Глава 36. Лилия Выйдя из ресторана я побежала куда глаза глядят. Очнулась в какой-то подворотне, впрочем, выглядящей очень мирно. Жирный рыжий кот спит на капоте чьей-то машины, из открытой форточки слышится юмористическая программа, под приглядом матери карапуз возится в песочнице. И я с этой пасторальной картиной никак не вяжусь. Юбка в пол, несмотря на жаркий июнь, в глазах ужас и отчаяние. Как жить? Как жить я не знала. Как-то нужно. Жила же как то до тех пор, пока в мою жизнь не ворвался Айдан и не показался вдруг прекрасным принцем из сказки. Снова потянуло плакать, но не стоило пугать общественность — мама карапуза уже на меня настороженно посматривала. И ехать некуда. Только в дом Муратова, который еще недавно казался мне оазисом в пустыне. Такси я вызывать научилась, а вот ориентироваться в городе еще нет. Пришлось вставать с лавочки, обходить дом, смотреть на прибитую табличку с адресом. Время ожидания — семь минут. Но спешить мне некуда, и не за чем. Никто меня не ждёт. — Не реви, — строго велела себе я. Хотелось бы сказать, что сама дура, но не получалось. Я никак не могла знать, к чему меня жизнь готовит. Разве только не стоило доверять Муратову. Хорошего человека монстром не назовут. Машина опоздала. По пути встряли в пробки, но и им я была рада — дома Чулпан. Дома Роза, которая так рада матери. Разве могла я ее в этом винить? Едва я подошла к калитке, как она открылась мне навстречу — Алексей увидел меня по камерам и встретил. — Как вы? — сочувственно спросил он. Сочувствие с его образом никак не вязалось. Ростом Алексей был под два метра, весил килограмм сто, из них ни грамма жира. Нос перебит, а то и не раз, черная щетина. Вот его, судя по внешности, можно было назвать монстром. А не моего Айдана, такого красивого, такого нежного…Но мой нежный муж имел двух жен, а этот громила жалеет вон. Жизнь полна неожиданностей. — Хорошо, — не стала вдаваться я. И вдруг спросила с дикой надеждой , — Она здесь? — Здесь, никуда не делась. — не порадовал меня Алексей. — А вот садовник ваш не приходил. Не удивлюсь, если Халида вынудили уволиться или уйти на больничный. Я нашла повод не идти в дом — полила свои розы. Жарко было, земля сохла. Пусть даже мои дни в этом доме сочтены, цветы жалко. Вырастут, будут цвести под окном детской… — О, ты пришла, — удивилась Чулпан. — Я думала ты сбежала. Улыбается, она так щедра на улыбки. А глаза злые, проницательные. И вовсе они не такие, как у Розы. У той в глазах детская непосредственность, а этой один лишь трезвый расчет. — Конечно, — заставила улыбнуться себя я. — Это же мой дом. — Наш дом, дорогуша, — рассмеялась Чулпан. — Хотя я планирую поговорить об этом с мужем. Три спальни всего, это куда годится? Кому вот нужна эта библиотека? Нужно или делать из нее еще одну спальню, либо искать дом больше. — Нам комнат хватало, — упрямо сказала я. — То вам. А я сына планирую рожать, часики тикают. Зачем добро наживать, коли наследника нет? Нужен сын, нужен. И спальня для него. Я стиснула зубы так, что они скрипнули. Улыбнуться бы еще раз, да не выходит. Дом может и мой, но я обошла Чулпан и сбежала к себе в комнату, где и просидела до позднего вечера. Вечером в открытое окно услышала шум в саду, лязг открываемой калитки, чуть не вывалилась наружу и не выпала в сад, думала Муратов вернулся. Но то была целая стайка говорливых девушек. Чулпан обживалась, пригласила гостей. Из комнаты я не выходила, несмотря на то, что есть хотелось очень, в ресторане я не поела. Иногда открывала дверь, слушала. Смеются. Поздно уже, чего домой не идут? И такая злость вдруг накатила. Это мой муж. Официальный. Это мой дом. Драться я с Чулпан не стану, но отчего должна сидеть голодная и ждать, пока все разойдутся? Вдруг они до утра просидят. С этой мыслью я из комнаты и вышла. К моему огорчению распивали чай они не в гостиной или столовой — на кухне. Я вошла и все замолчали. Кроме Чулпан еще четыре девушки. Все покрытые, но в доме платки поснимали. Роза здесь же сидит с чаем, хотя спать давно пора ей. И все на меня смотрят. — Это Лилия, — представила меня Чулпан. — Моя дорогая сестричка. Девушки захихикали пряча улыбки за ладонями. — Добрый вечер, — поздоровалась я. Налила себе чай. Сделала два бутерброда, взяла яблоко, расставила все на подносе. Есть здесь я точно не смогу. — Садись к нам, — позвала одна из девушек. — С таким кислым лицом только веселье портить, — усмехнулась Чулпан. — Пусть идёт. У меня щеки вспыхнули, но я ушла. Мне не выдержать эту битву. Гости разошлись только через час, после двенадцати ночи. Мне показалось, что Чулпан и роза легли спать, я пошла на улицу, сил не было уже сидеть в комнате. Но гостья сидела в гостиной на диване и листала журнал. Роза смотрела видео на телефоне. Я огорченно вздохнула, но не думаю, что она пойдёт за мной в сад, любви к садоводству или созерцанию ночного неба я за Чулпан не замечала. — У Розы режим собьётся, — не выдержала я. — А у нее в этом году начнется подготовительная школа. — Родишь своего ребёнка и воспитывай, — не отрываясь от журнала отозвалась Чулпан. Вот и зачем я полезла? И Роза теперь на меня смотрит. Мне кажется — с вызовом. — Скоро Айдан вернётся, — сказала я. Я сама не знала, что принесет его возвращение, просто цеплялась за него с отчаянной надеждой. — И что? — фыркнула Чулпан. — Думаешь выкинет меня? Ага, щас. Мог бы развестись, давно бы уже сделал. Посмотри правде в глаза. За тобой никого, а за мной большая семья. Кто по твоему фингалами его разукрасил? Мои братья. Да и отец с вашим дядюшкой поговорит, нажмет. Никуда Айдан не денется. А дом надо расширять, да. И сына рожать. В саду я сидела в тёмной беседке добрый час. Не плакала. Днем было жарко, сейчас уже прохладно, но в тепло своей комнаты я не спешила. Дом — ловушка. Как и вся моя жизнь. Алексей пару раз проходил мимо, но ни сказал мне ни слова, и я была этому рада. Не было во мне слов, не было мыслей, одно лишь глупое ожидание мужа, а желательно и мужа, и чуда разом. Глава 37. Айдан Всякое в моей жизни случалось, но так я не пил никогда. Отправлен я был работать, но склонялся к тому, что главной причиной было желание дяди на время удалить меня с места событий и не мешать плести интриги. И работать я не стал. Я пил, ел гречку с тушёнкой, немного горелый шашлык и грелся в бане. Все три дня. На второй день немного подсохло и мы отправились вызволять машину. Втроём вытолкали ее быстро, мы толкали, Тарзан бурно радовался и носился с лаем вокруг. Тем же вечером я ему исповедовался, и клянусь, разумнее существа на моем жизненном пути еще не встречалось. Спьяну, остро захотелось собаку, но Тарзана мне продавать отказались даже за миллион. Все три дня лил дождь, распогодилось только последним утром. Утро было сложным. Растолкал меня Олег. — Что? — спросонья спросил я. И сам же, в ужасе ответил, — Нет-нет, пить больше не буду! — Кончилась водка, — с видимым сожалением ответил Олег. — Самолет у вас скоро. Пока я споласкивался и приводил себя в порядок мужики приготовили завтрак. Поесть я не смог — тошнило после алкомарафона. Голова раскалывалась, сдохнуть тянуло на каждой кочке по дороге в аэропорт. Устроился в салоне самолёта и сразу уснул, но и это пробуждение не было лёгким. По ощущениям, болеть мне еще дня два. В аэропорту меня встречали, основательно так, чтобы не пропустить. Я посмотрел на Анвара, своего двоюродного брата и скривился. Честь, блять. — Сам доеду, — буркнул я, не здороваясь. — Постараюсь не заплутать. — Отец ждет. — Я достал телефон. Набрал Лилию. Еще раз и ещё. Не отвечает. Ответила Роза. Довольно сказала, что она в гостях, а Лилия дома, наверное. Блять. — Успеешь еще баб попугать. Я подумав, кивнул. Выгляжу я невероятно помятым, быть может часовая прогулка подарит мне немного бодрости. До дома дяди домчались за сорок минут. Я почти отвык видеть его в домашней обстановке, и немного странно было лицезреть всемогущего дядю в футболке и шортах, как простого смертного. — Садись, — кивнул дядя. — Чай крепкий тебе не помешает. Я пил чай, снова отказавшись от еды. От чая и впрямь стало легче. За столом мы сидели, как раньше, когда чаще проводили время вместе. Внучки то и дело бегали туда сюда. Под ногами крутилась, выпрашивая вкусности крошечная тощая псинка — Карина завела. Тарзан такой мог бы позавтракать. Наконец все разошлись, прихватив псинку, оставив нас с дядей вдвоём. Вечерело. Нужно домой. — Рвешь и мечешь? — спросил дядя. — Вы лишили меня такой возможности, — пожал плечами я. — Услав в ссылку почти в тундру. — И правильно сделал. Нагородил бы дел…семь раз отрежь, один раз отрежь. — Два раза женись, — продолжил мысль я. Дядя головой только покачал. — Дай мне время, — попросил он. — Дай мне две недели. Юристы работают, с Гафуровым я договорюсь, откуплюсь, деньги все любят. Пусть Чулпан поиграет немного в мать, тебе жалко? — Мне жалко мою жену, — ответил я. — Мою настоящую жену. Мне жалко своего ребёнка. Чулпан наиграется и ей надоест, а Роза всерьёз ее воспринимает. — И что ты сделаешь? — Приеду домой и выкину нахер Чулпан из своей жизни, перед этим найдя несколько надежных свидетелей для процедуры нашего развода. — Половина семьи Гафуровых здесь. Сделаешь, как решил, этой же ночью устроят беспорядки, офис сожгут, а то и дом. О ребёнке думаешь? А если они увезти ее попытаются? Ну, дам я тебе крепких мужиков пять. Все равно ведь полезут, и Розу испугают и жену твою. Да и Роза пусть лучше познакомится лучше со своей матерью, чтобы перестала к ней проситься. Во вселенной моего дяди все было просто. — Мне сейчас это своей жене сказать? — Говори, что знаешь! Я тебя когда нибудь подводил? Когда ты несколько назад буквально украл у матери дитя и отказался возвращать, кто твою жопу прикрыл? — Вы, — признал я. — Я. Тогда вытащил тебя и сейчас вытащу. Две недели мне дай! Две! Есть у меня план, мои планы работают всегда.