Усадив Стиви на столешницу моего кухонного острова, я встаю между ее ног и крепко целую ее, исследуя ее рот. К моей радости, девушка не менее нетерпелива, обхватив меня ногами, упираясь пятками в мою задницу, требуя, чтобы я был ближе. Оторвавшись от ее губ, я провожу своими по ее подбородку и вниз по шее, вырывая тихий стон из горла Стиви. — Зи, подожди, — шепчет она, но в то же время обхватывает руками мои плечи, притягивая меня к себе. — Больше никакого ожидания, — я продолжаю атаковать ее шею и грудь, сбрасывая фланелевую рубашку с плеч, оставляя ее только в майке и обнажая все больше ее бронзовой кожи. — Зи, — останавливает она, обхватывая мои щеки и притягивая мое лицо к своему. В ее глазах пляшет беспокойство. — Нам нужно поговорить о твоей маме. Мы вроде как обошли это стороной. Мне и без этого хорошо. Последнее, что хочу сейчас делать, это думать об этой женщине. Сегодня из-за нее я провел целых двадцать минут в паническом состоянии. Я качаю головой. — Ви, я действительно не хочу. — Уверен? Ты знаешь, что можешь поговорить о ней со мной, если хочешь. Я не могу сдержать легкую улыбку, расползающуюся по моим губам. Впервые за долгое время я чувствую себя в полной безопасности и защищенным, рассказывая каждую маленькую деталь своей жизни. — Я знаю. Но у меня правда все хорошо. Даже великолепно, и лучше я буду трахать свою девушку, чем говорить о золотоискательнице, которая меня родила. Стиви кладет руки мне на плечи, приподнимая одну бровь. — Твоя девушка, да? Утыкаюсь лицом в ее шею. — Тебе так повезло. Тело Стиви сотрясается от смеха. — Это тебе повезло. Нацепив слишком широкую гордую улыбку, я отстраняюсь от изгиба ее шеи. Она никогда не говорит о себе в таком ключе, но уверенность, исходящая от нее, определенно звучит приятно. — Да, черт возьми, верно подмечено, — наклонившись к ней, я снова нахожу ее рот, пробую на вкус, исследую языком. Большая часть меня не может поверить, что я могу это сделать. Что Стиви готова дать мне шанс, несмотря на мою дерьмовую репутацию, но я не пытаюсь ставить это под сомнение. Я просто хочу ценить ее и этот момент. Обхватив ее лицо одной рукой, я опираюсь другой ладонью о кухонный островок, побуждая Стиви лечь на спину. Я забираюсь прямо на нее, мои спортивные штаны абсолютно не скрывают, с каким нетерпением я готов изменить тот факт, что у меня не было секса больше двух месяцев. Мой телефон прерывает меня звонком с сообщением, но я не обращаю на него внимания. Вместо этого продолжаю лихорадочно целоваться с симпатичной девушкой на моем столе, пока он снова не пикает. Рыча от разочарования, я отстраняюсь от Стиви и наклоняюсь над ней, хватая свой телефон. Мэддисон: Закрой свои гребаные шторы. Мэддисон: Не игнорируй меня, придурок. Закрой свои гребаные шторы. Смеясь, я еще раз целую Стиви в губы, прежде чем отстраниться от нее. Встав перед своим окном, я вижу Мэддисона на другой стороне улицы в его гостиной, руки по обе стороны от штор. Он неодобрительно качает головой, прежде чем с силой задернуть шторы. Но прежде чем уйти, он просовывает руку между материалом и стеклом и показывает мне большой палец вверх. И я не могу не улыбнуться, когда задергиваю свои шторы. — О, боже. — Стиви опирается на локти. — Мой брат может видеть все что здесь происходит, да? — Возможно. — Слава Богу, он уехал из города, но мы никогда больше не откроем эти шторы. Я снова встаю между ее ног. — Хорошо, — я расстегиваю верхнюю пуговицу на ее джинсах. — Тогда ты больше никогда не будешь носить одежду. Положив свои руки на мои, Стиви не дает мне раздеть ее. — Можешь выключить свет? — Ее сине-зеленые глаза смотрят умоляюще. Оставив молнию, я провожу обеими ладонями по ее бедрам, обтянутым джинсами. — Ты доверяешь мне? — Зи… — Стиви, ты доверяешь мне? Потому что я доверяю тебе знать обо мне все, так доверяешь ли ты мне увидеть твое тело? Я видел в темноте, чувствовал его в своих руках, и не хочу ничего больше, чем поклоняться ему при включенном свете. Стиви испускает глубокий, покорный вздох, напряжение с ее лица рассеивается. — Конечно, я доверяю тебе. — Хорошо, — я расстегиваю молнию на ее джинсах. — Потому что я собираюсь съесть тебя так, будто ты последняя чертова еда на планете. Она делает вдох, ложится на спину, и по напряжению в ее теле я чувствую, как Стиви нервничает. Приостановив свои движения, я нависаю над ней. — Но только если ты этого хочешь. Мы не собираемся делать ничего такого, что тебе не нравится или с чем ты чувствуешь себя не комфортно, но если беспокоишься, что мне это не понравится, то это не тот случай. — Я просто… — она запинается. — Мне кажется, это приятно, но я… я просто стесняюсь наверное. Нахмурив брови, я спрашиваю: — Кто-то заставил тебя так себя чувствовать? Стиви пожимает плечами и смотрит в сторону. Ненависть наполняет меня к каждому мужчине, который когда-либо был до меня, и не только потому, что они попробовали то, что принадлежит мне, но и потому, что заставили ее чувствовать себя кем-то меньшим, чем потрясающей женщиной, которой она является. — Что ж, Ви, я мечтал зарыться головой между твоих ног примерно с того момента, как мы познакомились, поэтому я хочу этого. Но если ты не хочешь, то мы не будем этого делать. Она колеблется, обдумывая свое решение. — Я хочу этого, — тихо признается Стиви. На моих губах появляется лукавая улыбка, когда я стягиваю через голову толстовку. Обхватываю ладонями ее бедра, большими пальцами исследуя их. — Если захочешь, чтобы я остановился, просто скажи что-нибудь. Иначе я не собираюсь выходить на воздух, пока не вылижу все твои соки. — Господи, — она падает спиной на кухонный остров. — У тебя совсем нет фильтра. Притягиваю ее бедра к себе, прижимаясь тазом к месту между ее ног. Из ее горла вырывается тихий нуждающийся хнык, и она выгибает спину, повторяя движение. Нащупав пояс, я быстро снимаю джинсы с ее бедер, желая почувствовать ее тепло, а не джинсовую ткань. Но когда ее штаны падают на пол, я впадаю в транс, завороженный темно-фиолетовыми прозрачными стрингами, которые абсолютно ничего не скрывают, и заставляют мой член напрягаться под спортивными штанами. — Эм… — я запинаюсь, прежде чем сглотнуть. — Это… да… черт. Прижимаясь к ней большим пальцем, я провожу по сетчатой текстуре, заставляя Стиви выгнуться дугой. — Ты думала, что сегодня что-то произойдет, когда выбирала их, милая? — Надеялась, — стонет Стиви, извиваясь под моими прикосновениями, нуждаясь в большем трении. Рад, что мы с ней на одной волне, потому что я надеялся, молился и мечтал об этом. Приподняв ее бедра, я снимаю тонкую ткань сливового цвета, бросая ее на пол. У меня перехватывает дыхание, когда ее киска появляется в поле зрения, уже блестящая от возбуждения. — Боже, ты прекрасна. Пальцами скольжу по ее клитору, совершая круговые движения, а вид почти голого тела Стиви с ее кудрявыми волосами, раскинувшейся на моем кухонном острове, заставляет мой член болезненно напрячься. — Держи бедра подальше от края, — я встаю на колени, закидывая ее ноги себе на плечи. — Хорошая девочка, вот так. Оставляя нежные затяжные поцелуи на внутреннюю сторону ее бедра, я не свожу с нее глаз, наблюдая, как Стиви дергается подо мной. Ее тело жесткое и скованное нервами, но я знаю, как ее расслабить. Оргазм или два сделают свое дело, но больше, чем это, поможет постоянная похвала. Скольжу губами по ее коже, облизывая и посасывая, заставляя Стиви извиваться в предвкушении. Когда мой рот оказывается на одной линии с ее киской, я не могу не восхититься ею на мгновение, прежде чем прижаться к ней. Я думал об этом несколько месяцев, и вот, наконец, момент настал.