Всё еще люди Те две важные вещи, что мы уяснили себе за последние годы: первая — создать обладающую самосознанием искусственную систему относительно несложно, настоящая проблема — сделать такую систему «умной»; вторая — живые нейроны по отдельным важным для нас возможностям превосходят графен, оксид галлия (III) или нитрид галлия и куда более неприхотливы, нежели квантовые вычислители. Возможно, что будущее искусственного самосознания главным образом находится в рамках химерного подхода, сочетания преимуществ живых нейронных структур и других компонентов. Ло Минчжу, «Wetware и аугментации центральной нервной системы: раскрывая потенциал». International Journal of Automation and Computing, 2041 * * * 2082, лето — Привет. Здесь свободно? — Девушка, невысокая, светловолосая, указывает на стул напротив. — Привет. — Он улыбается. — Но я кое-кого жду. — Ты меня не узнал? Ты ведь и есть тот самый Алан, верно? — Карла?.. В голове все еще остаются смутные ощущения от предыдущего видения, но они стремительно тают. Алан моргает, глаза несильно слезятся, приспосабливаясь к освещению. Комната с белыми стенами, пространство залито в меру ярким светом. Алан здесь не один. В помещении стоят двое, женщина и мужчина. Алан хорошо помнит женщину. Это одна из его матерей. Ее прическа не такая, как раньше («Когда? Сколько прошло времени? Что именно произошло?»), рыжие волосы уложены назад. Не получается пошевелить ни рукой, ни ногой, даже шея упрямо отказывается подчиняться, только веки и глаза. Он пытается задать вопрос, но что-то мешает. — …Стоит блок, чтобы избежать травм при пробуждении… снимать постепенно… Механические руки быстрыми и предельно точными движениями освобождают нижнюю половину лица от чего-то напоминающего маску. Еще одна попытка. Алан слышит свой голос: — Где я? Слова даются трудно, выходит почти шепот. Женщина — ее зовут Джоан — наклоняется к нему. — Не волнуйся. Все будет хорошо. Почему-то Джоан вызывает у Алана неприязнь, он не может вспомнить точно, по какой причине. — Функции памяти явно еще недостаточно восстановились, но это, скорее всего, временно. Пока все идет в соответствии с планом. — Подобные нарушения ожидались? — Да. — Джоан и Кох шли по коридору Чёрчленд-центра. — Вполне возможно, они пройдут уже в ближайшее время. — Мужчина сделал паузу. — Кстати… Ваш сын произнес какое-то имя. Карла?.. Кто-то из его знакомых? — Да, — сказала холодно Джоан. — Одна его знакомая. — Как он? — Пока трудно утверждать что-то наверняка, по крайней мере он бодрствует, — ответила Джоан. — Проводят кучу разных тестов, я еще не знаю подробностей. Эмме хотелось наконец разрушить неопределенность и одновременно она боялась худшего. Месяцы ожидания, сомнений, страхов… Джоан старалась выражаться как можно осторожнее: — Ты же знаешь, как все серьезно… Я имею в виду, надежды есть, реальные надежды, но это уникальный случай… Никто точно не знает. — Ты чего-то недоговариваешь. «Да уж, молодец. Умеешь успокоить и подбодрить», — подумала Джоан. Но, с другой стороны, не врать же. Она сама волновалась не меньше Эммы и хорошо представляла себе ее состояние, но что могла сказать? Какую-нибудь глупость вроде «все будет хорошо»? Заранее наобещать невесть что? — У него сейчас проблемы с памятью. Фиксационная амнезия — проблемы с запоминанием нового и частично с долговременной памятью. Пока. Такое может быть из-за того, что его обновленный гиппокамп еще не функционирует как надо. — Может, мне стоит… — Лучше чуть позже. С ним сейчас работают специалисты. Я и сама пролезла только как участница проекта. Джоан боялась: сейчас супруга начнет кричать, обвинять ее. Но ничего такого не произошло. Они стояли, прижавшись друг к другу, в коридоре приемной Чёрчленд-центра: одна очень худая, с длинными, распущенными темными волосами, другая чуть пониже, рыжая. Джоан услышала, как Эмма тихо проговорила имя. «Алан». В ту ночь, когда Джоан пришла домой, жены занялись любовью. На голове у Эммы была шапочка транскраниального интерфейса, Джоан использовала имплантаты. Подключенные к маленькой локальной сети для двоих, женщины ласкали друг друга еще и ментально, с помощью согласованных, «утвержденных» за время их отношений стимулов. Какие-то направлялись одной партнершей к другой волевым усилием, какие-то возникали непроизвольно. Интерфейс по умолчанию не был предназначен для межмозгового сообщения, функционал был расширен с помощью стороннего ПО. Как часто пишут в инструкциях, «производитель не несет ответственности» — но в данном случае все было достаточно безопасно и отлажено на совесть. Очень невысокая степень интеграции и небольшой разлад «эго», дающий легкое ощущение ассоциации себя с партнершей. Первой кончила Эмма, транслируя в сеть букет чувств и доводя до оргазма теперь уже Джоан. Потом они вдвоем долго лежали вместе в полутьме спальни и болтали, делясь тревогами и надеждами. Интерфейс был все еще активен, и это помогало общению, напрямую раскрашивая разговор эмоциональным многоцветьем. Утилита-будильник в заранее заданное время пробудила Джоан, изменив режим активности мозга. Джоан ушла из дома очень рано, проспав от силы часа четыре и не став будить жену; она оставила Эмме личное сообщение о том, что снова отправляется в Чёрчленд-центр. * * * 2081, осень Очередное непримечательное утро очередного непримечательного дня, похожего на сотни других. Джоан встала за три минуты до времени срабатывания утилиты-будильника. Эмма спала рядом: распрощавшись недавно с местом представительницы пищевого концерна, она находилась в поисках нового (частая смена работы давно не была для нее чем-то необычным). Сын, очевидно, уже отправился в школу. Итак, что ожидает сегодня? Две пары, старомодные живые лекции перед двумя потоками, затем можно не возвращаться домой, а поработать прямо в университете. Опять Эмма будет ныть, но, хочется надеяться, быстро отойдет. Джоан искренне ценила их отношения, до сих пор, но порой работа на дому у нее просто не шла. Слишком много отвлекающих факторов, возможно?.. Она аккуратно начала вылезать из постели, чтобы не разбудить жену. Кажется, удалось… Черт. Эмма, все еще с закрытыми глазами, издав тихий стон, повернулась к Джоан, затем с трудом приоткрыла веки. — Спи. — Во сколько ты придешь? — проговорила Эмма сонным голосом. Лучше сразу признаться. — Я сегодня задержусь немного, может, около шести вернусь. — Опять будешь торчать в университете? Я тебя ненавижу. — Эмма слегка потянулась, зевая. — Взаимно. — Алан уже ушел? — Судя по времени, думаю, да. — Было восемь утра. Джоан быстро поцеловала жену в щечку. Та, снова закрыв глаза, свернулась на постели, будто огромный эмбрион. Джоан поднялась и направилась на кухню. Обычная рутина — чистка зубов, душ, приведение всех имплантатов в активный режим. В голове пронеслась до боли опостылевшая заставка «Sieve»: «Только то, что интересно вам». Нейросетевой сервис обещал защиту от вездесущей рекламы и отбор новостей в строгом соответствии с интересами пользователя. Да, конечно, говорите об объективности вашего фильтра после прошедшей избирательной кампании! Надо сменить, кстати. Как-нибудь позже. Хороший фильтр — необходимость, если не хочешь утонуть в море сетевой информации. Микроволновка. Кофе. Одежда — как обычно, штаны и рубашка. Черные матовые туфли. Джоан решила еще раз заглянуть в спальню. Эмма, похоже, уснула. Джоан не стала ее тревожить и направилась к двери. Она спустилась на лифте, вышла из дома. На улице раннеосенняя благодать — не чета летней парилке. Вспомнился жуткий июнь этого года. Минувшее ванкуверское лето было воистину кошмаром — оно выдалось особенно влажным и притом жарким. Ее путь пролегал до ближайшей станции наземного метро — пройти метров сто, подняться по лестнице на платформу и немного подождать поезда до университета. Людей в вагоне хватало, однако Джоан не пришлось стоять. Она, читая краем внимания фид, активировала нужный паттерн, чтобы легко взбодриться. На станции «Беррард-Стрит» в вагон зашла пара тинейджеров, парень лет пятнадцати на вид и девушка примерно того же возраста с зелеными волосами. Они активно жестикулировали. У обоих, должно быть, линзы, но почему-то не используют функционал полностью — может, устают глаза или просто хотят всамделишно кидаться смайликами, словно снежками, и тому подобные глупости творить (сомнительное развлечение). Движения их рук в полупрозрачных эффекторных перчатках напоминали одновременно представление клоунов-мимов и разговор на языке жестов. Парень, махнув рукой, случайно задел Джоан по лицу, после чего рассыпался в извинениях. «Черт». Но Джоан ничего не сказала, лишь снисходительно улыбнулась, затем принялась снова изучать материал лекции, держа на периферии сознания фид. Примерно через час ее опять ждет знакомая публика — меньшинство, действительно ценящее живые лекции, и те, для кого все это, напротив, лишь формальность. Ну и, конечно, непременная когорта вейстеров, которые то и дело отвлекаются, — большая часть таких быстро отсеивается, но кто-то да остается до последнего курса. Всегда. Тотально зависимые от инфопотока социальных медиа и не умеющие с ним справляться должным образом, с приобретенным дефицитом внимания, они испытывают сложности с концентрацией. Джоан их по-своему жаль. В отличие от них, Джоан способна совмещать просмотр фида с более серьезными делами — спасибо модифицированному мозгу. Правда, все равно приходится пользоваться фильтром. …Университет, конец линии. Пора выходить.