— Давай, тут где-то было… — Можно зажечь плиту, она будет светить… Но плита не работает. Мы руками быстро съедаем все, что приготовили. Тут вдруг раздается шипение, а телевизор, потухнувший, вдруг начинает издавать странные звуки. Он дает свет, и мы, переглянувшись, бросаемся к нему. На экране двое. В той же комнате, что и мы… Парень и девушка. Обнаженные. Грязные. Копчик обдает холодом, когда один бросается на другого. Под вскрик Аси драка происходит почти мгновенная. Девушка остается лежать на полу, а парень поднимает глаза в камеру. Я почти уверен, что это я…. Там, на той стороне камеры я… Только девушка другая. — Это что такое? — шепчет Ася, а я головой качаю. — Я не знаю, Ась. Меня тут не было никогда. — А как тогда ты это объяснишь?! Это ты! Ты убил ее! Ты уже был тут! Ты и меня убьешь?! Убьешь?! — Не было меня здесь! Не было здесь! Это подстава! Нейросети, он просто подставил мою фотографию, слышишь, просто подставил…Сейчас технологии и не такое могут! — обнимаю, удерживаю, пытаюсь истерику успокоить… — Верь мне, верь… Мы выберемся, вместе выберемся отсюда…Это не я... Я люблю тебя, я никогда больше не причиню тебе вред... Никогда...Люблю... Люблю... Ася затихает, мы садимся на пол и просто наблюдаем за тем, как парень вытирает об себя нож и идет к известной двери каморки. Там оказывается лестница, по которой он поднимается наверх… К свету. К свободе. К жизни… Это не я. Это не буду я… Экран телевизора тухнет, погружая нас в кромешную темноту. Мы просто сидим вместе, обнявшись… — Помнишь, мы говорили о том, кто мог это сделать… — спрашиваю тихо. — Да. — Может, нам все это снится? Представляешь, мы завтра проснемся в своих кроватях, а это просто кошмар. — Или предсмертный сон после аварии. — Или мы не первые тут. Может, это у них кино такое? Ну, знаешь, как игры голодные… Люди платят деньги, делают ставки… — Ну не может же людям нравиться, как люди друг друга убивают. — Может. Каких только уродов на свете не бывает. Но я уверен, что если мы больше не будем потакать его капризам, то все будет нормально. Мы выживем. Мы выберемся. Вместе… — Ты прав… Значит, просто будем сидеть? В темноте? — Да. И болтать. Ты мне все-все про себя расскажешь… — А ты о себе? — Да, какие еще варианты… Расскажу, что когда я был маленьким, мы с мамой жили в детском доме. — Шутишь? — Нет. Он находится тут недалеко, в области. Большое трехэтажное здание, мы туда как-то с классом даже ходили… — Купчино? — Оно. — Как это с мамой? — Ну, вот так. Мама с отцом не жила и там работала. Воспитателем. А я рядом носился. Меня, кстати, даже похищали… — Скучать тебе некогда, да? — Вообще. Меня тогда папа спас, я всегда был уверен, что он мой герой, что он самый лучший и всегда во всем меня прикроет… Но очевидно не всегда… — Он наверняка ищет, но ему сложно найти, если мы тут не первые, то место либо очень далеко, либо хорошо спрятано. Не стоит обижаться из-за этого на отца. — А твой тебя ищет? — Думаю, да. Я сбегала как-то. Но не смогла уехать на электричке дальше одной станции. — Почему он тебя не отпустил? — Потому что тогда ему некого будет унижать и воспитывать, ты что… Вовку он обожает и почти не трогает, мать слишком послушна. Ее не за что бить, а мы с сестрой вечно, как на поле боя. Теперь ей одной отдуваться. — Хочешь, мы ее с собой заберем? Я отца попрошу, он опеку оформит. -Да кто ж ему даст… — Ой, поверь, деньги все решают, многое могут. — Но далеко не все. — Все. — И вытащить нас могут? — спросила она, а меня осеняет. Я вскакиваю. – Эй! Ты! Сколько ты хочешь? Назови свою цену! Миллион? Три? Десять? Мой отец может сделать тебя очень богатым человеком. Дай мне только позвонить ему, и ты станешь очень богатым человеком! Я выдаю все на одном дыхании и замираю, когда вдруг включается звук вентиляции, а в горле начинает першить… — Демьян! Демьян! Он хочет нас снова усыпить, мы умрем, мы прямо сейчас умрем… - Нет, нет, — глажу по голове, сажусь рядом, чуть раскачиваясь. – Мы просто поспим. Ничего не будет… Ничего не будет… Сон нападает, словно удара чего - то тяжелого. Мы просто валимся на пол, мгновенно отключаясь. *** В себя прихожу с пустой головой и телом, которое словно протащили через мясорубку. Слева боль такая, что кажется, вырезали кусок кожи…. Я бы заорал от нее, но крик Аси разрывает пространство. Открываю глаза и вижу ее абсолютно обнаженной с окровавленной ногой... На моей ноге тоже кровь, но я бегу до ванной, ищу полотенце, но ничего нет... Ничего нет... Ни коробок, ни еды, ни телевизора... Только мигающий желтый цвет, на который у меня аллергия. Ася стонет и я вспоминаю, что искал. Бросаюсь к кровати, сдираю простынь, рву и прикладываю к ране Аси...Под тряпкой тонкие порезы, ничего серьезного... Одно хорошо, все конечности на месте, даже член между ног все еще болтается. — Тихо, тихо, родная, сейчас посмотрим, сейчас посмотрим… Тут просто царапина, просто царапина… — Больно… Больно… У тебя тоже кровь.. — Легче? Тебе легче? – дую на рану, оборачиваю вокруг бедра тряпку. — Да, да, у тебя тоже кровь… Она берет большой кусок ткани и стирает с моей ноги пятно… Тут что-то написано… Цифры… Двадцать два... Глава 39. 22 часа? 22 дня? 22 года? 22 минуты? 22 человека? 22 по счету? Столько вопросов, а ответов нет. Только бессмысленное ожидание чего – то. Неизвестность. Опустошенность. Страх. Мы стирали кровь с ног, пока она не перестала сочиться, оставаясь тонкой корочкой на коже. — Он все забрал получается? – тихо спрашивает Ася, а пожимаю плечами. – Может мы снова сможем увлечь его сексом? Как думаешь? Голос хриплый, неуверенный. Умирать не хочется, но и становится животными тоже. — Не думаю, что это поможет теперь… — ну давай попробуем? М? Он же смотрит? Хочешь, я станцую? Или попробуем другую позу? Или вот давай я снова сделаю минет, мне кажется в прошлый раз вышло не очень хорошо, — тянется она рукой к члену, который даже не шевелиться. Словно умер. Я его больше не чувствую. Нихера не чувствую, кроме горького привкуса смерти… Она рядом, бродит, царапает стены кончиком лезвия своей огромной косы… — Хватит, Ася! Это не поможет, понимаешь? Хочешь повеселить его, отрежь мне сосок или член, может тогда он выпустить тебя?! — Тогда сделай хоть что – то… — Что? Что мне сделать? — Мы будем просто сидеть? — Да, мы будем просто сидеть. Только давай на кровати… да что с тобой, ась? Очнись… — Я только нашла тебя, понимаешь, не хочу терять, — цепляется за плечи, лицо целует. Я подхватываю ее под обнаженные грязные от крови ягодицы и несу в кровать. Укладываю и к себе прижимаю. – Мне кажется мы умрем… а это число… Что это? Минуты? Часы…