Из моей груди вырвался вздох облегчения. Если через десять минут я выйду из дому и поеду на метро, то уже в полшестого встречусь с Сэмом. А значит, мы еще час с небольшим сможем побыть вместе. Все лучше, чем ничего. За нами закрылись двери лифта. Агнес достала компактную пудру и, надув губы, проверила, не размазалась ли губная помада. – Может, все-таки подождешь, пока я не оденусь. Мне нужен свежий взгляд на «Темперли». Агнес четыре раза меняла наряды. И я уже точно не успевала встретиться с Сэмом в Мидтауне, на Таймс-сквер или где бы то ни было. В результате я приехала в аэропорт имени Джона Кеннеди за пятнадцать минут до того, как ему уже было пора проходить через рамки секьюрити. Протиснувшись сквозь толпу пассажиров, я вбежала в терминал и бросилась к Сэму, топтавшемуся у табло отправления. – Прости. Мне так жаль. Минуту-другую мы сжимали друг друга в объятиях. – Что стряслось? – Агнес, вот что. – А разве она не обещала сегодня отпустить тебя пораньше? Мне казалось, она стала твоей подружкой. – Она зациклилась на этой картинке, и все пошло… Господи, это был форменный дурдом! – Я воздела руки к небу. – Сэм, ты даже не представляешь, какой ерундой я тут занимаюсь! Она заставила меня задержаться, потому что не могла решить, какое платье лучше надеть. По крайней мере, Уилл действительно во мне нуждался. Наклонившись, Сэм прижался лбом к моей голове: – Но зато у нас было сегодняшнее утро. Я повисла у Сэма на шее и поцеловала, прильнув к нему всем телом. Время остановилось, мы стояли с закрытыми глазами, забыв о коловращении жизни вокруг. И тут ожил мой телефон. – Пусть себе звонит, я не буду отвечать, – проговорила я в грудь Сэма. Но телефон не умолкал, упорно продолжая трезвонить. – Это, должно быть, она. – Сэм мягко отстранил меня. С тихим стоном я вытащила из заднего кармана телефон и прижала к уху: – Агнес? – Нет, это Джош. Я просто позвонил, чтобы узнать, как все прошло. – Джош! Хм… о… Да, все отлично. Спасибо большое! – Я отвернулась в сторону, зажав другое ухо рукой. Сэм явно напрягся. – Значит, он сделал для вас рисунок? – Да, сделал. Она просто счастлива. Спасибо большое, что помог. Послушай, сейчас я немного занята, но все равно спасибо. Это невероятно мило с твоей стороны. – Рад, что все получилось. Послушай, позвони мне, хорошо? Давай как-нибудь пересечемся, попьем кофе. – Конечно! – Выключив телефон, я обнаружила, что Сэм внимательно за мной наблюдает. – Парень, с которым ты познакомилась на балу. – Это длинная история. – О’кей. – Просто он помог мне решить сегодня проблему с этим дурацким рисунком для Агнес. Я была в полном отчаянии. – Значит, у тебя был номер его телефона. – Мы в Нью-Йорке. У всех есть номера телефонов друг друга. – (Сэм, демонстративно похлопав себя по голове, отвернулся.) – Это ничего не значит. Правда. – Я шагнула к Сэму, потянув его за пряжку ремня. Я чувствовала, как счастливый уик-энд снова ускользает от меня. – Сэм… Сэм… Сэм немного оттаял и обнял меня, положив подбородок мне на макушку: – Все не так, как… – Я знаю. Знаю, что все не так. Но я люблю тебя, а ты любишь меня, и мы даже успели заголиться. И это было здорово, да? То, что мы делали голышом. – Типа на пять минут. – Лучшие пять минут за прошедшие четыре недели. Пять минут, которые помогут мне продержаться следующие четыре. – Да, но только не четыре, а целых семь. Я засунула руки в задние карманы его брюк: – Давай не будем ссориться. Ну пожалуйста! Не хочу, чтобы ты уезжал с обидой в душе из-за какого-то дурацкого звонка от человека, который вообще для меня ничего не значит. Его лицо смягчилось под моим умоляющим взглядом; впрочем, как всегда. Больше всего мне нравилось в Сэме то, что он, весь из себя такой мужественный, буквально таял, когда смотрел на меня. – Просто я злюсь на тебя. Злюсь на себя. На еду, которой меня накормили в самолете, или на тот бурито, или на что там еще. И на эту твою дамочку, которая даже платья сама толком надеть не может. – Я приеду на Рождество. На целую неделю. Сэм нахмурился. Приподнял мое лицо за подбородок. Руки у него были теплыми, немного шершавыми. Мы поцеловались, потом, целую вечность спустя, он выпрямился и посмотрел на табло. – А теперь ты должен идти, – вздохнула я. – А теперь я должен идти. Я проглотила ком в горле. Поцеловав меня на прощание, Сэм закинул сумку на плечо. И я еще долго смотрела ему вслед, пока он не исчез за рамками секьюрити. В принципе, мне несвойственны резкие смены настроения. Я не умею хлопать дверьми, хмуриться, закатывать глаза. Но в тот вечер, возвращаясь домой на метро, я прокладывала себе дорогу локтями в толпе и огрызалась совсем как местная жительница. И при этом постоянно проверяла время. Он сейчас в зале отправления. Садится на борт. И все, он… в самолете. Когда его самолет уже был готов подняться в воздух, у меня оборвалось сердце, а на душе стало совсем паршиво. Купив суши навынос, я направилась от метро в сторону дома, где жили Гупники. Оказавшись в своей комнатушке, я села и уставилась на контейнер с суши, затем – в стенку, после чего поняла, что больше ни секунды не могу оставаться наедине со своими мыслями, и постучалась к Натану. – Войдите. Натан, в обтягивающих шортах и майке, смотрел, с пивом в руках, американский футбол. Он бросил на меня вопросительный взгляд, явно давая понять, что ему сейчас немножко не до того. – Можно поесть у тебя? Натан неохотно оторвал глаза от экрана: – Плохой день? – (Я кивнула.) – Нуждаешься в дружеском объятии? Я покачала головой: – Чисто виртуально. Если начнешь меня жалеть, я точно разревусь. – А-а… Твой парень уехал домой, да? – Натан, это был полный облом. Он проболел бóльшую часть времени, а потом Агнес меня задержала, хотя и обещала отпустить пораньше, так что у меня практически не осталось времени попрощаться, а потом… между нами случилась размолвка. Со вздохом выключив звук, Натан похлопал по краю кровати. Я забралась на одеяло, поставила пакет с суши на колени, запачкав, как я обнаружила позже, соевым соусом форменные штаны, и положила голову на плечо Натана. – Разлука для любви – что ветер для огня, – изрек Натан прописную истину. – Иногда разжигает, но иногда и гасит. – Все верно. – Все дело в сексе и вполне естественной ревности… – Мы оба не ревнивые. – Да, но ты не сможешь с ним делиться, рассказывая день за днем, что там у тебя происходит. А ведь такие вещи очень важны. Он протянул мне пиво, я отхлебнула и вернула обратно Натану: – Мы знали, что придется нелегко. Я хочу сказать, что мы тысячу раз обговаривали это до моего отъезда. Но знаешь, что меня реально достало? Натан снова оторвал взгляд от экрана: – Ну давай выкладывай. – Агнес прекрасно знала, как мне хотелось побыть с Сэмом. Я рассказывала ей об этом. И она сама всю дорогу твердила, что мы должны быть вместе, что нам нельзя расставаться, бла-бла-бла… А потом заставила задержаться буквально до последней минуты.