В ушах будто снова прозвучал добродушно-зловещий голос аукциониста в волчьей маске: «За измену в Республике положена смертная казнь…» Сердце переворачивалось в груди. Дон-н… Семь! «Сёстры и братья на жизненный срок…» — так гласила клятва верности. Однако тот же Милмай подло нарушил её. Иллюзия уютного Вункола, где все горой друг за друга и ничего плохого никогда не случается, давно уже рассеялась у Морриган. Ламбет не нашла здесь безопасности, какие-то мерзавцы грозят раскрыть её секрет всему миру, а профессор Онстальд вообще… Профессор, умирая, из последних сил старался помочь другим! Как же сможет жить дальше она, Морриган, спасённая им, если сохранит свою тайну, но предаст Ламбет? Нет, нельзя! Она скомкала записку в трясущейся руке. Дон-н… Восьмой удар болью отозвался в ушах. Аплодисменты начали стихать, и Грегория Квинн вновь подошла к микрофону. – Эти двое детей, – начала она, – совершили почти невозможное, тем самым утверждая те ценности, которые мы… – Я Вундермастер! – громко произнесла Морриган, перекрывая голос старейшины. Дон-н… Девять! Последний удар часов. Готорн сдавленно пискнул, ошарашенно застыв… но все ли слышали? Пускай у вымогателей не останется никаких сомнений! Морриган шагнула вперёд и выкрикнула изо всех сил снова: – Я Вундермастер!!! Казалось, даже воздух на лужайке затаил дыхание. Затем молчание толпы нарушил неуверенный смешок… ещё один, и, словно прорвав плотину, по саду прокатился насмешливый гул вперемешку с недоумённым бормотанием. Прокатился и затих – люди начали подозревать, что услышали правду. Над лужайкой повисло тягостное молчание. Ни старейшины, ни Морриган не спешили выступать с разъяснениями или признаваться в шутке. – Не может быть! – раздался испуганный голос в задних рядах. Его подхватили другие, не желая верить, что Высокий совет и впрямь сделал такой опасный и непредсказуемый шаг. – Она лжёт! Морриган смотрела на лица одногруппников, у одних – бледные от потрясения, у других – красные от гнева. Через замершую в изумлении толпу проталкивалась вперёд одинокая фигура с рыжей копной волос. В глазах спонсора виднелся страх и в то же время яростная решимость, как будто в ожидании крупных неприятностей, и это напугало Морриган ещё больше. Юпитер успел добраться до ступеней, но Грегория Квинн остановила его властным жестом. Несколько мгновений он пристально смотрел на старейшин, а затем страх внезапно исчез с его лица, сменившись другим, непонятным выражением. – Ну что ж, дамы и господа, – вновь раскатился по лужайке голос из динамиков, – похоже, у нас сегодня появился ещё один повод для торжества. Морриган оторопела. Раскрыла рот и снова закрыла, глядя на сухонькую сгорбленную старушку у микрофона. «Какое ещё, во имя Вышних, торжество? Неужто старейшины как-то не так её поняли?» – Группа 919 только что прошла своё пятое и окончательное испытание, – продолжала Квинн с довольной усмешкой. – Никто из вас наверняка не забыл свою собственную Пробу верности на первом году обучения. Условия испытания каждый раз меняются, но суть остаётся прежней: тест на верность принесённой клятве. Лица некоторых слушателей осветились пониманием. Морриган вновь глянула на товарищей по группе, затем на Готорна, который стоял с раскрытым ртом. – Таким образом, последнее испытание успешно выдержано, и мы приветствуем – во второй раз и с ещё большей гордостью – группу 919, занявшую достойное место в нашей Вундерколлегии! За этот год ребята сумели доказать свою преданность друг другу перед лицом многих трудностей и опасностей, и этот опыт будет помогать им до последних дней жизни. Они сёстры и братья не потому, что принесли клятву, а потому что подтвердили её искренность! Толпа озадаченно молчала, явно гадая, было ли удивительное признание Морриган всего лишь частью игры по условиям теста или же на балконе в самом деле стоит настоящий Вундермастер, впервые за сотню лет принятый в Вундерколлегию. Первый после Эзры Шквала! Во взглядах читались попеременно тревога, сомнение и гнев. Собравшиеся ломали голову, не зная, что и думать. Ответа долго ждать не пришлось: – Высокий совет старейшин в лице Алиота Саги, Хиликса Вонга и моём, Грегории Квинн, хотел бы напомнить вам, что Вундерколлегия за свою долгую историю успела накопить богатый опыт воспитания разнообразных талантов, в том числе и опасных, и мы никогда сознательно не пригласили бы в свои ряды агента разрушения. Стоящая перед вами мисс Морриган Одиллия Кроу лично уничтожила Про́клятый рынок и спасла двоих членов Вундерколлегии, тем самым доказав свою принадлежность к силам добра, а также проявила многие хорошие и полезные качества, а потому мы с радостью принимаем её к себе. Да, она Вундермастер, но наш Вундермастер – отныне и впредь! Слушатели словно окаменели, встретив слова старейшины тревожным молчанием. – Хочу напомнить также, – продолжала Квинн уже резче, – что ваша клятва относится не только к товарищам по группе, но и ко всем членам Вундерколлегии от самых старших до самых младших. Правда о Морриган Кроу не должна выйти за стены Вункола, и я надеюсь, что все вы сохраните верность данному слову и сохраните тайну. Помните: «Сёстры и братья на жизненный срок…» – «Связаны насмерть, верны, как клинок», – подхватил стройный хор. Старушка удовлетворённо кивнула. – А теперь поприветствуем наших самых юных – и отныне полноправных – членов коллегии! – Она махнула рукой, подзывая группу 919. – Поднимайтесь сюда, побыстрее… Аплодисменты! Настроение собравшихся выглядело не слишком радостным, но под строгими взглядами старейшин они послушно захлопали, не сводя настороженных глаз с ужасного Вундермастера. Затем, получив разрешение, толпа рассеялась во все стороны, продолжая оглядываться на балкон. Морриган стояла, онемев. Мысли путались в голове. Переваривая услышанное, Готорн тоже молчал, непонятно шевеля губами – то ли гневно, то ли насмешливо. Вундерколлегия уже разошлась по своим делам, перед входом в Праудфут-Хаус осталась лишь группа 919. Спонсоры подошли с поздравлениями и тоже удалились, а мисс Комик поднялась по лестнице, расцеловала подопечных и убежала на станцию к своему Домашнему поезду. Ушёл и Юпитер – он старался выглядеть довольным, но Морриган успела заметить яростный взгляд, брошенный им на старейшин. Дети неловко сгрудились на балконе. Не обсудив то, что произошло, на занятия идти не хотелось, а начать разговор никто не решался. – Не понимаю, – нарушила наконец молчание Таддеа, – зачем шантажир-ровать нас тайной Морриган, если всё равно пришлось её раскрыть? Грязный тр-рюк, вот что я вам скажу! – Ну, значит, такое вот испытание… – неуверенно пробормотал Махир. – Да ясно, что «такое вот испытание»! – передразнила она. – Пр-росто… как-то оно… – Подло? – подсказала Каденца. – Вот именно! Подло, иначе не скажешь… а особенно в отношении Морриган! Одногруппники удивлённо повернулись, а сама Морриган так и вовсе чуть не поперхнулась от неожиданности. Готорн и впрямь поперхнулся и притворно закашлялся. – А кстати, – хитро прищурился Арк, кивая на письмо, которое так и осталось в руке у Морриган, – что там такое страшное написано? Как тебя заставили выдать себя? Она нервно скомкала бумажный листок в кулаке. – Я… я не могу сказать. – Что? – рассмеялся Махир. – Почему это? – Просто не могу, и всё. – Да ну, брось, какая теперь… – Там обо мне, да? – раздался вдруг тихий голос Ламбет. Она вышла вперёд, глядя подавленно и вместе с тем решительно. – Старейшина Квинн сказала, что вся наша группа выдержала Пробу верности, но… она ошиблась. Все выдержали – кроме меня! Каждый пожертвовал чем-то ради других, а я… Я поступила нечестно! Вы думали, что всё это из-за Морриган, но я с самого начала подозревала, что дело во мне… в моей тайне. – Что за тайна, Ламбет? – озабоченно спросил Арк. Девочка глубоко вздохнула, опустив голову. – Меня зовут не Ламбет Амара… Я принцесса Ламия Бетари Амати Ра из королевского дома Ра с Шёлкового берега… в Дальневосточном Санге. – Она медленно обвела взглядом изумлённые лица ребят. – Зовите меня просто Лам. «Как странно», – подумала Морриган, наблюдая за принцессой. Самая маленькая в группе, та держалась с таким достоинством – воистину королевским! – что казалась выше всех на голову. – Дальневосточный Санг? – переспросила Таддеа, вспыхнув от волнения. – Ты что, из Р-республики? – Да. – Ты шпионка? – подхватил Фрэнсис. Готорн фыркнул, закатывая глаза. – Фрэнсис, какая ещё шпионка? Сказано же – принцесса! – Одно другого не отменяет! Тётушка говорит, что в Невермуре шпионы из Республики так и кишат… А что им у нас делать, только шпионить! – Глупости! – Я не шпионка, – нахмурилась Лам. – Меня послала сюда семья, чтобы я научилась управлять своим даром. Теперь и правда немного умею… разбираюсь в видениях, и голова больше не болит, как раньше… Только всё равно, наверное, не стоило. – Голос девочки дрогнул, на глаза навернулись слёзы. – пересекать границы Республики запрещено… мы вообще не должны знать, что Свободный штат существует. Если в партии Зимнеморья узнают, всех моих родных бросят в тюрьму… если не хуже. Бабушка велела молчать о себе… вот я молчала… простите меня! – Не бойся, мы никому не скажем! – горячо заверила её Морриган и обвела взглядом лица ребят. – Правда ведь, не скажем? Это останется между нами! Сёстры и братья… – …На жизненный срок! – продолжили все как один. Маленькая Лам благодарно всхлипнула и собиралась что-то сказать, но тут… – Прошу прощения! – прогремел под балконом ледяной, бритвенно-режущий голос. Бледно-голубые глаза яростно сверкнули. – Ваша разгильдяйская группа сегодня собирается посещать занятия? Девять учеников в страхе сорвались с места, со всех ног торопясь в зал с круглыми медными вагончиками, чтобы разъехаться по учебным аудиториям. Морриган задержалась перед своим, нервно разглаживая форменную одежду, которая, по правде говоря, совершенно в этом не нуждалась. Готорн понимающе поднял брови: – Ну-ну… Удачи! – Спасибо! – Она со вздохом оправила манжеты новой белоснежной рубашки, ощущая стук крови в висках. – Увидимся в обед? – Ага, – кивнул мальчик, исчезая в дверях вагончика, который направлялся на пятый ярус к экстремалам. – Не забудь всё-всё записывать, не терпится узнать, какие у вас там ужасы… Надеюсь, Мургатройд не окажет тебе слишком холодный приём, ха-ха! Хотя в прошлый раз мне понравилось, так и передай! – Он с ухмылкой подмигнул из закрывающихся дверей. – Холодный, поняла? Весело фыркнув в ответ, она повернулась к своему вагончику, откуда уже нетерпеливо махали Лам с Каденцей.