Снижающиеся войсковые транспорты подверглись жестокому избиению. Их зенитные средства не справлялись с массированным ударом противника, а уклоняться от ракет в атмосфере эти большие неповоротливые корабли не имели возможности. Оставалась надежда на довольно крепкую броню, но все же они не были ни линкорами, ни даже крейсерами. Один за другим транспорты получали попадания и в их бортах появлялись вмятины и пробоины. Два-три удара ракет земля-воздух транспорт выдержать мог, но дальше повреждения накапливались, становились критическими и приводили к потере контроля над кораблем, превращая его посадку в неуправляемое падение. На земле тоже дела шли не лучшим образом. Одновременно с пуском ракет по воздушным целям люди нанесли ракетный удар по плацдармам. Подготовленные для посадки транспортов площадки считались безопасными, поскольку высадившимся десантникам удалось отбить контратаки людей и оттеснить их от центров плацдармов на значительное расстояние. Но теперь прямо в местах предполагаемой посадки транспортов вставали султаны огня и земли, поднятые взрывами боеголовок ракет средней дальности. По идее, средства противовоздушной обороны плацдарма должны были отразить этот удар, но ракет оказалось слишком много, и многие из них были нацелены именно на средства ПВО десантников. В итоге уже почти достигшим поверхности транспортам оказалось некуда садиться. Это привело к тому, что они были вынуждены совершать посадку где придется, зачастую калеча собственную уже выгруженную технику, а иногда и получая повреждения сами. – Позиции пусковых установок противника уничтожены, – без особой радости в голосе доложил офицер-тактик, – удар атмосферной авиации отбит. Прицельный пуск ракет смогли совершить не более десяти процентов вражеских машин. – Доложите наши потери, – мрачно приказал глава флота, – когда взрывы на плацдармах прекратились, и немногие уцелевшие войсковые транспорты опустились на поверхность планет. – Точных цифр пока нет… – Значит, давайте неточные! – командующий флотом едва сдерживал ярость. – Около пятидесяти процентов сил, предназначенных для высадки на планеты. Примерно шесть корпусов тяжелой пехоты со средствами усиления. Точнее пока оценить невозможно. Командующий молчал. Сейчас он не мог и не хотел думать о последствиях происшедшего. Вместо этого он с тоской вспоминал то время, когда ему даже в голову не могло прийти, что он станет командующим флотом, а был он тогда просто маленьким кваргом по имени Яшш, и, несомненно, это было лучшее время в его жизни. Уже немолодой кварг воевал с тех пор, как стал взрослым. Сначала с антангами, но их быстро победили, потом с ящерами, ну а позже и с людьми. Приход Хозяев он помнил смутно, был еще слишком мал, но родители как-то сразу изменились, стали напряженными и угрюмыми. А потом начала меняться и привычная жизнь. Пока он был ребенком, эти изменения затрагивали его не слишком сильно, но даже он заметил, что на улицах встречается все больше кваргов в военной форме, а по информационным каналам все чаще вместо любимых детских передач идут репортажи о вводе в строй боевых космических кораблей, хотя на тот момент они вроде бы еще ни с кем не воевали… В пятнадцать лет его отвели в Центр Лояльности. Обычный с виду врач сказал, что это только обследование и приложил к предплечью Яшша инъектор, а когда пациент очнулся, доктора нигде видно не было, зато в кресле напротив него сидел офицер в форме следящих. – Здравствуй, солдат, – услышал Яшш первые слова в своей новой жизни… Командующий слегка вздрогнул при этом воспоминании и вернул свое сознание к беспощадной реальности. Он никогда не повел бы свой флот в эту атаку по доброй воле, но Хозяева не хотели ничего слушать, и, что самое ужасное, не собирались ничем помогать. У людей появилось новое оружие, опасное оружие, но с ним еще как-то можно было справиться. Гораздо хуже было то, что практически перестали поступать данные от разведки. Проникать в пространство, занятое людьми, на небольших разведывательных кораблях, оборудованных лучшими средствами маскировки, все еще удавалось, хоть делать это и становилось все труднее и опаснее. Вот только само по себе это не имело никакого смысла. Что можно найти в межзвездной пустоте? Для добычи действительно полезных данных требовалась разведка внутри звездных систем, принадлежащих противнику, но примерно год назад разведчики, пытавшиеся туда проникнуть, просто перестали возвращаться. Поток достоверных данных о противнике быстро превратился в тонкий ручеек, который буквально за несколько месяцев совсем иссяк. План операции пришлось разрабатывать, опираясь на данные почти полуторалетней давности, что, по мнению Яшша, являлось вопиющим бредом, но его мнение ни то, что никто не слушал, его даже никто и не спрашивал. И вот теперь он не знал о противнике практически ничего. В системе не оказалось флота людей, вообще не оказалось, но это не значит, что сейчас этот флот не находится в одном прыжке отсюда. Ни состав флота противника, ни место его дислокации перед операцией разведать не удалось. Нет, анализ промышленного потенциала людей, опять же по данным полуторалетней давности, давал некие оценки возможной боевой мощи их флота, и, вроде бы, выходило, что люди не смогут выставить даже вдвое меньшее количество кораблей, чем находилось сейчас под командованием Яшша, но можно ли верить таким оценкам? Командующему приходилось спешить, ведь флот людей мог появиться в любой момент, и эта спешка оказалась роковой. Вместо того чтобы планомерно доставлять войска на планеты, отправив транспортные корабли на поверхность несколькими последовательными волнами, Яшшу пришлось высаживать всех разом. Он стремился сэкономить время, которое, по его мнению, являлось сейчас самым дефицитным ресурсом, но в результате он потерял и время, и войска, почти половину всех сил, предназначенных для операций на поверхности. Люди действовали нешаблонно. Никогда раньше они не применяли подобной тактики, но все когда-то случается впервые, и Яшшу не повезло нарваться как раз на такой случай. Глава флота не испытывал ненависти к людям. Прошли те времена, когда затуманенный пропагандой мозг молодого кварга звал его на боевые подвиги. Тогда как-то несерьезно воспринимался поставленный Хозяевами блок, ведь он мог сработать, только если предать святое дело, ради которого Яшш и без всякого блока был готов отдать жизнь. Но время шло и святость дела начала как-то тускнеть, а вот настоящее предназначение блока становилось все более понятным, так же, как становилась очевидной и полная невозможность что-то в этой жизни изменить. Если Яшш хотел жить, хотел, чтобы жили его жены и дети, дети их детей, он был обязан сражаться. Но командующий хорошо помнил, кто заставил его идти в бой и вести за собой тысячи других кваргов, и эти кто-то были совсем не людьми. К тому же люди уже много раз пытались начать переговоры, чтобы прекратить эту бессмысленную войну, но любые контакты с врагом были жестко запрещены Хозяевами, а любые переговоры о мире считались предательством. Каждого, кто попытался бы ответить на предложения людей, ждал быстрый и мучительный конец. Впрочем, Яшш понимал и другое. Если он провалит операцию, блок ему, скорее всего, не обновят, а ведь до планового обновления осталось всего два года. Жен и детей, возможно, не тронут, но это будет зависеть от того, как пройдет сражение. Тряхнув головой, командующий отогнал от себя крамольные мысли и постарался сосредоточиться на управлении флотом и войсками. Кто сказал, что сражение проиграно? Флот цел, резерв наземных войск еще есть, значит нужно сражаться. – Линкоры и крейсера заняли позиции на низких орбитах над городами людей, глава Яшш, – доложил офицер-тактик. – Начать орбитальную бомбардировку, – отбросив все сомнения произнес командующий. * * * Ран-3 не была для Камило Матоса родной планетой, но последние годы его семья жила именно здесь. Кубинцу нравился этот благоустроенный мир, имевший красивое собственное имя Новая Луанда. Природа планеты местами даже имела сходство с исторической родиной генерала. И вот сейчас этот мир рушился на его глазах. Массированные удары с орбиты по городам случались в этой войне и раньше, но все же являлись скорее исключением, чем правилом. То ли кваргам зачем-то нужны были пленные, то ли они все-таки не хотели, случись что, получить такое же обращение со своими мирными жителями, но невоенные цели они, как правило, специально не уничтожали. Конечно, если рядом с городом оказывался военный объект или в самом городе находились войска, никого уже не интересовало, сколько при ударе по ним погибнет людей, не имеющих отношения к армии. Но чтобы вот так заваливать бомбами и ракетами мегаполис, откуда не прозвучало ни одного выстрела… Такое Матос, пожалуй, видел впервые. – Господин генерал-полковник, – оторвал командующего от невеселых раздумий старший аналитик, – противник провоцирует нас на ответные действия. С этим утверждением сложно было не согласиться. Проекционные экраны демонстрировали картины рушащихся высотных зданий, огромные облака пыли и дыма, подсвеченные огненными вспышками, поднимались над руинами. Иногда среди зданий начинались вторичные взрывы, если бомбы или ракеты попадали в энергетические подстанции или крупные энерговоды. По приказу Матоса при эвакуации людей подача энергии в города не была остановлена, чтобы противник до последнего не знал, что мегаполисы покинуты их жителями. – Пожалуй, пора показать им, что мы пытаемся защитить города, – ответил Матос, – ведь если бы там оставались люди, мы бы уже били по их кораблям из всего, что у нас есть. * * * – Ракетный удар с поверхности третьей планеты. Противник задействовал замаскированные пусковые установки ракет земля-космос, которые раньше не стреляли. – Все верно, так и должно быть, – уверенно ответил Яшш, – Они сидели тихо, прикрывшись своей маскировкой, и ждали следующую волну наших транспортов с войсками, но терпеть уничтожение своих городов люди не смогли. Продолжать бомбардировку. Батареи противника подавить огнем с орбиты. Что на остальных планетах? – На второй ситуация практически аналогична, а на первой противник на бомбардировку пока никак не отреагировал. Наиболее активное противодействие мы ощущаем на четвертой планете. Там ракетных батарей оказалось в разы больше, мы потеряли четыре крейсера, два линкора получили серьезные повреждения. – Это все в пределах допустимого, продолжаем атаку. Флоту уничтожить обнаруженные батареи ПКО. Через час начинаем высаживать войска. Транспортам садиться по одному под прикрытием авиации. Крейсерам войти в верхние слои атмосферы и давить все, что шевельнется на поверхности. * * * – Очередной транспорт вошел в атмосферу, господин генерал-полковник, – доложил дежурный оператор. – Мы имеем шансы сбить его тем, что у нас осталось? – Матос старался, чтобы его голос звучал бодро, но третьи сутки без сна слишком сильно сказывались на не таком уж и молодом организме командующего, и показная бодрость не слишком ему удавалась. – Примерно пятьдесят на пятьдесят, господин генерал-полковник. Транспорт садится в зоне досягаемости одной батареи ПКО и двух позиций ракет земля-воздух, так что если дать ему опуститься в нижний слой стратосферы и выпустить ракеты единым залпом, шанс есть. Но тогда в этом районе у нас совсем ничего не останется. – Мы продержались уже двое суток, господа офицеры, – со смесью гордости и усталости в голосе произнес Матос, – Двое суток в условиях полного господства противника на низких орбитах. Я не помню, чтобы кому-то такое удавалось. Рассчитать оптимальное время залпа. Даже если мы не собьем этот транспорт, наша активность заставит противника вести себя осторожнее и позволит нам выиграть еще какое-то время. * * * Когда наш флот вышел из прыжка на окраине системы звезды Ран, все четыре планеты еще держались, и наши флотские офицеры, повидавшие немало подобных сражений, отнеслись к этому факту, как к чуду. Тяжелые корабли противника четырьмя примерно равными эскадрами висели над планетами, сканеры фиксировали пуски ракет в сторону поверхности и взрывы на земле. Само по себе это ни о чем не говорило, они могли добивать остатки наших войск или разрушать наземную инфраструктуру, но иногда, хоть и не слишком часто, с планет отвечали, и на броне вражеских кораблей расцветали вспышки взрывов ракет земля-космос. Это означало, что организованное сопротивление защитников еще далеко не подавлено. Разведывательные зонды фиксировали и активность другого рода. То в одном, то в другом месте на поверхности планет вспыхивали короткие, но жестокие схватки наземных сил. Каждый раз сценарий повторялся, отличаясь лишь в мелочах. Незамеченные ранее противником батареи ракет средней дальности наносили удар по выдвигающимся в направлении руин городов вражеским колоннам, и почти сразу вслед за этим колонну атаковали наземные войска численностью от батальона до полка, прятавшиеся до этого момента в подземных убежищах. Иногда атаку поддерживала атмосферная авиация, но такое случалось все реже, самолетов у защитников планет уже почти не осталось. Естественно, кварги реагировали. Корабли с орбиты открывали огонь по пусковым установкам и контратакующим частям, но тут же получали в ответ залп противоорбитальных ракет и были вынуждены переключаться на подавление именно этих, наиболее опасных для них целей. Пока орбитальные силы противника перегруппировывались для нанесения удара, войска планетарной обороны либо успевали уничтожить колонну, либо, если сопротивление кваргов сходу подавить не удавалось, просто отступали и рассеивались, укрываясь от обнаружения с воздуха и с орбиты своими средствами маскировки. Потери обеих сторон росли, и защитники планет зачастую теряли куда больше, чем кварги, все-таки поддержку с орбиты нельзя было сбрасывать со счетов, но своими действиями наши наземные войска приковывали к планетам флот противника, поскольку без его поддержки кваргам на поверхности пришлось бы очень кисло. Наш флот кварги засекли сразу. То ли успели развернуть свои масс-детекторы, то ли просто слишком уж много наших крупных кораблей почти одновременно вышли из прыжка, но судя по поведению авианосцев и легких сил врага, сразу рванувших под прикрытие линкоров и крейсеров, наше появление не прошло незамеченным. – Приказ флоту, – адмирал Нельсон медлить не стал, судя по всему, предварительный план сражения созрел в его голове уже перед последним прыжком, а сейчас, оценив свежие данные от разведчиков, командующий лишь утвердился окончательно в его правильности, – Начать разгон к четвертой планете. Текущее расположение небесных тел в системе звезды Ран давало нашему флоту возможность атаковать эскадру противника у четвертой планеты до того, как к ней на помощь придут корабли кваргов от трех других планет, находившихся сейчас по другую сторону звезды. Командующий кваргов разделил свои корабли на четыре примерно равные по силе эскадры, и теперь у Нельсона была надежда получить существенное преимущество, атакуя раздробленный флот врага, по частям. Однако, противник оказался не так прост и на условиях Нельсона бой принимать не захотел. – Господин адмирал флота, противник начал эвакуацию войск с четвертой планеты, – доложил оператор контроля пространства. – Они успеют? – с сомнением в голосе спросил Нельсон. – Точная численность группировки противника на поверхности нам неизвестна, но судя по количеству задействованных транспортных кораблей, часть войск они будут вынуждены бросить на поверхности. * * * Яшш чувствовал все большее раздражение, вызванное действиями подчиненных, хотя где-то внутри понимал, что и сам сделал немало ошибок. Казалось бы, элементарная операция по взятию под контроль вражеских планет после подавления орбитальной обороны, сто раз отработанная и никогда раньше не вызывавшая никаких затруднений, превратилась в вязкое сражение с непредсказуемым результатом и совершенно неадекватными потерями. Причем потери нес не только десант, но и флот. Конечно, девять крейсеров и два линкора, безвозвратно потерянные под огнем ПКО противника не слишком сильно повлияли на общую боевую мощь его флота, но вот потери в войсковых транспортах оказались очень болезненными. Высаженные на планеты войска теперь просто не на чем было оттуда вывозить. Примерно половина транспортных кораблей была потеряна, а те транспорты, что все же сумели сесть на планеты, имели повреждения, зачастую не позволявшие им взлететь без длительного ремонта, провести который на еще не захваченных планетах не представлялось возможным. Визг сигнала тревоги выдернул командующего из задумчивого состояния. – Глава Яшш, флот противника выходит из прыжка на границе внешнего пояса астероидов, – доложил офицер-тактик. – Сколько их? – командующий досадливо сморщился, завершить захват планет они все-таки не успели. – Количество и состав кораблей уточняются, но не менее восьмидесяти линкоров и примерно столько же крейсеров. До двадцати авианосцев. Три отметки по размеру сопоставимы с нашими линкорами класса Меч Справедливости. По опыту предыдущих столкновений с людьми, должны быть еще носители торпедного оружия, но их наши сканеры пока не видят. – Отправьте туда разведку. Пусть используют зонды, лезут туда сами, меня не интересует, как они это сделают, но я должен знать точный состав флота противника до того, как он по нам ударит! – Будет выполнено, глава, – почтительно ответил офицер-тактик, – Новые данные. Противник лег на курс к четвертой планете. – Вполне разумно с его стороны, – глухо проворчал Яшш, – люди хотят, чтобы мы бились с ними по частям. Не дождутся. Эвакуировать войска с планет. Искусственные солнца уничтожить. Если что-то еще осталось от их городов, сравнять с землей. После выполнения приказа эскадрам без промедления сниматься с орбит и уходить на соединение с основными силами флота к первой планете. – Глава Яшш, – обратился к командующему старший тактик десанта, – нам придется оставить часть войск на планетах. Количество транспортных кораблей… – Я знаю, – оборвал подчиненного Яшш, – наземным войскам, которые мы не успеем вывезти, перейти к обороне. После того, как мы расправимся с флотом людей, мы вернемся и подавим сопротивление на планетах. – Будет выполнено, глава. Флот вновь собирался в один кулак, Яшш чувствовал за собой силу. Яркие вспышки взрывов искусственных солнц над терраформированными планетами вернули эти миры в их первозданное состояние. Планеты погрузились во тьму. Очень скоро там начнется стремительное похолодание, а на четвертой планете вполне может дойти и до конденсации атмосферы. Войскам на планетах это особо не повредит, по крайней мере, в течение нескольких суток, ну а если там кто-то остался из мирных жителей, что ж, пусть это будет людям уроком.