Мое тело, благодаря теплу, разливающемуся по мне от неожиданного контакта, тоже понимает. Поднимаю взгляд чуть выше, и карие радужки смотрят на меня в ответ, а на губах парня появляется самая озорная ухмылка. — Стиви, — говорит Зандерс. — Ты следишь за мной? ГЛАВА 8 ЗАНДЕРС — Стиви, — начинаю я. — Ты следишь за мной? Девушка пробегает взглядом по моему телу, оценивая меня, пока я делаю то же самое с ней. Ее каштановые кудри уложены на макушке в диком беспорядке, а одежда топит ее фигуру. Темные ресницы обрамляют ее сине-зеленые глаза, а на ее лице нет ни малейшего следа макияжа, за исключением… это что, горчица на подбородке? Девушка всего в нескольких сантиметрах от меня, прямо там, где врезалась в мою грудь, и я держу ее крепко. Не думая, подушечкой большого пальца мягко стираю желтизну с ее лица. Когда я это делаю, ее рот открывается, а глаза устремляются на меня, на мгновение задерживая взгляд. Стиви прочищает горло и делает шаг назад, подальше от меня. — Похоже, ты преследуешь меня, — отвечает она, не сводя глаз с меня, скрестив руки на груди. — Как это я тебя преследую? — я отражаю ее упрямые действия, точно так же скрещивая руки на груди. — Здесь живут мои лучшие друзья. Наконец, ее взгляд останавливается на моих глазах, и девушка в замешательстве склоняет голову набок — Илай Мэддисон, — объясняю я. — Его семья живет в этом здании. На этаже пентхауса. Но их лифт временно не работает, — я показываю через вестибюль на частный лифт, ведущий на уровне Мэддисонов. Единственный, которым я пользуюсь, чтобы избежать подобных столкновений. Осознание отражается на лице Стиви. — У его жены темно-рыжие волосы? Фирменный цвет Логан. — Логан. Да. Стиви кивает, как будто все кусочки головоломки складываются для нее воедино. — Итак, очевидно, ты следишь за мной. Она усмехается. — Я живу здесь. Если кто-то и преследует тебя, то уж точно не я. — Конечно, милая, — я отмахнулся от нее, не поверив. Не хочу показаться богатым засранцем, но жилье в этом здании, как и в моем через дорогу, стоит безумных денег. Стиви стюардесса и я очень сомневаюсь, что она зарабатывает достаточно, чтобы жить здесь. — Какого черта ты продолжаешь называть меня «милая»? Смешок срывается с моих губ. Я думал, она умнее. — Ты не понимаешь? — Что не понимаю? — Мое прозвище для тебя. Это ирония. Я не уверен, что в тебе есть хоть капля нежности и доброты, милая. Она на мгновение задерживает на мне взгляд, обдумывая свой ответ. Если бы это был кто-то другой, я бы ожидал, что меня будут ругать или, может быть, даже ударят, но не Стиви. В этом смысле она своего рода уникальна. Девушка может принимать дерьмовые высказывания так же хорошо, как и выплескивать их. Вместо негативной реакции с ее губ срывается неконтролируемое хихиканье, ее грудь вздымается. — О, на самом деле, это довольно неплохо. Я не могу сдержать улыбку, которая появляется на моем лице глядя на эту дикую девушку, одетую так, словно у нее нет дома, неспособную сдержать истерический смех посреди этого белоснежного вестибюля, мраморного пола и всего остального. Стиви выглядит здесь совершенно неуместно, и мне это чертовски нравится. — Ты такой засранец, — смеется она. — Я знаю, — я улыбаюсь ей в ответ. Я даю ей перевести дух, прежде чем спросить снова. — Ладно, серьезно. Что ты здесь делаешь? Девушка глубоко вдыхает, улыбка все еще играет на ее губах. — Я уже говорила тебе. Я живу здесь. Ну, мой брат живет здесь, а я остановилась у него. — Твой брат? Кто твой брат? Я должен знать его. Этот город большой, но не настолько. Любой, кто может позволить себе жить в этом комплексе, является кем-то вроде финансового воротилы или спортсмена, приносящего миллионы долларов в год. — Ты его не знаеашь. — Стиви отмахивается от меня. — Мне пора идти. Хорошего вечера. Она проносится мимо меня и стремительно выбегает из дверей вестибюля. Я смотрю ей вслед, а затем в задумчивости оглядываюсь на лифт. Сегодня вечером я встречаюсь с Мэддисоном и Логан, планируя устроить поздний праздничный пир у них на террасе, раз уж дождь прекратился. Но вместо этого я ловлю себя на том, что поворачиваюсь и выбегаю из дверей вестибюля, чтобы догнать стюардессу, которая, кажется, одержима желанием сбежать от меня. — Подожди! — кричу я, вырываясь через входные двери. Стиви останавливается как вкопанная и поворачивается в мою сторону, выглядя чертовски растрепанной, и я понятия не имею, почему гонюсь за этой девушкой прямо сейчас. — Что… Куда ты идешь? Уже за полночь. «Почему мне не похуй — вот хороший вопрос». Стиви смотрит дальше по улице в том направлении, куда она направляется. — Просто нужно по делам. — Куда? — Опять же, какого черта меня это волнует? — Чикаго — не самый безопасный город, чтобы бродить по нему в одиночку ночью. — Всего в квартале отсюда. Я в порядке. Стиви отворачивается от меня, поспешно продолжая свой путь. Разочарованно закатывая на нее глаза, я бегу трусцой, чтобы догнать ее, и нежно беру за локоть, разворачивая к себе лицом. — Стиви, подожди. Когда она поворачивается, мои пальцы скользят вниз, по ее светло-коричневой коже и нежно удерживают за ее предплечье. Стиви смотрит вниз на мою руку, а затем поднимает взгляд на меня. — Что? «Да, Эван, что? Что, блядь, ты собираешься сказать? Почему продолжаешь преследовать эту цыпочку, которая явно хочет уйти от тебя?» Я убираю свою руку с ее руки, пытаясь сформировать предложение. С тех пор, как я знаю эту девушку, мне доставляет удовольствие проникать под ее кожу и доводить ее до бешенства. Однако сегодня именно я утратил свое обаяние и не могу говорить правильными предложениями. К счастью, она заговаривает раньше, чем я. — От тебя пахнет сексом. Я немного выпрямляюсь, довольная улыбка появляется на моих губах. — Спасибо. — Это был не комплимент.