— Фаны Ника? — Нет. Обычные извращенки. — и ведь я не хотела говорить это вслух, реально не хотела, не знаю, почему сказала, теперь актриса посматривает негодующе не только на свою дочь, но и на меня, та же с улыбкой заявляет, разглядывая теперь уже больше мою недовольную случайно вырвавшимися словами персону: — А ты мне нравишься. — Тоже извращенка? — если согласится, отсяду подальше. Но сестра Бо не ответила и просто покатилась со смеху. Чокнутая у Ника семейка, определенно чокнутая! Маруся оглядывает нас, издает тяжкий вздох и, повернувшись к приемной маме Ника, говорит: — Простите мою коллегу, она сегодня немножко странная. Видимо, не выспалась. — Ничего страшного, бывает, — отвечает Гелла, все еще неодобрительно посматривая в мою сторону. Я же думаю о том, что меня только что назвала странной Маруся!!! Маруся, блин, назвала странной меня, человека, который является единственным очагом адекватности в этой квартире. «Не сказал бы, что ты тянешь на очаг адекватности, даже тут» — не согласился со мной Хью. Слова актёра показались обидными, но не принимать же всерьез мнение голоса, живущего в моём сознание? Может, мне сейчас дискредитировать Марусю в глазах Геллы, чтобы в следующий раз Хмелькова думала прежде, чем наговаривать на единственную подругу? Но ведь после этого нас точно из квартиры вытурят… И погодите, это же будет победа в споре, не спортивная, но победа же? — Может, вы хотите выпить имбирного чая? — предложила Ангелина Леонидовна, оглядывая нас. Маруся с радостью согласилась, Карина пожала плечами, я кивнула, мысленно немного откладывая наше выдворение с позором из квартиры друга Степного. «Ты собираешься вести себя довольно глупо», — заметил Хью. Я с удовольствием согласилась, мысленно предвкушающее потирая руки, да и, в конце концов, если практически все люди — идиоты, почему я должна от них отличаться и не могу совершить глупость на горе ближнему своему⁉ Я из-за Хмельковой в дурацкие ситуации попадала уже сотни раз, почему бы сегодня немножко не изменить этой славной традиции? Да и все же ради тебя Хью, ради кепочки. Актер фыркнул и умыл руки, попросив его к собственному глупому поведению не приплетать. Внезапно раздался звонок в дверь и Рина, бодренько вскочив с дивана, стала ковылять в прихожую. Щелкнул замок и раздался ее веселый голос: — Ан-нёнъ, оппа!(Корейский: Привет, старший брат!) У нас гости! Почему-то мне внезапно жутко захотелось спрятаться за диван и в груди поселилось какое-то дурное предчувствие, да и я, кажется, уже слышала это слово «оппа» из уст Хмельковой, не помню, правда, что оно означает, но слово до боли знакомое. «Старший брат, оппа — это старший брат по-корейски», — подсказал и одновременно убил последние лучики надежды голос в моем подсознание, а с другой стороны, а вдруг у Ангелины Леонидовны есть еще один сын? Бывают же чудеса, да? Тем не менее, когда в зал вошел достаточно бодрый для человека, который болеет и находится чуть ли не при смерти, Ник, я не особенно удивилась. Бо удивился определенно гораздо сильнее. Глаза округлились и меня поприветствовали: — Ненормальная извращенка⁈ Все еще утверждаешь, что меня не преследуешь? — М, мы же уже говорили, я не извращенка…Да и я просто пришла, чтобы тебе навестить, по-соседски. Супчик вот сварила, держи! — и я кинула Нику, а точнее в Ника термосом… Да, глупый был поступок, но он же баскетболист для него не проблема, что-то поймать. И да реально не проблема, проблема в другом, в моей косорукости и отвратительной конструкции современных термосов, которые открываются буквально от любого толчка. Немая сцена, все замерли, Маруся закрыла лицо руками, Рина замерла, широко распахнув рот и глаза, а Ник стал медленно поворачивать термос от себя, сморщившись, будто это очень неприятно, когда твою футболку заливает горячий суп. И да его белоснежная футболка больше не белоснежная, как собственно и ковер… Мама, меня убьют, да? — Прости! — я спешно вскочила с дивана и сначала сделала несколько шагов в сторону, парня, потом, правда, заглянула в чужие глаза и замерла на месте, решив, что разговаривать лучше издалека: Я не специально, могу постирать футболку. — Поняла! Ты та ненормальная, которая уже неделю преследует Ника, а на вечеринке заскочила к нему в мужской туалет! — радостным голосом опознала меня отошедшая от шока младшая сестра корейца. И вот надо же было именно в этот момент вернуться Гелле. Женщина уронила поднос на уже лишь местами белоснежный ковер и стала с шоком меня разглядывать. «Ковру конец» — констатировал голос воображаемого актера. Если бы одному ему. Меня тебе не жалко⁉ Судя по задумчивому молчанию, ответ очевиден. — Вы всё неправильно поняли, — я не могла не совершить последнюю попытку сохранить свой адекватный образ в чужих глазах: мы с Ником просто учимся в одном университете и иногда пересекались, я его не преследую… — Мама, не слушай её, тебе нельзя нервничать, Рина сходи с ней на кухню, налей ей лекарство, а ты (в меня впились взглядом) сиди и жди меня, ничего не трогая и не шевелясь! — серьезный Ник прервал мой лепет и стал раздавать указания. Как не странно, его тут же послушались, а сам азиат, поставив термос на стол, совершенно не смущаясь нас с Марусей, стянул грязную футболку и направился обратно в коридор, видимо, в ванну. — Хорошая фигура, — отметила Хмелькова очевидное, вместо того, чтобы как-то поддержать меня, человека готового вот-вот впасть в панику. — Марусь, это не важно! Ты лучше скажи, он понял, что я не специально? Он мне сейчас мстить не будет? Может, мне сбежать? Но меня не слушали, подруга продолжала пребывать в эйфории от увиденного: — Он очень классный, это как побывать в дораме! — Маруся, очнись! Мы не в дораме! Мы в гостях у ненормального друга Короля, по твоей инициативе, между прочим! Меня продолжали не слушать и что-то восторженно лепетать, благо вскоре у Хмельковой зазвонил сотовый и, наконец, вывел ее из состояния восторга. — Да, мама, я сейчас буду, прости, совсем забыла. Жди! Совершенно нормальная и вменяемая Маруся убрала телефон обратно в сумку, встала с дивана, поставив к термосу свой контейнер, и поспешила к двери, огорошив словами: — Прости, срочно нужно домой, попроси Ника, чтобы вернул мне контейнер. И она смылась, оставив меня наедине с кучей проблем. Вот как мне понимать ее поведение? Нет, ну, конечно, у нее дома что-то случилось, но со мной, что все нормально, меня же возможно сейчас убивать будут? «Преувеличиваешь» — заметил Хью. Просто паникую. «А зачем⁉ Извинись и тоже уходи», — вернул мои мысли в норму голос любимого актера. И правда, чего паникую, ничего страшного не произошло… Случайно облила, подумаешь? Между тем в зал вернулся Ник в другой футболке, увидел, что Хмелькова смылась, хмыкнул и позвал пойти за ним. С тяжким вздохом подчинилась, настраивая себя на быстрое извинение и сбегание домой. Через коридор мы добрались к очередной светлой двери, за которой скрывалась, видимо, комната Ника. Кровать, компьютерный стол, книжный шкаф, все обычное, разве что в шкафу много словарей и иностранных книг, с другой стороны, для человека, изучающего иностранные языки в этом нет ничего странного. Ник оседлал стул так, что спинка смотрела на меня, мне же пришлось сесть на кровать напротив него. Какое-то время мы молчали. Ник разглядывал меня, я серебристые обои в его комнате, было неловко. Наконец, я подумала, что пора бы уже все это прекратить, посмотрела в лицо азиата и снова извинилась. Бо в очередной раз хмыкнул: — Не принимается! — Что⁈ — взвилась с кровати: в смысле, не принимается? — В прямом! Твои извинения даже звучат неискренне. — Издеваешься? — Может быть. Что⁈ — Ты, что реально надо мной издеваешься⁈ — Успокойся, — Ник тяжело вздохнул: перестань кричать и так голова раскалывается. Невольно мне стало его жалко, действительно, ввалилась без предупреждения, облила супом, довела его мать, еще и кричу… В общем, я села на кровать и решила попытаться вести себя спокойно: — Ну, хорошо. Я буду говорить тише. — Спасибо, — мне улыбнулись, так что у меня даже кажется что-то там внутри вздрогнуло, не то от радости, не то от какого-то дурного предчувствия… Ну не заканчиваются ничем хорошим такие добрые улыбки на чужих лицах. Общение с Хмельковой научило меня этому уже очень давно. — Чижик (я поморщилась, но решила, пока не встревать), видишь ли, у меня сейчас нет никакого желания заводить с кем-либо отношения. Поэтому, не могла бы ты перестать меня преследовать, — и такой усталый у него был голос, что мне его даже стало жалко. Но отношения? Серьезно⁈ — Ник, я тебя не преследую! Мы просто случайно встречаемся, вот и все, понимаешь, это просто совпадения! — Сегодня тоже совпадение? — Сегодня, это Хмелькова, она сказала, что ты болеешь и тебя нужно навестить.