Между тем изображение изменилось, показывая кухню. Не больше шести квадратов. Замызганные, грязные стены. Плита настолько старая, что застарелые пятна многолетней грязи и копоти отмыть уже невозможно. Небольшой стол и несколько кособоких, хлипких даже на вид, табуреток. Печальное зрелище. Парнишка усадил сестру за стол. Девушка сложила ладони на коленях. И только тогда женщина по ту сторону монитора за три тысячи километров от места съёмки увидела забинтованные кое-как ладони. Пронзительный внимательный взгляд скользил по хрупкой согнувшейся фигурке, отмечая наливающиеся синевой отметины по всем открытым участкам. – Девочку явно избивают. На последнем этаже высотного бизнес-центра в кабинете президента крупной международной компании раздался оглушительный треск ломающейся ручки. Глава 37 Вокруг играла музыка. Приятный женский голос напевал незамысловатую, ненавязчивую песню. Дорогие украшения дам мерцали в свете ламп, ослепляя и нервируя. А я стоял напротив двух взрослых влиятельных людей и старался держать маску радушия, пытаясь скрыть удивление и шок. Огромные зелёные глаза моей рыжей подруги умоляли, кричали и просили из-за спины властного холодного человека. Он сразу мне не понравился. Протянул ладонь для рукопожатия и приветливо улыбнулся растерянной девчонке. – Приятно познакомиться! Рад видеть вас на нашем спонтанном празднике! – Ярослав сиял довольством. Значит, я всё сделал правильно. – Толь, мы решили вас познакомить, чтобы вы оба не скучали. Вы одного возраста. Уверен, что найдёте общий язык. – Ярослав говорил спокойно. Взгляд Дубровского упёрся в Дину, которая уже приняла равнодушный и отстранённый вид. – Веди себя прилично, дочь. Не позорь нашу семью хотя бы сегодня. Дав наставление такого рода, мужчины ушли. Динка плюхнулась на стул рядом. Сегодня она выглядела более, чем скромно: длинное платье со струящейся юбкой насыщенного оттенка морской волны, вырез-лодочка, чуть приоткрывающий плечи, и рукава-фонарики. Волосы убраны в аккуратную высокую причёску, несколько длинных волнистых локона обрамляли выразительное лицо, на котором почти не было макияжа. Очень непривычно видеть Рыжую такой. Рядом появился официант. Абы кого сюда явно не берут работать. – Что будете заказывать? – он протянул нам меню и скосился на Рыжую. Девчонка быстро пролистала страницы, скривившись от увиденного. Я повторил её манёвр. Эти жуткие названия ни о чём мне не говорили. А описания, как назло, не было. Ещё закажешь какое-нибудь «кикю», а принесут сырых устриц под сметанным соусом. Или улиток. Бе-е-е-е-е… Взгляд скользил по перечню блюд: севиче, дим-сан, кутабы с мацони, пате из фуагра с чатни. Что это такое вообще? Всё-таки мне по душе больше «Макдональдс». Официант терпеливо ждал. – Господа решили, что будут заказывать? – Да, – ответила Динка высокомерно, внимательно рассматривая винную карту. И начала показывать пальцем: – Нам это, это и это. Я не видел, что она заказала, но явно что-то спиртосодержащие. Интересно, зачем? – Вам есть восемнадцать? – скептически поднял бровь работник общепита. – Есть сомнения? – Динка сложила руки на груди и закинула ногу на ногу. Парнишка заострил внимание на выступающих округлостях. – Паспорт показать? Извини, не взяла. Но мой папочка очень огорчится, если не найдёт свой любимый вермут по возвращении. Официант изменился в лице. Но быстро вернул самообладание. Выдержка – наше всё! – Первые блюда? Гарниры? Десерты? – Динка надиктовала. Причём в таких количествах, что хватило бы на четверых. А учитывая цены за блюдо, то счёт получится как средняя зарплата по стране. И это без учёта напитков. Кто-то явно разорится, оплачивая этот вечер. И хорошо, что это не я. Мы подождали, пока официант удалится подальше. На нас никто не обращал внимания. Все эти напыщенные индюки фальшиво улыбались и раскланивались друг с другом. Женщины лицемерно делали комплименты соперницам, не забывая поливать за спиной грязью. На нейтральной территории встретились друзья и враги. Здесь выстраивались новые связи, заключались устные сделки, строились козни. Но внешне всё выглядело благопристойно. – Почему ты не сказала, что ты дочь Дубровского? – мне было интересно. Дубровский не последний человек в городе. Слышал, что без него не принимается ни одно серьёзное и знаковое решение, направленное на развитие бизнеса в регионе. Про этого мужчину ходят разные слухи. И далеко не самые хорошие. – А зачем? Мне и Колосовой быть неплохо. Да и не хочу я, чтобы со мной дружили и общались только потому, что я дочь одного из авторитетов этого города. Не хочу! – Динка замолчала на секунду. А потом добавила. – Меня и зовут-то по-другому. Усмехнулась так горько, что захотелось пожалеть её. Только что-то мне подсказывает, что жалость от меня эта девчонка не примет. Кажется, сейчас я видел Рыжую настоящей. И в груди у солнечной, смелой, наглой девчонки зияла дыра размером с галактику. Дыра, заполненная одиночеством и болью. И она нашла способ её заглушить. Мне он не понравился. Перед нами опустились бокалы и пузатая бутылка с тёмной янтарной жидкостью. Динка поцокала языком и повелительно махнула рукой с идеальным маникюром, отпуская сотрудника. И стоило только тому повернуться спиной, как Рыжая схватила бутылку и разлила напиток по бокалам. – Будешь? – протянула один. – Я не пью. И другим не советую. – Ну и ладно. И одним привычным отточенным движением отправила содержимое стакана в рот. Даже не поморщилась, лишь блаженно вздохнула. Глаза заблестели, щёки чуть заалели. – Зачем ты пьёшь? – А как, по-твоему, я выдерживаю общество папулечки? – она вперила в меня зелёные омуты глаз. Подпёрла рукой голову. – В моей семье иначе нельзя. – рассмеялась. – Иначе уже давно сошла бы с ума. А я и так не совсем нормальна! И потянулась за вторым стаканом. – Перестань, – попросил я. Видеть Рыжую такой непривычно, неприятно и страшно. Страшно за неё. Пусть мы не были близко знакомы. Но эта бестия дорога Ирине. А значит, и мне не безразлична. – Не будь занудой, – она сделала глоток. – Вкусно… Чуть расслаблюсь, перестану ненавидеть папашку, этого хмыря, что меня типа охраняет, жизнь покажется чуточку лучше. Разве это плохо? – Плохо в пятнадцать употреблять крепкие спиртные напитки. Это, знаешь ли, ведёт к подростковому алкоголизму. А он практически неизлечим. – Не читай мне мораль. Для Дубровского нет никаких преград. Засунет в дорогую элитную клинику, как маму, и будет жить спокойно и зарабатывать миллионы. На большее он не способен, – ещё один глоток. – И вообще, мне восемнадцать через пару месяцев. Я хотел продолжить, но Динка предупреждающе оскалилась, и пришлось промолчать. Да и, в конце концов, кто я такой, чтобы осуждать девчонку? Рыжая молчала, допивая вермут. Заговорила она только после того, как перед нами поставили заказанные блюда. Официант неодобрительно взглянул на картину: красивая, как куколка, девчонка и с бокалом запрещёнки. Доложит или нет? – Как там Ирка? Оклемалась? – вопрос, который поставил в тупик и лишил дара речи. – У меня телефон отобрали. Оба. Я не в курсе, что и как. – А от чего она должна оклематься? – в груди тревожно застучало сердце. Дурные мысли и предчувствия, которые задвинул в самый уголок души, чтобы не портить родным праздник, подняли головы и забились в истерике. – А ты не в курсе? – Динка удивлённо икнула. И предложила: – Давай сходим проветримся? А то застанет меня такой папочка, несдобровать. Я помог девчонке встать. Она чуть шаталась. Обнял за талию и повёл к чёрному входу. Пришлось попотеть, чтобы довести до пункта назначения рыжее недоразумение. – Так что произошло у Ирины? – вернулся к прерванному разговору. – Ну, так её мать того… – Динка прислонилась к стене и обхватила себя руками. Мороз пробирал до костей. Снял с себя пиджак и накинул на плечи девчонке, чтобы хоть чуть согреть. – Что «того»? – Ну, того… Избила. Снова. – Снова? – злость поднималась с самого дна души. Злость и бессилие. Неужели именно по этой причине она не захотела разговаривать? Не заслужил доверия? Возможно… От этого становилось больнее вдвойне. Я бы нашёл способ вытащить её из того ада, в котором она живёт. Нашёл бы. Попросил Ярослава. Будущий отчим обладает достаточными связями и влиянием, чтобы найти выход. Но Ира предпочла молчать. И оставить это просто так я не мог. – Снова. Это не в первый раз. Или ты думаешь, она на курорте отдыхает, когда неделями в школе не появляется? Или от хорошей жизни и по своей прихоти ночами работает? Не нашёлся, что ответить. Слишком поразила меня новость. А Динка не стеснялась: алкоголь развязал язык. Рыжая рассказывала и рассказывала, не обращая внимание на холод, на явный стук зубов, стараясь выплеснуть тяготившую тайну. Рассказывала страшные вещи, от которых понимались волосы дыбом. И появлялось желание убивать. Мне нужно увидеть Ирину. Срочно. Достал телефон и отправил одно единственное сообщение: «Сегодня в три часа ночи жду у твоего подъезда. Выходи». Надеюсь, она придёт. Глава 38 Толик После такого насыщенного дня успокоить близнецов было практически нереально. Но я справился. Могу гордиться собой. Как самые старшие мужчины в семье, мы с Ярославом разделили заботу о близких. Он взял на себя маму: я видел, как она устала и нуждалась в нём. Я же занялся синичками, которые переутомились и с трудом заснули. Но ближе к двум часам ночи улёгся даже неугомонный будущий родственничек, которому по-прежнему поступали звонки: это мы ушли, а вечер продолжался. Уже как-то привычно прокрался к выходу и выскочил на улицу. Надо же, как быстро научился тайком смываться из дома. На небе светили звёзды. Закинул голову кверху. Эх, сейчас бы хоть одна упала! Я даже знаю, какое желание загадаю. Вдруг одна игриво подмигнула и понеслась по небосклону вниз! Задержал дыхание, загадывая желание. Желание, которое потом загадывал ещё десятки сотен раз. Пока оно не сбылось. Но тогда я ещё не знал, что пока оно сбудется, пройдёт много лет. Знакомый дом. Знакомые качели. До часа икс минут пятнадцать. Я терпеливо жду. Написал Динке, чтобы узнать, как дела, и только потом вспомнил, что телефон у неё отобрали в воспитательных целях. Беспокоился немного: забирал её какой-то качок, который представился телохранителем этой крайне шебутной девчонки. Ага, только больше похож на бандита. Пусть и наряжен в дорогой костюм-тройку. Опасный тип. Видно, что привык решать проблемы радикальным образом. Но в его взгляде на Динку было что-то такое, что без сомнений передал её с рук на руки. Уверен, он позаботится о ней. Три пятнадцать. Уже полчаса жду. Замёрз, но упрямо пританцовываю на месте. Хорошо, что в этот раз хотя бы шапку не забыл. Полоска света прорезала темноту, когда я уже потерял надежду. Ирина шла, чуть прихрамывая, спина, всегда такая прямая, согнута. Вскочил и бросился навстречу. Она остановилась, заметив движение. Протянул к ней руку, но Ира отшатнулась. Боль резанула нутро. Боль за человека, который прочно и быстро вошёл в мою жизнь. Я и дышал только потому, что знал: скоро увижу, поговорю, прикоснусь. Я знаю, у нас впереди целая жизнь, чтобы быть вместе. И я не хочу тратить из неё ни секунды. И не оставлю любимую девушку в сложной ситуации. Вместе найдём выход и решим, что делать дальше.