Опустившись на колени, он объяснил Элоизе и Джеку, что настала пора переезжать в дом, где они однажды устраивали пикник, но он с ними не поедет. Пообещал, что будет часто навещать. Джек не понял ни слова, зато Элоиза разрыдалась. Бросив на Фредди уничтожающий взгляд, Зак обнял девочку. Встав, он объявил, что уходит и не знает, когда вернется. Возможно, они, уезжая завтра, его не увидят. Фредди шокировало это признание – значит, вечером, пока она будет успокаивать Элоизу, страдая от головокружения и тошноты, он будет где-то гулять. Ночью она не сомкнула глаз. Ремонт шел полным ходом, и вокруг царил полнейший беспорядок, но рабочие устроили для них кухню и несколько спален с ванными комнатами. Фредди, стиснув зубы, потихоньку обустраивалась. Она очень жалела о том, что так и не научилась водить машину, – поездки в магазин отнимали много времени, и ехать приходилось в соседний город. Но, к счастью, дети не оставляли шансов на свободное время. Единственное – слишком уж часто с их губ слетало имя Зак. Фредди старалась держаться, хотя чувствовала себя опустошенной – расставание отняло у нее слишком много. Казалось, жизнь утратила яркие краски. Не к чему было стремиться, нечего ждать – разве что рождения ребенка. Однако беременность давалась Фредди тяжело, она чувствовала себя плохо – это ощущали дети, и общее настроение было на нуле. Зак сидел на своем обычном месте на террасе бара и пил кофе – последние два вечера он возвращался домой поздно, и в пустом номере было одиноко и неуютно. Все его мысли крутились вокруг Фредди: он вспоминал их первую встречу в баре, мгновенно вспыхнувшее в нем желание. Ее образ не шел у него из головы: вот она порхает между столиками, а вот лицо ее озаряется улыбкой и в глазах появляется тепло. Сожаление и горечь снедали Зака, не давая ему покоя. Никогда прежде его не бросала женщина. Неужели и впрямь ее привлекали лишь его деньги? Однако Зак тут же отмахнулся от этой мысли. Фредди сама предложила ему путь к отступлению на следующий же день после свадьбы, несмотря на то что в этом случае она потеряла бы детей, а также шанс на безбедное существование. Нет, Фредди была чужда корысть. Она ставила его нужды выше своих. Может быть, она и сейчас поступает так же? Пытается дать ему то, что, как она полагает, он желает получить. Догадка эта озарила Зака, и он, вскочив, направился к себе в номер – пустой и тихий. Зак возненавидел свое одиночество, необходимость просыпаться одному по утрам, врать окружающим о том, почему Фредди с детьми уехали. Но в глазах окружающих нужно было предстать счастливой семьей, и этот факт сейчас был ему на руку: жена не посмеет выставить его за дверь. Приняв душ, Зак решил не тратить время на бритье и быстро упаковал сумку, не забыв и про подарки. Только сейчас он понял, насколько неестественным было его собственное детство в изоляции. Всю жизнь он негодовал из-за правила, согласно которому ему необходимо было завести ребенка, чтобы вступить в права наследования, – но сейчас он осознал, что любит детей. А при взгляде на крохотную жизнь на экране в кабинете врача все в нем перевернулось. Его жена беременна – и он должен быть рядом, чтобы заботиться о ней. Как могла Фредди возомнить, что в такой важный период жизни они будут порознь? Он сделает все, чтобы вернуть ее. Зак улыбнулся – впервые за три дня. Мысли о предстоящих трудностях всегда поднимали ему настроение. Фредди тем временем не знала, что ей делать: вода закончилась, когда она решила помыть голову, Джек открыл шкафчик в ванной и разбросал все вещи по полу, а Элоиза, вне себя от радости, брызгалась дорогими духами тети. Джен слегла с гриппом, а Иззи Фредди отпустила сама, зная, что девушка уже две недели не могла встретиться со своим парнем. Пришлось вылезти из ванны и довольствоваться чистыми джинсами и футболкой, а на голову повязать шарф. Фредди подивилась: с отсутствием Зака ее выбор одежды значительно упростился. Не для кого наряжаться и надевать шелковое белье – со временем она напрочь забудет, для чего вообще оно нужно. Проведав Джен, Фредди нашла ее спящей – что ж, может, это к лучшему, так она поправится быстрее. Спустившись в гостиную – которая теперь служила и детской, потому что была просторной и находилась рядом с кухней, – она принялась жарить наггетсы и картошку. Конечно, ужасно кормить детей фастфудом, но Джен не успела отвезти ее в супермаркет, так что нужно обходиться тем, что есть. Фредди ощущала такую усталость, что готова была лечь на пол и заснуть. Хорошо хоть, что теперь она может относительно нормально есть – тошнота появляется только по утрам, и избавиться от нее помогает имбирный чай. В этот момент за стеной принялись стучать молотком и послышалось жужжание пилы – Фредди стиснула зубы. Она ведь сама решила жить здесь во время ремонта. Сунув в рот полупрожаренный кусок картошки, она повернулась – и внезапно увидела Зака. В черных джинсах и темно-зеленой рубашке он выглядел потрясающе – а она, на кого похожа она?! Без макияжа, с немытыми волосами и в старой одежде. – Я подумал, что пора бы и заглянуть в гости, – произнес Зак, внимательно глядя на нее. – Почему ты не позвонил, не предупредил? Надеюсь, ты обедал, потому что у нас нет еды, – дрожащим голосом произнесла Фредди, стараясь держаться как можно более непринужденно. – Как это у вас нет еды? – требовательно спросил Зак. Пришлось рассказать ему про отсутствие помощниц и продуктов – слушая, Зак становился все мрачнее. Внезапно Фредди поняла, что в доме как-то слишком тихо, и выглянула за дверь. – Где рабочие? – Я сказал им, что на сегодня хватит. – О! – только и сумела ответить Фредди. – Надеюсь, воду включили. Повернувшись, она открыла кран – к счастью, вода и впрямь появилась. Тут прибежали Элоиза и Джек и набросились на гостя с громкими криками. Принеся из холла сумку, Зак вручил девочке пушистого единорога, а малышу – что-то вроде самоуправляемого мячика, за которым мальчик тут же принялся гоняться. – Я хотел бы забыть о том соглашении, к которому мы пришли до свадьбы, – произнес Зак. – Но почему? – Я изменился – и надеюсь, ты тоже. – Окинув девушку взглядом, Зак подумал, что она выглядит измученной – и это его вина. – Как ты изменился? – взволнованно спросила Фредди. – Ты изменила мои жизненные ценности. Я не хочу больше свободы. У меня было десять свободных лет, и они не принесли мне столько счастья, сколько подарили вы с детьми за два месяца. Два месяца с тобой – слишком мало для меня, – повторил Зак, глядя на жену. – Так… что? – Фредди до того устала, что не слишком понимала то, что ей говорят. – Ты больше не хочешь развода? Уловив запах гари, Зак метнулся к плите и вытащил дымящийся противень с наггетсами. – Опять тетя про них забыла, – протянула Элоиза. – Я хочу есть, а они сгорели. – Не страшно. – Зак вытащил телефон. – Мы сегодня закажем еду домой. Что бы ты хотела, дорогая? – Что угодно, – машинально отозвалась Фредди, даже не дав себе труда отметить, что Зак не ответил на вопрос о разводе. – Но здесь вокруг и заказать негде. – Марко что-нибудь найдет. Мы не будем голодать, – объявил Зак, поднимая Элоизу на руки. – Иди отдохни, а я пока пригляжу за этими двумя, – обратился он к жене. – Я не могу. – Конечно, можешь. Ты вот-вот упадешь в обморок, а тебе нельзя уставать. Ты должна заботиться о себе, но по тебе видно, что ты этого не делаешь. – А ты, как всегда, тактичен, – огрызнулась Фредди, заливаясь румянцем. – У меня бывают хорошие и плохие дни, и сегодня один из плохих. – Вот поэтому тебе нужно прилечь и позволить мне позаботиться обо всем, – нетерпеливо вставил Зак. Фредди поплелась по ступеням наверх, в спальню. Зак накормит детей и уложит – и денек она может не беспокоиться о том, что они будут есть вредную еду или не наденут пижаму. Она ужасно устала! Однако все же прежде всего девушка заглянула в ванную. Стоя под душем, она обдумывала сказанные Заком слова. Неужели он и вправду счастлив? Он скучал по ним? Или, может, ему просто не хватает секса? Упав в кровать с влажными волосами, Фредди подумала о том, как изменилась она сама. Когда-то она полагала, что сумеет контролировать свои чувства, – и сегодня не сдержалась. Должно быть, она и вправду полюбила Зака, если сама предложила ему развод. Когда она проснулась, за окном было темно, а на столике у кровати горела лампа. Зак поднялся со стула. – Ты голодна? – Да, но… – Я принесу что-нибудь. С этими словами он ушел прежде, чем Фредди успела что-либо сказать. Она взглянула на часы – одиннадцать. Зак все еще не уехал, а это означает, что он останется на ночь. Настроение ее резко поднялось – и когда в комнату с подносом вошел Зак, Фредди уже улыбалась. Она с удивлением посмотрела на превосходно сервированные стейк с салатом. – Марко был шеф-поваром, – объяснил Зак. – Он не нашел, где можно что-нибудь купить, потому купил продуктов и приготовил для всех ужин. Фредди взяла нож и вилку. – Так ты хочешь развод или нет? – спросила она. Зак прислонился к стене. – Я не хочу потерять тебя, – отозвался он. – И когда ты дошел до этого решения? – продолжала Фредди, слишком боясь поверить услышанному. – Всего несколько дней назад ты мне говорил, что… – Я не знал, что так сильно изменился, до тех пор пока ты не ушла. Я просто жил от одного дня к другому, абсолютно довольный жизнью, а потом ты вытолкнула меня из зоны комфорта. – Новостью о беременности? – поддела девушка. – Нет, уходом. Я хочу вернуть тебя. Никто и ничто не заменит мне тебя – прости, что столько времени не мог разобраться в своих чувствах, но я слишком уж хорошо проводил время с тобой, и времени на психоанализ у меня не оставалось. Фредди с трудом сдержала улыбку. – Наверное, долго готовил эту речь? – Всю дорогу сюда, – признался Зак. Фредди поставил поднос на пол, откинулась на подушки и окинула Зака внимательным взглядом. Он явно нервничал, кончики его пальцев были сцеплены, глаза сверлили ее пристальным взглядом. – А что ты чувствуешь ко мне? – спросила она. – Я люблю тебя. Я никогда не говорил ничего подобного женщине. Я никогда и не чувствовал того, что заставляешь меня чувствовать ты, и я хочу сохранить это. У меня для тебя вопрос. – Нет, после таких слов ты должен броситься на кровать и страстно меня поцеловать, – тихо произнесла Фредди. – А потом можешь задавать вопросы. Улыбка озарила черты лица Зака, и он в два прыжка очутился у кровати. – Вот почему я тебя люблю. Ты всегда говоришь то, что нужно. Фредди наклонилась вперед, давая понять, что она согласна лишь на поцелуй. Руки Зака погладили ее по щекам. – Ты ведь не веришь мне, так? – Я думаю, – прошептала она, и он прижался к ее губам – Фредди схватила его за рубашку и притянула к себе, чувствуя, что тает, точно мороженое на жаркой сковородке. – Так ты ушла, потому что думала, что я этого хочу? – спросил Зак. – Или решила меня проучить? – Я думала, ты обрадуешься, и хотела избавить тебя от необходимости напоминать мне о запланированном расставании. Проучить? Нет, ничего подобного. – А я этого заслужил – подумать только, я раз сто предупредил тебя, что не хочу усложнять отношения любовью. Надеюсь, ты меня не послушала. Пожалуйста, скажи, что и ты меня любишь и будешь со мной навсегда, – пылко произнес он. – Да, конечно, я люблю тебя, – заверила Фредди, проводя пальчиком по его губе. – Я очень, очень люблю тебя и хочу остаться с тобой навсегда. – Как в сказке. Ты слишком хороша для меня. А я никогда не был прекрасным принцем. Я часто думаю только о себе и не замечаю других людей. Я женился, искренне веря во все то, о чем мы договорились, – а ты мне показала, что можно желать гораздо большего. Ты подарила мне столько, что я не могу больше жить по-другому. Не могу без тебя, твоей теплоты, открытости, доброты и чувства юмора. Почему ты плачешь? – требовательно спросил Зак, увидев слезы на щеках Фредди. – Потому что я счастлива – а без тебя мне было плохо! – воскликнула Фредди, всхлипывая. – Я и впрямь полагала, что мы навсегда расстались. – Нет. Я скучал по тебе, Элоизе и Джеку. Мне было одиноко – я привык жить в одиночестве всю жизнь, но вы подарили мне семью. Кстати, – добавил Зак, – дети спят. Но Элоиза отказалась снимать свое платье, а Джек раскричался, когда я попытался отнять у него этот дурацкий мячик – пришлось выключить, чтобы он не завелся и не разбудил его ночью. Там бесконечно повторяется одна и та же мелодия.