— Я говорил тебе, как много ты значишь для меня? — Возможно, раз-другой. — Это правда. Я на самом деле имел это в виду. Иногда я думаю, что должен был сказать тебе это много лет назад, но, возможно, именно так и было суждено. Может быть, мы должны были кое-что узнать об отношениях до того, как найти друг друга. — Я не знаю. Я бы, действительно, могла обойтись без целой главы «влюбиться не в того парня» в своей жизни. — Поверь мне, я знаю, что ты чувствуешь. Я тоже мог бы обойтись без этой части, — Алекс просто заглянул в мои глаза на мгновение. Я могла ручаться, что у него что-то вертелось на кончике языка. Наконец, он сказал: — Я много думал о тебе все эти годы. Мне хотелось знать, какой была бы моя жизнь, женись я на тебе. Я не могла ответить тем же. В старшей школе мне нравился Алекс, но он был настолько вне пределов моей досягаемости, или, по крайней мере, я тогда так думала, что мне даже в голову, на самом-то деле, не приходило отвлечься какой-нибудь фантазией о том, как бы всё могло быть между нами. Даже здесь и сейчас, почти двадцать лет спустя, когда он сидит на моём диване, а я — на его коленях. Его ладони всё ещё в моих волосах, а мои руки обхватили его плечи. Я наклонилась для ещё одного поцелуя. Внутри меня полыхнуло пламя, когда язык Алекса раздвинул мои губы. Он склонился надо мной, опуская меня вниз, пока моя спина не коснулась дивана. Мы целовались ещё несколько минут. Потом Алекс отстранился. — Не возражаешь, если я воспользуюсь твоей ванной? — Конечно, нет. Ты ведь знаешь, где она, верно? Он кивнул. Алекс поднялся с дивана и направился по коридору. Я приподнялась и села, улыбаясь и с нетерпением ожидая его возвращения. Его телефон, оставленный на кофейном столике, зазвонил. — Алекс, — позвала я, — тебе звонят. — Можешь ответить? Просто скажи, кто бы это ни был, чтобы подождали. Даже не смотря на просьбу Алекса, я колебалась, прежде чем поднять его телефон. — Алло, — сказала я. — Эмм, мой папа там? — Твой папа? Я собиралась сказать, кто бы это ни был, что он ошибся номером, когда девочка на другом конце линии произнесла: — Да, мой папа Алекс. Я не смогла найти ни единого слова. — Алло? — сказала девочка. Мне удалось выдавить: — Минуточку. Как раз в этот момент из ванной вернулся Алекс. В оцепенении я встала и протянула ему телефон. — Кто это? — проартикулировал он. — Это… это твоя дочь. — «Которой, как ты мне сказал, у тебя нет». Я не могла расшифровать выражение его лица. Он взял телефон и прижал его к уху, затем повернулся спиной ко мне. Не то, чтобы это имело значение. Я не собиралась стоять там и подслушивать его разговор. Вместо этого я вышла в коридор и направилась в свою спальню, закрыв дверь за собой. Я села на кровать, надеясь, что Алекс достаточно умён, чтобы просто уйти без попыток объяснить, почему он солгал мне. Но через несколько минут он постучал в мою дверь. — Уходи, — сказала я в гневе. Он открыл дверь, а я прокляла себя, что не заперла её. — Это не то, что ты думаешь, — проговорил он, направляясь ко мне. — Что я думаю, так это то, что ты лжец! — я посмотрела на него, представляя его дочь с прекрасными голубыми глазами, как у Алекса, и попыталась вообразить, почему он мог бы отказаться от неё. Что за человек совершил бы подобное? — Ты не раз говорил мне, что у тебя нет детей. — Нет, я не врал, — настаивал Алекс. Он не вышел сразу же и сказал конкретно эти слова, но он должен был понимать, что я подвергну сомнению всё остальное, что он сказал. — Ты рассказывал мне, что не думал, что вы можете иметь детей. Очевидно, что это было ложью. — Я не лгал. Лия не моя дочь. По крайней мере, технически. — Итак, её зовут Лия? Он кивнул: — Да. — Она твоя падчерица? Он покачал головой. — Если она не твоя дочь, тогда почему она называет тебя отцом? — Потому что она думает, что я её отец. — Что ты мне не договариваешь? — спросила я, от нарастающего разочарования мой голос стал громче. На мгновение он пристально посмотрел на меня перед тем, как ответить: — Кристи изменяла мне. Лия не моя дочь, по крайней мере, биологически. Я обнаружил это всего несколько месяцев назад, когда мы были в разгаре развода. Моим первым побуждением было коснуться его ладони и утешить. Но как бы сильно я не сочувствовала ему, это не было оправданием для его лжи. — Помимо биологии она всё ещё остаётся твоей дочерью, — произнесла я. — Мы с тобой встречаемся несколько недель, не говоря уже обо всём том времени, что мы провели вместе до этого, а ты не сказал о ней ни слова. Он провёл рукой по своим волосам. — Эта ситуация слишком тяжёлая для меня, чтобы я мог её обсуждать. Я покачала головой и отступила на несколько шагов. — Не думаю, что я могу сделать это, Алекс. Отношения требуют доверия. Ты не доверял мне настолько, чтобы рассказать о Лие, а теперь, когда я узнала о ней, я чувствую, что не могу доверять тебе. — Я собирался рассказать тебе при случае. Я хотела верить ему, но как я могла? Слёзы появились в уголках моих глаз. Я боролась с ними. Не хотела, чтобы Алекс видел меня плачущей. Это было нелепо, мы встречаемся всего несколько недель. Почему я так расстроена из-за какой-то лжи? Я напомнила себе, что когда я согласилась дать нам шанс, я попросила его не врать мне, и он пообещал, что не станет. Но всё равно соврал. Я не могла доверять ему. Если он может солгать о чём-то столь важном, как например, есть или нет у него дети, то он может соврать о чём угодно. Мне не нужно подобного в моей жизни. Алекс просто стоял там, умоляя меня глазами. — Я хочу, чтобы ты ушёл. — Ванесса, пожалуйста, не делай этого. Мне действительно жаль. Я знаю, что должен был бы сказать тебе раньше, но… — Больше нечего сказать, — я скрестила руки. — Я не могу быть с кем-то, кому я не могу доверять. — Ванесса… — Я прошу тебя уйти. Должно быть, он услышал гнев в моём голосе, потому что, на мгновение уставившись на меня, он наконец произнёс: — Я уйду. Но это ещё не конец. Так не может быть. Ты должна дать мне ещё один шанс. Алекс развернулся и вышел. После того, как я услышала, что за ним закрылась входная дверь, я выдохнула — до этого момента даже не осознавала, что задерживаю дыхание. Я вытерла глаза тыльной стороной дрожащих ладоней. Я не хотела, чтобы дети видели, что я расстроена, когда вернутся домой. Пока я ждала возвращения Марлы, думала о том, как я собираюсь объяснить детям, что Алекс больше не мамочкин приятель. От этой мысли меня тошнило. Он на самом деле понравился Джейкобу и Лидии. Они уже пережили столько эмоциональных потрясений в своей жизни. Те годы, что они слышали, как их мама и папа ссорятся, были достаточно плохими, затем им пришлось скорбеть о смерти их отца, а теперь стоило им принять кого-то нового в свои жизни, как для них я собираюсь снова перевернуть всё с ног на голову. Хотела бы я, чтобы я никогда не знакомила их с Алексом. Хотела бы я, чтобы я не позволяла ему уговорить меня дать ему шанс. Я была права, говоря Марле, что не знаю, что делаю, когда дело касается мужчин. Почему-то я всегда выбирала неправильно. Я дала шанс Алексу лишь потому, что c ним всё должно было быть по-другому. Я заняла себя уборкой дома, чтобы держать свои мысли подальше от Алекса. Спустя два часа Марла вернулась. Её и мои дети бегали в доме, гудя от возбуждения благодаря сахару от всей той газировки и сладостей, которые они получили в кинотеатре. — Спасибо, что взяла их в кино, — сказала я Марле, когда она зашла за ними внутрь. — Не стоит благодарить меня. Мы хорошо провели время. Верно, ребята? — Ага, — прокричали все пятеро вместе. — Как фильм? — спросила я. — Он был реально хорош, — ответил Джейкоб.