* * * Как Аркадий и сказал, Люся пришла на консультацию через полчаса. Его седина у появившейся лысины на голове поблёскивала на солнце, упрямо светящего в окно кабинета. Люся не могла узнать в нём своего юриста, на его лице успели появиться множество морщин и тёмные круги под глазами. — Здравствуйте… Вам нездоровится? — осторожно поинтересовалась у него Люся. — Да, знаете… После прошлых выходных до сих пор не могу прийти в себя. — А что было на прошлых выходных? Съели что-то не то? — Лучше бы съел что-то не то. Там такое было… — заинтригованно ответил Аркадий, но вовремя осёк себя. — Кхм-кхм, давайте вернёмся к делу. Я практически всё подготовил, но могут возникнуть проблемы. — Какие проблемы? Разве Вы не будете меня защищать в суде? — О, милочка моя. Этим занимаются адвокаты, я лишь юрист, помогаю разобраться в вопросах, собираю документы в суд и могу помочь подать их, если нужно. Но для этого нужно будет оформить на меня доверенность. Ну там на меня и моих сотрудников. Вот текст доверенности. — Аркадий Андреевич протянул ей листок с огромным количеством строк. — Но я планировала сама выступать в суде, просто думала, что Вы мне немного поможете… — Здесь уже помогает адвокат, а он, как известно, берёт немало денег. Я Вам оказал безвозмездную юридическую помощь потому, что Вы обращались в Пенсионный Фонд. А мы их клиентам не отказываем, поэтому у нас хорошая репутация. — А адвоката не подскажете? — Тут милая моя, увы, я не компетентен. Адвокатов также много, как и юристов. Пойдёт что не так, я потом буду виноват. А я дорожу своей репутацией. Удачи Вам! Надеюсь, всё сложится как нужно! — сказал Аркадий Андреевич, вручив ей стопку нужных документов для суда, вместе с её отказом от нотариуса о вступлении в наследство, и указал ей на дверь. Люся взяла пачку документов, тяжело вздохнула, поблагодарила Аркадия Андреевича за проделанную работу и поехала в районный суд, чтобы подать исковое заявление о восстановлении срока принятия наследства. Когда она приехала, время для приёма исковых заявлений закончилось, поэтому Люсе пришлось ненадолго отложить эту процедуру. Глава XI. Подготовка к судебному процессу Шло время. В середине весны в суде было принято исковое заявление к рассмотрению, а также назначили дату первого судебного заседания. Люсе оставалось только ждать благоприятного разрешения событий. В пятницу перед Пасхой она, как и другие люди отстояла службу в церкви с приношением на стол куличей разных размеров и корзинку разноцветных яиц, молясь о здоровье своём и своих близких, об удаче в судебном процессе, а в воскресенье у неё по графику был рабочий день. Всё это время её посещали мысли о том, что она должна была взять выходной, но у неё бы это всё равно не получилось. У напарницы был запланирован поход в церковь и пышное празднование Пасхи с родственниками, своими и их детьми, а у Люси детей ещё не было, поэтому эти привилегии её не касались. Отработав день полный веселья и добра вокруг, как ей казалось, Люся побрела домой уже по весенним улицам Петербурга, на которых практически не осталось следа от снега. Уставшая Люся зашла к себе домой, поставила на газ чайник и села за стол попить чай с пышным куличём, на котором была обильная сахарная глазурь с разноцветными сладкими посыпками. — Приятного чаепития тебе! — пожелала Антонина Ивановна. — Ой, Христос Воскресе, Антонина Ивановна! — поздравила её Люся. — Тьфу ты! Опять ты за своё! — заворчала Антонина Ивановна. — Нда, не дождёшься от Вас доброго слова. — Ну скажу я тебе Воистину Воскресе, что изменится? — Душа Ваша изменится. Добрее станете! — Ага, как же. Вы все так уверены в том, что он воскрес. А вдруг это не так? — Как это? — Ну вдруг он через боль смог выбраться из пещеры, где его похоронили, и стал прятаться, а в этот момент один человек его заметил и другим сказал, что он воскрес потому, что от таких ранений не выживают? Может быть он после всего этого и хотел спрятаться от этого ужасного народа, которому он читал о добре? — Но он же сын Божий! — Правильно. Точнее не совсем так. Предположим, что у Марии до Иосифа был мужчина, который подло с ней поступил, осквернил её и бросил, или чего хуже изнасиловал, а Иосиф, который возможно уже был с ней знаком, решил спасти девушку от позора, которая ещё и забеременела после первого раза. Иосиф по отношению к Марии поступил благородно, по совести, которая должна быть в каждом человеке. Поэтому Бог для меня — это совесть. И вот когда у Марии родился ребёнок, он и стал сыном совести, то есть сыном Божьим. И пытался научить других жить по совести. Но почему-то… — Всё, хватит! Какой-то бред несёте! Быть такого не может! — Это женщина не может забеременеть без попадания в её яйцеклетку сперматозоидов. Биологию что ли не учила? — Учила, но это другое! Подите прочь! — ответила Люся с набитым ртом, запивая чаем кусок кулича. — Ты лучше внимательнее людей слушай, да смотри, что они тебе делают. А то молись, не молись, если сама допустила оплошность в подготовке к судебному процессу, тут Боженька тебе уже не поможет. — Уйдите! — сердито сказала Люся и перестала есть кулич. Чай в кружке остыл, настроение было испорчено. Люся убрала всё со стола и отправилась спать. Антонина Ивановна молча ушла в свою закрытую квартиру и курила там всю ночь свой любимый Беломор. Только на сердце у неё было неспокойно. Она не знала, как донести до Люси, чтобы та была на чеку, поэтому под утро попросила Романа, их знакомого, присмотреть за ней. Накануне первого судебного заседания, Рома встретил Люсю после работы у метро и предложил прогуляться. Среди живых людей Люся видела и других призраков, которые вежливо приветствовали её, кивая своей головой. Рома привёл Люсю в сквер, где стояла отреставрированная старая церковь, которая даже поздним вечером светила золотыми куполами. Люся ринулась креститься у церкви и молиться вслух об успехах предстоящего судебного заседания, как вдруг она услышала: — Не поможет. — громко сказало ей проходящее мимо привидение дедушки в затасканной зимней куртке, потёртых штанах и ботинках. — Что не поможет? — поинтересовалась у него Люся. — То, что ты бормочешь тут. Не поможет. — Так у меня суд завтра, мне помощь Его нужна. — Не поможет, говорю. — утвердительно ворчало привидение. — Да почему? — возмутилась Люся и Рома как будто прижал её к себе, чтобы она немного успокоилась. — Я тоже думал, что есть кого просить о помощи. Нет Его там. — Как это нет? — Ну вот так. — Может быть, Вас просто туда не позвали ещё? — Куда? — заворчало привидение дедушки. — Там и звать некому. Это мы всё напридумали сами, чтобы проще жилось на белом свете, а на деле там нет никого. — Да быть такого не может! Дедушка помолчал какое-то время, постоял, посмотрел на живую Люсю, развернулся и пошёл в противоположную сторону от церкви. Потом встал к ним спиной неподалёку от Люси с Ромой и долго над чем-то думал. Люсе было интересно поговорить с привидением дедушки дальше и она сделала шаг к нему навстречу, но привидение вытянуло руку с поднятым вверх указательным пальцем и Люся остановилась. Через минуту привидение дедушки само подошло к молодой парочке и спросило у Ромы: — Ты чего стоишь молчишь? Язык вроде на месте, говорить можешь. Почему ты ей сразу не сказал? — О чём он должен был мне сказать? — испугалась Люся. — О том, что происходит после смерти! Ну что, юноша, мне рассказывать или у тебя язык развяжется? Рома смотрел виноватыми глазами на Люсю и молчал. Тогда тишину решило прервать привидение дедушки: — Когда человек умирает, его душе даётся ещё какое-то время посмотреть на то, где он жил и в чьём обличии. Некоторые даже пытаются помочь своим родственникам, чтобы те в мире живых завершили их дела. Иначе они так и будут мучиться. А если всё закончилось, их правильно услышали и поняли, их души переходят в другие тела, которые скоро будут зачаты. Мы ж люди, как бактерии, как паразиты, которые размножаются в кислороде. Это очень важный химический процесс, без которого не было бы жизни на Земле! Понимаешь? А люди всё о райских подушках мечтают. Пустота там, ничего нет. Душа бесконечно перетекает из одной плоти в другую и эта плоть не обязательно будет человеческой. Душа не стареет и не умирает, она вечна. Умирает только плоть, человек закрывает глаза и всё, темнота. Люся стояла в оцепенении от услышанного, потом открыла рот, а извлечь звук не могла. — Не Он создал людей на планете Земля, а мы сами создались. Сами продолжаем создавать всё, даже проблемы сами себе создаём, себе скучно — так другим создадим. Мы творцы всей этой хрени. Мы! И мы сами за себя в ответе. И за других тоже мы отвечаем. А всё придуманное — из-за страха одиночества и элементарного незнания. Надеюсь, был полезен. — привидение дедушки поклонилось молодым и отправилось гулять дальше. Люся молча стояла напротив церкви и не могла поверить, что всё то, во что она так свято верила, оказалось пылью, сказкой под золотыми куполами. — Ром, я поеду домой. Провожать не нужно. Я поеду на такси. Не хочу ещё с другими призраками разговаривать на эту тему. Произнесённые Люсей слова без эмоций дали Роме шанс на то, что она наконец-то поняла важную вещь. Рома ожидал Люсю у неё в квартире, чтобы быть спокойным и уверенным в том, что она добралась до дома. В этот вечер у неё умерла последняя надежда. Когда она ложилась спать, её голову посещали мысли о встрече с самой собой в доме на Гороховой улице, о мыслях, что возможно Антонина Ивановна была права. Но днём должен был состояться суд, на котором всё стало бы ясно. Глава XII. Первое судебное заседание и откровенный разговор с самой собой На часах 14:20.