Отмахнулся рукой от моих слов и уехал. А мне нужно было, как минимум дожить до завтра. А лучше скорее промотать на тот благословенный момент, когда я смогу выкинуть Чулпан из своей жизни так же, как из офиса сегодня. — Чулпан тебя обижает? — спросил я у Лилии вечером. — Нет, что ты, — сухим тоном ответила она. — Все прекрасно. Она снова максимально закрылась и только я один был виноват в этом. Как мне возвращать ее доверие? Только сейчас я понял, что не готов ее терять. Жениться не хотел, а теперь без нее не хочу быть. На ночь она снова заперлась. Я подёргал дверь. Знал, что стоит приложить лишь небольшое усилие и в комнату я войду. Но имею ли право так давить на нее сейчас? Я сел на пол у ее комнаты и сидел целый час. Наверное, она слышала, что я за дверью, но из-за нее не доносилось и шороха. — Лиль? — позвал я, впервые сократив ее имя. Тишина. Чертыхнулся, пошёл в кабинет. Диван был жёстким и неудобным, но полагаю, это малая кара из мною заслуженных. Плеснул виски, хотя после тех трех дней на базе, думал долго еще пить не буду. Сделал пару глотков, открыл окно и закурил. На улице ночь. Летняя. Сейчас сидеть бы с Лилией на крыльце, говорить ей всякую ерунду, чтобы смеялась, и слушать, слушать ее смех…дверь за спиной скрипнула, я обернулся с надеждой, что она уловила как-то мои мысли и сама пришла. Но в дверях снова стояла Чулпан. Конечно же, улыбалась. Длинные тёмные волосы распущены. У Лилии вьются, у Чулпан падают вниз гладким тяжелым водопадом. Из одежды на моей первой жене — полупрозрачный пеньюар. Под ним крошечные трусики черные, бюстгальтера нет, дерзко торчат соски. Ее покойная бабка в могиле бы перевернулась узнав, в каком виде внучка передо мной щеголяет. Да и я знатно охренел, что позволило Чулпан внедриться в мой кабинет и дойти до кресла, на котором я сидел. — Твоя крошка тебя выгнала? — шепнула она наклоняясь к самому моему уху. — Молодая, глупая…Я тоже была когда то такой, помнишь? — Помню, — отбросил я ее руку, что она пристроила на моем плече. — Но я повзрослела. Я многое переосмыслила. Я многому…научилась. Я вздохнул. Выпитый виски немного унял нервы, но с происходящим в жизни не примирил. — Чего ты хочешь? — устало спросил я. — Не в данный момент. Вообще чего ты от меня хочешь? — Тебя, — как будто удивилась она. — Семьи. Нашу Розу… Я открыл рот, чтобы напомнить ей, что она меня ненавидит, а я ненавижу ее, как раз в тот момент, когда она склонилась и прижалась к моим губам своими, обдав терпким запахом духов. Глава 40. Лилия Тем днем Чулпан куда-то ушла. Раи тоже не было и я полтора часа была предоставлена сама себе. Полила свои розы. Долго искала телефон, но так и не нашла. Странно даже, никогда у меня его не было, а теперь как будто без рук. Зашла на кухню, посмотрела на бардак, но убираться не стала. Ничего я этим не докажу, просто…не хочу. Но и есть здесь было неприятно, я налила себе чай и сидела с ним на крыльце. С Алексеем мы тоже не говорили, мне стало казаться, что я скоро отвыкну от человеческой речи. Но со мной желала поговорить Чулпан. Странно даже. Только явилась со своей прогулки и сразу ко мне. — Слушай, — сказала она. — А давай подружимся? — Зачем? — не поняла я. Она даже задумалась на минуту. — Как зачем? Ради семьи. Ради Розы. Атмосферы в доме… — Не хочу. Чулпан улыбнулась. Она вообще легко и с удовольствием улыбалась, словно запас ее улыбок был неистощим. — Сама смотри. С тобой он не разводится, со мной, как видишь, тоже, а если бы подружились всем стало бы проще. И приятнее. Я не понимала ее. Одно знала точно — так жить я не смогу. Даже если бы Чулпан была бы милой девушкой, с которой мне хотелось бы дружить, делить своего мужа ни с кем я не захочу. Не смогу. Наверное, я неправильно воспитана. Наверное, тихая моя болезненная мама успела вложить в мою голову свои крамольные мысли. Просто не смогу и все. — Ради Розы, которой ты запрещаешь со мной общаться? — спросила я. — Она сама не хочет, — засмеялась Чулпан. — Но если бы мы подружились… Роза, словно услышав, что мы говорим о ней, с топотом пронеслась по коридору и остановилась заглядывая в мою комнату. — Мама, — сказала Роза. — Я есть хочу. — Поищи на кухне, — отмахнулась Чулпан. — Там нет ничего вкусного. — Закажи пиццу. Они ушли и я закрыла за ними дверь. Подумала и вновь воспользовалась щёткой. Мне не нужны гости. Я не хочу никого видеть, участвовать в этом абсурде. Этим днем из своей комнаты я вышла только один раз, вечером, когда вернулся Айдан. Он не принес никаких вестей и я снова ушла к себе. Я не могла жить так все время и не знала, как быть иначе. Меня никто не научил. Даже книги. Книг в эти дни, пока пряталась в своей комнате я прочла великое множество. Они были разными. Глубокими и смешными. Заставляли плакать. Думать о том, что могло бы случиться, но никогда не случится. Но ни одна из этих книг не подсказала мне, как быть. Придётся полагаться на свой опыт — а у меня его кот наплакал. Ночью пришёл Айдан. Звал меня. Сидел за дверью. И какая-то часть меня даже хотела, чтобы он просто сломал чертову щётку и вошел. Пусть он будет неправ, но я переложу бремя своих мыслей и страхов на него, я так устала от их тяжести. Долгий час я мечтала открыть ему, но так и не открыла, а затем он ушел. Я бросила книгой в стену. Она упала, некрасиво согнувшись, смяв листы и мне стало стыдно. Книгу я подняла и извинилась перед ней. — Ты начала общаться с книгами, — констатировала я. — Еще пара таких вечеров и ты окончательно сойдешь с ума. Комната, такая комфортная невероятно давила. Я задыхалась. И я не смела выйти из нее. Там, в доме Чулпан. Муж, который меня подвёл. Решение созрело спонтанно. Дом Айдана был большим, но одноэтажным. Я открыла окно и перелезла через подоконник, спрыгнула прямо в сад. Вокруг забор, а я такой свободной себя вдруг почувствовала, что едва не рассмеялась вслух. Прошлась, касаясь кончиками пальцев тугих бутонов цветов. Где-то там, за забором, истошно орал кот. А я — брожу по саду в темноте. Посидела в беседке. Окно кабинета Айдана с той стороны дома, и похоже не спит — вижу пятно света в саду. Дом я обошла, не знаю какими мыслями ведомая. Окно открыто. Немного пахнет сигаретами. Близко я не подхожу, боюсь, что меня выдаст хруст какого нибудь камушка под ногами. Смотрю со стороны. Вижу спину своего мужа. И так вдруг жалко его становится. Я не знаю всего, но сейчас он кажется мне таким же заложником ситуации, как я. Может, пойти к нему? Сесть на колени, прижаться, слушать, как стучит его сердце… Дверь кабинета открылась и вошла Чулпан. Больше раздетая, чем одетая. Похожая на всех этих обольстительных девушек из интернета. Сделала шаг. Почти скрыла от меня спину Айдана своим телом. Склонилась к нему… Я попятилась и упала. Шуму произвела достаточно, но они меня не услышали. Добежала до беседки, забилась в угол. Вцепилась зубами в свою руку и сидела так, пока не пропало желание кричать во весь голос, словно сумасшедшая. — Наверное, это логично, — зашептала я. — Она так красива. Она мать его ребенка. Она ближе ему по возрасту. Но я, зачем здесь я? Просидела в беседке я добрый час. Мысли в порядок не приводились. Понимала я только одно — я так не смогу. Проще умереть. Нет, я так не умею…немного успокоилась и вернулась в комнату, хотя во мне все протестовало против того, чтобы пробыть в этом доме ещё минуту. Вскарабкаться на подоконник снаружи было гораздо сложнее. Я понимала, что жизненного опыта у меня нет. И что снаружи я не выживу, скорее всего. Но едкие слезы жгли глаза, если бы я не ушла тогда, стала бы выть в голос на радость Чулпан. Я не порола сгоряча. Я взяла сумку и сложила немного вещей. Свой паспорт, раньше отец вообще мне его не давал. Мамины драгоценности. Немного подумав — карточку с деньгами. Без них там, снаружи у меня вовсе нет шансов. Щётку оставила на месте — пусть думает, что не хочу открывать. Перелезла через подоконник и пересекла сад. И только заперев за спиной калитку я поняла — безопасность сзади, за моей спиной. Впереди неизведанный мир, чужой, страшный. Я первый раз была на улице без сопровождения, ночью. Глава 41. Айдан В кабинет дяди я вошёл по хозяйски. Я затрахался. Я по горло был сыт происходящим. Секретарь его посмотрела неодобрительно, но перечить не решилась — иногда репутация монстра это даже удобно. — Ну, — сказал я. — Что за тайны Мадридского двора? Я устал. Правда устал. Этой ночью моя первая жена пыталась меня изнасиловать, а я, пусть и монстр снаружи, внутри трепетен и раним. — Клоун ты, — покачал головой дядя. — Я в тёмную играть больше не буду, — я покачал головой. — Если меня используют я хочу знать как, и по возможности получать удовольствие. Дядя вызвал секретаря. Она подала две чашки кофе и крошечные пирожные со свежими ягодами. На пирожные я посмотрел с тоской. Никогда не ел по утрам, а Лилия приучила. Приучила и даже не вышла из комнаты утром. Отвыкать было грустно. И от теплого женского тела рядом по ночам, и от сырников по утрам. — Тебе нужно было жениться, — наконец начал рассказывать дядя. — Роза растет. Ей нужно женское внимание. Мы понимали, что с Чулпан у вас ничего не получится, но повестка о твоём браке не была острой. И без свадеб проблем хватало. — Но? — подтолкнул я к продолжению. — Что же случилось такого невероятного, что вы решили оженить меня непременно? — Слухи. Сначала слухи. Старик Григорьев при смерти. Слышал о нем? — Слышал, — кивнул я. Григорьев был акулой бизнеса в девяностые и нулевые. Потом случилась какая-то история и от дел он отошёл. Денег у него меньше не стало, бизнес управлялся кем-то из его родственников. Собственно, о Григорьевне давно никто не говорил, жил он отшельником, часть бизнеса продал, дядя кстати прикупил тоже, и смерть его в мировом балансе ничего бы не изменила. Почему дядя о нем вспомнил? — При смерти, — повторил он. — Осталось говорят, месяц не больше. Знающий человек говорит. Тот же человек нашептал, что родственников у старика раз два и обчёлся. Дочь умерла, осталась внучка да племянник троюродный, который сейчас во главе бизнеса и стоит. — И? Дядя замолчал на несколько минут, постучал карандашом по столу. — Дочка его влюбилась и сбежала еще двадцать лет назад. Григорьев мужик принципиальный, возвращать не стал, из сердца и завещания ветреную девицу вычеркнул. А та и скончалась несколько лет назад. — Пазл начал складываться. Дядя подбирал слова, я ждал молча. — Но к старости дрогнул. Раскаялся. На смертном одре, знаешь ли…Завещание пересмотрено, девушку ищут, может уже нашли. Очень богатой станет девочка. Мне хотелось грязно выругаться. Разбить что нибудь, как истеричной даме. — И Рашид весьма кстати решил от дочки избавиться, — продолжил уже я. — Мой характер вы уже достаточно хорошо знали. Надавить перспективой брака схожего с первым. Подсунуть Рашида, как иллюзию выбора. Так? — Так, — кивнул дядя. Вот откуда внезапно такое сильное давление со стороны родных. Как же, ребёнок без матери живет. Раньше их это не особо беспокоило. И горько — даже решение жениться на Лилие не мое. Это решение вложенное в меня дядей. — Премного благодарен, — поднялся с кресла я.