– Тогда я растоплю свечу и набью уши воском, а ты можешь вздыхать сколько душе угодно. – В темноте каюты я не могу разглядеть очертания русалки, но, судя по шороху, она ерзает на своей подвесной койке. Когда она снова подает голос, он звучит более громко и отчетливо. – Что случилось? Несмотря на то, что мы не видим друг друга, я поворачиваюсь к ней, стараясь не обращать внимания на пульсирующее бедро. – Почему ты все еще здесь, Ви? Судя по продолжительному молчанию, что это не тот вопрос, которого она ожидала. Русалка колеблется, и, когда мне начинает казаться, что она уже не ответит, в темноте раздается ее нехарактерно тихий голос: – Тебе неприятна моя компания? – Дело совсем не в этом. Но ты могла бы отправиться куда угодно и делать все, что только захочешь. Так почему ты здесь, с нами? Зачем тебе рисковать своей жизнью, когда у тебя есть столько возможностей? Выдержав драматичную паузу, Ватея протяжно вздыхает. – Если бы я знала, что мы будем изливать свои чувства, я бы даже не просыпалась. Я закатываю глаза, раздумывая над тем, чтобы бросить в нее подушку. Однако, вспомнив про ее острые зубы, я сразу же отказываюсь от этой идеи. – Ну же, подыграй мне, – прошу я. – Хотя бы один раз. Она переворачивается на бок, и я готова поклясться, что ее желтые глаза видят меня в темноте. – Ладно, если уж ты действительно хочешь знать. Но я произнесу эти слова только один раз и больше никогда их не повторю, – поначалу слова Ватеи звучат как предупреждение, но ее голос быстро становится робким, почти переходя в шепот. – Я никогда не думала, что мне нужны друзья, пока не встретила тебя, Амора. Русалки относятся к этому совсем иначе: между нами есть связь, но она не похожа на ту близость, которая возникает между вами, людьми. И кажется…мне нравятся ваши обычаи. По какой-то причине я испытываю к вам, глупым рыбешкам, досадную привязанность. Кроме того, я всегда хотела посмотреть королевство, а путешествовать на корабле гораздо удобнее, чем работать плавниками. Ее слова пронзают меня насквозь, раскалывая надвое. Я знаю, что должна рассказать ей правду. Я просто обязана это сделать. – Ви, я хочу тебе кое-что… – Все, мы закончили этот разговор, – торопливо прерывает Ватея, и я понимаю, что она смущена. – А теперь скажи, что с тобой не так. О чем ты вздыхаешь? – Я не… – Скажи мне, или я уйду спать на палубу. Чувство вины холодит мою кожу, но я упустила подходящий момент, чтобы рассказать правду. Вместо этого я уступаю ее настойчивому беспокойству и спрашиваю: – Как ты думаешь, Элиас был прав? – Я думаю, Элиас хотел власти, – задумчиво отвечает Ватея. – Но ты думаешь, что он был прав? Может быть, проблема Визидии в том, что всеми островами правит один человек? За этими словами следует такая долгая пауза, словно русалка уснула. – Да что с тобой такое? Моя голова раскалывается от мыслей, и я поднимаю глаза на тени, расплескавшиеся по потолку. – Я думаю, что он выбрал неправильные методы, но в его идее был смысл. Монтара правили королевством на протяжении веков, и все же, мне хватит пальцев одной руки, чтобы сосчитать все хорошие поступки, совершенные моей семьей. В руках моего рода сосредоточено слишком много власти, и Визидия зачахла под нашим правлением. Посмотри, как расцвел Керост! Как только им разрешили использовать множественную магию, они взяли все в свои руки и восстановили свой остров. Можешь представить, чего бы добились эти люди, если бы у них с самого начала была такая возможность? Я не могу перестать думать о том, насколько другим был бы этот мир…если бы моя семья не держала все под своим контролем. Поразмыслив над моими словами, Ватея спрашивает: – Ты уверена, что этот мир был бы лучше нынешнего? В том-то и дело. Я вечно возвращаюсь к тому же вопросу. Сколько бы я об этом ни думала, мне не узнать наверняка. – Как бы ты поступила? – Я пытаюсь поймать ее взгляд, тускло светящийся в темноте. – Если бы ты была на моем месте, то ухватилась бы за власть или отступила в сторону? – На твоем месте я бы перестала винить себя за грехи мертвецов, даже если нас связывают кровные узы, – это жестокие слова, но именно поэтому мне так легко разговаривать с Ватеей. С ней можно не притворяться. – Иногда, чтобы продвинуться вперед, нужно сделать шаг назад. Только ты можешь разобраться с этой ситуацией и примириться с собой, Амора. Но, если ты надеешься на лучшее будущее, тебе придется выбраться из прошлого. Для тебя нет ничего важнее твоего королевства, и я верю, что ты сделаешь правильный выбор. Мне кажется, что мир вокруг меня остановился. Для тебя нет ничего важнее твоего королевства. К горлу подступает парализующая тошнота, и я понимаю, что она права: я люблю Визидию больше всего на свете. Если я воспользуюсь магией пробужденных, мне придется отказаться от своего королевства. Но что это значит? Я не могу править Визидией? Или мне придется жить где-то еще, в какой-то далекой, неведомой земле? Или, может, я просто перестану любить свое королевство? И если это так, смогу ли я с этим справиться? – Амора? – сладко протягивает Ватея, и я понимаю, что она засыпает. – Приятных снов, Ви, – я закидываю руки за голову, готовясь к очередной бессонной ночи. – Со мной все будет в порядке. Я в этом даже не сомневаюсь. * * * Как и всегда, вместе с дремотой ко мне приходят видения об отце. Мне снится дым, который застилает его лицо, когда он вонзает меч себе в живот. Я вижу, как огонь сжигает его кожу сантиметр за сантиметром. Он тянется ко мне, пока мертвецы наваливаются на него со всех сторон, покрывая его тело, словно плащом из лиц и конечностей. Я бросаюсь к нему на помощь. Мне так хочется увидеть его лицо, скрытое дымом. Я молю богов, чтобы они позволили мне побыть с ним еще хотя бы одно мгновение. Но с каждым шагом я удаляюсь все дальше, пока от его тела не остается лишь дым, пепел и призрачное воспоминание о руке, которая тянется ко мне в поисках спасения. И я снова смотрю, как горит мой отец, осознавая, что его смерть останется на моей совести. И я снова просыпаюсь. Глава 28 Прибыв в порт ранним утром, мы видим, что бухта Валуки залита бирюзовыми всполохами. Языки пламени двигаются в причудливом танце, пока сияющие огненные искры вылетают прямо из моря и взрываются в небесах, опадая тысячами ослепительных розовых угольков. У меня перехватывает дыхание, когда они обрушиваются на «Смертную казнь» сверкающим дождем и исчезают, не успев коснуться палубы. Доки набиты валуканцами в их лучших рубиновых одеяниях, из-за чего создается впечатление, что на берегу расплескалось целое море крови. Они меняют направление волн, закручивая их в мерцающие воронки и создавая воздушные вихри. Порывы ветра развевают мои волосы, и я громко смеюсь, схватившись за фальшборт корабля. Ветер играет на волнах, словно на музыкальном инструменте. Он толкает и давит, воет и шепчет. Группа валуканцев на берегу залива вытягивает руки высоко над головой, позволяя морю струиться сквозь кончики пальцев. Повинуясь их зову, волны расширяются и искажаются, пока их вода не начинает обретать форму тела. Потом пасти. Хвоста. Наконец, передо мной появляется морской дракон. Огромный зверь следует за каждым движением магов, извиваясь вокруг нашего корабля. Он ныряет в воду, а затем выскакивает на поверхность и разевает страшную пасть, пока вода с его огромных усов капает прямо на меня. Мое сердце колотится так быстро, что вот-вот разорвется от восторга. В груди магического зверя расцветает огонь, и он запрокидывает голову, выдыхая в небо целый фонтан угольков. Вокруг него шипит пар, и я благоговейно осматриваюсь вокруг. – Неужели это все для нас? – Нет. – Пока мы смотрим, как дракон расправляет огромные водянистые крылья, руки Бастиана мягко ложатся на мою талию. – Это все для тебя. Я не отталкиваю его. С последним огненным вздохом зверь взмывает в небо, прежде чем его тело рассыпается на тысячи капель воды, которые сверкают, как драконья чешуя. С исчезновением дракона море кажется слишком тихим. Теперь волны тянут нас к пристани, где дюжина валуканцев помогает нам пришвартовать корабль. Бастиан заметно напрягается, и, отстранившись от него, я замечаю, что вся приветственная процессия состоит из молодых мужчин. Оглядевшись вокруг, Ватея подходит ко мне и тихо присвистывает. – А вот и холостяки. Феррик встает рядом с ней, вглядываясь в толпу. – Да уж, они времени даром не теряют. – И ничего не знают о приличиях, – фыркает Бастиан. – Звезды, на улице даже не жарко. Эй ты, надень рубашку, на борту дамы! – кричит он ухмыляющемуся валуканцу. Губы Ватеи растягиваются в ехидной усмешке. – Ты ревнуешь, Бастиан?