— Загляни, — предложил он, сняв пальто и водрузив его на плечики. — Похожа на ту — давнюю. — Кто? — уточнила Дана, вытягивая из аккуратного пакетика коробочку. Распаковав подарок, она брызнула духами на запястье. Вдохнула аромат и ненадолго прикрыла глаза. «Сработало?» — мысленно уточнил Кирилл, наблюдавший за ее действиями. И понял, что да, едва она медленно разлепила веки и чуть слышно проговорила: — Как кучу лет назад… Орлов, ты гений. Подошла и снова коснулась губами его щеки. И снова дотронувшись до него только губами. — Старался, — ответил он, приобняв ее скорее по-дружески. — Не кто, а что, Дана. Вешалка. — Что? А… Вешалка… Вешалка та же. — Надо же… Раритет… — Всё как тогда, да? — усмехнулась она. И добавила: — Так с чем ты пришел на этот раз? «Как всегда схватывает на лету. Поняла, что пришел по делу», — безмолвно похвалил он ее и вслушался: — Ах да, припоминаю. Снова нужны вводные по Громовой. Только теперь по младшей, да? Ловко же они взяли тебя в оборот. Это судьба, Орлов, — не иначе. — Не ерунди, Птица, — предостерег он негромко. Провел костяшками пальцев по ее щеке и заметил: — Будто вчера расстались — совсем не изменилась. — Да брось, — коротко взмахнула она рукой. И чуть смутившись добавила: — Ладно. Идем к столу. Остывает всё. — А что там? — спросил он, заговорщицки ей подмигнув. И, подхватив под локоток, распорядился: — Веди! Она рассмеялась. Немного разочарованно, но всё же по-доброму. Как старому другу. Он аккуратно выдохнул и понимающе кивнул: акценты в предстоящем общении постепенно расставлялись в нужном ему направлении. В гостиной, как и прежде пылал камин. Правда сегодня — не на полную мощь. Только занимающееся пламя едва облизывало с фантазией выложенные поленья. Их внутренние боковинки были обожжены лишь местами. Расставленные в виде «вигвама», чуть внахлест на вершине сего древесного сооружения, поленья лениво потрескивали в огненных всполохах. Раскаленные языки поднимались от пары дровишек, «прикорнувших» внутри композиции, и беспокойно метались из стороны в сторону, время от времени озаряя верхушку «домика» снопом светящихся искр. Будто опасаясь, что огонь затухнет, не разгоревшись. — Почему «вигвам»? — поинтересовался он. — Позже, — отмахнулась она, добавив: — Не заморачивайся пока. Присаживайся за стол. Орлов принял приглашение и занял когда-то привычное место со стороны камина. Дана коротко кивнула, словно взяла на заметку и села напротив него. Стол был красиво сервирован и просто ломился от яств: несколько видов шашлыков, внушительный ассортимент закусок и салатов, включая его любимый «Гранатовый браслет». Он смотрел на ухоженные руки с французским маникюром, легко порхающие над его тарелкой. Безмолвно наблюдал за тем, как на ней появились пара бутербродов с черной икрой, небольшая порция салата с просыпавшимися вокруг гранатовыми зернами — с противоположной от бутербродов стороны; внушительная порция шашлыка из баранины с овощами, запечёнными на гриле. Он взглянул ей в лицо и понял, что к разговору о Громовой она не готова. Она явно была настроена на другое и будто слегка нервничала. Или была озадачена. Он видел, что она оттягивает начало беседы и словно решает задачку в несколькими неизвестными. «Пытается уловить, что меня связывает с Громовой—младшей? И будто опасается чего-то? Чего? Реакции Громова? А может размышляет о чем-то о своем…» — Достаточно, Стрижонок. Присаживайся. Давай я за тобой поухаживаю. — Да… Спасибо… Салата мне положи, пожалуйста… Он исполнил просьбу и спросил, решив несколько отвлечь ее и, возможно, снизить накал мыслей, копошащихся в миловидной головке с замысловатой прической, склонившейся над тарелкой: — Что тебе известно о Стоцкой? — О Стоцкой? — переспросила она, взглянув на него с удивлением. И уточнила с чем-то, смахивающим на опаску: — Кто такая? — Подружка Громовой. — Вот как… Ни сном ни духом, веришь! — Плохо. Надо держать руку на пульсе. — На пульсе?.. А что, девушка вызывает опасения? — Вопросы. — Подожди… Стоцкий… А не тот ли это Стоцкий?.. Иван Александрович? — Какой «тот»? Она Мария Ивановна. Этот Иван Александрович твой клиент? — Пациент, — поправила она. И объяснила: — Бывший… У него есть дочь, да… Но там все в ажуре: семью удалось сохранить. — Что за кадр? — Чиновник средней руки. На строительстве специализируется. — Строительстве чего? — В основном жилья для среднего класса. А что не так по дочери? Нарыл что-то? — Не ставил такой задачи. Она обмолвилась, что клинику ей прикупили. — Клинику? Никогда бы не подумала. — Почему? — Масштаб не тот. Говорю же Стоцкий — бизнесмен средней руки. — Чиновник же сказала. — Он — да. Там жена всем рулит. У нее бизнес. Вкусный тендер недавно выиграла. — Какой? — Застройка в пределах МКАДа. — Что-нибудь еще? — Это все, что знаю. Надо же, издалека зашел… В общем, ты решил опекать девочку на пару с Громовым и… как там… фиксишь ее окружение? — Почему бы и нет, раз он не справляется… — Ну я бы не сказала, что не справляется. — А как иначе объяснить то, что она стала твоей пациенткой? — И на старуху бывает проруха, знаешь ли… — Встала она на сторону Громова. И добавила: — Да и внучка ему попалась: глаз да глаз за ней нужен. Юркая, как ртуть. И с такой фантазией, знаешь, что… В общем, обвела старика вокруг пальца. — А так и не скажешь… В облаках постоянно витает. — Это видимость. Что-то вроде защитной реакции, понимаешь? — Защитной, говоришь… Как старого лиса провести умудрилась, позволь узнать? — Долго ли умеючи? Вошла в заговор с подружкой и была такова, — делилась его бывшая сослуживица. И делилась в своей привычной манере: недомолвками: — Они ведь, злодейки, и мать подружки провели на пару. — А добавь-ка конкретики, — попросил он и услышал: — Ее тебе девочка сама добавит, если захочет. — Ладно… Что по дождю? — По дождю? — Стриж замерла с вилкой, поднятой над тарелкой. И помолчав, заявила: — Я не синоптик, Холод, прогнозом погоды не занимаюсь… — Ты поняла, о чем я спрашиваю, Дана. — Да, поняла… Поняла, что отношения у вас… вышли за рамки… Раз до триггера дошло… — Не виляй. Отвечай по существу. — Значит вот зачем ты приехал… Нарушил ее… границы и спровоцировал приступ, да? Насколько ситуация вышла из-под контроля? — Ни на грамм, — негромко ответил Орлов. Они вдруг забыли об ужине. Сидели напротив друг друга и всматривались друг другу в глаза. — Где Катя? — спросила она. Он заметил беспокойство в голосе и ответил как можно спокойнее: