Кейд не мог заснуть. Лежа на спине, он подложил руки под голову и уставился на потолок, в темноту, снова и снова вспоминая разговор с Томом Макдональдом и ломая голову, правильно ли тогда ответил. Какое мне дело, что он думает? Но Кейд нуждался в деньгах. Сейчас он готов смотреть на все сквозь пальцы и говорить что потребуется, лишь бы деньги продолжали поступать. На прошлой неделе он вкалывал десять часов сверхурочно, а Макдональд и глазом не моргнул. При таком раскладе у него хватит на первый взнос за новый автомобиль еще до Рождества. Но что насчет Джошуа Пенса? Молчать – неправильно? Перед глазами всплыло целеустремленное лицо Мерси Килпатрик на ранчо Макдональда. Кейд не мог помочь ее расследованию никакой полезной информацией. Ему жаль, что Пенс погиб, но это не значит, что он как-то поможет найти убийцу. Парень сел и сбросил с себя одеяло. Затем встал и принялся расхаживать по комнате; его нервы были на пределе. Кейд почувствовал непреодолимое желание прокатиться на машине с опущенными стеклами. Хотелось ощутить, как холодный ночной воздух хлещет в лицо. А если Кейли… Нет. Она никак не может встретиться с ним. Кейд зашагал взад-вперед, зная, что если сядет в машину, то вскоре обнаружит себя возле дома ее тетки. Не делай этого. Он схватил телефон и набрал номер Кейли. Раздались гудки. Жаль, что придется обойтись без видеочата: вряд ли девушка оценит это посреди ночи. – Кейд? – раздался в ухе сонный голос. – Всё в порядке? – Просто хотел услышать твой голос. Это правда. Голос Кейли моментально успокоил его нервы и остудил голову. – Что ты делаешь? – Кажется, она начинала просыпаться. – Пытался заснуть, но решил прокатиться. Девушка издала невнятный звук. – Я не могу встретиться с тобой, – прошептала она. – Знаю. Просто во мне кипит энергия, и мне не хватает наших ночных встреч. Кажется, я привык к ним. От ее тихого смеха в животе потеплело. – И мне не хватает. Хотя теперь гораздо легче вставать по утрам. И мы же виделись сегодня в обед. – Это другое. – Согласна. Повисло долгое молчание. Кейд подбирал слова, чтобы объяснить, как сильно он скучает по ней, при этом не выставив себя влюбленным идиотом. – Я скучаю, – произнес он, зная, что это лишь малая толика испытываемых им чувств. – Я тоже. Ты собираешься спать? Он не собирался. – Не знаю. Сейчас спать совсем не хочется. – Если ты будешь раскатывать ночью без меня, я начну ревновать. Глупо, да? – Очень. Но я понимаю. Это только для нас двоих. Кейд не стал говорить, что ему понравилась ее ревность. – Что-нибудь придумаем. Мы оба знали, что это не могло долго продолжаться. Вставать по утрам было очень тяжело. – Ты возненавидишь меня, если я скажу, что собираюсь прокатиться? Похоже, я не засну. Кейли на секунду замолчала. Затем произнесла: – Только не приезжай к нам. – Не буду, обещаю. Кейд отключился и оделся. В груди его царила странная пустота. Он знал, что поездка не заполнит эту дыру. * * * – Сейчас приеду, – пообещал Трумэн. По его сонному голосу Бен Кули понял, что разбудил босса. На этот раз Бен доложил Дейли, прежде чем выехать ночью после сообщения о нарушении кем-то границ владений. – Я подстраховался. Вызвал полицейских из Дешутса, – сообщил он. – Месяц назад я поехал бы один, но после того случая… – Я уже еду, – заявил Трумэн. – Пора положить конец этим поджогам. Даже если нарушителем окажется олень, теперь на каждый ночной вызов должны выезжать несколько машин. Кули стало легче. Он чувствовал себя сопляком – звал на подмогу и полицию округа, и босса, – но Трумэн прав. Нужно изловить убийцу, который действовал в основном по ночам. Сегодня поступил звонок о шуме мотоциклов за домом Джейсонов. Бен точно знал, где найдет источник этого шума. Рядом с руслом ручья, протекающим по северной границе ранчо Каулеров, стоял заброшенный сарай. Когда-то там хранилось всякое оборудование, но после смерти главы семейства в начале девяностых постройка опустела и постепенно, доска за доской, разрушалась. Теперь от нее остался только сгнивший деревянный каркас, готовый рухнуть на голову какому-нибудь неосторожному юнцу. За последние два десятка лет Бену довелось выезжать в этот район несколько раз – из-за звонков о подростках, распивающих алкоголь. Он просил семейство Каулеров разобрать сарай, но те ответили, что нарушитель границ заслуживает получить балкой по голове. Старый сарай прятался в укромном месте – в небольшой рощице рядом с пересохшим ручьем, который оживал осенью и весной. Рядом находилось поле с естественными трамплинами и пандусами, притягивавшими мотоциклистов. В доме Каулеров не слышно шума мотоциклов, но если ветер дул с востока, то треск моторов доносился до соседей. Это они вызвали полицию сегодня ночью. Бен выключил фары и выехал на грунтовую дорогу, ведущую к заднему фасаду дома Каулеров. Ночь была холодной и ясной. Звезды казались неестественно близкими, а слабый лунный свет помогал полицейскому. Через несколько сот ярдов Бен остановился, чтобы подождать Трумэна. Он опустил ветровое стекло и улыбнулся, услышав слабое завывание мотоциклетного мотора. Кем бы ни был правонарушитель, он никуда не делся. Взглянув на часы, Кули увидел, что только-только перевалило за полночь. В холодный воздух изо рта вырывались облачка пара, но он не хотел поднимать стекло. Пока старый полицейский слышал мотоцикл, он знал, что они сумеют поймать нарушителей. Связался по рации с машинами полиции округа, чтобы те встали на мосту, который пересекал ручей к северу от сарая, отрезав путь к отступлению. Байкерам оставалось ехать или прямо на Бена, или вверх по ручью, к полицейским Дешутса. Сзади послышался более громкий шум мотора. Кули заметил в зеркале заднего вида очертания «Тахо» Трумэна, который тоже выключил фары. Бен выбрался из машины и подошел к Дейли, опустившему водительское стекло. – Я слышал их, – сказал шеф полиции. – Ты что-нибудь увидел? – Видел фару одного мотоцикла – всего несколько секунд. Похоже, их двое. Наверное, развлекаются гонками. – Окружная полиция говорит, что дежурит на севере, на случай если нарушители попытаются сбежать в том направлении. – Значит, им больше некуда деваться. Если они не собираются как-то протиснуться через забор. – Это нам на руку, – пошутил Трумэн. – Готов? – Я тебя жду. Бен вернулся в машину и выехал на дорогу, радуясь, что Трумэн позволил ему ехать первым. Любой другой начальник взял бы руководство в свои руки, однако Дейли без проблем пропустил Бена вперед. Это логично: Кули лучше знал местность. Некоторые мужчины руководствовались только собственной гордостью, но не Трумэн. Одна из причин, почему он так нравился Бену. Шины почти бесшумно катились по утоптанной земле. Кули подъехал к опушке леса и остановился. Шум мотора стал громче, послышался смех. Женский смех. Может, просто подростки дурачатся? Бен почувствовал разочарование. Ему хотелось поймать убийцу. Трумэн внезапно оказался у водительского места машины Кули. Старый полицейский вздрогнул и понял, что глубоко задумался. – Я слышал женский голос. – Он аккуратно закрыл за собой дверцу. – Я тоже, – мрачно ответил шеф полиции. Жестом велел подчиненному показывать путь и последовал за ним. Бен осторожно шел вперед. Здешняя почва представляла собой смесь утрамбованной грязи, рытвин и пучков высокой травы. Легко споткнуться и упасть.