Логин: Buczek Пароль: Barbara Ошибка. Неверное имя пользователя или пароль. Логин: Buczek Пароль: Nieslomlennyj Ошибка. Неверное имя пользователя или пароль. Юлита вздохнула, потерла уставшие глаза. Ничего не выходит. А может, попробовать тот трюк, что ей показал Янек? Логин: ‘ Пароль: ‘ Ошибка. Неверное имя пользователя или пароль. Она грохнула рукой по столу. Все напрасно. Возбуждение, охватившее ее, когда она обнаружила таинственную страницу, быстро уступило место раздражению. Здесь не было ничего: ни одного названия, надписи, фотографии. Белый фон, окошко ввода пароля, который она никак не могла отгадать, и мигающий курсор. Юлита уже поняла, что самой ей не справиться, нужна помощь Янека, а тот, как назло, не брал трубку. Юлита решила немного поспать. Легла на диван – пришлось поджать ноги, чтобы уместиться, – и накрылась пледом. Сил совсем не осталось, но заснуть не получалось. Из головы не выходил Бучек, он стоял у нее перед глазами в костюме пана Миндаля, в атласном цилиндре и галстуке-бабочке, и приплясывал под джингл: “Мечты нас в дальний путь зовут – ведь приключения там ждут!” Потом перед глазами возникли другие картинки: искореженный джип, торчащая из разбитого окна рука, игра солнечных лучей на треснувшем циферблате часов, окровавленные стертые ногти. Свежая могила, заваленная цветами, люди в черном, ослепительный свет телекамер. В голове роились вопросы: кем он был на самом деле? почему погиб? что связывало его с русским криминальным миром? и что, черт побери, он делал на форуме в даркнете? Юлита заснула около часа ночи, положив голову на подлокотник дивана. Последнее, о чем она успела подумать, это то, что утром у нее наверняка будет болеть шея. Чуть позже на противоположной стороне улицы, рядом с кондитерской, припарковался черный BMW. Янек вошел в квартиру. Повесил ключ на крючок, зажег благовония под портретом дедушки с бабушкой. Достал из холодильника колу. Он пил прямо из банки, потому что все стаканы стояли грязные в раковине, полные холодной жирной воды. Он подошел к окну, выглянул на улицу. На лавке сидело несколько коротко стриженных парней, они курили травку, рядом на тротуаре гордо выстроились в ряд, точно заслуженные трофеи, пивные бутылки из зеленого стекла. У него не было ни времени, ни желания готовить, поэтому он подогрел в микроволновке сосиски (две минуты, пока они не начали лопаться) и залил их густым рыбным соусом. Съел все стоя, стараясь не обжечь небо, вприкуску с черствым хлебом – настолько сухим, что он скрипел при укусах. Покончив с едой, он поставил тарелку, вытер рот от крошек и пошел в соседнюю комнату – спальню, кабинет, гостиную. Десять квадратных метров, сцена, на которой разыгрывалась его жизнь. Старый стертый паркет, прикрытый выцветшим цветастым ковром, стол, заставленный компьютерами и разобранной на запчасти техникой, рядом, в картонной коробке, клубились провода. Янек включил компьютер с установленной программой Qubes, после чего достал из кармана черную флешку и вставил ее в USB-порт. Выждал, не сработает ли одна из программ, защищающих от malware, но нет, все в порядке. Он открыл диск. Как и предупреждал Гральчик, тот был пуст: использовано 0 MB из доступных 32 GB. Янек запустил программу для восстановления файлов, нажал “сканировать” – и вуаля, пятью секундами позже на экране высветились удаленные данные. Янек глотнул колы, подержал ее во рту, чтобы избавиться от неприятного послевкусия дрянной еды. Он профессионально занимался вопросами кибербезопасности уже больше десяти лет, но его по-прежнему поражало, как мало люди об этом знают, насколько не понимают окружающий их мир – и как мало их это интересует. Гральчик был уверен, что раз он удалил файлы, раз он их не видит, то – пф-ф! – они бесследно исчезли, словно по мановению волшебной палочки. Но они все еще были там – вот только ведущая к ним дорожка была стерта. Чтобы от них по-настоящему избавиться, нужно записать новые файлы поверх старых: один раз, второй, третий, и опять. А еще лучше взять дрель и превратить жесткий диск в дуршлаг. Но кого это волнует, думал Янек, кто будет тратить на это свое драгоценное время. Лучше посмотреть по телеку футбольный матч и выпить пиво на диване. А потом сделать дату своего рождения паролем в личный кабинет у мобильного оператора и удивляться, что кто-то заполучил доступ к твоему биллингу. Янек открыл восстановленный файл – и поднял брови. “Ну и ну, – подумал он, – ночка предстоит веселая”. – Простите? – мужской голос. Юлита открыла глаза. Сначала не могла понять, где она, в растерянности разглядывала помещение: белый потолок, выключенная лампа с золотым стеклянным абажуром, паутина в углу, отголоски улицы, запах дешевого средства для мытья полов, рука касается холодного кафеля, щека прилипла к кожаной обивке. “Хостел, – осенило ее, – я в хостеле. Заснула”. Она села на диване, падающий с улицы свет бил в глаза. Кто-то стоял у лестницы, размытый силуэт постепенно обретал очертания. Лысеющий мужчина в дешевом костюме. Ярослав Кучек, гость из третьего номера. – Ой, я не хотел вас будить… – Ничего страшного, – сиплым голосом ответила Юлита, убирая волосы с лица. – Вообще-то я на работе. Чем могу помочь? – Вы не подскажете, как доехать до… – он полез в карман, развернул мятую бумажку, – улицы Пулавской, сто двадцать? – Это с другой стороны Вислы. Вам лучше всего сесть на трамвай на Вятрачной площади и сделать пересадку в центре. – На Вятрачной?.. – Как выйдете, поверните направо, потом за кондитерской налево и… Или знаете что… – Юлита взглянула на часы, было уже почти шесть. – Если вы секунду подождете, я выйду вместе с вами и вам покажу. – Правда? Вам не сложно? – Нет, – она покачала головой. – Я и так собиралась сходить за едой. Юлита обулась, накинула плащ. У нее першило в горле, заложило нос. Судя по всему, помимо булок придется купить лимон и колдрекс. Она вышла на улицу, дзынь-дзынь, звякнул колокольчик в дверях хостела. Показала Ярославу, как пройти на Вятрачную, попрощалась, потом натянула шапку на уши и направилась в магазин. Магазин был через дорогу. Десять, может, пятнадцать шагов. Совсем рядом. – Осторожно! Она обернулась. Рев мотора. Визг шин. Черный автомобиль. Он ехал посреди улицы. Прямо на нее. Юлита побежала. И вдруг ее ноги оторвались от земли. Она почувствовала боль, услышала собственный крик, скрежет гнущегося металла, мир перевернулся, мокрый асфальт, горячая кровь, снова боль, боль, заливающая все тело, вонь горелой резины, топот чьих-то ног. А потом пустота. 11 Прокурор Цезарий Бобжицкий не любил уходить в отпуск. Он изредка брал его, но лишь потому, что надо. Обычно он оставался дома. Устраивал генеральную уборку, что-нибудь чинил, читал книги. Пару раз ездил куда-то по совету знакомых – на море, в горы, – но поездки его утомляли. Новые места, к которым нужно было привыкнуть, освоиться. Непривычная еда, автобусы с незнакомыми маршрутами. Но хуже всего было ощущение бесцельности, дрейфа; он понятия не имел, чем заняться. Ходил на прогулки, которые никуда не вели, беседовал с людьми, которым нечего было сказать, посещал достопримечательности, в которых не было ничего примечательного, по крайней мере не для него. Вот почему на работе удивились, когда прокурор попросил две недели отпуска. А когда он сказал, куда едет, все поначалу решили, что он шутит. Разумеется, Цезарий Бобжицкий не собирался отдыхать. Но об этом он умолчал. Прокурор выпил кофе, столь же дорогой, сколь невкусный, после чего оторвал взгляд от газеты и еще раз проверил табло вылетов. Он делал это каждые пять минут. Специально выбрал место с хорошим обзором, чтобы не приходилось оборачиваться. Опять ничего. Цезарий Бобжицкий вернулся к чтению статьи, но прежде чем он успел дочитать предложение до конца, из громкоговорителей раздался женский голос: – Пассажиров, следующих в Сидней рейсом авиакомпании British Airways BA15, просим подойти к выходу D38. Повторяю: пассажиров, следующих в Сидней… Прокурору Бобжицкому не нужно было повторять дважды. Не дослушав сообщение, он допил кофе, свернул газету трубочкой и направился к выходу. Кап. Кап. Кап. “Опять я не закрыла кран”, – подумала Юлита, не открывая глаз. Она ужасно устала, хочется спать, спать, спать, но заснуть не получается, ритмичные звуки раздражают, бесят, будят. Так будет капать всю ночь. Придется встать. Юлита знает, что нужно встать и закрутить кран, но не может пошевельнуться, тело тяжелое и болит, а мысли медленные, стекают, словно густеющая смола, во сне, в растянувшемся безвременье. “Который час, – пытается угадать Юлита, – должно быть, уже поздно, свет пробивается через закрытые веки, почему не зазвонил будильник? Я опоздаю, не знаю куда, но опоздаю, вставай, давай уже, вставай”. Наконец Юлита пытается открыть глаза. Получается открыть один. Кап. Кап. Кап. Прозрачная жидкость капает из капельницы и стекает по длинной извилистой трубке в катетер, вставленный в ободранную руку. Юлита хочет к нему прикоснуться, но не может, потому что второе плечо неподвижно, оно в гипсе, при малейшем движении отдает болью. Теперь она вспоминает. Мчащийся автомобиль, слепящий свет фар. Мужик, тот мужик из третьего номера, поднимает ее с земли. Блеск маячков, врач со “скорой”, он что-то говорит, но его слова растягиваются, точно резина. Больница, думает Юлита, я в больнице. Только теперь до нее доносятся и другие звуки: шум аппаратов, кашель, шепот разговоров. Кто говорит? Юлита хочет повернуть голову, но шею держит жесткий воротник, воротник давит, почти что душит, словно на ней слишком тесный ошейник. – Вижу, вы проснулись. – В поле зрения появляется врач. На вид ей лет пятьдесят, короткие черные волосы, искусственный загар, глубокие морщины. – Это хорошо. Как вас зовут? – Юлита… – Она с трудом выговаривает это короткое слово, гласные медленно отлепляются от пересохшего горла, будто пластырь от кожи. – Юлита Вуйчицкая. – Сколько пальцев вы видите? Юлита прищурилась. Картинка немножко размытая, плывет, но сомнений нет. – Два. – Отлично. Больно? – Врач постучала ручкой по гипсу. – Больно.