Молчу, перед моим мысленном оком пролетают клубника, кондиционер, задорно виляющий своей перемотанной синей изолентой головой, Хью Лори, показушно разводящий руки и намекающий, что разбираться с проблемами, мне нужно самой… Нет, так не пойдет! Я должна её переубедить. Я смогу. Я психолог. У меня всё получится! И для начала придётся всё разобрать по полочкам: — Марусь, а ты уверена, что тебе есть, за что его ненавидеть, не перебивай, дослушай, — подруга явно хотела высказаться, но всё же смолчала, воображаемый актер показал мне большой палец, мол, продолжай, пока всё неплохо: давай вспомним, как все началось из-за чего вы стали «вечными врагами». Вот ты помнишь? Не надо кричать, — поморщилась и замахала руками на вскрикнувшую подругу. — Верю, помнишь. Еще раз, в чём он виноват? — Он передо мной не извинился, — буркнула Маруся. — А за что не извинился не хочешь добавить? Он наступил тебе на ногу в толпе, скорее всего, случайно. Вот скажи, зачем ты начала его после этого преследовать с целью добыть извинения, разжалобив парня жалким видом? — Вранье! Разжалобить я его точно не пыталась, — возмутилась Хмелькова. И я с ней согласна, разжалобить пытался бы нормальный человек, Маруся продолжила усугублять: — Ок, ты права, не разжалобить. Давай перейдем к следующей обиде. Ты её помнишь? — Конечно, он вёл себя, как неотесанный мужлан. — А почему? — Отказался уступить даме место. — Верно, но в каких обстоятельствах? — В смысле, обстоятельствах, ты на чьей стороне⁈ — на меня посмотрели подозрительно, я тяжко вздохнула и призналась: — В данном случае, на стороне адекватности. И ты вела себя, ну… скажем, не совсем логично. У тебя было свое место. — Неудобное и слишком далеко. — Угу, значит, что было, не отрицаешь? Так вот, милая, то, что Король тебе просто отказался уступать СВОЁ место, вовсе не повод для обиды! И нет, дорогая, попросить тебя отойти и не мешать ему смотреть, тоже не оскорбление! И да, ты ж на этом не остановилась, помнишь следующую обиду? — Не обиду, а повод для сожаления. — Окей, повод для сожаления? — Разумеется, Король повёл себя, как грубиян и жлоб. — Напомнишь из-за чего пришла к подобным сакральным выводам? — Из-за того, что он отказался оплатить счет. — Верно, а за что? — За разбитую посуду. — Но кто ее разбил? — Вот зачем спрашиваешь⁈ — по глазам Маруси было видно, что она начинает злиться, а я не могла этому не радоваться, надеясь, что сейчас до той, хоть что-то, наконец-то, дойдёт! — Потому что тебе уже давно пора включить голову и здравый смысл. — Это я произнесла устало, а вот уже потом добавила в голос силы: Хмелькова, кто разбил посуду⁈ — Я! Но из-за него! — Верно, ты. Но нет, он не виноват, что ты случайно в него врезалась и уронила поднос с посудой, засмотревшись на мультик на экране, и да он повел себя ещё вежливо, не потребовав с тебя денег на химчистку, ведь ты испортила ему не только рубашку, но и брюки. — Я извинилась, а он нет. — Марусь, вот как ты представляешь себе клиента, извиняющегося перед официантом, который пролил на него рассольник, и горячий чай (про хлеб с пирожным и во все молчу)? — Там еще фри было и пирожное с кремом, красивое! — Я помню, я там была, Маш, тебя же только из-за него тогда не уволили. — Это не плюс. Я ненавидела ту работу. Там начальство было просто ужас. — А ему это откуда было знать? Он шёл просто пообедать. Он не планировал купаться в рассольнике и покупать новый наряд. — Зачем ты его защищаешь? — Я его не защищаю. Я просто хочу, чтобы ты перестала страдать фигней, выставляя себя посмешищем и тратя свое лучшее время на ерунду. Я твоя единственная подруга и я хочу для тебя скучно счастливой жизни, а не бурно, несчастной! Многого хочу? — Но это же не все, чем он меня обидел, — не успокоилась подруга, потом заглянула в мои глаза, где выражение безнадежности стало глобальным, и неожиданно ответила: Нет, хочешь немного. Но что мне тогда делать⁈ Ура! Захотелось её обнять, услышала, она, наконец-то, меня услышала! Всё это безумие закончилось! — Может, тебе его просто забыть… — говорю тихо, спокойно, даже почти задумчиво, а в глазах счастье, но Хмелькова — это же Хмелькова: — А месть⁈ — Какая месть? — Обычная. Врагам же принято мстить… Я взвыла, подруга замолчала. Потом посмотрела на меня своими большими слегка кукольными глазами и сказала: — Я постараюсь. В моем сознание Хью Лори стал аплодировать, я мысленно раскланиваться, получая из его рук шутливый приз за усмирение Хмельковой, благодаря любимого актера и мироздание за то, что меня, наконец-то, услышали. Занавес. * * * Прошло чуть больше недели. Все было спокойно. Пока однажды в моей квартире не раздался звонок Маруси. Настенные часы показывали полвторого ночи. Я спала, и если бы выключила перед сном телефон, имела бы все шансы выспаться, а так сонно приняла вызов, думая, что из-за ерунды никто не стал бы звонить в подобное время. Но! Сиплый, видимо, из-за недавно пролитых слёз голос подруги раздался в моих ушах подобно вою баньши по близкому и любимому родственнику. Когда-нибудь я убью Степного, потому что пусть он парень и неплохой, но мне мои нервные клетки, как и здоровый сон гораздо важнее его жизни… или может, пусть он просто переедет на какой-нибудь необитаемый остров и больше не возвращается, потому что его самолет утонул, а корабль взорвался и улетел на зимовку к пингвинам в Африку, отрастив предварительно страусиные крылья… — Ты меня, вообще, слушаешь⁈ — Да, конечно, Степной — сволочь, продолжай, — а ещё его могут похитить инопланетяне, ну или там озверевшая поклонница разобрать на сувенирные запчасти и устроить за них для других поклонниц аукцион, и, кстати, нехило заработать при этом, мым, а ведь идея в целом неплоха, может, кому подкинуть⁈… Не-а, проблемы с полицией и Хмельковой того не стоят, как же её враг, все дела. Зато, в принципе, он может жениться… хотя, насчет последнего, не факт, конечно, что поможет… может, лучше пусть какой-то горец перепутает его с бабой и увезет в горы? А что Король симпатичный, горцы вроде не сильно придирчивы, одеть на Степного платье и парик и вуаля, прощай проблема! Еще вариант — неопытные сатанисты, которые будут искать жертву для кровавого ритуала, очень кровавого ритуала, так чтоб Короля, потом не смогли опознать подданные и всем бы показалось, что он просто исчез… Но блин, сатанисты, же обычно используют девственниц, хотя, неопытные же, могут и перепутать, особенно, если Степной всё ещё будет в платье, в котором он сбежит от горцев — а хороший план! Улыбнулась и перевернулась на бок, ещё дальше от скатившейся от уха трубки и натянула повыше одеяло, закрывая глаза, как-то незаметно, под бухтение Хмельковой и мысленные кары Королю, я стала засыпать. Воображаемый Хью поцеловал меня на ночь в лобик, подоткнул одеяло и вернулся на свой постер над моей кроватью, намекая, что всё тлен и суета, а главное — это здоровый сон. С Хью глупо было спорить, он же доктор, вернее играет доктора, но это такие мелочи, так что я уплыла в объятия к Морфею с чистой совестью. Под утро очнулась от очередного звонка Маруси и взвыв приготовилась услышать новую порцию стенаний на этот раз еще и по поводу своего свинского поведения по отношению к лучшей подруге… Вот бы она поскорее уже завела парня и доставала его…Стоп, это же идея, да и месть отличная… Воображаемый Хью Лори смотрел скептически, но ведь может же сработать⁈ Я быстро приняла вызов, пока не передумала и стала слушать, как некрасиво себя вела, про себя прорабатывая детали гениального плана по организации личной жизни у ужаса своей жизни, я про Хмелькову, если, кто-то не догадался. На самом деле, в сущности, никакие мы с Хмельковой и не лучшие подруги… просто подруги, если так можно сказать. Я ведь до жути необщительная. У меня и парень то завелся по собственной инициативе, исчез, кстати, тоже по собственной. Долго болтать я не умею и не хочу, чаще всего продумываю ответы мысленно, а вслух молчу или говорю «да», «нет». Долго говорить могу только с давними знакомыми или когда в этом есть какая-то большая надобность. Но как не странно Хмельковой отчасти я даже благодарна, когда нужно разговаривать, она выходит вперед и говорит. Как правило, чушь, но совершенно не смущаясь. В этом я ей даже немного завидую, настолько быть уверенной в себе — это должно быть врожденное. Бандит перед Марусей, знакомый, преподаватель, известный своим злым характером, любому девушка легко выскажет всё, что думает, заставляя меня сначала офигеть, затем сжаться одновременно от страха и невольного восторга, а позже либо насильно заставлять Хмелькову уносить ноги, либо придумывать наименее затратный вариант выпутаться. И да, не то, чтобы я совсем-совсем молчунья и не могу никому нахамить в ответ, нет могу, если совсем сильно прижмет и будет недостаточно выражения недовольства на моём лице, но желания и потребности нарваться, как правило, не возникает, а значит зачем заморачиваться? Вполне достаточно подумать что-то ехидное про себя, улыбнуться и продолжить заниматься своими делами, без всех этих криков и ругани. Да и необидчивая я, на самом-то деле… чтобы вывести меня из равновесия недостаточно просто оскорбить словами, нужно или много-много слов, но от близкого и любимого человека или даже не знаю, чтобы напали не на меня, а на семью… Да, наверное, только в этих случаях стану отвечать на подначки. А так, простите, но мне дорого свое время и силы, чтобы так бездарно тратить ресурсы на неважных в моей жизни людей. Меня даже прозвали отмороженной птичкой-алкоголичкой. Почему? Думаю с первой частью все понятно, а вот почему пьющей птичкой? Слышали детскую песенку про чижика-пыжика? Так вот мне не повезло с фамилией. А одноклассникам с чувством юмора и чутьем на нетривиальные приколы, потому что прикол на мой счет у них был один и мне он, честно говоря, практически сразу же приелся, уже бывших одноклассников не отпустило до сих пор, радует, что в живую наблюдать это «не отпустило» я больше не обязана. Кивнула своим мыслям и переместила телефон из руки в руку, продолжая слушать слова подруги, но как-то отстраненно. Завтрак, что ли себе приготовить? Зевнула и, слушая про то, какой Степной гад и сволочь, направилась на кухню, потом подумала о том, что сегодня мне влом оставлять телефон включенным во время разговора и просто откладывать его на стол, позволила себе перебить Марусю: — Хорошо, в универе поговорим, — сбросила, тяжко вздохнула и полезла в холодильник за яйцами. — Мелкая, и на меня сваргань, — на кухню, потягиваясь, забрел мой старший брат, увидел лежащий на столе телефон, понимающе присвистнул. — Хмелькова. Кивнула, разбив над сковородой еще три яйца, не забыв посолить, благо, что изначально выбрала большую, готовить и мыть две, вот уж точно удовольствие сомнительное. — Ли, нюня, если не станешь жёсткой, она продолжит на тебе висеть. Колбаски добавь, — брат полез под стол за дачными огурцами. — Она мне не мешает, — поморщилась, случайно задев закипающий чайник, но вместо того, чтобы кинуться к воде, послушно достала из холодильника колбасу и, быстро отрезав несколько кусков, закинула их на шипящую сковородку. — Ну-ну, — брат начал мыть огурцы, мимолетный взгляд на меня был полон скепсиса, как и интонация. — Не сильно мешает, — исправилась под очередным проницательным взглядом: да и к тому же с чего эта забота? — Да так. Переворачивай! — кивнула, разрезала яичницу на две неравные части и перевернула, брат начал резать огурцы напополам, прямо на столе, не потрудившись взять доску, поморщилась, но решила не комментировать, обычно он никак не помогал в готовке, так что не стоит рушить светлый порыв в зародыше, вдруг Руслан будущий великий кулинар?