– Хочешь сказать, кто-то узнал о ее звонке ко мне? Лично я склоняюсь к мысли, что убийца тяготел к эффектам. В самом деле, получилось зрелищно. И круг подозреваемых сразу очерчивается, разве нет? Вот я, к примеру, управляться с ножом не могу. А ты? – Только на кухне. – Правильно. А кто может? – Да кто угодно, – фыркнул Волков. – И здесь ты прав, но мне на ум первыми приходят ребятишки из охраны Деда, все как на подбор бывшие спецназовцы. Уж их-то, поди, ножами швыряться учили. – И чему ты радуешься? – опять разозлился мой верный друг и товарищ. – Налицо и мотив, и возможность совершить убийство, теперь уже два убийства, и даже свидетель есть, видевший тачку. – Я бы и не радовалась, если б не была уверена: все это чепуха и злостное запудривание мозгов. Хозяйскую ласку я ценю и тружусь на совесть, оттого и нашла эти записочки. А что мешало убийце поступить так же? Особенно если он из охраны Деда? – Конечно, – согласно кивнул Волков после непродолжительного раздумья. – Если все дело в записках, почему их не взяли? – Рассчитывали, что их найдут твои друзья-менты и у них будет мотив. – Выходит, это происки конкурентов? – хмыкнул Волков. – Тогда можешь спать спокойно: убийцу не найдем. Это наемник, и как его прикажешь искать, если с жертвой его ничего не связывает? – Придется расстараться. Кто девок резал, может, для Деда не так и важно, но вот кому это понадобилось, его наверняка интересует очень и очень. А он нам деньги платит не только за красивые глаза и ждет ответной любви. – Своих врагов он лучше нас знает, – опять принялся ворчать Волков. – Само собой, однако надо установить, который из них все это затеял, припереть его к стенке и успеть все это сделать до выборов. – Ой как зубы-то ноют, – прополоскав рот коньяком, пожаловался мой друг. – Хочешь, я тебе кое-что занятное скажу, чтоб настроение улучшить? Вполне возможно, мы будем искать конкурентов, которых еще нет. То есть их по ходу пьесы придется изобрести. Волков скривился, глядя на меня, должно быть, в отчаянии от непосильной умственной нагрузки, а потом тяжко вздохнул. За что я его ценила, соображать он мог быстро, когда хотел. Вот и сейчас не подвел. – Двойная игра, – изрек он. – Есть убийство, есть улики, которые указывают на определенного человека (Волков так уважал руку, его кормящую, что всуе даже имени не произносил), улики настолько явные, что поневоле закрадываются сомнения.., к тому же есть люди, которым выгодно этого человека уничтожить. При известной сноровке мы их находим… – И освобождаем Деда от неприятных людей. – Лучше б ты свои догадки держала при себе, – пожаловался Волков, – мне даже думать не хочется… – А ты не думай, главное, двигайся. Дед желает получить убийцу, нам надо его отыскать. Давай сосредоточимся на этом, а все остальное пусть горит синим пламенем. – Тебе хорошо говорить, – принялся бубнить Волков, – а мне что прикажешь? Одно дело – закрывать глаза на кое-какие.., ну, ты понимаешь, и совсем другое – два трупа. И все это из-за паршивых выборов? – Это неверная точка зрения, к тому же не отражающая позицию борца за народные голоса. В оригинале это должно звучать так: выборы и два паршивых трупа… – Завтра пойду к зубному врачу, нет сил терпеть. – Волков поднялся с дивана и побрел к двери. – Ты так и не рассказал мне ничего интересного, – крикнула я вдогонку. – Нет ничего интересного, никто ничего не видел, ничего не слышал. – Это нормально, – согласилась я, внизу хлопнула дверь, а потом завелась машина. Я подумала и набрала номер Марка. Несмотря на поздний, точнее, ранний час, судя по голосу, он был бодр и свеж и готов к новым свершениям. – Тебе стало одиноко, и ты вспомнила обо мне, – ласково прошептал он. – Одиноко стало одной девушке с ножом под лопаткой. – А звать девчушку как? – Инесса. – Чего ты хочешь? – Вообще-то узнать, кто швырнул ножичек, но, догадываясь, что твои способности весьма посредственны, ограничусь исключительно простым заданием. Как только менты уберутся из “Пирамиды”, отправляйся туда со своими мальчиками и вытряси души из тамошних придурков. Инесса мне звонила, просила приехать. Кто-то в течение вечера успел здорово напугать девчонку. Явился сам или звонил, не знаю, но он должен был себя проявить. – А если не являлся, если он, к примеру, сидит там безвылазно, потому что ему так положено? – Тогда выясни, в какой момент у девчонки сменилось настроение и что этому предшествовало. Кто, когда, в каком месте находился и кто это может подтвердить. Скажи парням: тому, кто что-то накопает, премия в тысячу баксов. – Плохая идея. Начнут фантазировать. – Тогда просто премия, пусть фантазия взыграет насчет ее размера. У людей должен быть стимул. – А у тебя есть тысяча баксов? – Главное, что она найдется у Деда, – осчастливила его я. * * * Утром я встала пораньше и отправилась в ванную. На некоторое время я замерла перед зеркалом и принялась изучать свою наружность с целью ее возможного усовершенствования. Мне хотелось отбить у людей охоту болтать налево-направо о моем алкоголизме. Через полчаса я стала нравиться себе значительно больше, моя помятая физиономия приобрела буйно-оптимистическое выражение, что Деду должно было понравиться. Я отправилась к нему, не позвонив. В этом был хитрый умысел: свалившись как снег на голову, я лишу старого змея возможности избежать встречи со мной. Книга в ознакомительном фрагменте. Купить с доставкой недорого можно у партнера здесь