Не-а, за фиг? «Обернись» — посоветовал актёр прежде, чем исчезнуть из радиуса обзора моего мысленного ока. М? Медленно повернулась. Ну, что сказать? Гостиная у Степных, конечно, не плохая, оформлена в бежевом, тёплом оттенке коричневого и белом цвете. Пол выложен светлым ламинатом, стены, кроме участка рядом с камином выложенного плиткой, покрашены бежевой краской. Свет с улицы проникает через большие прямоугольные пластиковые окна, среди которых прячется дверь, ведущая в сад. Окна закрывают бежевые бархатные шторы с золотистыми кисточками по кайме. Из мебели в гостиной есть рояль (интересно, кто это на нем музицирует, ведь точно же не Степной), перед которым стоит деревянный стул без спинки с мягким сидением, оформленный в той же цветовой гамме, что и диван с креслами, стоящие у камина, небольшой комод и длинный, занимающий всю стену книжный шкаф, заставленный книжками. У камина между светлыми креслами стоит небольшой деревянный, выкрашенный в тёмно-коричневый цвет, журнальный столик, на котором лежит кем-то забытый учебник (неужели до нашего прихода Король занимался). За креслами располагается лестница на второй этаж с ажурными кованными перилами. Комната очень светлая, с большой люстрами с несколькими торшерами, стоящими у каждого из кресел… — Оппа (кор. Братик), а что ты тут делаешь? — вывел меня из прострации и, кажется, бесконечного описания интерьера голос Рины, не знаю уж было ли это плюсом, ведь видеть Ника и осознавать происходящее не хотелось, хотелось снова уйти в себя и продолжить думать о том, что над комодом, например, висит зеркало в красивой медной оправе или… «Закругляйся уже, пора в себя приходить!» — помешал воображаемый актер очередному моему приступу описательства. — Пришёл навестить друга, — сказав это азиат наклонился и погладил животинку Степных, которая к нему, к слову, так и ластилась. Похоже, это кошка, а не кот, как мне почему-то подумалось сначала. Смотрю на руки парня, которые зарываются в длинный кошачий мех и невольно ловлю себя на мысли о том, что тоже хочу, чтобы меня погладили по голове или почесали за ушком… Короче, видимо, начинаю сходить с ума. Хью мысль ловит и тихо ржет, рекомендуя встать на корточки и мяукнуть для полного сходства, мол, вдруг парень перепутает и погладит. Посылаю друга на фиг, отмечая для себя, что Маруси в комнате уже нет (непонятно, насколько давно), и сейчас здесь только я, кошка и Ник с Кариной. И да мне начинает хотеться пойти по пути Хмельковой, в смысле, оставить родственников наедине, но вместо этого я сижу в кресле в уютной тишине, смотрю, как азиат гладит кошку, а его сестра смотрит на него с недоумением. — Ник, ты же собирался идти в библиотеку, — не отстает от брата сестра. Тот поднимает взгляд от кошачьей шерстки, смотрит почему-то на меня, заставляя слегка покраснеть, и тихо отвечает: — Передумал. Звук его голоса, словно задевает что-то невидимое внутри меня, по телу начинает разливаться тепло, и я улыбаюсь, придумав для себя историю, в которой Ник пришел к Королю, не потому что соскучился, а потому что знал, что я здесь буду… Невероятную историю, которой просто не может быть. «Как знать», — замечает Хью, играя на моих нервах, с моих же губ срывается тихий тяжкий вздох, который заставляет ребят посмотреть на меня. Тут же машу руками, мол, не обращайте внимание, думаю о своем, но брат с сестрой продолжают смотреть, пока в комнату не входят широко улыбающийся Артур и смущённо улыбающаяся Маруся, несущие в руках поднос с чашками и пакет с конфетами. Вот и что это может означать? Переглядываюсь с Риной, та пожимает плечами, мол, кто знает, слегка киваю головой, думая о том, что потом нужно будет устроить Хмельковой допрос… Хотя, какой допрос? Просто прислушаться к тому, о чём Маруся будет говорить и постараться отыскать за ворохом своих мыслей и впечатлений нужную информацию. Думается, шпион нашедший подругу, был бы счастлив только первые двадцать минут, если не секунд, потом пошёл бы передоз информации и он бы попытался спастись от Хмельковой ползком, даже возможно, согласился бы себя рассекретить, лишь бы его спасли от пугающей находки. Хью хмыкнул: «не преувеличивай», но по существу спорить не стал, потому что в глубине души, уверена, тоже так думает. Друзья сидели в креслах, болтали о каких-то смешных университетских случаях, Степной время от времени заходился кашлем, я просто пила чай и наблюдала за всеми, привалившись к спинке кресла и смежив веки. Было здорово. И да, как-то так получилось, что Степной и Маруся сидели рядом на диванчике. Так что в душе я даже немножко ликовала от того, что дело о сбагривание Хмельковой на поруки парню сдвинулось с мертвой точки, пока, подобно выстрелу, не прозвучал звук дверного звонка. Я вздрогнула, а ребята с улыбками переглянулись, мол, интересно, кто ещё решил зайти на огонек. Артур встал, пошутил на счёт своей известности и неотразимости и пошёл к двери, подгоняемый замечанием Ника о том, что если Степной кого-то сразит неотразимостью, ну или, скорее, железной дверью на повал, никто не станет ему помогать сраженных закапывать. С этой шутки сказанной спокойным уверенным голосом вынесло только нас с Риной, Артур с Марусей переглянулись, посмотрев на нас как на идиотов. — Иди уже! — прикрикнул на друга Ник, и тот, пожав плечами, пошёл открывать. Степной выглядел так забавно, что мы с Риной снова засмеялись, затем сестра Ника посмотрела на брата и начала его о чем-то спрашивать на этот раз снова перейдя на корейский язык (хым, а может, Маруся была не так уж и не права, записав меня на курсы корейского? Обидно, не понимать то, что говорят рядом с тобой): — Оппа, к-нё тэ-му-ней й-о-ги и (кор. — Брат, ты пришел сюда из-за неё)? Вот видно же, что-то про меня сказала, смотрит в мою сторону, но что сказала? Похоже, сегодня допрос нужно будет устраивать не одной Марусе. Между тем, Ник ответил и да, гад тоже говорил на корейском: — Чунъ-ё-ха-чжи ан-сым-ни-да (кор. — Не важно). Вот о чем эти двое болтают⁈ — Кы-ро-ку-нё (кор. Понятно). Чох-сым-ни-да (кор. Ладно), я больше не буду спрашивать, — неожиданно перешла Рина на русский, внимательно посмотрела на брата и добавила: Па-по (кор. Дурак)! Ник закатил глаза и пожал плечами: — Может быть, — затем он улыбнулся и посмотрел на меня, а у меня сердце почему-то стало быстрее стучать… Не знаю, может чая слишком много выпила и давление решило скокнуть (а что столько вокруг переживаний, столько потрясений, спорт, опять же), ну или там еще что-то странное случилось с моим организмом, но пока Ник на меня смотрел сердце стучало как бешенное, а к щекам начала приливать кровь. «Интересно, до тебя когда-нибудь дойдет, что с тобой творится?» — спросил голос воображаемого актера, но как бы даже не у меня, а себе под нос. А-сь⁈ Ты о чем сейчас? «Да не важно, слышишь, Артур вернулся», — не стал отвечать на мой вопрос Хью. И да, как обычно, мой воображаемый друг был прав, судя по голосам, Степной вернулся, и не один. А с Милой: — Я сегодня с самого утра в салоне, как тебе мой новый образ, нравится? — заливалась соловьем, ещё невидимая, но уже выводящая из себя девушка, и, кстати, да, походу есть ещё один вариант, чем заниматься в 8 утра в субботу, помимо сна и бега — пойти в салон. Хью, только не надо язвить, тебе такое в голову тоже не приходило. Хью Лори, изобразил полное непонимание, о чём речь на лице, намекая, что он и не собирался надо мной прикалываться (как будто я не знаю эту черту его характера), между тем, Артур что-то ответил Миле, и наконец, раздевшиеся парень с девушкой вошли в гостиную. Их встретили: Маруся, сидевшая с сосредоточенным выражением на лице, держащая, словно щит, перед собой кружку, Ник, развалившийся на кресле и чему-то загадочно улыбающийся, Рина, подкидывающая и вертящая в руках конфетку, ну и я, радостно машущая не ожидавшей подобной реакции (ну или может гостей) Миле. А что, мы же в одной команде, почти семья. «Издеваешься?» — легко просёк причины моего поведения голос, живущий в моей голове. Твоя школа. Мила была ослепительна, в смысле, зачем-то надела платье с большим количеством страз и в буквальном смысле ослепляла бликами от него. На ногах были домашние тапочки со стразами, что навевало на мысль, что Мила отправляясь в гости всегда берёт с собой в пакетике с красной надписью «Магнит» тапочки под наряд, чтобы быть до конца «модной». Волосы у мисс «У меня есть важные дела в салоне, я слишком крута, чтобы бегать» (если кто-то решил, что я завидую, да я завидую, правда, сама бы пошла не в салон, а спать) были завиты на крупные локоны и подкрашены. На шее у Ивашкиной болтался серебряный овальный медаль на тонкой цепочке, который совершенно не подходил к наряду, но, кажется, девушку это ни капельки не смущало, может, память о ком-то или у нее просто нет вкуса? «Скорее первое, ты помнишь, что уже его на ней видела?» — попытался привлечь мое вниманием голос в моей голове к чему-то, на его взгляд, важному. Не-а, а должна? Хью закрыл лицо руками, отвернулся и перестал со мной разговаривать, отъехав в сторону от меня на воображаемом кожаном компьютерном стуле, к подлокотнику, которого было прикреплено пиратское знамя, вот и чтобы все это могло означать? В недоумении снова оглядела Милу… Хоть убейте, не помню, чтобы раньше на ней видела это украшение… может, моё язвительное подсознание просто в очередной раз решило надо мной подшутить? Между тем, за мыслями пропустила начало Милиного выступления на тему: «Дорогой, а кто эти люди и что они тут делают?». Услышала только самую концовку: — Я понимаю, Ник твой друг, Карина — его сестра, но эти две… девушки (видимо, Мила оценила наши дружелюбные взгляды, обещающие скорую расправу, ну или вспомнила, что изображает жутко воспитанную барышню, поэтому не стала оскорблять), что здесь забыли? Помните, что я придерживаюсь политики о невмешательстве? Забудьте! Видя, что Маруся молчит и не собирается, ничего отвечать, решила заговорить и перевести удар на себя: — Маруся пришла с Риной, а вот я тебя искала по просьбе капитана. Ай-я-яй, как же не хорошо — врать про важные дела и пропускать тренировки перед ответственным матчем. А вот дальше было неожиданно, я ведь старалась говорить, как можно более язвительно, а Милу не просто не задело, она полностью проигнорировала. Повернулась к Артуру, всё также нерешительно стоящему у входа в гостиную и заговорила с ним: — Арти (и вот тут Степной слегка дернул лицом, кажется, не привык к подобному обращению), мы же договорились о таких(Мила выделила местоимение голосом) гостях сообщать друг другу заранее, хочешь меня расстроить? — и вот психолог во мне стал что-то подозревать… у нее, что компромат на него есть, или она видела, как он превращается в волка и воет на луну, в смысле, почему она так с ним разговаривает и что это за нотки угрозы в голосе Милы, ранее всегда игравшей приветливую куклу без мозгов, но с позитивом? Артур с видимой неохотой выдал. — Нет. — повернулся к нам и (не верю!) попросил уйти, всех, включая Ника. Как говорится, всё страньше и страньше в доме Степных. Когда нас выставляли, в смысле, когда мы встали и начали собираться, Мила смотрела на нас с превосходством, а Артур взглядом просил не задавать вопросы, мол, позже, как-нибудь, обязательно всё нам объяснит. Ну-ну. Тут объяснения в одну строчку не получится, чтобы объяснить, зачем он нас выставил, ему придётся написать маленькую поэму. «Ты же не любишь слушать и читать поэмы» — удивился моим мыслям Хью. А мне зачем? Пусть Маруся с Ником слушают «Думаешь, они любят?» Не факт, но это же тоже не мое дело, да? Хью, лишь пожал плечами, а между тем, мы уже дошли до ворот, и ребята начали переговариваться: — Он странный! — Да, совсем на себя не похож. — Думаете, всё оттого, что он её любит? — Да причем тут любовь, она его, наверняка, шантажирует… — Я помню одну дораму про шантаж… И бу-бу-бу-бу. Ну не могу воспринимать информацию, когда ей делятся одновременно 3 голоса, тем более, когда один из них принадлежит Марусе и вещает что-то про дорамы, для меня это чересчур. Тяжко вздохнула и отвернулась от спорщиков, вновь думая о своем. Долго думать о своём, впрочем, не вышло, потому что, поспорив пару минут, Рина и Ник вспомнили про то, что у них есть срочные дела (возможно, этому отчасти поспособствовал рассказ Маруси про дораму, конец, которому не виделся). Сначала, о том, что ему же нужно куда-то спешить сказал друг Короля, а вот уже глядя на него, про неотложные дела вспомнила и Рина, сказав брату: «Подожди, вместе пойдем». Затем девушка оглядела нас и, активно махая ручкой, проговорила что-то непонятное на корейском: «Аньёнхи кесэйо» (кор. До свидания).