Он ухмыльнулся, и, положив другую руку мне на щеку, приподнял мою голову, наклонился и нежно поцеловал в губы. Так тепло, так сладко. Наши тела даже не соприкасались, но я чувствовала тепло, исходящее от него. Ну… наши тела почти не соприкасались. Помимо его рук на моем лице, я почувствовала, как что-то мягкое и теплое коснулось моего бедра и медленно поползло вверх, становясь все толще и тверже. О Боже. По мере того как его мужское достоинство росло, оно, дразня, касалось моих губ и моей посадочной полосы волос. Затем, полностью выпрямившись, он шагнул ближе, прижимая его, горячего, массивного и твердого, но с мягкой кожей, к моему животу. Я просто стояла там, как загипнотизированная. Его руки нежно держали мое лицо, губы касались моих губ в долгом поцелуе. Эротическое давление его мужского достоинства заставляло меня отчаянно хотеть его внутри себя. Потом он отстранился. — Разве мы не должны были принять душ? — прошептал он. — Э-э-э… да… — пробормотала я, все еще поднимая к нему лицо, чтобы продолжить поцелуй. Вместо этого он ухмыльнулся и направился в душ. Прежде чем отодвинуться, он скользнул вниз по моей груди, мягко поглаживая соски. Грррр. Он был худшим в мире провокатором. Я хотела бы заставить его хотеть меня так же сильно, как я хотела его, а потом оставить в подвешенном состоянии. Секунд на десять или около того. Но я не думаю, что он мог хотеть меня так же сильно, как я хотела его. Но мне придется над этим поработать. Мягкое шипение воды наполнило воздух. — Заходи, — сказал он, беря меня за руку. Глава 21 Душ был чудесным, с жаром, поднимающимся вокруг нас, и мерцающим светом свечей через стекло, а также чувственным ощущением воды, бегущей по моей коже. Но лучше всего был тот человек, с которым я его делила. Он намылил руки и провел ими по моей коже, начиная с нижней части спины и двигаясь вниз к моей заднице, сжимая и разминая мои ягодицы, при этом скользя пальцем между ними. Он двинулся вперед, снова намыливая руки и скользя ими по моим грудям, держа их в своих ладонях, щипая мои соски между своими скользкими пальцами. И все это время он целовал меня нежно, покусывая мое ухо, двигая губами вниз по моей шее. Его язык соответствовал влажности воды, каскадом стекающей по моей коже. Затем он снова поднялся, слегка посасывая мою нижнюю губу, крепко прижимаясь своим ртом к моему и лаская мой язык своим. Я тоже была занята делом. Сначала я намылила руки и потянулась к его заду. О-о-о, Боже. Я искренне надеюсь, что когда-нибудь вы будете держать в руках такую же прекрасную задницу, как я сейчас. Я провела пальцами по его ягодицам — твердым, мускулистым, сильным — намыливая их, играя с ними, сжимая так крепко, как только могла. Конечно, это давило на кое-что еще напротив меня. Поэтому через несколько минут я перешел к делу. Я снова намылила руки и начала с внутренней стороны его ног. Я медленно подняла руки вверх… лаская четко очерченные мускулистые бедра… а потом — мои пальцы коснулись его яиц. Впрочем, я не зашла слишком далеко. Я просто продолжала играть своими мыльными пальцами вдоль его ног, до того места, где они соединялись с его телом, позволяя тыльной стороне моих пальцев касаться его более чувствительных частей. Я взяла кончик пальца, мыльного и скользкого, и легонько коснулась его мошонки. Провела пальцем по чувствительной коже, вокруг висящих гирь… и потом взяла его яички в мою ладонь. Другой рукой я изобразила «С» указательным и большим пальцами и легонько — едва касаясь его кожи — начала двигаться вверх по его твердому, как камень, стволу. От мыльных пузырей было больше трения, чем от моей руки. Он застонал. Я решила, что нахожусь на правильном пути. Я проделала весь путь до головки и медленно опустила руку вниз, все время нежно лаская его яйца, намыливая их, чувствуя их вес в своей ладони. Он перестал целовать меня и просто стоял с закрытыми глазами, открытым ртом, и стонал. Я слегка повернула его, позволяя воде ударить в него и смыть все мыло. А потом я наклонилась. Он был таким длинным, что мне не пришлось наклоняться слишком низко. Я взяла в рот его твердую, набухшую головку. Он застонал громче и уперся руками в кафельную стену. Брызги воды играли на моей коже, пока я спускалась дальше — один дюйм, два дюйма, сколько могла взять в рот от чего-то настолько огромного, — а затем я вернулась назад и лизнула нижнюю часть его члена. После я снова нырнула вниз, чуть дальше, смачивая его ртом, скользя по нему языком. Теперь он стонал почти безостановочно. Именно тогда я встала и сразу же выключила воду. Его глаза в шоке распахнулись. Я сладко улыбнулась, провела пальцами по нижней стороне его члена и отстранилась, выходя из душа. — Все чисто, — объявила я, схватила полотенце и направилась в темную спальню. Если бы я описала это в кантри песне, он смотрел бы мне вслед, как будто я только что сбежала с его пикапом, собакой и последней бутылкой виски. Может быть, мне все-таки удастся сделать так, чтобы он хотел меня больше, чем я его. Глава 22 Впрочем, он ненадолго оставил меня в покое. Я была примерно в десяти футах от кровати, когда он выскочил и почти схватил меня сзади. Его влажное, мощное тело сильно ударилось о мою спину. Я вскрикнула и рассмеялась, когда он крепко прижал меня к себе. — Это было не очень приятно, — хрипло прошептал он мне на ухо. Я подняла голову и повернулась к нему. Он жадно целовал меня, в то время как его ладони обхватили мою грудь и ласкали её, горячую и влажную в его руках. На этот раз я прервала поцелуй. — Как мне загладить свою вину? — невинно спросила я, хлопая ресницами. — У меня есть кое-какие идеи, — прошептал он, затем развернул меня так, чтобы мы смотрели друг другу в глаза. Потом он схватил меня за задницу и снова начал страстно целовать. Я провела руками по влажной спине и почувствовала, как его пульсирующий член — скользкий от моего рта — прикоснулся к моему животу. Потом он отстранился и, клянусь, закрутил бы усы, если бы они у него были. — Я знаю, — прошептал он. Ох-ох. — …чтооо? — настороженно спросила я. Он ухмыльнулся и толкнул меня на кровать.