И начинает двигаться. Мне больно. От боли не спасают его руки, поцелуи, как бы он не пытался меня отвлечь, я не могу. Я просто терплю и размышляю о том, что роль секса в современной жизни несколько переоценена. Наконец Муратов хрипло стонет, выходит из меня, а мне на бедра выплёскивается горячая жидкость. Я снова пугаюсь, что она из меня, кошусь взглядом вниз и понимаю — из него. И краснею снова. — Больно? — спрашивает Муратов. — Больно, — киваю я. — Потом станет легче. Я в этом сомневаюсь, но снова киваю. Он не спешит уходить. Лежит рядом, разглядывает меня бесстыже, а я его. Гладит мою кожу, по мне из-за этого мурашки то и дело. Муратов смеётся. Его половой орган после соития здорово уменьшился в размерах, но теперь увеличился снова и я боюсь, что это начнется заново. Но Муратов меня щадит. Я смелею, протягиваю руку и тоже его касаюсь. Горячая кожа, чуть влажная. Обвожу синяк по контуру, захожу на чувствительную зону на боку, Муратов дёргается. — Щекотно, — объясняет он. Ну, какой же он монстр? Кто придумал эту глупость? Я начинаю думать, что мой муж милейший человек и вообще возможно лучший в мире. С этой мыслью и засыпаю. Просыпаюсь на рассвете. В комнате ещё темно, но небо уже сереет. Я лежу на боку. Сзади меня Муратов. А просыпаюсь я от того, что его рука меж моих ног. Я напрягаюсь, ожидая новой боли, но внутрь меня он не проникает. Поглаживает снаружи, я снова становлюсь мокрой, а его пальцы находят чувствительную точку и касаются ее раз за разом, то едва, то надавливая сильнее. Внутри меня — жар. Он весь сконцентрировался внизу живота. Я не понимаю, что моему организму нужно, но он знает сам. Я прижимаюсь к Муратову теснее, трусь промежностью о его пальцы потеряв всякий стыд. Я не знаю, что происходит с моим телом, но знаю — если Муратов уберёт свои пальцы я сразу же умру. Я тяжело дышу. Понимаю, чтобы меня не ждало впереди, до него несколько секунд. И оно происходит. На меня словно обрушивается небо. Ноги мои напрягаются, а затем их сводит в судороге, огонь что копился внизу живота взрывается и разносится венами по всему моему телу. Удовольствие настолько сильно, что оно оглушает, свой вскрик я слышу словно со стороны. Муратов входит в меня тогда, когда мое тело все еще бьется в конвульсиях удовольствия, и я почти не чувствую боли. Он начинает двигаться, мое сознание возвращается в тело, но я все еще ошарашена произошедшим. — Что это было? — охрипшим голосом спрашиваю я. — Оргазм, — смеётся Муратов. Ритм его движений нарастает. Снова спрашивает, — больно? — Больно, — признаю я. — Но интересно. Пожалуй, я все таки поняла, зачем люди занимаются сексом гораздо чаще, чем оно для деторождения положено. Я думаю о прошедшей ночи весь день. Думаю, улыбаюсь, отвечаю невпопад. Муратов уехал, а рабочие, которые вновь приступили к делу и не раз были вынуждены обращаться ко мне с вопросами, наверное решили, что я умственно неполноценная. Домофон зазвонил в полдень. Я нажала на экран, благо наш дом камерами утыкан полностью. Мужчина. Славянской внешности, в деловом костюме, несмотря на жару. — Вам кого? — спросила нажимая на кнопку. — Лилия Рашидовна здесь живет? — Нет, — ответила я, вспомнив, что Муратов не велел никого пускать. Положила трубку и вновь погрузилась в воспоминания о прошлой ночи. Стоило только всплыть какому либо эпизоду в памяти, как внутри сводило сладкой истомой, а на лицо возвращалась глупая улыбка. Глава 30. Айдан Две мои жены разительно отличались друг от друга. Первый брак от силы полгода прожил, интимная жизнь закончилась и того раньше, даже удивительно, как мы с таким подходом к сексу умудрились зачать Розу. Лилия тоже была девственницей, что конечно естественно, при таком воспитании, и тоже всего боялась, но наряду со страхом в ней жило любопытство. Ей нравилось открывать что-то новое, мне нравилось открывать ее. Следующие несколько дней я страдал хроническим недосыпом, зевал, а один раз задремал во время совещания. Виной всему — бессонные ночи, но я ни о чем не жалел. Я был готов не высыпаться всю оставшуюся жизнь, таким то способом… Роза чувствовала. Ей было всего шесть, но внутри нее уже таилась маленькая женщина, временами мудрая, несомненно проницательная, а еще — ревнивая. Перемену в наших с Лилией отношениях она уловила сразу. Сначала стала прохладнее ко мне. А потом ко мне подошел Халид. В руках — Лея. — Это же любимая кукла маленькой хозяйки, — сказал он. — А я ее в мусорном баке нашёл. Лея — та самая кукла удивительно похожая на мою жену. Та же фарфоровость кожи, тёмные локоны, широко распахнутые голубые глаза. Так похожа, словно куклу создавали по образу и подобию Лилии. А теперь она в мусорном баке. Куклу я забрал. Вечером подошел к Розе. Она играла в чаепитие. Игрушечная мебель, игрушечная посуда, несколько настоящих конфет, три куклы вокруг стола, с ними медведь и заяц. Наверное, кавалеры. — А где Лея? — спросил я. — Я ее выбросила, — равнодушно ответила дочка. — Почему? — Она мне надоела. Я надеялся, что за время совместного путешествия они станут ближе друг к другу. Лилия открыта и доброжелательна к Розе, а моей дочери придется осознать, что наша семья теперь не только мы двое. Пока все мои попытки поговорить с ней об этом натыкались на глухую стену ее молчания. Я нанял охранника, и его присутствие тоже не улучшало картину семейного благополучия, Лилия не понимала, почему ее всюду должен сопровождать чужой человек, а Розе он просто не нравился. Все происходящее, вкупе с работой, постоянным ожиданием удара со стороны Гафуровых здорово трахало мне мозг. Но наступали ночи и все дерьмо мира отступало до утра. Мы с женой изучали друг друга, и мне приносило истинное наслаждение постигать суть этой странной девушки. Ну и секс, да… — Множество способов? — поразилась она, когда я рассказал ей о многообразии секса. — Самые разные, — подтвердил я. Пока я не давил на нее. Отчасти, чтобы не испугать, отчасти потому, что мне нравилось растягивать удовольствие. Лилия пока не умела проявлять инициативу, хотя моментами случалось, если была сильно возбуждена. — Например? — спросила любопытная Лилия. Я взял ее за руку и потянул ее к своему паху. — Я должна потрогать ваш половой орган? Я хрюкнул от смеха и нелепости. — Член, — произнёс он. — Скажи слово член. — Нет, — покраснела она. — Не буду. Тонкие пальцы обхватили эрегированный член. Словно зная, что делать, она провела по его стволу вверх и вниз. Мне немедленно захотелось закончить с теорией на сегодня, повалить Лилию и активно перейти к практике. Но я старался быть осторожен с ней. — Упрямая, — посетовал я. — А если я буду двигать рукой туда сюда достаточно долго, оно…оргазм у вас тоже случится? — Да, — кивнул я. — Но так я и сам могу, так что пока отложим. Перевернул ее на спину, Лилия послушно раздвинула ноги. А потом напряглась всем телом понимая, что все идет не по плану. — Нет – вскрикнула она, прежде чем я коснулся ее языком. Попыталась сомкнуть ноги, но не успела. В каком то плане я тоже учился вместе с ней — это мой первый опыт такого рода секса. Я легко принимал оральные ласки от женщин, но никогда не проявлял желание делать это сам. А с Лилией — хотелось. Она была влажной. Чуть солоноватой на вкус. Восхитительной. Ни единой толики отвращения, лишь желание удивлять ее, делать ей приятно. Я был новичком, но все приходило интуитивно, у меня были губы и язык, у нее клитор, этого вполне достаточно… — Это совершенно неприлично! — воскликнула Лилия, тем не менее хватая меня за волосы и прижимая к себе теснее. Я проник в нее пальцами и она застонала. Я уже научился улавливать момент, когда до оргазма ей совсем чуть. Отстранился, не убирая пальцев, лишь замедлив их ритм. — Айдан! — возмущённо простонала Лилия. — Хочешь кончить? — сочувственно спросил я. И чуть шевельнул пальцами в ней. — Хочу…очень. — Скажи слово член. Несмотря на возбуждение, сердито сверкнула глазами. — Член, — четко произнесла она. — Член, член! Продолжайте уже! Когда-нибудь я заставлю ее обратиться ко мне на ты этим же способом. А пока касаюсь ее языком, втягиваю клитор в рот, чувствую, как она пульсирует, как набухает под моими губами, а затем наслаждаюсь ее криками. Лилия выгибает спину и так сжимает мою голову между своих ног, что какое-то мгновение я опасаюсь, что она меня придушит ну, или просто свернёт мне шею. Обошлось. — Понравилось? — спрашиваю я. Переворачиваю ее на живот, ложусь сверху, вхожу в нее. Внутри неё всё ещё жарко пульсирует удовольствием, а по телу пробегает дрожь. — Да… Голова ее прижата к простыням, я вижу лишь профиль и одно очаровательное ухо, и то и другое краснеет от смущения. Двигаюсь и сдерживаю оргазм усилием воли — мне хочется трахать свою жену долго. — А мне можно? — спрашивает приглушённо она. — Вам, ртом…там. — Можно, — стону в ее ухо я. — Завтра. Мне так мало Лилии, я хочу ее сегодня, завтра, все ночи моей жизни, и при одной мысли о том, что она скоро уедет на месяц мне становится грустно. Глава 31. Лилия