— Мы оба знаем, что это неправда, Элизабет Бест. Элизабет соглашается с его утверждением. — Однако есть одна проблема. Я всегда убивала только тех, кто хотел убить меня. Широко улыбаясь, Викинг тянется за ноутбуком к боковому столику. — Значит, нам повезло. Потому что вскоре я отправлю Виктору Ильичу электронное письмо и приложу к нему две фотографии. На одной запечатлены вы, открывающая ячейку камеры хранения на железнодорожном вокзале Файрхэвена, а на другой — тоже вы, на файрхэвенском пирсе в день перестрелки. В той самой ситуации, которая причинила Виктору Ильичу столько неудобств… — Тебя уличили, дорогая, — комментирует Стефан. Элизабет не ведала, что Виктор как-то связан с Мартином Ломаксом и алмазным бизнесом. Но такое вполне могло быть. В прежние дни Виктор подрабатывал фрилансом. — Теперь понятно? — продолжает Викинг. — Как только Виктор Ильич увидит фотографии, он немедленно захочет вас убить. Мысль о мести поглотит его целиком. Правда, ловко? Чтобы выжить, вам придется убить его первой. — Убили бы вы его сами, старина, — предлагает Стефан. — Вы же такой здоровенный. — Мне гораздо проще, если это сделает кто-нибудь другой, — возражает Викинг. — А кто справится лучше, чем бывшая шпионка, а ныне маленькая старушка, которая отлично умеет убивать и совсем недавно провернула одну из краж века? Кто лучше, Стефан, ответьте? — Вообще-то это трусость, — утверждает Стефан. — Никогда не думал, что шведы такие трусы. Элизабет размышляет. По крайней мере, притворяется, будто размышляет. На самом деле она всего лишь раскладывает карты по порядку, прежде чем разыграть первую. Ей досталась не очень хорошая раздача, хотя и с одним тузом. Придется действовать осторожно. — Боюсь, это дело по-прежнему не для меня, — говорит Элизабет Викингу. — Если я откажусь, то худшее, что вы можете сделать, — это убить меня, что доставит вам немало хлопот. Честно говоря, я и так уже достаточно покоптила небо. У вас приятная комната, чтобы умереть. Здесь очень уютно. Викинг улыбается. — Полагаю, ваш супруг может с этим не согласиться. Возможно, он захочет, чтобы вы остались в живых. Стефан пожимает плечами. — Мы все когда-нибудь уйдем, дружище Викинг. Конечно, я бы предпочел, чтобы ее убил не трусливый швед, но лучше откланяться с достоинством. Уверен, мне будет ее не хватать, но довольно скоро появится другая. Прекрасные шпионки, куда ни глянь, так и падают с деревьев. Элизабет улыбается. Но вдруг она действительно умрет? Что тогда? Чем это закончится для Стефана? Ее сердце рвется на куски, но лицо остается безмятежным. Потому что ей известно нечто такое, что неведомо Викингу. — Думаю, если вам все равно, — сообщает она, — то я, пожалуй, отвезу мужа домой и навсегда забуду об этом разговоре. Наденьте мешки нам обратно на головы: я не хочу знать, где нахожусь, и у меня нет никакого интереса выяснять, кто вы такой. Я понимаю вашу позицию; понимаю, почему, на ваш взгляд, я идеальная женщина для убийства Виктора Ильича, но я не буду этого делать. А значит, у вас остаются два варианта: либо вы убьете меня — что будет очень грязно, ужасно хлопотно и, вероятно, вызовет определенные действия со стороны МИ-6, когда там поймут, что я исчезла; либо вы просто нас отпустите, и больше об этом не будет сказано ни слова. — Но Виктор Ильич вас убьет, — напоминает Викинг. — Он узнает, где вы живете. Я выяснил это достаточно легко. — Попробую рискнуть, — отвечает Элизабет. Виктор Ильич не убьет Элизабет, и она хорошо об этом знает. Это ее тот самый козырь. Викинг немного просчитался. Примерно до рассвета Элизабет и Стефан будут уже дома — в полнейшей безопасности. В зависимости от того, где они сейчас находятся, конечно. — В общем, убейте меня или отпустите. Это два ваших варианта. Что вы выбираете? — Думаю, выберу третий вариант, — отвечает Викинг. — Вариант, при котором я отправлю Виктору Ильичу фотографии целиком. — Целиком? — Ну конечно. Фотографии, где вы вместе с вашей подругой Джойс Мидоукрофт. Два фото, два имени. — Немного ниже пояса, — замечает Стефан. Элизабет по-прежнему не видит причин для беспокойства. Виктор не станет нападать и на Джойс. Ни в коем случае, если они на фотографии вместе. Друзья Элизабет — это друзья Виктора. — Разумеется, у Виктора может не хватить духа убить Джойс, — продолжает Викинг. — Она же более чем гражданская, верно? Итак, мое последнее слово, просто в качестве страховки: если Виктор Ильич не умрет в течение двух недель, то я убью вашу подругу Джойс. Глава 13 Если на то пошло, то второе свидание оказалось даже лучше первого. Они только что приехали из Брайтона, где посмотрели польский фильм. Донна и не подозревала о существовании польских фильмов, хотя, очевидно, они должны были быть. Время от времени в стране такого размера у кого-нибудь обязательно должно возникать желание снять фильм. Кинотеатр оказался в стиле артхаус, что неудивительно, поскольку находился он в Брайтоне. К сожалению, это означало еще и то, что буфет был без особого изыска: ни тебе шоколадных мишек, ни ледяных кубиков из колы — ничего. Одни полезные для здоровья закуски. Но там разрешалось проносить в зрительный зал вино, так что Донна решила, что можно обойтись и горстью несоленых орехов кешью. Кроме того, все смотрели фильм молча, к чему Донна совершенно не привыкла. Из Файрхэвена они добирались электричкой. В пути Донна выпила банку «мохито», а Богдан — большой энергетический напиток, в который он всыпал пакетик протеинового порошка. Пока они шли к кинотеатру от вокзала, она держала Богдана под руку. Проходя мимо какого-то дома на Трафальгар-стрит, Богдан сказал, что здесь находится наркоманский притон, а в старой кузнице на Лондон-роуд, по его словам, был похоронен литовец. Богдан мог бы стать очень хорошим гидом для весьма специфического контингента туристов. В Брайтоне оказались и другие чернокожие, что было приятно. Правда, их было еще не так много, чтобы, проходя мимо друг друга, не обмениваться едва заметным кивком. Донне понравился Брайтон; она могла представить себя совершающей здесь рейды по притонам любителей крэка вплоть до самой пенсии. По дороге они немного поговорили о Бетани Уэйтс и Хизер Гарбатт. Донна рассказала, что отрисовывает карту всех камер видеонаблюдения в Файрхэвене для Криса. Не самая доставляющая удовольствие работа. Оказывается, теперь в Польше снимают не просто кино, а довольно хорошее кино. Донна опасалась, что кинополотно окажется жгучим изображением любви и цепочки утрат среди нескольких поколений одной фермерской семьи, проживающей где-нибудь в глухомани, и тогда ей придется постоянно поворачиваться к Богдану и имитировать мудрые кивки. Однако ничего подобного! В фильме показали убийство, потом драку, даже копа в порванной рубашке; в общем, он оказался вполне интересным. Каждые несколько минут Богдан склонялся к ней, и она готовилась к поцелую, но он просто указывал на несоответствия в субтитрах. Затем она держала его за руку, немного красного вина пролилось на орешки, девушка на экране захомутала парня, и кто-то сбил вертолет. Восемь из десяти — рекомендую. Вопроса, возвращаться к нему домой или нет, даже не возникло. Где бы они сегодня расстались? И зачем? Прямо сейчас Богдан в ванной, а Донна лихорадочно восстанавливает водно-солевой баланс, пытаясь вспомнить, была ли она когда-нибудь счастливее. Они еще немного поговорили о Бетани Уэйтс. Донна успела посмотреть досье на Джека Мейсона, бизнесмена. Оно оказалось длинным, как очередь в почтовом отделении. Обаятельный, но опасный человек. Богдан возвращается из душа и ложится в постель. Она обнимает его с ощущением безопасности и сонливости. Они смеются. Господи, каким же правильным это кажется! Естественным, истинным, непринужденным. Раньше Донна только читала о таких отношениях, но всегда была уверена, что это ложь. На прикроватном столике начинает звонить мобильник Богдана. Они оба смотрят на него. Сейчас вообще-то два часа ночи. Ну вот и все, думает Донна, и ее надежды тут же рушатся. Все это и была ложь. У Богдана есть другая женщина. Ну конечно. Хорошая попытка, Донна, в очередной раз! Всегда что-нибудь идет не так. Ей вдруг перестает хотеться спать и больше не кажется, что она в безопасности. Богдан смотрит на номер, затем на Донну. — Я должен ответить. Прости. Донна пожимает плечами. Она планировала остаться до утра, но теперь придется искать одежду. Глава 14 Элизабет и Стефана высадили в большом лесу, на обочине маленькой дороги. Полная луна висит высоко, и бледный свет ее зигзагами пробивается сквозь голые зимние ветви. — Ты сильно дернулась, когда он упомянул Виктора Ильича, — замечает Стефан. — Я дернулась? А мне показалось, я скрывала эмоции довольно неплохо. От тебя вообще ничего не утаишь? — Какое милое притворство. Значит, старый друг Виктор? — Старый враг, если на то пошло. Начальник отдела КГБ в Ленинграде в 1980-е годы, — отвечает Элизабет, выдыхая пар в чистом воздухе. — Затем поднимался все выше и выше. На одной из фотографий Виктора в папке, которую выдал ей Викинг, он был запечатлен в расцвете сил. Возможно, не в самом расцвете: голова уже начала лысеть, очки с толстыми линзами казались слишком большими для его лица. Но, по крайней мере, еще молодой. Самый последний снимок вызвал шок: на ней он оказался старым, морщинистым, от прежних волос остались жалкие седые пряди. Очки такие же большие, однако за ними по-прежнему был он, Виктор. В глазах светились озорство и ум. Соперник, ставший другом. Враг, который стал… любовником? Произошло ли что-то между ними? Элизабет уже не помнит, но стоит признать, что тогда она была способна на все. Она уверена, что и Виктор с таким же удивлением будет разглядывать ее фотографию. Что это за старушка? Телефон Элизабет разрядился, у Стефана нет своего, поэтому они просто идут дальше. — Кстати говоря, — продолжает Стефан, — у тебя такой взгляд, будто ты не очень хочешь его убивать? — Нет, не хочу, — отвечает Элизабет. — Как думаешь, он попытается убить тебя? — Господи, нет. Ему хватит одного взгляда на мою фотографию, чтобы покатиться со смеху. Некоторое время они слушают перекличку сов, крепко обнимая друг друга, чтобы не замерзнуть. Как часто вы ходите по новым дорогам со старым возлюбленным? Элизабет глядит на луну, на своего мужа и думает про себя: до чего же необычная ситуация, чтобы чувствовать себя счастливой!