Вот кто ни в чем не сомневается, подумал я, ему нужны деньги, положение, и у него нет сомнений, как следует поступать. — Еду, — ответил я и встал с кресла. В просторной приемной Сурикова было тихо и торжественно. С неприступным видом, которому бы позавидовал бы и сам сфинкс, за письменным столом восседала секретарша. За все время, что я провел в этом помещение, она одарила меня лишь одним взглядом, да и то, когда я в него вошел. И больше не обращала на меня внимания. До двенадцати оставалось еще пять минут, и я чувствовал, что она так на меня и не посмотрит. А жаль, девушка была привлекательная, и разглядывать ее было одно удовольствие. Часы пробили двенадцать. Секретарша встала и распахнула дверь. — Владислав Александрович, вас ждет, — тоном мажордома, извещающего о появление господина, объявила она. Суриков сидел за столом в кресле. Подождав, когда я приближусь, он слегка привстал и протянул мне руку, тем самым как бы показывая, кто здесь хозяин. Я внимательно рассматривал его. Красивое, но одновременно неприятное лицо, отлично сшитый костюм, холеные руки. В этом человеке с первых минут ощущалось двоедушие. Может быть, большинство людей этого бы не заметили, но моя профессия приучили меня сразу видеть то, что другие подчас не могут разглядеть долго, а то и никогда. С ним следует держать ухо востро, но ни за что не показывать свою настороженность. Любой наш с ним разговор всегда будет строиться по сценарию внутреннего поединка при соблюдении внешней доброжелательности. — Очень рад с вами познакомиться, Станислав Всеволодович. Ведь мы с вами, кажется, еще не встречались. — Еще не встречались, — подтвердил я. — Зато заочно каждый знает друг о друге немало, — засмеялся Суриков. — По-другому в нашем с вами положении быть и не может, — признал я. — А вот любопытно было бы определить, кто из нас знает больше друг о друге? — У меня почти нет сомнений, что победа оказалась бы на вашей стороне. Суриков от улыбки перешел к смеху. — Мне нравится в вас эта черта, вы умеете признавать очевидные вещи. — Разве это большое достоинство. — Вы даже и близко не представляете, какое большое. Половина времени в моей работе у меня отнимает необходимость доказывать людям именно это. Большинство не желают признавать самые очевидные истины. Каждый хочет видеть мир не таким, каким он устроен, а таким, каким он бы предпочитал, чтобы он был бы таким. — Но вы-то видите все в истинном цвете. — Если бы я этого не старался делать, поверьте, давно бы тут не работал. — Я верю, — вполне искренне ответил я. Он посмотрел на меня и снова улыбнулся. До чего же улыбчивый малый, подумал я. Такие самые опасные. — Между прочим, вы совершенно правы, когда говорите, что мне известно о вас гораздо больше. По крайней мере, о вашей кампании по выбору губернатора, могу поспорить, я знаю не меньше вас. — Он продемонстрировал мне толстую папку. — Здесь все собранные моими помощниками материалы. Я их знаю почти наизусть. Мне понравилась, как вы там работали, положение было почти безнадежным, но вы вытянули его. Я пишу диссертацию на тему использования политтехнологий и собираюсь, в том числе воспользоваться вашими наработками. Вы не возражаете? — Отнюдь, буду только рад, если вам пригодится наш скромный опыт. — Еще как пригодится! Но надеюсь и вам тоже в своей дальнейшей работе. — Суриков положил папку в ящик стола. — Надеюсь, в скором времени мне удастся составить такую же вторую папку. — Он многозначительно посмотрел на меня. — Был бы рад вам помочь в очень полезном этом деле. Суриков расхохотался. — У вас замечательное чувство юмора, Станислав Всеволодович. — Чем богаты, тем и рады. Суриков кивнул головой и вдруг мгновенно стал серьезным. — Надеюсь, вы понимаете, что наш разговор носит конфиденциальный характер. — Мне кажется, в этом кабинете других и не ведутся. Суриков снова не выдержал и улыбнулся. — Здесь ведутся всякие разговоры. Но сейчас я, в самом деле, хочу поговорить с вами секретно. Вы видите, какая политическая обстановка в стране. Общество абсолютно разъинтегрированно, все партии дуют в свою трубу. И никого не волнует судьба страны. Как в такой ситуации государством можно эффективно управлять, если по большому счету не на кого опереться. Президент поставил задача в каждом субъекте Федерации сформировать лояльную центру администрацию. Иначе ничего не сделать, не провести никаких реформ. Что вы об этом думаете? — Задача правильная, но трудная, — осторожно проговорил я. — Была бы легкая, мы тут бы с вами не сидели и не вели этот разговор. Но кому, как ни нам профессионалам ее решать. А как вы полагаете, она выполнима? — В принципе и не такие вопросы решались. Но поработать придется много. — Я тоже так думаю. Но разве это может испугать? Мы посмотрели друг на друга. — Лично меня — нет, — сказал я. — Я не сомневался в вашем ответе. Но меня волнует сейчас больше другое, насколько вы сможете проникнуть той идей, которой мы тут все служим. Ведь вы любите самостоятельность, а не вам мне объяснять, что у нас тут доминирует над всем командный принцип. Мы все в одной связке, работаем на одну цель, на одного человека. Хотя на самом деле работаем на страну, хотя не все с этим согласны. Я не спрашиваю, входите ли вы в число согласных, я знаю вашу биографию, вы по натуре фрондер. Иначе бы не ушли из органов, где ваша карьера складывалась вполне удачно. Но ваше прошлое — это всего лишь прошлое, а мы работаем ради будущего. Вопрос в том, хотите ли вы войти в наш состав? — Как человек деловой, то первый мой вопрос: на каких условиях? — По большому счету условие одно: вы с нами или против нас. Мне показалось, что в глазах Сурикова заискрилась издевка. Я покачал головой. — Но разве это не зависит от обстоятельств? — Нет, не зависит, все, наоборот, от этого обстоятельства зависят все остальные условия. — Суриков внезапно улыбнулся. — Не думайте, что я пытаюсь вас запугать, но есть вещи, с которых надо определиться с самого начала. Мне ли вам говорить, какая жестокая штука политика. Чтобы победить, всегда надо четко знать, на кого можно опираться, а на кого — нет. Это тот расклад, с которого начинается любая политическая партия. — Я понимаю. Разумеется, мы на стороне президента. Нас тоже крайне тревожит ситуация в стране. А потому любые усилия по ее стабилизации нами поддерживаются. — Вы весьма осторожны в своих высказываниях, Станислав Всеволодович, — в укором проговорил Суриков. Я понял, что совершил оплошность, он ожидал от меня более горячей поддержки. Придется, ее продемонстрировать. — Вы меня не совсем точно поняли, у меня нет никаких сомнений в правильности генерального курса. Бессмысленно надеется на что-то путное без консолидации общества. И со своей стороны наш центр готов внести в решение этой задачи свой посильный вклад. — Вы быстро все понимаете, мне это нравится, — снисходительно похвалили меня Суриков. — Вы действительно готовы с нами идти в одном строю? — Всегда готовы! — Я даже подумал, не отсалютовать ли по-пионерски. Он в очередной раз засмеялся. — В таком случае, что вы скажите о движение «Спасение Отчизны»? Я невольно проглотил слюну. Этого я не ожидал. Я надеялся на что-нибудь более приличное. Это же экстремисты и демагоги. Кажется, Суриков уловил мое замешательство. — Да, вы правы, — ответил он на мой не высказанный вопрос, — публика не самая приятная. Но мы не можем упускать их из-под нашего влияния, они имеют определенную общественную поддержку. И с нашей стороны было бы большой ошибкой, если они выйдут из-под нашего контроля. Гораздо лучше их держать под присмотром. Тем более, они готовы войти в наш блок. Предстоя выбора в К-ом крае, а это движение пользуется там по всем опросам наибольшей популярностью. Вот и помогите им стать более цивилизованными, придайте им более благопристойный вид. — Суриков засмеялся. — Это задача для суперпрофессионалов. Докажите, что вы и есть таковые. Учитывая ваши достижения, мы хотим поручить вам обработку самого трудного участка. Но и цена вопроса повышенная. — Я должен подумать, посоветоваться с коллективом. Ведь я работаю не один. — Посоветуйтесь, но только так, чтобы наш с вами разговор не вышел из этих стен. — Я понимаю. Сколько у меня времени? — Один день. И то я вам его даю из расположения к вам. Раз был познакомиться. — Я тоже рад. Суриков наклонил голову, давая понять, что мое время вышло и мне пора покидать этот просторный кабинет. Глава 5 Я созвал совещание и коротко описал ситуацию. Реакция моих заместителей была точно такой, какой я ее и представлял. Сабов, не взяв даже минуту на размышления, уверенно произнес: — О чем тут думать, надо соглашаться. Это для нас исторический шанс войти в большую политику. Второго нам уж точно не дадут, отказа эти ребята из администрации и не прощают. У них правило самое простое: либо с нами, либо против нас. А тех кто против, они уничтожают. В словах Сабова был свой резон, если мы откажемся, то новый шанс появится у нас не скоро, если вообще появится. Я взглянул на Окулова и по выражению его лица понял, что он разделяет эти опасения. Но одновременно я заметил и другое, его, как и меня, донимали сомнения.