– Немногословный у нас новый член коллектива, – резюмировал Валера, – ты если всё же захочешь поесть, присоединяйся без разговоров, договорились? Женя кивнула. – А не страшно с нами оставаться, – спросил рыжий парень у Крис и Сюз. – А что, нужно бояться? – удивилась Сюз. – Ну, нас много, вы девчонки, мало ли чего… – Во-первых, не факт что вы справитесь. Это правда. Парень хмыкнул. – А во-вторых, даже если вам улыбнётся удача, то это будет последняя удача в вашей жизни. За нас отомстят. Можете в этом не сомневаться. Но, я думаю, этот разговор чисто теоретический, потому что вы ребята хорошие, это сразу видно. Были бы плохие, мы бы и сами предпочли держаться подальше. – А может, мы притворяемся хорошими? – Это не так-то легко. Один ещё может, но целая группа вряд ли сумеет так хорошо притвориться. Они только что поели и теперь кто сидел, кто полулежал возле костра и праздно болтали. – А расскажите, что в мире происходит? – спросил молоденький парнишка. – Тебя как зовут? – спросила Сюз. – Меня? Хмурый, а что? – Хмурый ещё довольно прилично, по сравнению с остальными вашими именами. В каком мире тебя интересует? На этой планете, или на других? – А вы знаете, что на других? Откуда? – Мы недавно оттуда, меньше трёх месяцев. Все кто лежал, резко сели и напряглись. – А как вы сюда попали? – Про выживальщиков слышали? – В общих чертах. – Мы купили тур выживания, чтобы испытать себя в экстремальных условиях. Но у тех, кто нам этот тур продал, были другие планы. Они продали другим людям тур, где они могут охотиться на людей. И из нас сделали дичь. – Да ладно? И что случилось? – Охота у них не задалась. Мы их всех убили. – Врёшь! – Не вру, но проблема была в том, что обратный билет для нас не был предусмотрен. Независимо от исхода. Они думали, что мы вообще не выживем, а раз уж нас убить не получилось, то всё дальнейшее – наши проблемы. – Так вы не местные? – Теперь, похоже, стали местные, – Сюз вздохнула. – И что, вы все оттуда? – спросила Конченая, указав глазами на небо. – Нет, но большей частью. Теперь привыкаем к новой жизни. В ней есть и свои плюсы. – И какие же? – Например, долгая жизнь. Вы же про это знаете? – Знаем, в общих чертах. – Вам пока это было не очень интересно, но со временем начинаешь такое ценить. А знаете, сколько можно здесь прожить? – Нет, но когда мы были маленькими, вроде были люди у которых возраст был в сотнях лет. – Я бы не хотел столько жить, – сказал коренастый парень. – А сколько бы хотел? – Ну не знаю, лет сто мне кажется вполне достаточно. – Готова с тобой поспорить, что когда тебе стукнет сто, ты передумаешь, и решишь что можно и ещё столько же. А потом ещё. Никто не хочет умирать, это инстинкт. Ну, бывают, конечно, исключения, но это уже патология. – Ну не знаю, мы не сможем этого проверить. – Да, но через сто лет ты будешь по-прежнему молодым. Ладно бы стариком, но молодым-то умирать вообще обидно. – А может не буду? – Лиана, наш предводитель, видел же её? – Ну. – Ей сто пятьдесят лет. И она на покой не собирается. – Что, правда? Все оживились. – Может не стоило им этого говорить? – спросила Крис у Сюз. – Теперь уже поздно. – А вам сколько лет? – спросил рыжий. – Нам по двадцать пять. Мы же не скрываем? – с опозданием спросила Сюз у Крис. – Да теперь уже нет, – ответила та с улыбкой. – А вы не намного старше нас, – оживился крепыш. – Достаточно! – осадила его Крис, – жениться тебе ещё рановато. Все засмеялись, а крепыш покраснел и смутился. – Да я вообще не об этом, да ну вас… Они проболтали так до вечера. Только ребята небольшими группами уходили то на рыбалку, то на охоту, чтобы всегда был запас продовольствия. Глава 21 Машка сидела и смотрела, как работает регенератор. Практически ничего не было видно за матовой крышкой, которая наползла на лежащего внутри человека. Машина мерно гудела, но периодически шум менялся, и начинались какие-то более активные движения. Время от времени, изнутри слышались сдавленные крики. Видно мальчику, который был внутри, приходилось несладко. Была надежда, что он под наркозом и потом мало что вспомнит. Если вообще будет помнить хоть что-нибудь. Она видела как его принесли и даже помогала уложить в регенератор. Невооружённым взглядом было видно, что его поломало, он был перевязан шинами, под бинтами кожа начала гноиться. Когда они с него снимали то, что на нём было намотано, иногда приходилось отдирать вместе с кожей. Вообще непонятно было, как он до сих пор жив. Потом, уйдя к себе, она долго плакала от жалости к этому незнакомому маленькому человеку. А проплакавшись, пришла сюда и не могла уже уйти. Вася заглянула, поняла что на обед рассчитывать не приходится, но не стала её трогать, а сама пошла на кухню и воспользовалась редкой возможностью что-нибудь приготовить. Не то чтобы она это любила, но когда кухня была всё время оккупирована другими хозяйками, это немного ущемляло её женскую сущность. Ей иногда тоже хотелось кого-нибудь накормить и испытать от этого удовлетворение. И вот сейчас, такая возможность ей представилась. Придя на кухню, она поняла, что без готовки может прекрасно обходиться и дальше. И как часто это бывает, получив желаемое тут же потеряла к этому интерес. Но деваться было некуда, нужно было идти до конца и она открыла шкаф с продуктами. Машка сидела возле регенератора беспрерывно. Спала она здесь же, и ела тоже, когда ей приносила Василиса. Ей самой было непонятно, почему она так переживает за незнакомого человека, но ничего не могла с собой поделать. Прошло уже более суток, когда характер звуков издаваемых регенератором изменился. Сначала почти всё стихло, и от этой неожиданной тишины Машка резко проснулась. Она прислушалась, слышалось только едва различимое жужжание, потом вдруг резко крышка начала отползать в сторону. Машка вскочила, подбежала и встав рядом в нетерпении стала ждать, когда же крышка наконец отъедет до конца. А она ползла медленно, как будто издевалась. Когда показался парнишка, ей почудилось что всё напрасно и эта чудо машинка не справилась. Но потом она увидела, что его грудь равномерно вздымается.