неприкрытый – волной накатился на него. Вскоре после прибытия Алиссы ее муж куда-то уехал, и тогда Эван вылез – и только на дорожке перед ее домом понял, что делает. Тяжело было подавить магнетическую тягу, влекшую его к дверям, но он заставил себя развернуться. Зная, что тяга будет только расти, если он останется у ее дома, Эван уехал к себе. В следующий вечер, сознавая, что играет с огнем, он снова приехал к ней, оставил машину в квартале от ее дома и прошел остаток пути пешком – единственный на всю улицу. Из тени деревьев на пустом участке понаблюдал за резиденцией Уайеттов. Дома она или нет? Ему захотелось перейти улицу и заглянуть в окно… но однажды он уже так делал, давным-давно, и повторять свою ошибку не собирался. Однако тяга когтями впивалась в его внутренности. И тут распахнулась входная дверь, и детектив вышла на крыльцо, оглядываясь, словно услышала его зов и откликнулась на него, стремясь к нему, как он стремился к ней. Ноги сами понесли его вперед. «Слышал когда-нибудь поговорку насчет любопытства, что погубило кошку, а, парень? Разве не это сейчас происходит? Хочешь, чтобы оно погубило и тебя?» Голос отца пробудил воспоминание, взорвавшееся у Эвана в мозгу, и он свалился на землю, споткнувшись о корень дерева. Замер на месте, пока не услышал шум приближающейся машины, которая свернула к дому Алиссы. Она зашла внутрь, и Эван поднялся на ноги. Глава 29 Понедельник, 1 апреля В понедельник утром Алисса и Корд подъехали к резиденции Маккормиков. По процедуре им полагалось проверять ситуацию в семьях жертв насильственных преступлений, поэтому они позвонили предупредить, что заглянут, и удивились, когда мистер Маккормик сразу согласился – особенно после той его вспышки в госпитале. Пока они ждали, когда он откроет дверь, Алисса оглядела участок. Газон, который всего неделю назад выглядел идеальным, теперь зарос, а в розарии проклюнулись сорняки – словно сад тоже оплакивал потерю хозяйки. Дверь открылась, и за ней появилась тень мужчины, с которым они недавно встречались. Вокруг глаз у Рейфа залегли темные круги, руки были исцарапаны, а волосы сальными клочьями свисали на лоб. Казалось, он похудел еще сильнее с их последней встречи в пятницу. Не глядя им в глаза, махнул рукой, приглашая детективов внутрь, как будто каждое слово стоило ему усилий, на которые он не был способен. Они прошли за ним в гостиную – и не узнали нарядной светлой комнаты, в которой Рейф принимал их в первый раз. Все окна была закрыты светонепроницаемыми жалюзи, скрывавшими роскошные виды на город и горы, и только из кухни пробивался слабый свет. Гостиная, окутанная темнотой, напоминала могилу. Алисса непроизвольно перенеслась в те времена, когда дом ее семьи был таким же – пустым, несмотря на присутствие людей, лишенным любви и смеха, которым полнился еще недавно. Шум снаружи заставил ее вернуться в реальность; она поглядела на заднюю дверь, где собаки скребли сетчатый экран и скулили, просясь внутрь. Жалюзи на стеклянной раздвижной створке было опущено только наполовину, и Алисса смогла увидеть собак. Рейф даже головы не поднял, словно это движение было ему не под силу. – Извините, – сказал он и прошаркал к дверям, чтобы впустить питомцев. Судя по тому, как уныло и медленно они вошли, собаки тоже тосковали по Калли. – Когда я смогу забрать Ка… ее тело, чтобы назначить… – Не в силах закончить вопрос, Рейф зарылся лицом в ладони, как будто ему на спину навалили груду кирпичей. Пекинес – кажется, ее звали Сасси – подбежала к Алиссе, встала на задние лапки, а передними поскребла ее ногу. Алисса наклонилась и погладила собачку по голове. – Наверное, вы напоминаете ей Калли, – прошептал Рейф. – Вы чем-то с ней похожи, если не считать волос. – Со слезами на глазах, он добавил: – А еще Калли… Она была мягче… чем вы. По характеру, я имею в виду. Алисса поймала взгляд напарника, но тут колени у Рейфа подогнулись, и он рухнул в ближайшее кресло. Его рыдания эхом отдавались от стен. Рейнджер ткнулся хозяину в руку своей мордой, пытаясь успокоить его, и Рейф зарылся лицом в мохнатый загривок. Несколько секунд спустя Сасси тоже отошла от Алиссы и запрыгнула на колени к Рейфу. – Она так мечтала о ребенке, а я отказывался даже обсуждать такую возможность… – Он произнес это еле слышно, и Алиссе пришлось напрячься, чтобы разобрать его слова. Рейф снова выпрямился и сел, обхватив себя руками. С опухшими глазами, сдавленным голосом он сказал: – Я боялся, что она бросит меня, если родит ребенка… Моя мать бросила отца сразу после моего рождения, а бабушка ушла от деда, когда родился мой отец. Поэтому я каждый раз обрывал ее, если она заводила такой разговор. Хоть это и не было правдой, я позволял ей считать, что дело в моем страхе – как будто я боюсь, что она растолстеет после беременности… – Он всхлипнул, голос его стал еще тише. – Терри рассказала, что Калли хотела бросить противозачаточные, не сообщив мне. Наверное, в конце концов она так и поступила. Он наконец поднял голову и посмотрел на их свадебное фото на стене. – Я думал, что она бросит меня, когда забеременеет. Но такого ни разу себе не представлял… У Алиссы стеснило грудь, и единственный ответ, который пришел ей в голову, был: – Знаю, сейчас это не кажется вам особенно важным, но я обещаю, что мы поймаем человека, который это сделал. Она проигнорировала предупреждающий взгляд, который метнул в нее Корд. Алисса знала, что не должна давать обещаний, которые, возможно, не сумеет сдержать, но слова сами слетели у нее с губ. К тому же она и себе поклялась, что не подведет Калли Маккормик во второй раз. – Мы сообщим вам, когда судмедэксперт закончит с… – С Калли, – вмешался Корд, и Алисса поняла, что он побоялся произнести слово «тело». Она ответила ему взглядом, который можно было счесть как раздраженным, так и благодарным, ибо сама не могла точно сказать, что он означал. – А ее машина? Я получу ее назад? – Ею занимаются криминалисты. – Алисса не стала упоминать о том, что они приступили в пятницу, после того как дело Калли было переквалифицировано в убийство и спешно переместилось на первую строку в списке приоритетов. Рейфу не обязательно было это знать – пусть только помнит, что они не успокоятся, пока не найдут убийцу его жены. Алисса точно не успокоится. Несколько минут спустя Рейф проводил их до дверей, спотыкаясь и пошатываясь на ходу. Прежде чем выйти, Корд положил руку ему на плечо и легонько сжал. – Если вы не против, мы хотели бы знать, когда состоятся похороны Калли. Вы не будете возражать, если мы тоже придем? Алисса знала, что за этими словами кроется двойной смысл: полицейские приходят на похороны не только из вежливости и чувства долга, но также потому, что преступники часто присутствуют на похоронах и поминальных службах по своим жертвам. Рейф уронил голову, и они приняли это за согласие. * * * В участке, в переговорной, Алисса щелкнула резинкой по запястью, потом собрала волосы в хвост и закрепила этой же резинкой. Сняла ее и снова надела на запястье, погруженная в раздумья. В пятый раз за несколько минут посмотрела на часы: 13:42. Она сидела над документами уже почти три часа, передвигая с места на место газетные заголовки, фотографии и протоколы, пытаясь найти связь с делом Калли Маккормик. Ни одна фамилия в этих протоколах не повторялась – по разным делам допрашивали разных людей. «Потому что тогда нам было бы слишком легко найти убийцу», – саркастически подумала она. Если они действительно искали серийного преступника, связь должна была присутствовать – что-то еще, кроме цвета волос и относительной молодости жертв. Калли в свои тридцать три была старше их всех, причем лет на восемь. Дверь ударила о стену, заставив Алиссу подскочить на месте и схватиться за пистолет. – Похоже, у нас подвижка, – выпалил Корд, переводя дух. – Иисус, Мария и Иосиф, ты до чертиков меня перепугал! – Ты слышала, что я сказал? У нас кое-что наметилось. – У Корда зазвонил телефон, и он выхватил его из кармана, чтобы посмотреть, кто это. Потом нетерпеливо вздохнул. – Я перезвоню, – отрезал он, даже не поздоровавшись с человеком на другом конце. Такая внезапная резкость привлекла ее внимание сильнее слов; Алисса даже перестала щелкать резинкой в тканевой оплетке по запястью. – Так что у нас есть? – спросила она, сцепляя пальцы, чтобы прервать суетливые движения. – Криминалисты сняли с машины Маккормиков четкий отпечаток. Сейчас его обрабатывают. Хедж вот-вот нам позвонит. Воздушный шарик надежды в ее груди сдулся. – Отпечаток может быть чей угодно, включая Мануэля Гомеса или его кузена. Или любого из тех, кто прикасался к «Джипу», пока его не нашли. Он может быть даже самой Калли или Рейфа. – Она снова стала щелкать по запястью резинкой. – Я знал, что ты так скажешь, потому что сам так подумал. Но, называй это интуицией, или инстинктом, или еще как, но мне кажется, у нас появилась первая зацепка. Алисса бросила на него взгляд, выражавший нечто среднее между раздражением и любопытством. – Не смотри на меня так. Я прекрасно тебя понимаю. Но, по словам криминалистов, за исключением отпечатков Гомеса, машина была такой чистой, что с ковриков под ногами можно было есть. Сомневайся сколько твоей душе угодно, но, я думаю, мы близки к прорыву. – Так или иначе, мы скоро это выясним, верно? Она взяла пустую кружку и вылила в нее остатки кофе из кувшина, после чего с глухим стуком поставила его обратно на стол. – Не понимаю, зачем ты вообще пользуешься кружкой, – заметил Корд. Не поворачиваясь, Алисса отмахнулась от него. Пять минут спустя они все еще ждали звонка, когда вошли Джо и Тони. Те во второй раз опросили Мерла Лероя – мужчину, который беседовал с Калли на станции техобслуживания. Алисса обратила внимание, что лицо у Джо измученное, а у Тони – насмешливое. – Что случилось? – спросила она. – Может, я и ошибаюсь, но, по-моему, совершенно очевидно, что Мерл Лерой не похищал и не убивал Калли Маккормик, – сказал Тони. Джо пронзил глазами Алиссу и Корда. – Вам, значит, показалось, что дом у него жутковатый? И поэтому вы, старшие детективы, послали нас поговорить с ним еще разок? – Именно так, и мы послали вас с ним поговорить, потому что сами ездили к Рейфу Маккормику, – сказала Алисса. – Так вот, в отличие от вас, мы не успели сбежать от него, прежде чем он вытащил фотоальбомы со своими фотографиями, фотографиями жены и КАЖДОЙ. ЕГО. СОБАКИ. Он так мечтает поговорить хоть с кем-нибудь – в данном случае со мной, потому что кое-кто вышел на улицу ответить на звонок, – что не возражает даже против полиции. – Он уставился в ухмыляющуюся физиономию Тони. Тот пожал плечами. – А что такого? Звонили-то по работе. Алисса перебила их, пока не началась ссора: – Почему было просто не сказать, что вам пора идти? – Я пытался. Но мне стало совестно, и я… У Корда зазвонил телефон.