– Нет. Просто, судя по твоему внешнему виду, можно решить, будто ты работаешь в индустрии моды. – Значит, тебя по-прежнему смущает моя манера одеваться? Я оглянулась на двух дам в их заслуживающих одобрения нарядах. И внезапно с новой остротой почувствовала, каково было Агнес на подобных сборищах, где все остальные женщины ненавязчиво дают понять, что ты не из их круга. – Ты выглядишь шикарно. Просто, сказав, что ты работаешь в индустрии моды, гораздо легче объяснить твое особое… уникальное чувство стиля. Что на самом деле так! – Джош, я вполне довольна тем, чем занимаюсь. – Но ты ведь хочешь работать в модном бизнесе, да? И ты не можешь до конца жизни ухаживать за больной старухой. Послушай, я хотел сказать тебе позже, ну да ладно. Моя невестка Дебби знакома с женщиной из отдела маркетинга «Вименс веар дейли». И она обещала разузнать, не открылись ли у них подходящие вакансии. Дебби абсолютно уверена, что сможет тебе помочь. Ну что скажешь? – Джош сиял так, будто подарил мне Святой Грааль. Я глотнула шампанского: – Конечно. – Вот так-то! Ну разве не здорово? – Джош продолжал испытующе на меня смотреть. – Ура! – наконец воскликнула я. Он сжал мое плечо: – Я знал, что ты будешь на седьмом небе от счастья. Отлично. А теперь давай присоединимся к остальным. Нас ждут семейные гонки. Хочешь содовой с лаймом? Не уверен, что нас правильно поймут, если мы выпьем больше одного бокала шампанского. Позволь, я это возьму. – Он поставил мой бокал на поднос проходящего мимо официанта, и мы вышли на солнечный свет. Учитывая элегантность мероприятия и живописные декорации, я, по идее, должна была отлично провести оставшуюся пару часов. Ведь, как ни крути, я сказала «да» еще одному новому жизненному опыту. Но, положа руку на сердце, я все больше чувствовала себя не в своей тарелке среди корпоративных пар. Я решительно не попадала в ритм их разговоров и, затесавшись в случайную группу гостей, казалась или угрюмой, или тупой как пробка. Джош легко переходил от человека к человеку, словно управляемая менеджерская ракета, и на каждой остановке выражение его лица тотчас же становилось внимательным и участливым, ну а безукоризненные манеры вообще были выше всяких похвал. Я поймала себя на том, что невольно слежу за ним, и у меня в очередной раз возник вопрос: что, ради всего святого, он во мне нашел? Я совсем не походила на всех этих женщин, с их сияющими персиковыми конечностями, с их наглаженными платьями, с их разговорами о невыносимых нянях и каникулах на Багамах. Я шла в кильватерном следе Джоша, повторяя его ложь насчет зачатков моей карьеры в модельном бизнесе, молча улыбаясь и бесконечно твердя: «Да-да, здесь очень красиво» или: «Спасибо большое, о да, я, конечно, не откажусь от еще одного бокала шампанского» – и стараясь не замечать выразительно поднятых бровей Джоша. – Как вам сегодняшнее мероприятие? Пока Джош раскатисто смеялся над шуткой кого-то пожилого мужика в чиносах и голубой рубашке, ко мне подошла женщина с уложенными каре ярко-рыжими волосами, настолько блестящими, что в них можно было смотреться как в зеркало. – О, великолепно! Спасибо. За это время я успешно освоила манеру улыбаться и говорить ничего не значащие фразы. – Фелисити Либерман. Я работаю с Джошем практически за соседним столом. У него прекрасно идут дела. Я пожала протянутую мне руку: – Луиза Кларк. Да, прекрасно. – Я сделала шаг назад и глотнула шампанского. – Через два года он станет партнером. Не сомневаюсь. А вы давно встречаетесь? – Хм, не очень. Но знакомы гораздо дольше. – (Она явно ждала развернутого ответа.) – Ну, раньше мы были типа друзьями. – Похоже, я немного перебрала, и у меня развязался язык. – На самом деле я встречалась с другим, но мы с Джошем постоянно сталкивались в разных местах. Ну, он сказал, что ждал именно такую девушку, как я. Или ждал, когда я порву со своим бывшим. Что было весьма романтично. А потом много чего случилось и – оба-на! Неожиданно у нас возникли романтические отношения. Вы ведь знаете, как это бывает. – О, прекрасно знаю. Он умеет быть очень убедительным, наш Джош. В ее смехе было нечто такое, что заставило меня насторожиться. – Убедительным? – немного помедлив, переспросила я. – А он уже демонстрировал вам свой коронный номер в галерее шепота? – Вы о чем? Она, должно быть, заметила ошарашенное выражение моего лица и наклонилась чуть ближе: – Фелисити Либерман, ты самая красивая девушка Нью-Йорка. – Она бросила взгляд на Джоша, затем на меня. – Ой, только не надо на меня так смотреть. Мы ведь это несерьезно. И Джошу вы действительно нравитесь. На работе он только о вас и говорит. Нет, у него определенно серьезные намерения. Хотя одному Богу известно, что движет этими мужчинами! Верно? Я натужно рассмеялась: – Верно. К тому времени как мистер Дюмон произнес в свой адрес хвалебную речь, после чего пары начали потихоньку расползаться по домам, я уже успела изрядно нагрузиться и теперь мучилась похмельем. Джош предупредительно распахнул передо мной дверь ожидающего нас такси, но я сказала, что предпочитаю прогуляться. – А разве ты не хочешь заехать ко мне? Мы могли бы заказать что-нибудь перекусить. – Я устала. А утром нужно отвезти Марго к врачу. – У меня болели щеки от бесконечных фальшивых улыбок. Глаза Джоша впились в мое лицо. – Ты на меня сердишься. – Я на тебя не сержусь. – Ты сердишься из-за того, что я наврал насчет твоей работы. – Он взял меня за руку. – Луиза, солнышко, я вовсе не хотел тебя обидеть. – Но ты хотел, чтобы я изобразила из себя того, кем отнюдь не являюсь. Ты считаешь меня ниже их. – Нет. Я считаю тебя удивительной. Просто ты можешь достичь гораздо большего, ведь у тебя такой громадный потенциал, и я… – Давай не будем говорить о моем потенциале. Хорошо? Это звучит чересчур покровительственно и оскорбительно, и… Короче, я не хочу, чтобы ты мне это говорил. Идет? – Ого! – Джош оглянулся, возможно, проверить, не смотрят ли на нас его коллеги. Потом взял меня под руку. – Ну а теперь скажи, что на самом деле стряслось. Я уставилась под ноги. Вообще-то, я не хотела ничего говорить, но меня уже понесло. – Скажи, со сколькими? – Что значит «со сколькими»? – Со сколькими женщинами ты уже проделывал этот трюк раньше? В галерее шепота? И тут до него дошло. Он закатил глаза и на секунду отвернулся: – Фелисити. – Ага. Фелисити. – Ну да. Ты не была первой. Но это же очень мило. Разве нет? Я решил, тебе понравится. Послушай, я просто хотел, чтобы ты улыбнулась. – (Мы стояли у открытой двери такси, счетчик щелкал, водитель выжидающе смотрел в зеркало заднего вида.) – И я действительно заставил тебя улыбнуться. Ведь так? И у нас с тобой был неповторимый момент. Или нет? – Но у тебя уже был этот неповторимый момент. Но только с кем-то другим. – Я тебя умоляю! Разве я единственный мужчина, кому ты говорила ласковые слова, а? Ради которого наряжалась? С кем занималась любовью? Мы же не дети. И каждый имеет определенный жизненный багаж за плечами. – И использует уже опробованные приемы. – Это несправедливо. Я перевела дух: – Извини. Но дело не только в этой дурацкой галерее шепота. Просто подобные мероприятия не по мне. Я не привыкла изображать из себя кого-то, кем не являюсь. Джош попытался улыбнуться, выражение его лица смягчилось. – Эй, ты освоишься! И когда узнаешь их поближе, то поймешь, что они милые люди. Даже те девушки, с которыми я когда-то встречался. – Поверю тебе на слово. – Мы с тобой как-нибудь сходим на наш корпоративный софтбол. Это мероприятие не столь высокого уровня. Тебе точно понравится. – И когда я слабо улыбнулась в ответ, Джош наклонился и поцеловал меня. – Ну что, мир? – Мир. – Уверена, что не хочешь поехать со мной? – Мне нужно проведать Марго. Плюс у меня дико болит голова. – Вот к чему приводит невоздержанность в потреблении алкоголя! Тебе нужно выпить побольше воды. Вероятно, у тебя просто-напросто обезвоживание. Я завтра тебе позвоню. – Он поцеловал меня, сел в такси и закрыл дверь. А я все стояла и смотрела, смотрела. Джош помахал мне, после чего постучал по перегородке, показывая таксисту, что тот может ехать. * * * Вернувшись домой, я посмотрела на настенные часы в вестибюле, обнаружив, к своему удивлению, что сейчас только половина седьмого. А мне показалось, что сегодняшний день растянулся на целую вечность. Я сняла туфли, испытывая знакомое только женщинам невероятное облегчение оттого, что можно утопить измученные пальцы ног в толстом ворсе ковра, и босиком направилась к квартире Марго. Я чувствовала себя усталой и раздраженной, хотя и сама не могла толком понять почему, словно меня заставили играть в игру, правил которой я не понимаю. Ведь я нутром чувствовала, что зря согласилась пойти на этот корпоратив. И в ушах по-прежнему стояли слова Фелисити Либерман: А он уже демонстрировал вам свой коронный номер в галерее шепота?